Вопрос о возможности производства следственных действий до возбуждения уголовного дела до сих пор является дискуссионным. Уголовно-процессуальный кодекс ПМР изменил существующую до его введения в действие ситуацию, указав, что к постановлению следователя, направляемому к прокурору, прилагается в случае производства в числе прочих и постановление о назначении судебной экспертизы. Однако перечень следственных действий был заключен в скобки, что вызывало по меньшей мере удивление неопределенной позицией законодателя.

В то же время в научной литературе еще задолго до принятия УПК высказывались точки зрения, обосновывающие возможность проведения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела. Так, профессор С.А. Шейфер полагал, что назначение и проведение судебно-медицинской экспертизы до возбуждения уголовного дела устранит параллелизм в работе судебных медиков, когда подмена судебно-медицинской экспертизы освидетельствованием причиняет ущерб делу и правам участников процесса Профессор Л.В. Виницкий считает, что по сравнению с УПК РСФСР 1960 г. законодательное разрешение на проведение освидетельствования и назначения судебной экспертизы является положительным явлением. Тем не менее профессор отмечает также недоработку законодателя, касающуюся отсутствия в статьях, посвященных освидетельствованию и назначению экспертизы, "даже намека на возможность проводить эти следственные действия до возбуждения уголовного дела". Разрешение создавшейся ситуации Л.В. Виницкий видит в необходимости упростить процедуру возбуждения уголовного дела, более четко регламентировать порядок проведения освидетельствования и назначения экспертиз до возбуждения уголовного дела, расширить список таких следственных действий по аналогии с ч. 2 ст. 173 УПК Республики Белоруссии, в которой четко обозначено разрешение до возбуждения уголовного дела производить осмотр места происшествия, экспертизу, задержание и личный обыск при задержании.

Однако имеются мнения против возможности не только производства, но и назначения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела. В основном противники назначения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела аргументируют свою точку зрения возможным совершением злоупотреблений в сфере прав и свобод личности, затягиванием сроков стадии возбуждения уголовного дела, нарушением закона в части обязательного проведения иных следственных действий только после возбуждения уголовного дела. Так, М.А. Митюкова отмечает, что указание законодателем на возможность назначения экспертиз до возбуждения уголовного дела без ограничений может повлечь существенные нарушения прав личности, в том числе конституционных. Л.М. Володина этим обстоятельством объясняла и невозможность производства освидетельствования до возбуждения уголовного дела, указывая, что "норма, разрешающая производство этого следственного действия до принятия решения о начале производства по делу, непригодна, она не может быть реализована, поскольку при производстве этого следственного действия речь идет об обследовании живого лица". В определенной степени это касается и производства судебной экспертизы в отношении живых лиц. Т.А. Седова отмечает невозможность реализации ряда процессуальных требований при назначении экспертизы до возбуждения уголовного дела, в частности ознакомления с постановлением о производстве экспертизы, что фактически объясняет, почему судебная экспертиза не может быть не только осуществлена, но и назначена на этом этапе уголовного судопроизводства

Некоторые авторы полагают правильным установление возможности проведения криминалистических судебных экспертиз до возбуждения уголовного дела, отмечая вместе с тем, что по судебно-медицинскому классу экспертиз и судебно-психиатрическому и психологическому классу экспертиз следует оставить только возможность их назначения до возбуждения уголовного дела, а производство в ходе предварительного следствия. При этом перечень неотложных действий законодатель снова не определил но как следует осмотр места происшествия может быть произведен до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих отлагательства. Таким образом, ни назначение, ни тем более производство судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела невозможно, то же можно сказать и об освидетельствовании.

Если в процессе установления существенных для дела обстоятельств необходимо провести исследование, следователь обязан назначить производство судебной экспертизы.

Назначение и производство судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела обязательно: 1) в случаях выявления обстоятельств, указывающих на совершение преступления против жизни или здоровья человека с целью установления причины смерти или характера и степени тяжести вреда, причиненного здоровью; 2) в случаях, когда есть вероятность уничтожения объектов экспертного исследования, изменения первоначального состояния объекта, потери объектом специфических свойств и признаков, с целью своевременного исследования и получения достоверных выводов"

еория уголовного процесса рассматривает возбуждение уголовного дела в качестве первой, начальной стадии уголовного судопроизводства, содержание которой отнюдь не исчерпывается, а лишь завершается принятием решения о возбуждении уголовного дела либо об отказе в нем.

“Стадия возбуждения уголовного дела включает в себя систему процессуальных действий и правоотношений, в частности, принятие, рассмотрение и проверку заявлений и сообщений о совершенных или готовящихся преступлениях, принятие мер по предотвращению, пресечению и предупреждению преступлений, принятие решений о возбуждении уголовного дела или об отказе в нем, прокурорский надзор за законностью и обоснованностью указанных действий . Стадия возбуждения уголовного дела не одномоментный акт, а процесс, деятельность, продолжительность которой закон (ст. 109 УПК) устанавливает в трое (а в исключительных случаях - до десяти) суток. Этот срок предоставлен органу, правомочному возбуждать уголовные дела, для установления достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ст. 108 УПК).

Такая проверка, предпринимаемая на стадии возбуждения уголовного дела в целях выявления признаков преступления, по закону, как известно, не может осуществляться путем производства следственных действий. Исключение составляет осмотр места происшествия, который в отдельных случаях может предшествовать возбуждению уголовного дела. Логическим основанием для такого исключения послужили, по нашему мнению, требования ст.ст. 112, 114 УПК, обязывающие в стадии возбуждения уголовного дела принимать меры к закреплению следов преступления.

Значение осмотра места происшествия для раскрытия преступления и установления виновных не требует доказательств. Для обеспечения его результативности на практике обязательно привлекают к участию в осмотре специалиста, чаще всего криминалиста (помимо судебного медика, чье участие в некоторых случаях обязательно по закону). Однако при раскрытии и расследовании неочевидных преступлений по “горячим следам” такое участие специалиста оказывается недостаточным в силу ограниченности его функций и того обстоятельства, что его мнение не имеет доказательного значения. Анализ подобных ситуаций привел Б. М. Комаринца, как уже отмечалось, к выводу о необходимости проведения в ряде случаев криминалистических экспертиз на месте преступления, иногда параллельно с его осмотром. Объектом экспертного исследования становится обстановка места происшествия, подлежащая изучению в своем первоначальном, не нарушенном действиями следователя состоянии. Понятно, насколько существенными при этом оказываются выигрыш во времени, возможность оперативно использовать результаты экспертизы, реально включить их в комплекс средств и методов раскрытия преступления по “горячим следам.”

Однако реализация рекомендаций о производстве экспертизы на месте происшествия параллельно с его осмотром в большинстве случаев оказывается невозможной по причинам процессуального характера: на практике осмотр места происшествия, как правило, проводится до возбуждения уголовного дела, что не позволяет следователю до принятия решения о его возбуждении назначать экспертизу. Между тем, выявить признаки преступления и закрепить его следы в соответствии с требованием закона порой невозможно без проведения экспертного исследования. Все это послужило основанием для постановки в процессуальной и криминалистической литературе вопроса о возможности назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела.

Инициаторы постановки указанного вопроса (Я. П. Нагнойный, 1967; Р. С. Белкин, 1969; Х. Рооп, 1971; Г. Мудьюгин, М. Похис, 1971; Ю. Н. Белозеров, А. А. Чувилев, 1973; Е. Н. Тихонов, 1985 и др.), исходя из реальностей следственной практики, особенно в области судебно-медицинских исследований до возбуждения уголовного дела, предлагали внести соответствующие изменения в процессуальное законодательство, разрешив, наряду с осмотром места происшествия, при необходимости или в определенных случаях назначение судебных экспертиз до возбуждения уголовного дела.

Естественно, что предложение разрешить производство экспертизы до возбуждения уголовного дела вызвало и решительные возражения (В. М. Савицкий, 1974, 1975; В. Д. Арсеньев, 1976; В. И. Шиканов, 1978; И. Н. Сорокотягин, 1984 и др.). Основные доводы противников этого предложения сводятся к следующему:

¨ разрешение назначать экспертизу до возбуждения уголовного дела создаст опасный прецедент и приведет к тому, что по тем же основаниям начнут проводиться и другие следственные действия: “... не останется решительно никаких оснований - юридических, фактических, логических - для запрета производить до возбуждения дела любые следственные действия... В результате мы окажемся очевидцами и невольными соучастниками постепенной эрозии процесса в его досудебных стадиях” ;

¨ назначение экспертизы до возбуждения уголовного дела влечет за собой существенное ограничение законных прав и интересов заинтересованных в исходе дела лиц;

¨ для производства экспертизы до возбуждения уголовного дела отсутствуют необходимые процессуальные условия;

¨ для возбуждения уголовного дела достаточно данных, указывающих на признаки преступления, для установления которых не требуется производства экспертизы;

¨ имеется полная возможность решить вопросы, требующие применения судебно-медицинских познаний, в процессе производства осмот­ра места происшествия и трупа либо самому следователю, либо с по­мощью специалиста - судебного медика, не прибегая к экспертизе;

¨ назначение экспертизы до возбуждения уголовного дела может привести к неоправданной затяжке в принятии решения о возбуждении уголовного дела или об отказе в нем.

Попробуем проанализировать, так ли основательны эти возражения.

Ссылки на то, что разрешение назначать экспертизу до возбуждения уголовного дела может создать опасный прецедент и повлечет за собой нарушение закона в части обязательного условия проведения следственных действий только по возбужденному делу, не имеют под собой почвы. Таким прецедентом вполне мог бы уже стать осмотр места происшествия, однако этого не случилось в силу императивного указания закона. Почему тогда столь же категорическое указание закона о возмо­жности в исключительных случаях назначать экспертизу до возбуждения уголовного дела окажет противоположное действие на практику? Кстати, после разрешения производства осмотра места происшествия до возбу­ждения уголовного дела возникло противоречие со ст. 109 УПК, которая однозначно, без всяких оговорок, запрещает производство каких бы то ни было следственных действий до возбуждения уголовного дела. Этого про­тивники рассматриваемого предложения почему-то не хотят замечать.

Нередко высказывается мысль, что предложение о проведении экспертизы в целях проверки наличия оснований для возбуждения уголовного дела обусловлено исключительно ведомственными интересами - стремлением следственных органов предельно сократить в своих статистических показателях число прекращенных уголовных дел. В связи с этим дается рекомендация: в случаях, когда без проведения экспертизы отсутствует уверенность в наличии оснований для возбуждения уголовного дела, решать этот вопрос положительно, возбудить уголовное дело, а если в результате проведенных следственных действий, в частности, экспертизы, будет установлено отсутствие события преступления либо состава преступления, - прекратить его, не придавая значения такому статистическому показателю, как число прекращенных уголовных дел, для оценки деятельности следственных органов.

Разделяя мнение о том, что количество прекращенных уголовных дел не может служить показателем качества работы органа расследования, мы считаем высказанное предложение неприемлемым. Нельзя забывать, что после возбуждения уголовного дела следователь вправе производить все процессуальные действия, в том числе и такие, которые существенно затрагивают охраняемые законом права и интересы граждан: допросы, обыски и пр. Следовательно, необоснованное возбуждение уголовного дела, даже если оно впоследствии прекращено, влечет отрицательные последствия для лиц, права которых были ущемлены. Проведение же экспертизы до возбуждения уголовного дела означает только привлечение (причем в процессуальной, то есть обеспечивающей максимум объективности, форме) сведущего лица к уста­новлению наличия или отсутствия оснований для возбуждения уголовного дела путем исследования на основе его специальных познаний определенного объекта или ситуации.

Производством экспертизы до возбуждения уголовного дела не затрагиваются ничьи личные интересы: на этой стадии еще нет ни подозреваемого, ни обвиняемого, а потерпевший (который также еще не получил своего процессуального статуса), как правило, заинтересован в проведении экспертизы. Не является препятствием к назначению экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела и то обстоятельство, что в силу ст. 186 УПК для производства экспертизы могут потребоваться образцы почерка, отпечатки пальцев и т. п., то есть будут производиться действия, которые затрагивают права и интересы граждан.

Получение образцов, предусмотренных ст. 186 УПК, требуется только в тех случаях, когда необходимо решить вопрос о причастности определенного лица к событию преступления, но сам факт преступления сомнений не вызывает, а следовательно, уголовное дело уже должно быть возбуждено. При производстве экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела для решения вопроса о наличии к тому оснований образцы не понадобятся, права и интересы граждан нарушены не будут.

Следует заметить, что при существующем порядке производства экс­пертизы в экспертном учреждении права обвиняемого при назначении экспертизы существенно ограничиваются (он, например, не имеет возмо­жности заявить отвод эксперту), что тем не менее ни у кого из противников рассматриваемого предложения возражений не вызывает.

Когда говорят, что для проведения экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела нет необходимых процессуальных условий, обычно имеют в виду следующее. Направляемые на исследование объекты еще не имеют статуса вещественных доказательств, нет процессуальной воз­можности при необходимости провести дополнительную и повторную экспертизы, “заключение экспертов, как правило, основывается на других доказательствах. Если до назначения экспертизы не будут собраны необходимые материалы, это затруднит формулирование вопросов эксперту и может сделать невозможным само экспертное исследование... Если выполнение этого следственного действия будет разрешено до возбуждения дела, то никто не вправе запретить следователю использовать для проверки поступившего заявления весь арсенал процессуальных средств, относящихся к производству экспертизы и оценке ее результатов” . К этому иногда добавляют, что для возбуждения уголовного дела вовсе не требуется достоверно установить обстоятельства преступления, а достаточно лишь предположения о преступлении.

На это можно возразить, что и по возбужденному уголовному делу на экспертизу зачастую представляются объекты, не имеющие, строго говоря, статуса вещественных доказательств. Мнение о том, что заключение эксперта, как правило, основывается на других доказательствах, в рассматриваемой ситуации едва ли существенно. Дело в том, что на этой стадии необходимость в экспертном исследовании возникает применительно к таким объектам, которые или были обнаружены при осмо­тре места происшествия, в процессе которого и устанавливаются обстоятельства, значимые для эксперта (характер, расположение, связь с другими компонентами обстановки места происшествия и т. п.), или для исследования которых не требуется дополнительная информация (поддельный денежный знак, недоброкачественные пищевые продукты, фальсифицированные напитки и т. п.). Для проведения же дополнительной или повторной экспертиз нет никаких помех либо после возбуждения уголовного дела, либо, при возможности, опять-таки до его возбуждения. Мнение же о том, что для возбуждения уголовного дела не нужно достоверно установленных обстоятельств, а можно довольствоваться предположениями, едва ли можно считать серьезным аргументом, о чем свидетельствует практика прекращения неосновательно возбужденных уго­ловных дел.

Известно, что выводы следователя и специалиста не имеют доказательственного значения, между тем закон в ряде случаев требует именно доказательственного решений специальных вопросов, что возможно лишь путем производства экспертизы. Следственная практика свидетельствует о том, что без компетентного заключения сведущего лица (именно заключения, а не консультации, не оставляющей следа в уголо­вном деле) иногда невозможно решить вопрос о наличии оснований для возбуждения уголовного дела. В связи с этим Я. П. Нагнойный пишет: “Для определения тяжести телесных повреждений, как и для установления половой зрелости потерпевшей по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 120 УК УССР, обязательно назначение экспертизы. От характера выводов о тяжести телесных повреждений зависит не только квалификация действий обвиняемого, но и наличие или отсутствие у органа расследования основания для возбуждения уголовного цела вообще... Но как должен поступить следователь, имея в своем распоряжении только заявление о нанесении телесных повреждений? Некоторые работники органов расследования во избежание необоснованного возбуждения уголовного дела сначала направляют потерпевших на судебно-медицинское освидетельствование, а затем в зависимости от его результатов принимают решение о возбуждении уголовного дела или об отказе в нем. Если дело возбуждается, тогда экспертиза назначается официально. Другая часть работников органов расследования назначает в подобных случаях судебно-медицинскую экспертизу до возбуждения уголовного дела” .

Попытки подменить экспертизу некими “предварительными исследованиями”, дабы хоть чем-то обосновать решение о возбуждении уголовного дела, не только не решают проблемы, но и, наоборот, могут существенно осложнить ее решение, повлечь за собой прямые нарушения законности.

Проведение предварительных исследований - непроцессуальная форма использования специальных познаний. “На первый взгляд, - писал Е. Н. Тихонов, - ничего плохого в этом нет, кроме задержки сроков предварительной проверки материалов до возбуждения уголовного дела и удлинения сроков предварительного расследования. Однако и этот “законный” путь влечет еще бoльшие нарушения законности. Дело в том, что, как правило, исследуемые объекты в результате такого непроцессуального исследования изменяют свое первоначальное состояние, частично или полностью утрачиваются. В связи с этим практика идет по пути поручения производства экспертизы тому же специалисту, который проводил исследование в непроцессуальной форме, так как в том случае, когда экспертиза будет поручена другому специалисту, тот получит уже измененные в качественном и количественном отношениях объекты и ему нечего будет исследовать самому. Но и в таком случае происходит нарушение закона - сначала специалист проводит непроцессуальное исследование, а затем он предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложного заключения... и дает заключение как эксперт - участник уголовного судопроизводства, не говоря уже о том, что такое “повто­рное экспертное исследование” влечет неоправданные затраты рабочего времени, сил и материальных средств. Изученные нами материалы экспертной практики свидетельствуют о том, что дважды “исследуется” каждый третий-пятый объект названных категорий” (взрывчатые, наркотические и тому подобные вещества - Р. Б.).

Но сказанным не исчерпывается опасность подобного пути получения оснований для возбуждения уголовного дела. Следователь лишен возможности лично наблюдать за проведением предварительных исследований, принимать необходимые меры при несогласии с их результатами или примененными методиками. Возможности подобных исследований более ограничены, нежели возможности судебной экспертизы.

С нашей точки зрения, нет никаких сколько-нибудь серьезных препятствии для принятия законодателем решения о возможности производства экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела . Естественно, что такое решение должно иметь определенные ограничения, прямо предусмотренные законом. Например, оно не может распространяться на те случаи, когда для производства экспертиз необходимо получение образцов для сравнительного исследования в порядке ст. 186 УПК, поскольку по смыслу этой нормы в необходимых случаях образцы могут быть получены в принудительном порядке. Принудительные же действия до возбуждения уголовного дела допустимы лишь в строго ограниченных законом случаях (задержание, личный обыск задержанного).

С учетом изложенного в Законе о судебной экспертизе целесообразно предусмотреть возможность проведения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела для установления наличия (или отсутствия) оснований к возбуждению уголовного дела, когда решение этого вопроса требует использования специальных познаний и должно иметь доказательственное значение. Не исключается, что закон может содержать и перечень (даже исчерпывающий) ситуаций, при которых экспертиза может быть разрешена в стадии возбуждения уголовного дела (на­пример, для установления причин возникновения пожара, причин наступления смерти, ответственности тех или иных лиц за наступление последствий дорожно-транспортного происшествия и др.).

О возможности предлагаемого решения исследуемой проблемы свидетельствует создающее прецедент положение Указа Президента РФ от 14.06.94 “О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности” № 1226. В п. 1 этого Указа говорится дословно следующее: “При наличии достаточных данных о причастности лица к банде или иной организованной преступной группе, подозреваемой в совершении тяжких преступлений, по согласованию с прокурором до возбуждения уголовного дела могут быть проведены экспертизы (выделено нами - Р. Б.), результаты которых рассматриваются в качестве доказательств по уголовным делам данной категории”. Нет никаких препятствий к тому, чтобы это положение стало общей нормой в новом УПК.

Еще по теме 5.2.1. Назначение экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела:

1. 5.2.1. Назначение экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела
2. Глава 1. ВЫЯВЛЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ТЕРРОРИТИЧЕСКО- ГО ХАРАКТЕРА И ПОЛУЧЕНИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, ИЗОБЛИЧАЮЩИХ ЛИЦ, ПРИЧАСТНЫХ К ИХ СОВЕРШЕНИЮ, В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
3. § 1. Стадия возбуждения уголовного дела как элемент уголовнопроцессуального механизма противодействия преступлениям террористического характера: общие проблемы нормативно-правового регулирования и доктринального толкования
4. § 3. Использование данных, полученных в ходе оперативнорозыскной деятельности, в стадии возбуждения уголовного дела при раскрытии преступлений террористического характера
5. § 3.1. ОСОБЕННОСТИ СПОСОБОВСОБИРАНИЯ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
6. 2.2. Процессуальные особенности возбуждения уголовного дела. Ти­пичные следственные ситуации доказывания.
7. Пределы доказывания в стадии возбуждения уголовного дела
8. § 1. Получениедоказательств в рамках стадии возбуждения уголовного дела
9. § 1. Использование информации, представленной в электронном виде, для выявления и раскрытия преступлений в стадии возбуждения уголовного дела
10. Применение электронной информации и электронных носителей информации в стадии возбуждения уголовного дела
11. Криминалистическая сущность стадии возбуждения уголовного дела
12. ГЛАВА 2. КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ТАКТИКА ПРОИЗВОДСТВА ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ДЕЙСТВИЙ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
13. Тактические возможности использования специальных знаний на стадии возбуждения уголовного дела
14. Тактические основы взаимодействия следователя с органами дознания и иными органами при проведении процессуальных действий до возбуждения уголовного дела
15. 3.1. Система процессуальных действий, проводимых до возбуждения уголовного дела при установлении обстоятельств сообщения о преступлении

- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс -

СУДЕБНАЯ ЭКСПЕРТИЗА -ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА?

ЛЕОНТЬЕВА Наталия Леонидовна,

аспирантка кафедры уголовно-процессуального права

Московской государственной юридической академии им. О.Е. Кутафина (МГЮА). E-mail: [email protected]

Краткая аннотация: данная статья посвящена вопросу процедуры привлечения эксперта по уголовному делу. Автор рассматривает один из самых сложных вопросов в этой области, а именно: вопрос времени привлечения эксперта, так как существует возможность привлечь его до возбуждения уголовного дела и после. В связи с этим, автор рассматривает несколько различных точек зрения и предлагает изменения в действующее законодательство.

This article is devoted to the procedure of experts involving in the criminal case. The author examines one of the most difficult issues in this area, namely a matter of time of experts" engagement, since there is an opportunity to appoint him before the criminal case initiation and after. In this regard, the author examines several different points of view and suggests changes to existing legislation.

Ключевые слова: заключение эксперта; уголовное дело; возбуждение дела; судебная экспертиза.

Expert opinion; the criminal case; initiation of proceedings; judicial examination.

Заключение эксперта является одним из важнейших средств доказывания по уголовному делу. Не склоняясь к бытовавшей в период становления Советской процессуальной науки мнению о том, что экспертное заключение является «научным приговором», отметим, что на практике заключение эксперта воспринимается субъектами оценки как особый, наиболее значительный вид доказательства.1

Действующий УПК РФ устанавливает процессуальный порядок назначения и проведения экспертизы, нарушение которого, в буквальном понимании закона, влечет признание заключения эксперта недопустимым.

Одним из наиболее спорных вопросов в уголовно-процессуальной науке, имеющих огромное практическое значение, является вопрос о возможности назначения и проведения экспертизы на стадии доследственной проверки.

Ранее до внесения последних изменений в УПК РФ законодатель недостаточно эффективно регулировал порядок проведения доследственных проверок относительно поставленного вопроса. В том числе не регламентировалось, какие из указанных процессуаль-

1 Поврезнюк Г.И. Судебная экспертиза (подготовка и назначение в уголовном и гражданском процессах). Алма-Ата, 2001.

ных действий могли быть проведены до возбуждения уголовного дела.

В ст. 144 УПК РФ отсутствовал перечень допустимых процессуальных действий на указанной стадии. Однако в ч. 4 ст. 146 УПК РФ указано, что к постановлению о возбуждении уголовного дела, направляемому прокурору, прилагаются материалы проверки, а в случае производства отдельных следственных действий (осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы) -соответствующие постановления и протоколы. Данная норма вызывала множество дискуссий в науке и существенные проблемы в практическом применении.

По мнению некоторых ученых, до возбуждения уголовного дела можно было лишь назначить проведение экспертизы, но не проводить ее. Тогда совершенно не была ясна цель ее назначения, ведь очевидно, что экспертиза назначается именно для того, чтобы установить наличие либо отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела.

Однако представляется, что также было

2 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // Парламентская газ. 2001. 22 декабря. № 241-242.

ПРАВО И ГОСУДАРСТВО6 теория и практика. 2011. № 6(78)

возможно и иное толкование указанной статьи: что выносить постановление о назначении судебной экспертизы можно было сразу же после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, и, соответственно прокурору к постановлению о возбуждении также прилагалось и постановление о назначении экспертизы.

Однако в связи с принятыми изменениями в УПК РФ, проблема была вроде бы устранена: из закона была просто-напросто удалена та часть статьи, которая позволяла производство отдельных следственных действий, в том числе и назначение экспертизы, до возбуждения уголовного дела.

В настоящее время в соответствии со ст. 144 УПК РФ при проверке сообщения о преступлении должностное лицо вправе требовать производства документальных проверок, ревизий, исследований документов, предметов, трупов и привлекать к участию в этих проверках, ревизиях, исследованиях специалистов, давать органу дознания обязательное для исполнения письменное поручение о проведении оперативно-розыскных мероприятий.

В указанной статье отсутствует перечень следственных действий, производство которых возможно до возбуждения уголовного дела. Исходя из исследуемой нормы, видится, что в ходе доследственной проверки возможно лишь требовать предоставления различного рода документов, проведения исследований с участием специалистов и оперативно-розыскных мероприятий. Проведение же следственных действий, согласно указанной норме, невозможно.

Вместе с тем в соответствии со ст. 176, 179 УПК РФ в случаях, не терпящих отлагательства, до возбуждения уголовного дела могут быть произведены такие следственные действия как осмотр места происшествия и освидетельствование.

Невозможно в данном контексте не отметить и практическую сложность в применении закона. Так, для того, чтобы участники уголовного процесса смогли определить, какие действия могут быть проведены на рассматриваемой стадии, в отсутствие соответствующего перечня в ст. 144 УПК РФ, им необходимо «выискивать» ссылки на них в законе, беспорядоч-

но «разбросанные» по всему УПК.

Вместе с тем в законе решен вопрос с назначением и проведением судебной экспертизы: все предельно ясно - до возбуждения уголовного дела и назначать, и проводить экспертизу нельзя, но можно проводить исследование с участием специалиста.

Сразу же оговоримся, что в действующем УПК РФ отсутствует законодательное закрепление данного правила. В законе четко данная норма не сформулирована. Данный вывод делается исключительно путем логических умозаключений: в ст. 144 УПК РФ отсутствует указание на возможность назначения и проведения экспертизы, а в других статьях УПК РФ отсутствует указание, что «в случаях, не терпящих отлагательств, до возбуждения уголовного дела, может быть проведена и назначена судебная экспертиза», как это сделано в ст. 177, 179 УПК РФ.

Итак, до возбуждения уголовного дела назначение и производство экспертизы не возможны, иначе заключение эксперта будет признано недопустимым, ввиду нарушения норм уголовно-процессуального закона. Тогда каким образом возможно в некоторых случаях установить наличие либо отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела, если для этого требуется проведения исследования, например для возбуждения уголовных дел о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств?

Законодательно в ходе доследственной проверки предусмотрена процедура проведения исследования с участием специалиста. Казалось, еще одна проблема в законе разрешена: не имеется никаких противоречий между нормами закона и определен порядок принятия соответствующего решения.

Действительно, в теории казус решен: для установления наличия оснований возбуждения дела в ходе доследственной проверки проводится исследование (например, вещества), после получения результатов орган предварительного расследование возбуждает уголовное дело (если по результатам исследования установлено, что вещество является наркотическим средством), а затем назначается и производится судебная экспертиза.

Каким же образом данная картина выглядит на практике? Так, по результатам изучения ряда уголовных дел можно с уверенностью сказать, что в отдельных случаях справка об исследовании вещества, полученная в ходе доследственной проверки, полностью идентична заключению эксперта, полученному после возбуждения уголовного дела, вплоть до знаков препинания. То есть, точное соблюдения норм закона влечет за собой некую правовую «профанацию».

Отметим лишь некоторые серьезные недостатки данного явления. Во-первых, совершенно очевидно, что налицо искусственное «затягивание» предварительного расследования. Так, срок предварительного расследования обязательно увеличивается в связи с необходимостью производства одного и того же действия - исследования вещества. В данном случае производство экспертизы является обязательным согласно вышеприведенному постановлению Пленума Верховного суда РФ от 21

декабря 2010 г. № 28 «О судебной экспертизе

по уголовным делам» , и орган предварительного расследования лишен возможности ограничиться наличием в материалах уголовного исключительно справкой об исследовании.

Получается, что в деле мы имеем два совершенно одинаковых документа, которые отличаются друг от друга только названием и правовым статусом. Очевидно, что ситуация довольно-таки абсурдная. Помимо необоснованного затягивания сроков уголовного расследования также наблюдается неэкономное и неэффективное расходование государственных средств на производство одного исследования дважды. Либо же эксперт, проводящий исследование, второе не проводит, а лишь перепечатывает ранее данное им заключение об исследовании, изменив название данной им справки на экспертное заключение, чем грубо нарушает требования закона.

Представляется, что данная процедура является неоправданной и неэффективной, и в целях сокращения сроков предварительного расследования, недопущения неэкономного расходования бюджетных средств, защиты прав

участников уголовного судопроизводства и предупреждения нарушений требований закона и оптимизации предварительного расследования в указанной части, представляется наиболее адекватным следующий порядок решения обозначенной проблемы.

Необходимо в ст. 144 УПК РФ законодательно закрепить возможность назначения и проведения судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела, но с определенными оговорками и ограничениями, а именно, назначение и производство экспертизы до возбуждения уголовного дела не должно быть никоим образом сопряжено с огра

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст . Статьи высылаются в формате

РЕТУНСКАЯ Т. - 2008 г.

ВОЗМОЖНО ЛИ ПРОИЗВОДСТВО СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА?

В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА?
Ю. ОРЛОВ
Ю. Орлов, профессор МГЮА.
Вопрос о допустимости производства экспертизы, как и ряда других следственных действий, в стадии возбуждения уголовного дела дискутировался на протяжении нескольких десятилетий.
Высказывались различные, порой прямо противоположные, точки зрения. Одни авторы ратовали за максимальное расширение перечня следственных действий, допустимых на этой стадии, поскольку это обеспечивает быструю и качественную предварительную проверку и достоверность ее результатов, а следовательно - законность и обоснованность возбуждения уголовного дела. Другие категорически против этого возражали, поскольку такое расширение ведет, по их мнению, к стиранию грани между стадиями возбуждения уголовного дела и предварительного расследования и в конечном счете может сделать первую вообще не нужной. Кроме того, следственные действия, как правило, сопряжены с принуждением и вообще с вторжением в область важных прав личности, поэтому их применение в период, когда еще не установлены даже признаки преступления, ничем не оправдано.
Как часто бывает, истина где-то посередине. Действительно, в некоторых случаях без экспертизы невозможно решить вопрос о возбуждении уголовного дела. Так, принадлежность предмета к категории наркотиков может быть определена только экспертным путем. Без судебно-медицинской экспертизы телесных повреждений часто невозможно определить, относится деяние к делам частного или публичного обвинения. Нередко насильственный или ненасильственный характер смерти тоже может быть установлен лишь посредством судебно-медицинской экспертизы и т.д. Ранее запрет производства экспертизы до возбуждения уголовного дела обходили двояким путем: либо заменяли ее каким-то суррогатом (например, не предусмотренным нигде "судебно-медицинским освидетельствованием"), либо путем какого-то неофициального ("предварительного") исследования с последующим проведением, уже после возбуждения уголовного дела, полноценной судебной экспертизы. И тот и другой путь, естественно, не может быть признан нормальным, однако иного, законного способа тогда не существовало.
С другой стороны, далеко не каждая судебная экспертиза может быть разрешена на данной стадии. Очевидно, например, что недопустимо проведение судебно-психиатрической экспертизы, поскольку она сопряжена с множеством весьма существенных ограничений (помещение в стационар и пр.), да и по времени она может быть очень продолжительной. Таким образом, в этом вопросе необходим дифференцированный подход.
Как же разрешен этот вопрос в новом УПК?
К сожалению, его регламентация являет собой пример (причем далеко не единственный) крайне низкого качества законодательной техники. (Оговорюсь, здесь речь идет не о процедуре возбуждения уголовного дела, очень громоздкой и неэффективной, о чем писалось не раз, а только о технике.)
Казалось бы, чего проще указать в ст. 144 УПК, специально посвященной порядку рассмотрения сообщения о преступлении, какие следственные действия допустимы, а какие нет в ходе проверки (примерно как это было в ст. 109 УПК РСФСР). И было бы предельно ясно, что можно делать, а чего нельзя. Но о методах проверки в данной статье ни слова. Зато далее, в ст. 146, ни с того ни с сего и совершенно не к месту вдруг называются три следственных действия, материалы которых прилагаются к постановлению следователя о возбуждении уголовного дела, направляемому прокурору для утверждения. Причем указываются они в скобках. И как это надо понимать?
Как известно, значение грамматического знака "скобки" в русском языке очень многообразно. В скобках может быть указан эквивалент, слово-синоним, например "субъекты (участники) судебной экспертизы", или другой, равноправный вариант, например "действие (бездействие) должностного лица"; в скобках может быть дана расшифровка, детализация какого-то понятия, приведены варианты, причем не обязательно их исчерпывающий перечень, например: "1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления)" - п. 1. ч. 1 ст. 73 УПК и т.д. Обычно значение скобок легко угадывается из контекста. Однако в данном случае перечень этих следственных действий появляется совершенно неожиданно, и остается только гадать, что он означает - "например", "в частности", "в том числе" или что-то иное. А если это перечень, то исчерпывающий или нет? Таким образом, лингвистический анализ мало что дает. Единственный вывод (и то косвенный), который он позволяет сделать, это то, что такие следственные действия вроде бы можно проводить и до возбуждения уголовного дела.
Но на этом загадки не кончаются. В указанной статье говорится не о производстве судебной экспертизы, а только лишь о ее назначении. Отсюда можно сделать вывод, что она до возбуждения уголовного дела может быть лишь назначена, но не проведена. И такое толкование уже встречается в практике. Некоторые адвокаты на этом основании настаивают на недопустимости заключения эксперта, полученного до возбуждения уголовного дела.
Действительно, по букве закона до возбуждения уголовного дела экспертиза может быть только назначена, но не может быть проведена. Но в данном случае буква закона приходит в вопиющее противоречие с его смыслом. А смысл данной нормы в том, что производство судебной экспертизы (равно как и других следственных действий) до возбуждения уголовного дела допускается с единственной целью - установления наличия или отсутствия основания для возбуждения уголовного дела. Поэтому само по себе назначение судебной экспертизы, без получения заключения в данной стадии, теряет всякий смысл. Кроме того, это может привести к парадоксальным, даже курьезным ситуациям. Некоторые экспертизы по времени непродолжительны (даже для вскрытия трупа обычно достаточно нескольких часов). Что делать в таких случаях? Растянуть исследование на несколько суток? Или срочно возбуждать уголовное дело, не дожидаясь получения заключения, т.е. не имея на это оснований?
Иногда встречается еще одно толкование данной нормы: следователь вправе проводить эти следственные действия после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, но до получения согласия прокурора. Но тогда почему только три? И почему об этом прямо не сказано?
Как видно, заданные законодателем загадки средствами логико-грамматического анализа не разрешимы. Остается только надеяться, что они рано или поздно будут устранены, как это уже сделано в отношении других, наиболее вопиющих пробелов, в изобилии имеющихся в новом УПК.
Представляется, вопрос о производстве судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела может быть решен следующим образом. Такое производство должно быть допущено только в случаях, когда без экспертизы невозможно установить наличие оснований для возбуждения уголовного дела. А именно: до возбуждения уголовного дела должна быть разрешена судебная экспертиза по установлению причины смерти, характера и степени причиненного здоровью вреда, а также по исследованию свойств предмета преступления, прямо указанного в соответствующей статье УК (наркотиков, оружия и др.), если для этого требуются специальные знания. Во всех остальных случаях судебная экспертиза может быть проведена только после возбуждения уголовного дела.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ

"УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РСФСР"
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)
"УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
от 18.12.2001 N 174-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.11.2001)
Законность, N 9, 2003

Возможно ли производство судебно-психиатрической экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела?

Федеральным законом от 4 марта 2013 г. N 23-ФЗ "О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" ст. 144 УПК дополнена нормой, разрешающей назначение и производство судебной экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела.

Отныне дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе "назначать судебную экспертизу, принимать участие в ее производстве и получать заключение эксперта в разумный срок" (ч. 1 ст. 144).

На основании этой нормы дознаватели и следователи еще до возбуждения уголовного дела стали обращаться в государственные судебно-психиатрические экспертные учреждения (отделения) с постановлениями о производстве судебно-психиатрических экспертиз, в том числе комплексных психолого-психиатрических и сексолого-психиатрических. Дознаватели (следователи) именуют их экспертизами, назначаемыми в порядке доследственной проверки материалов. При этом речь идет об очных экспертизах с обязательным экспертным исследованием человека (живого лица).

По поводу возможности проведения таких экспертиз возникают серьезные сомнения. Рассмотрим их по порядку.
1. В соответствии с требованиями ч. 2 ст. 140 УПК уголовное дело подлежит возбуждению в случае установления "достаточных данных, указывающих на признаки преступления". Это означает, что выявление наличия или отсутствия таких данных составляет содержание доследственной проверки материалов, а также главную цель всей стадии возбуждения уголовного дела.

Однако характер вопросов, ставящихся перед экспертами-психиатрами на этой стадии, выходит за пределы отмеченной цели. Экспертам предлагают традиционные судебно-психиатрические вопросы, которые обычно связаны с вменяемостью обвиняемого (подозреваемого), беспомощным состоянием потерпевшего, его способностью по своему психическому состоянию к даче показаний и т.п. Очевидно, что подобные вопросы могут решаться лишь после того, как будет установлено, было ли совершено деяние, предусмотренное уголовным законом, кто его совершил, кто является пострадавшим и пр. На решение о возбуждении уголовного дела или об отказе в нем судебно-психиатрические экспертные выводы повлиять не могут. Например, дело подлежит возбуждению и расследованию независимо от того, окажется привлекаемое к уголовной ответственности лицо вменяемым или невменяемым.

Некоторые практические работники полагают, что перед экспертами целесообразно ставить вопрос относительно способности к даче показаний лица, обратившегося с заявлением о возбуждении уголовного дела. Это якобы будет способствовать принятию обоснованных решений в случаях сомнений в психической полноценности лиц, заявляющих о совершении в отношении их преступлений, и лиц, явившихся с повинной. Если эксперты придут к выводу о наличии психического расстройства, лишающего заявителя способности адекватно воспринимать, запоминать и воспроизводить факты, о которых сообщается в заявлении, то само заявление будто бы можно признать необоснованным, а уголовное дело - не подлежащим возбуждению. Приведенная точка зрения принципиально неверна. Она чревата принятием ошибочных процессуальных решений и серьезными нарушениями прав граждан.

Дело в том, что наличие у лица психического расстройства, способного повлиять на сообщение им адекватных (соответствующих действительности) сведений, еще не означает, что сами эти сведения во всех случаях окажутся неверными. У больных даже с тяжелыми психическими расстройствами может сохраняться способность адекватно воспринимать те или иные факты и обстоятельства и сообщать о них правильные сведения. Искаженное болезнью мышление, патологические фантазии, бредовые переживания и галлюцинации, которые испытывает психически больной, сочетаются подчас с сохраняющейся у него способностью к правильному восприятию отдельных фрагментов окружающей его реальности, запоминанию воспринятой информации, способностью ее воспроизвести.

В уголовном судопроизводстве его участники, не способные по своему психическому состоянию к даче показаний, не подлежат допросу, а их показания, если они были даны, исключаются из числа доказательств. Однако это делается с целью недопущения использования в ходе производства по уголовному делу ненадежных средств доказывания, а вовсе не потому, что показания психически больных абсолютно (всегда и применительно ко всем фактическим обстоятельствам) недостоверны.

Поэтому в случаях, когда психически больной заявляет о якобы имевшем место преступлении, его заявление нельзя отвергать лишь на основании того, что заявитель психически болен. Содержащиеся в заявлении больного факты могут соответствовать действительности, и потому их следует проверять.

Некоторые дознаватели и следователи пытаются поставить перед экспертами вопрос о достоверности сообщаемых лицом сведений (об их правильности, об их соответствии действительности, правдивости или ложности и т.п.). Однако подобные вопросы не входят в компетенцию лиц, проводящих судебно-психиатрическую экспертизу, - ни судебных психиатров-экспертов, ни экспертов других специальностей, действующих в рамках комплексных судебно-психиатрических экспертиз.

Таким образом, по своему характеру и содержанию судебно-психиатрические экспертные выводы не могут служить средством установления данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК). Следовательно, эти выводы не имеют отношения к вопросам, решаемым на стадии возбуждения уголовного дела.

Понятно желание некоторых дознавателей и следователей установить судебно-психиатрические по своему содержанию обстоятельства в упрощенном и ускоренном порядке. Однако, как будет показано ниже, такой подход сопряжен со столь серьезными издержками, что его следует признать неприемлемым.

2. При производстве судебно-психиатрической экспертизы экспертам требуется знание обстоятельств, которые можно установить только в ходе предварительного расследования или судебного разбирательства. Например, им необходимо знать, какие именно действия были совершены тем или иным лицом, каковы взаимоотношения между теми или иными лицами. Экспертам необходимы подробные биографические (анамнестические) сведения, полученные из различных источников, и другая информация, которую сложно собрать в ходе доследственной проверки материалов и которая, скорее всего, будет видоизменяться на последующих стадиях уголовного процесса.

В ходе производства судебно-психиатрической экспертизы эксперты исследуют и опираются в своих выводах на показания свидетелей и потерпевших, медицинскую и иную документацию и некоторые другие материалы уголовного дела. Документы и материалы должны быть собраны и приобщены к делу в качестве доказательств по правилам, установленным соответствующими нормами УПК. Например, дающие показания свидетели должны быть предупреждены об ответственности за отказ от дачи показаний или за дачу заведомо ложных показаний. В стадии возбуждения уголовного дела указанных процессуальных гарантий допустимости доказательств нет, что может впоследствии породить недоверие к материалам, собранным на этой стадии, и послужить поводом для сомнений в экспертных выводах, основанием для назначения повторных экспертиз и пр.

Таким образом, те сведения, которые представляются экспертам в стадии возбуждения уголовного дела, как правило, неполны, недостаточно надежны и получены без соблюдения надлежащих процессуальных гарантий собирания доказательств.

3. Доследственная проверка материалов ведется по поводу действий, в которых, возможно, содержатся признаки преступления. Как свидетельствует анализ имеющейся практики, дознаватель (следователь), ведущий проверку в порядке ст. 144 УПК, подробно описывает упомянутые действия, а иногда и дает им юридическую квалификацию. Например, формулирует вопрос о психическом состоянии малолетнего во время совершения с ним противоправных действий конкретным лицом. При этом речь идет о действиях сексуального характера, которые обстоятельно и подробно описываются в постановлении о назначении экспертизы. Но в таком случае данные, указывающие на признаки преступления, нужно признать установленными, а это, как уже отмечалось выше, является достаточным основанием для возбуждения уголовного дела в силу прямого указания закона (ч. 2 ст. 140 УПК). И совершенно непонятно, почему в таких случаях дело не возбуждается, лицо не признается потерпевшим и не направляется на экспертизу надлежащим образом, т.е. по всем правилам, предусмотренным гл. 27 УПК.

Тем самым, когда речь заходит о действиях, выявление и оценка которых составляют содержание и цель доследственной проверки материалов, мы сталкиваемся со следующей дилеммой.

Если содержание и характер этих действий не установлены с достаточной степенью определенности и полноты, то и эксперты-психиатры не в состоянии дать ответы на вопросы, интересующие дознавателя (следователя). Если же содержание и характер действий установлены, то им должна даваться соответствующая правовая оценка (содержат они признаки преступления или нет), по результатам которой необходимо принимать решение относительно возбуждения уголовного дела.

В обоих случаях назначение судебно-психиатрической экспертизы было бы безосновательным и неуместным. В первом - потому что эксперты попросту не смогут сформулировать свои выводы, во втором - потому что в силу прямого указания закона требуется решать вопрос относительно возбуждения уголовного дела. И только потом (если оно будет возбуждено) можно переходить к вопросу об экспертизе.

4. Чрезвычайно важно обратить внимание еще на одну законодательную новеллу Федерального закона от 4 марта 2013 г. N 23-ФЗ: "Полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств... Если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной или повторной судебной экспертизы, то такое ходатайство подлежит удовлетворению" (ч. 1.2 ст. 144 УПК). Применительно к судебно-психиатрическим экспертизам, проведенным в рамках доследственной проверки материалов, это означает следующее.

Стороны фактически наделяются правом ходатайствовать о назначении дополнительной или повторной судебно-психиатрической экспертизы без приведения каких-либо доводов в пользу своего ходатайства. Они могут ходатайствовать о новой экспертизе просто потому, что прежние экспертные выводы их не устраивают. И такое ходатайство непременно должно быть удовлетворено. Причем обвиняемый (его защитник) вправе требовать дополнительной либо повторной экспертизы потерпевшего, а тот, в свою очередь, вправе настаивать на новой экспертизе обвиняемого. И это при том, что повторная судебно-психиатрическая экспертиза очень часто является стационарной, накладывающей на подэкспертного ограничения, равнозначные лишению свободы, и требующей больших затрат времени и средств. Фактически стороны получают возможность как минимум по одному разу каждая требовать безотказного назначения судебно-психиатрической экспертизы, в том числе экспертизы своего процессуального оппонента. Но это означает, что сама деятельность по назначению судебно-психиатрических экспертиз и направлению участников процесса на стационарное экспертное обследование рискует в значительной мере выйти из-под контроля органов, ведущих производство по уголовному делу, сроки которого при этом существенно возрастут.

Суд, выносящий приговор или иное итоговое решение, может оказаться в крайне затруднительной ситуации, когда ему придется давать оценку множеству экспертных заключений, особенно если они базируются на постоянно меняющихся в ходе судопроизводства данных, а экспертные выводы не всегда и не во всем совпадают.

5. Субъект, назначающий судебно-психиатрическую экспертизу, должен определить процессуальное положение подэкспертного. Согласно ст. 26 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" круг лиц, которые могут быть направлены на судебную экспертизу, определяется процессуальным законодательством РФ.
Действующим российским УПК круг лиц, которые могут быть подвергнуты экспертизе, установлен путем указания на занимаемое этими лицами процессуальное положение. Экспертизе могут подвергаться: подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель, а также лицо, в отношении которого применяются принудительные меры медицинского характера (ч. 5 ст. 56, ч. ч. 3 и 4 ст. 195, ст. 196 и ч. 5 ст. 445 УПК). Направление на экспертизу иных участников процесса либо лиц, чей процессуальный статус не определен, уголовно-процессуальным законом не предусмотрено. Между тем в стадии возбуждения уголовного дела подэкспертный еще не занимает какого-либо процессуального положения.

Процессуальный статус подэкспертного обусловливает также другие юридически значимые обстоятельства, без которых крайне затруднительно или даже невозможно назначение и проведение экспертных исследований.

Во-первых, без определения процессуального положения подэкспертного невозможно определить добровольный или недобровольный характер экспертизы. Согласно требованиям закона (ч. 6 ст. 56, ч. 4 ст. 195 и ст. 196 УПК) недобровольно, т.е. без согласия самого лица, направляемого на экспертизу, она может назначаться в отношении:
- предполагаемого субъекта, по поводу действий которого возбуждено уголовное дело (подозреваемого, обвиняемого, лица, в отношении которого рассматривается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера);
- потерпевшего в случаях, когда решается хотя бы один из вопросов, предусмотренных ст. 196 УПК ("Обязательное назначение судебной экспертизы").

В остальных случаях - при экспертизе потерпевшего с целью установления обстоятельств, не перечисленных в ст. 196 УПК, а также при экспертизе свидетеля - требуется согласие самого подэкспертного либо его законного представителя (для лиц, не достигших 16 лет, и лиц, признанных судом недееспособными); причем согласие должно быть дано в письменном виде (ч. 3 ст. 28 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации").

Во-вторых, процессуальное положение лица, направляемого на экспертизу, во многом обусловливает характер решаемых экспертами вопросов. Вопросы, которые ставятся в связи с сомнениями во вменяемости, могут решаться в отношении обвиняемого и подозреваемого, а беспомощное состояние или причиненный преступлением вред здоровью определяются применительно к потерпевшему.

В-третьих, от процессуального положения подэкспертного зависит объем его прав (из числа тех, что предоставлены ст. 198 УПК подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему и свидетелю при назначении и производстве экспертизы).

Закон предусматривает возможность участия в деле широкого круга лиц, перечисленных в гл. 5 - 8 УПК. Однако далеко не все они могут направляться на судебную экспертизу. Обвинитель или защитник не подвергаются судом психиатрической экспертизе вовсе не потому, что названные субъекты в принципе не могут заболеть психическим расстройством, препятствующим их участию в судебном заседании, а исключительно потому, что они не входят в число лиц, подвергаемых по закону судебно-экспертным исследованиям. Строгое соблюдение требований закона в этой части чрезвычайно важно во избежание возможности направления на судебную экспертизу тех субъектов, которые ей не подлежат в силу занимаемого ими правового положения.

6. Хронологические рамки стадии возбуждения уголовного дела (не более 30 суток) могут оказаться недостаточными для полноценной подготовки и качественного проведения даже амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы. Для стационарного экспертного исследования, если оно окажется необходимым, 30 суток заведомо мало. В большинстве случаев только время нахождения в стационаре лица, подвергнутого стационарной судебно-психиатрической экспертизе, составляет 30 дней. Этот срок может дважды продлеваться судом по ходатайству экспертов (каждый раз до 30 дней); максимальный срок пребывания лица в стационаре в рамках одной судебной экспертизы составляет 90 дней (ст. 30 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). Так что лица, прибегающие к судебно-психиатрической экспертизе в порядке ст. 144 УПК, всякий раз рискуют тем, что ее не удастся провести из-за нехватки времени.

На основании изложенного полагаем, что судебно-психиатрическая экспертиза живого лица относится к той категории судебных экспертиз, которые невозможно полноценно, качественно и без нарушения некоторых законодательных требований проводить в стадии возбуждения уголовного дела. В связи с этим внесенные в ст. 144 УПК изменения, которые позволяют назначать судебную экспертизу в порядке доследственной проверки материалов, не должны распространяться на очные судебно-психиатрические экспертизы. Как свидетельствует уже имеющаяся практика назначения таких экспертиз, их производство неизбежно сталкивается с серьезными затруднениями, чреватыми нарушениями процессуального законодательства, конституционных прав участников уголовного процесса, а также существенным ослаблением гарантий полноты, объективности и достоверности экспертных выводов.

При поручении производства рассматриваемых экспертиз государственным судебно-психиатрическим экспертным учреждениям руководители этих учреждений попадают в сложную ситуацию.

С одной стороны, они понимают, что производство очной судебно-психиатрической экспертизы еще до возбуждения уголовного дела сопряжено с трудностями и чревато нарушениями прав участников процесса. Причем речь идет об основных правах и свободах человека.

С другой стороны, руководитель судебно-психиатрического экспертного учреждения не вправе безосновательно отказать дознавателю (следователю) в производстве назначенной экспертизы. Основания для письменного сообщения о невозможности дать экспертное заключение немногочисленны и указаны в законе (п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК и ч. 4 ст. 16 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации"). Это случаи, когда: поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний экспертов; представленные им материалы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения; ответить на поставленный вопрос не позволяет современный уровень развития науки.

Руководитель судебно-экспертного учреждения не вправе ссылаться на некоторые из тех аргументов, которые излагались автором настоящей статьи. Например, руководитель не вправе отказать в производстве экспертизы, сославшись на то, что традиционные судебно-психиатрические вопросы не могут служить средством установления данных, указывающих на признаки преступления, из-за чего их постановка перед экспертами в стадии возбуждения уголовного дела необоснованна и неуместна. В ответ дознавателю (следователю) достаточно обратить внимание руководителя на то, что подобные суждения не предусмотрены законом в качестве возможного основания для отказа от экспертизы. К тому же они вторгаются в сферу права и выходят за пределы компетенции как руководителя судебно-экспертного учреждения, так и работающих в нем экспертов.

Поэтому на практике одни руководители все же принимают к производству судебно-психиатрическую экспертизу, порученную им в порядке ст. 144 УПК, со всеми связанными с ее проведением угрозами качеству экспертного исследования и надежности экспертных выводов, а также риском нарушения прав граждан и иными негативными последствиями.

Другие руководители возвращают постановление следователя (дознавателя) без исполнения, мотивируя это тем, что без предварительного прояснения некоторых вопросов проведение экспертизы не представляется возможным. Прежде всего они отмечают, что круг лиц, которые могут направляться на экспертизу, установлен нормами УПК через указание на занимаемое этими лицами процессуально-правовое положение. Тогда как при проведении доследственной проверки материалов процессуально-правовое положение подэкспертного не определено. А следовательно, он не относится к числу участников процесса, подвергаемых судебно-экспертному исследованию. Неизвестность процессуально-правового положения подэкспертного не позволяет решить некоторые иные принципиальные вопросы, такие как добровольность или недобровольность экспертизы, характер и содержание экспертных вопросов, объем прав лица, направляемого на экспертизу. Помимо этого, руководитель судебно-психиатрического экспертного учреждения указывает обычно на недостаточность собранных дознавателем (следователем) объектов и материалов, восполнить которые уже невозможно из-за нехватки времени.

Следователей и дознавателей подобный ответ не всегда удовлетворяет, хотя его следует признать подкрепленным вескими аргументами.

Во избежание разногласий между дознавателями (следователями) и сотрудниками судебно-психиатрических экспертных учреждений, а также с целью унификации принимаемых ими решений следует выработать единый подход к рассматриваемой проблеме, который поначалу можно было бы отразить в информационном письме, адресованном одновременно субъектам, осуществляющим доследственную проверку материалов, и сотрудникам государственных судебно-психиатрических экспертных учреждений.
Позиция автора этих строк заключается в том, что очные судебно-психиатрические экспертизы в порядке ст. 144 УПК проводиться не могут и не должны.