Главная » Управление » Уголовное право. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: понятие и виды

Уголовное право. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: понятие и виды

Обстоятельства, исключающие преступность деяния, образуют собой определенную совокупность (множество). Число таких обстоятельств в науке и законодательстве определяется различно. Наиболее типичные среди них - осуществление своего права, необходимая оборона, крайняя необходимость, задержание преступника, дозволенный риск, согласие потерпевшего, занятие спортом, выполнение правовых обязанностей, исполнение закона, приказа или приговора, выполнение профессиональных функций, исполнение обязанностей воинской службы, принуждение для выполнения правовой обязанности, коллизия обязанностей, исполнение служебного долга, последнее средство, правомерное применение физического насилия, специальных средств и оружия, исполнение законной функции власти, принуждение к повиновению, разрешенная самопомощь, осуществление родительской власти в отношении детей, врачебное вмешательство и др.

Однако, можно констатировать, что наметилась определенная тенденция относить к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, лишь те, которые предусмотрены уголовным законом.

Справедливости ради следует отметить, что большая группа криминалистов по-прежнему отстаивает положение о том, что к рассматриваемым относятся и обстоятельства, предусмотренные другими отраслями законодательства.

Рассмотрим каждое из обстоятельств подробнее.

Необходимая оборона . Необходимая оборона представляет собой акт правомерного, социально полезного поведения человека. Она выражается в причинении разрешенного уголовным законом вреда посягающему для защиты личности и прав обороняющегося, других лиц, интересов общества и государства. Внешне вред, причиненный обороняющимся, напоминает какое-либо преступление, предусмотренное Особенной частью УК.

Цель необходимой обороны заключается в защите разнообразных правоохраняемых интересов.

Правом на причинение вреда посягающему при необходимой обороне наделено любое лицо независимо от его профессиональной или иной специальной подготовки, служебного положения. Следовательно, этим правом обладают и обычные граждане, и должностные лица, в том числе представители власти.

Право на необходимую оборону принадлежит лицу и в том случае, когда у него есть возможность избежать посягательства или обратиться за помощью к органам власти.

Основанием для причинения разрешенного уголовным законом вреда посягающему является совершение им общественно опасного посягательства. В уголовном праве принято выделять условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству. Это - общественная опасность, реальность (действительность) и наличность посягательства.

Посягательство представляет собой действие (бездействие посягательством не является), направленное на причинение ущерба охраняемым уголовным законом интересам и грозящее немедленным причинением вреда. Посягательство может выражаться как в нападении , так и в иных действиях . В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" нападение определено как "действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения" (БВС РФ. 1997. N 3. С. 2). Посягательством также являются и общественно опасные ненасильственные действия , грозящие немедленным причинением вреда личности, обществу, государству, например попытка угона автомашины. Те общественно опасные деяния, которые не грозят немедленным причинением вреда, не являются основанием для необходимой обороны. К числу таких деяний относятся, например, злостное уклонение лица от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей, нарушение изобретательских и патентных прав и т. п.

В ст. 37 УК посягательства подразделяются на два вида: сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой его применения и не сопряженное с таким насилием или такой угрозой. Для первого вида посягательств превышение пределов необходимой обороны законом не предусмотрено.

Признак общественной опасности посягательства означает, что совершаемые действия угрожают причинением серьезного вреда охраняемым уголовным законом интересам личности, общества, государства. Малозначительное посягательство не дает права на причинение вреда, поэтому, например, не является необходимой обороной причинение вреда лицу, пытающемуся украсть несколько яблок из чужого сада.

Общественно опасное посягательство, дающее право на необходимую оборону, по своей внешней характеристике всегда похоже на какое-либо преступление, предусмотренное Особенной частью УК. Однако оно не всегда признается преступлением, например в силу невменяемости посягающего или недостижения им возраста уголовной ответственности.

Реальность (действительность) посягательства означает, что оно происходит в объективной действительности, а не в воображении человека. Реальность посягательства позволяет отграничить необходимую оборону от мнимой обороны, когда ситуация обороны отсутствует, а имеет место фактическая ошибка лица, которое, заблуждаясь, считает, что совершено общественно опасное посягательство.

Наличность посягательства определяет его пределы во времени: посягательство должно уже начаться (или непосредственная угроза его реального осуществления очевидна) и еще не завершиться. Судебная практика признает, что состояние необходимой обороны может иметь место и в случаях, когда защита последовала непосредственно за оконченным посягательством, если по обстоятельствам дела для обороняющегося не был ясен момент окончания посягательства.

В качестве условий необходимой обороны, характеризующих действия обороняющегося по причинению вреда, выделяют следующие: защищать можно только охраняемые уголовным законом интересы; защита осуществляется путем причинения вреда посягающему; нельзя допускать превышения пределов необходимой обороны.

Защите подлежат только интересы, охраняемые законом , поэтому не является необходимой обороной причинение вреда, направленное на то, чтобы избежать законного задержания. Охраняемые законом интересы разнообразны: интересы личности, общества, государства. Путем причинения вреда посягающему можно защищать не только собственные интересы обороняющегося, но и интересы других лиц.

При необходимой обороне вред причиняется только посягающему . Причинение вреда другим лицам рамками необходимой обороны не охватывается, но может осуществляться в состоянии крайней необходимости. Вред, причиняемый посягающему, может быть имущественным, физическим, он может выражаться и в лишении или ограничении посягающего свободы передвижения. Однако наиболее распространено причинение физического вреда лицу, осуществляющему посягательство.

Причиненный вред не должен быть чрезмерным, явно не соответствующим характеру и степени общественной опасности посягательства, иначе он свидетельствует о превышении пределов необходимой обороны.

Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства. При превышении пределов необходимой обороны посягающему причиняется излишне тяжкий вред, который со всей очевидностью не вызывался необходимостью. Таким образом, превышение пределов необходимой обороны связано с излишней интенсивностью защитных действий. Не может быть превышения пределов необходимой обороны во времени. Если лицо осуществляет запоздалую оборону, осознавая, что посягательство уже завершено, оно должно быть привлечено к уголовной ответственности на общих основаниях.

Превышение пределов необходимой обороны возможно только в случае совершения посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или непосредственной угрозой применения такого насилия.

Для вывода о правомерности причинения вреда или о наличии превышения пределов необходимой обороны следует сопоставить совокупность обстоятельств, относящихся к посягательству и действиям по защите от него. При этом не требуется полного равенства между опасностью посягательства и причиненным посягающему вредом. Этот вред может быть и более значительным, чем характер и степень общественной опасности посягательства.

Характер общественной опасности посягательства определяется ценностью объекта, а степень общественной опасности посягательства - его интенсивностью, зависящей от тяжести угрожавшего вреда, числа посягающих, орудий и средств посягательства, обстановки посягательства. Эти обстоятельства необходимо соразмерить с возможностями защиты, которые зависят от пола, возраста, состояния здоровья, физической силы обороняющегося, числа обороняющихся, орудий и средств защиты, психического состояния обороняющегося.

В случаях сильного душевного волнения, испуга, вызванного внезапностью посягательства, особенно в случаях, когда совершается нападение, обороняющийся не всегда в состоянии точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства ее отражения. Поэтому логичным является положение, включенное в ст. 37 УК, согласно которому не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения. Данное положение распространяется не на все посягательства, а только на случаи совершения нападения , что вполне логично в связи с особой психотравмирующей ситуацией, связанной с общественно опасными агрессивными действиями другого лица.

Умышленное превышение пределов необходимой обороны общественно опасно, а потому влечет уголовную ответственность в случаях убийства или причинения тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 108 УК и ч. 1 ст. 114 УК). Законодатель рассматривает эти преступления как совершенные при смягчающих обстоятельствах, а потому за их совершение предусмотрено относительно мягкое наказание. Причинение обороняющимся иного вреда, даже если оно явно не соответствовало характеру и степени общественной опасности посягательства, преступлением не является.

Исполнение приказа или распоряжения. Нормальное существование общества невозможно без поддержания необходимого порядка и дисциплины. Серьезную роль в этом играют отношения власти и подчинения, требование обязательного выполнения законных приказов и распоряжений.

В уголовно-правовой науке уже давно дискутировался вопрос о необходимости выделения в качестве самостоятельного и законодательного закрепления как обстоятельства исключающего преступность деяния - исполнение приказа или распоряжения. И только в Уголовном кодексе появилась новая для российского уголовного права норма, устраняющая преступность при этих обстоятельствах.

По своей конструкции статья 42 описывает, по сути, два различных правомерных поступка, совершение которых не является преступлением и два различных деяния (без определения санкций) за совершение которых конкретное то или иное лицо привлекается к уголовной ответственности.

Часть 1 ст. 42 УК РФ определяет, что не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение Приказ или распоряжение - это основанное на законе и облеченное в установленную форму властное требование о выполнении действий (бездействия), обращенное к лицу, обязанному их выполнить. (комм к УК РФ под ред. А.И.Рарога).

Рассматривая далее это положение ст. 42 УК РФ, необходимо подчеркнуть то особое значение, которое приобретает эта норма применительно к правоохранительным органам. Здесь имеет место принцип единоначалия через право командира (начальника) отдавать приказ и обязанность подчиненного беспрекословно повиноваться и совершенно не случайно, что именно неисполнение приказа есть одно из опасных посягательств на установленный в ВС РФ порядок подчиненности (ст. 332 УК РФ).

Вот именно такая безусловность беспрекословного повиновения, обязательность исполнения приказа и определяет правовое (юридическое) основание для освобождения от уголовной ответственности.

Рассматривая фактическое основание исполнения приказа (распоряжения) как обстоятельство исключающее преступность деяния, следует отметить, что лицо, действующее во исполнение обязательных для него приказа (распоряжения) причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам. Более того, причинение такого вреда является результатом именно действий исполнителя приказа (распоряжения). Причем такой вред может быть как результат, на достижение которого командир (начальник) отдавали приказ (распоряжение), так и вред - как побочный результат основного действия исполнения приказа (распоряжения). Во втором случае, для оценки всех обстоятельств необходимо четкое уяснение необходимости и неизбежности причинения «попутно» вреда охраняемым интересам, оценка всей совокупности фактов, характеризующих обстановку происшедшего.

Субъектом исполнения приказа (распоряжения) является любое лицо, в обязанности которого входит беспрекословное исполнение приказа (распоряжения). Для определения полного круга субъектов следует выделить группу лиц, проходящих службу в различных министерствах, ведомствах и организациях, в соответствии с законами «Об обороне» и «О милиции». Закон РСФСР «О милиции» от 18 апреля 1991 г. Москва: Инфра-М, 1996 г. В группу этих субъектов входят:

* военнослужащие Вооруженных Сил;
* военнослужащие Пограничной Службы;
* военнослужащие Железнодорожных войск;
* военнослужащие войск Гражданской обороны;
* военнослужащие войск ФАПСИ.

Кроме того, к ним относятся:

- органы внешней разведки;
- органы ФСБ;
- Главное Управление охраны РФ;
- подразделения МВД РФ;
- военизированные учебные заведения.

Обязательный порядок исполнения приказа (распоряжения) предусмотрен для граждан, пребывающих в запасе и призванных на военные сборы, для военных стратегий военно-строительных отрядов. Расширяя сферу действия статьи 42 УК РФ по субъектному составу, к субъектам исполнения приказа (распоряжения) следует отнести, по всей видимости, лиц, находящихся на службе, которая предусматривает иерархическое построение административной вертикали с обязательным подчинением нижестоящих звеньев распоряжениям вышестоящих. Важным характерным признаком такого подчинения и обязательности исполнения решений является ответственность субъекта за неисполнение приказа (распоряжения).

Объектом исполнения приказа (распоряжения) служит то благо, которому субъект причиняет вред во исполнение обязательного для него приказа (распоряжения). В этом смысле понятие объекта довольно широко и может охватить всевозможные сферы общественных отношений. В УК РФ под этими благами подразумеваются охраняемые уголовным законом интересы. То есть, определен четкий критерий - охраняемость законом и не определены конкретные составляющие этих интересов. По всей видимости, весь спектр общественных отношений, на изменение которых направлен приказ (распоряжение) или в результате исполнения происходит это изменение, но оно является вторичным, производным по сравнению с главной целью приказа, и составляет весь спектр объектов исполнения приказа (распоряжения). Применительно к пониманию «охраняемых уголовным законом», то это такие интересы, посягательство на которые составляет содержание глав Особенной части уголовного закона.

Характеризуя исполнение приказа (распоряжения) с объективной стороны, необходимо остановиться на нескольких существенных моментах.

Во-первых, исполняя приказ (распоряжение) субъект должен совершать действие, подпадающее под признаки одного из деяний, предусмотренных Особенной частью УК.

Во-вторых, для определения исполнения приказа как обстоятельства, исключающего преступление, необходимо наличие причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам.

И, в-третьих, важнейшее значение приобретает наличие причинной связи между исполнением приказа (распоряжения) и фактом причинения вреда. Это значение обусловлено тем, что взаимосвязь действия и вреда предусмотрена непосредственно в формулировке части 1 ст. 42 УК РФ: ...причинение вреда... лицом, действующим во исполнение... приказа...».

Для полного осмысления понятия «исполнения приказа (распоряжения)», следует рассмотреть субъективную сторону этого действия. И первоначальным моментом в понимании субъектом происходящего, является четкое осознание обязательности исполнения распоряжения (приказа) начальника (командира). Такое осознание не зависит от желания и воли субъекта, и определяется его статусом подчиненного.

Следующим спорным моментом в характеристике субъективной стороны является разрешение вопроса о юридическом статусе приказа.

По мнению профессора А.А. Наумова, изложенному в комментарии к ст. 42 УК РФ, обязательным условием применения этой нормы является соответствие приказа (распоряжения) закону (т.е. наличия так называемого «законного» приказа). Комментатор определяет два необходимых условия правомерности деяния:

1. Приказ (распоряжение) является для подчиненного обязательным, если он отдан в установленном порядке и с соблюдением надлежащей формы.
2. Приказ (распоряжение) должен быть законным (как по форме, так и по существу).

Такая постановка вопроса, по моему мнению, является ошибочной, поскольку автор исходит из соображений идеальной ситуации, когда любое должностное лицо соответствующим должным образом исполняет свои обязанности, определяющие порядок принятия решения и формы обличения его в приказ (распоряжение) для последующего исполнения.

Естественно полагать, что реальные ситуации далеко не всегда укладываются в установленную схему. Более того, существование всевозможных отклонений (как по форме, так и по существу, целесообразности и способам исполнения) и вызвало необходимость законодательного закрепления правомерности исполнения приказа.

Наиболее показательными, для понимания ошибочности точки зрения А.В.Наумова, являются распространенные случаи исполнения приказа (распоряжения), которые по своей сути не должны и не могут вызывать сомнения у исполнителя по поводу его незаконности. Тем более что в самой норме предусмотрено и подразумевается такое стечение обстоятельств, когда за исполнение неочевидно незаконного приказа (распоряжения), исполнитель не несет ответственности, а уголовное преследование осуществляется за вредные последствия в отношении лица, отдавшего такой приказ (распоряжение). А часть 2 статьи 42 УК РФ, по всей видимости, раскрывает понятие «очевидности» через понятие «заведомости» незаконного приказа для исполнителя. И, следовательно, будет правильным провести разграничения и рассматривать не условия законности приказа (распоряжения), а условия его незаконности. Причем, что не менее важно, незаконный приказ (распоряжение) следует рассматривать через призму его заведомой для исполнителя незаконности (часть 2 ст. 42 УК РФ).

Подводя итог изложенному в этой главе, следует остановиться на наиболее важных и характерных особенностях исполнения приказа (распоряжения) как обстоятельства исключающего преступность деяния.

Правовым основанием исполнения приказа (и одновременно объектом, на защиту которого направлено действие этой нормы) является обязательная беспрекословная исполнительность для субъекта приказов (распоряжений) соответствующего начальника.

Причинение вреда вследствие исполнения приказа (распоряжения) исполнителем служит фактическим основанием.

Круг субъектов данного правомерного поступка определяется критерием обязательности исполнения (и наоборот - соответствующей ответственности за неисполнение) приказа (распоряжения).

Предметом исполнения приказа является то благо, которому исполнение причиняет вред. Существенным, в данном случае, является признак охраняемости законом того или иного интереса.

Объективная сторона исполнения приказа характеризуется совершением поступка, подпадающего под признаки той или иной статьи УК (особенной части), причинение вследствие этого вреда, охраняемым законом интересам, и, наконец, наличие непосредственной связи между исполнением приказа (как действием) и наступившими вредными последствиями.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Вынужденное причинение вреда преступнику при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений является общественно полезным поведением человека, который вносит позитивный вклад в борьбу с преступностью.

Право на задержание лица, совершившего преступление, имеет любое лицо, а не только сотрудники правоохранительных органов.

Основанием для причинения вреда преступнику при его задержании является совершение им преступления и попытка уклониться от доставления органам власти.

Должны иметься убедительные данные о том, что лицо совершило преступление. Об этом могут свидетельствовать, в частности, следы преступления на одежде, сведения, сообщаемые очевидцами и потерпевшими, наличие у преступника орудий или средств преступления или предметов, добытых преступным путем.

Попытка преступника уклониться от задержания означает, что преступник пытается скрыться. Если преступник оказывает активное сопротивление задержанию, проявляет агрессию и тем самым совершает новое посягательство, у того, кто осуществляет его задержание, возникает право на необходимую оборону.

Вынужденное причинение вреда лицу, совершившему преступление, является самостоятельным обстоятельством, исключающим преступность деяния. Отличие от необходимой обороны в том, что виновный не нападает, а пытается уклониться от задержания.

Таким образом, можно говорить о том, что причинение вреда при задержании исключает преступность деяния при наличии права задерживать и при соблюдении следующих условий:

1. Задерживается именно уголовный преступник, а не какой-то другой правонарушитель (административный, дисциплинарный и т.п.); С учетом того, что возможность привлечения к уголовной ответственности за преступление ограничена сроками давности, право на причинение преступнику вреда при его задержании реализуется сотрудниками правоохранительных органов в пределах давностных сроков. Что касается граждан, то они предпринимают меры по задержанию преступника, как правило, сразу после совершения им преступления.
2. Твердая уверенность, что это уголовный преступник может возникнуть, если: застигли на месте преступления, люди прямо указали на него, наличие приговора и т.п. Если ошиблись при задержании и задерживающий об этом не знал и не мог знать - это казус, ошибка, нет уголовной ответственности. Если не знал, но должен был знать, что задерживает не то лицо и при этом причиняется вред - это неосторожное преступление;
3. Вред может быть причинен при реальной возможности уклониться от задержания: невыполнение команд, требований, попытка сбежать, сопротивление и т.п.;
4. Вред причиняется лишь с целью задержания. Если вред причиняется с другими целями, уголовная ответственность наступает на общих основаниях;
5. Меры, применяемые при задержании, должны быть необходимыми. Насилие должно быть вынужденной, крайней мерой, когда иными средствами задержать невозможно. Можно выделить два вида превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление: явное несоответствие вреда тяжести совершенного задерживаемым преступления и явное несоответствие причиненного вреда обстановке задержания. Так, причинение тяжкого вреда здоровью лица, совершившего кражу, безусловно свидетельствует о превышении необходимых мер.

Вред, причиненный задержанному, может быть больше, чем причинил своими преступными действиями сам преступник. Лишение жизни задержанного при попытке скрыться может быть признано правомерным в случаях совершения им убийства, бандитизма, терроризма и другого тяжкого преступления. Характер мер по задержанию должен соответствовать обстановке при задержании: наличие толпы, оружия, время суток, видимость, рельеф местности, возможность получить помощь.

Правомерность вынужденного причинения вреда лицу, совершившему преступление при его задержании, получило свое законодательное закрепление в ст. 38 Уголовного кодекса РФ.

Крайняя необходимость. Состояние крайней необходимости возникает там, где сталкиваются два охраняемые законом интереса и сохранение одного достигается жертвой другого. Из двух зол выбирается меньшее. Защищается более важный интерес, а менее важному умышленно причиняется вред.

Причинение вреда при крайней необходимости в зависимости от ситуации может рассматриваться в одних случаях как общественно полезное, а в других - как социально приемлемое (целесообразное) поведение. Это объясняется тем, что при крайней необходимости человек может действовать во благо других, но может и спасать свои интересы, вынужденно жертвуя чужими, с его точки зрения менее ценными.

Крайняя необходимость - это такое состояние, когда лицо для предотвращения опасности, реально угрожающей законным интересам его или иных лиц, интересам общества или государства, причиняет вред интересам третьих лиц при условии, что грозящая опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и причиненный вред менее значителен по сравнению с предотвращенным.

Из смысла ст. 39 УК РФ следует, что при крайней необходимости опасность должна отвечать следующим требованиям:

1. Она должна угрожать личности, обществу или государству;
2. Она должна быть наличной;
3. Она должна быть действительной (реальной);
4. Ее нельзя устранить без причинения вреда третьим лицам.

Источники грозящей опасности могут быть самыми разнообразными: поведение человека, болезнь, голод, стихийные силы природы, неисправность механизмов, нападение животных и прочее.

Наличность опасности означает, что она возникла, существует и еще не прошла, не миновала. Опасность, возможная в будущем или уже миновавшая, не образует крайней необходимости.

Если в профессиональные или должностные обязанности лица входит выполнение служебного долга с риском для жизни, здоровья или иного личного интереса, то невыполнение служебных или должностных обязанностей по этому основанию, как правило, не может расцениваться как нахождение лица в состоянии крайней необходимости.

Опасность должна существовать реально, в действительности, а не в воображении лица. Если лицо, устраняющее мнимую опасность, не должно и не могло сознавать ошибочность относительно опасности, уголовная ответственность исключается за отсутствием вины. Если по обстоятельствам дела человек должен был и мог при более внимательном отношении к оценке реальности опасности не допустить ошибки, ответственность за причиненный вред наступает как за неосторожное преступление.

Важным условием крайней необходимости является невозможность устранения опасности без причинения вреда. Способ сохранения одного интереса за счет другого должен быть именно крайним. Чтобы крайняя необходимость была правомерной при защите от грозящей опасности, она (защита) должна отвечать следующим условиям:

1) защита направлена на охрану интересов личности, общества, государства;
2) вред причиняется не лицам, создавшим опасность, а третьим (посторонним) лицам;
3) защита должна быть своевременной;
4) защита не должна превышать пределов необходимости.

Вред, причиненный должен быть меньше вреда предотвращенного. Акт крайней необходимости осуществляется для защиты любого охраняемого законом интереса.

Когда искусственно создается опасность (провокация) для умышленного совершения преступления, ответственность наступает на общих основаниях.

Под третьими лицами понимаются граждане, учреждения, организации, предприятия, объединения, деятельность которых не связана с возникновением опасности.

Защита должна соответствовать по времени грозящей опасности, то есть быть своевременной. Защита не должна превышать пределов необходимости. Вред причиненный, не может равняться или быть больше вреда предотвращенного. Нельзя спасать жизнь человека за счет жизни другого человека. Какой вред важнее, решается в каждом конкретном случае исходя из объективных и субъективных критериев.

Превышение пределов крайней необходимости - это причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожающей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась причинением вреда равного или более значительного, чем предотвращенный.

При превышении пределов крайней необходимости действия виновного должны квалифицироваться по ч. 2 ст. 39 и конкретной статье Особенной части УК. При этом ответственность наступает за превышение пределов крайней необходимости только при умышленном причинении вреда. Неосторожность исключает ответственность.

Если лицо само создало опасные условия, оно не может ссылаться на то, что действовало в состоянии крайней необходимости.

По общему правилу обязанность возмещения ущерба возлагается на лицо, действовавшее в состоянии крайней необходимости. Если опасность создана виновными действиями другого лица, это лицо и должно возместить ущерб. Обязанность возмещения вреда может быть возложена и на лицо, в интересах которого действовал причинитель вреда в состоянии крайней необходимости. Возможны случаи, когда лицу, причинившему вред для спасения какого-либо блага, не удалось достичь своих целей. Например, человек без разрешения воспользовался чужой машиной и доставил тяжело больного в больницу, но врачам спасти его не удалось. Действия, внешне напоминающие угон автомашины, и при таком исходе совершены в состоянии крайней необходимости, а потому лишены общественной опасности.

Физическое или психическое принуждение. Причинение вреда под воздействием физического или психического принуждения признается не общественно полезным, а социально целесообразным. В соответствии со ст. 40 Уголовного кодекса РФ физическое или психическое принуждение может явиться основанием для исключения преступности, если в результате такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями. Это принуждение может выражаться в пытках, незаконном лишении свободы или в другом физическом насилии. Оно может выражаться в угрозах причинить вред здоровью близких, имуществу, репутации и т.п. При принуждении могут быть использованы психотропные вещества, гипноз и другие способы прямого воздействия на психику.

Признаками такого принуждения являются его непреодолимость (человек не способен руководить своими действиями или бездействием), реальность (действительность) и наличность (воздействие принуждения на человека уже началось и еще не завершилось).

Лицо, на которое оказано давление, действует в состоянии крайней необходимости или под воздействием непреодолимой силы. Если вследствие физического принуждения лицо не могло руководить своими действиями и поэтому причинило вред, ответственность исключается. Лицо действовало или бездействовало под влиянием непреодолимой силы. Так, связанный сторож не может предотвратить ограбление.

Если лицо при принуждении сохранило возможность руководить своими действиями, вопрос об ответственности за причиненный вред решается по правилам о крайней необходимости. Кассир под угрозой пистолета отдал выручку, в его действиях нет состава преступления.

К уголовной ответственности за причинение вреда под влиянием непреодолимого физического принуждения привлекается тот, кто оказал такое принуждение. Он выступает в качестве исполнителя преступления, хотя внешне его действия напоминают подстрекательство, т. е. имеет место посредственное причинение вреда.

Законодатель не признает непреодолимости психического принуждения, но в связи с этим не получает должной правовой оценки тот факт, что наиболее интенсивные виды психического принуждения способны полностью блокировать волю другого человека. К таким вида психического принуждения относятся непосредственная угроза убийством, гипноз, применение высокочастотных генераторов, современных психотропных средств, подавляющих волю человека.

Обоснованный риск. Законодатель считает правомерным причинение вреда при обоснованном риске для достижения общественно полезной цели. Это положение закреплено в ст. 41 УК РФ.

Такой риск возможен в любой сфере деятельности, в экстремальных ситуациях, в сфере быта и досуга. Риск - это право лица на творческий поиск. Право на риск имеет любой гражданин.

Риск должен быть обоснованным. Условия правомерности такого риска сводятся к следующему:

1. Вред причиняется для достижения социально полезной цели;
2. Эта цель не может быть достигнута без риска;
3. Вредные последствия при риске осознаются рискующим лишь как побочный и возможный варианты его деяния;
4. Совершенное деяние обеспечивается соответствующими знаниями и умением, объективно способными в данной ситуации предупредить наступление вредных последствий;
5. Лицо предприняло достаточные меры для предотвращения вреда. действия или бездействия совершаются рискующим для достижения результата главным образом не для него, а для других, а также в целом для общества и государства. Полезный результат есть цель риска.

Поставленная цель не может быть достигнута обычным путем, без риска. Если достигнуть цели можно было без риска и лицо этим нерискованным способом не воспользовалось, предпочитая риск, оно должно отвечать за вред на общих основаниях.

Риск не должен переходить в неизбежное причинение вреда. Возможность вреда лишь вероятна, лишь возможна, но не неизбежна. Рискованные действия должны обеспечиваться знаниями и умением, которые объективно могут предотвратить вред. Например, действия каскадера, действия экспериментатора. Главное, чтобы риск давал шанс на положительный результат.

Лицо должно предвидеть размер возможного вреда. Оно должно правильно избрать предупредительные меры для избежания вреда. При риске всегда остается возможность причинения вреда, поэтому предусмотреть все невозможно, но надо для предотвращения вреда сделать все, чем располагает рискующий.

Если лицо ошиблось и, несмотря на все принятые им меры и вопреки его расчетам, вред оказался больше, чем при других мерах, не связанных с риском, это лицо, точнее его действия, выходят за границы риска. В этих случаях имеет место превышение пределов оправданного риска и может наступить уголовная ответственность. Вред может быть больше предотвращенного. Превышение пределов обоснованного риска рассматривается как смягчающее обстоятельство. При обоснованном риске исключается прямой умысел и преступная небрежность. Уголовная ответственность за превышение пределов оправданного риска может наступить при наличии косвенного умысла или преступного легкомыслия.

Под обстоятельствами, исключающими преступность деяния, понимаются такие обстоятельства, наличие которых превращает внешне сходные с преступлениями деяния в правомерные, а некоторые - даже в общественно полезные. Например, необходимая оборона и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.

В теории уголовного права 50-70-х гг. велась оживленная дискуссия относительно рассматриваемого института.

Итоги этой дискуссии в определенной мере были подведены в Теоретической модели Уголовного кодекса, в которой впервые была выделена самостоятельная глава, посвященная рассматриваемым обстоятельствам. Вслед за Теоретической моделью Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. также включили самостоятельную главу об обстоятельствах, исключающих преступности деяния, дополнив перечень таким обстоятельством, как причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Природа рассматриваемых обстоятельств в теории уголовного права оценивалась по-разному: как обстоятельства, исключающие общественную опасность), исключающие уголовную ответственность и наказуемость исключающие противоправность деяния) и др.

Уголовный кодекс 1996 г., выделив рассматриваемые обстоятельства в самостоятельную главу, вполне обоснованно озаглавил ее: "Обстоятельства, исключающие преступность деяния" (гл. 8), так как наличие любого из этих обстоятельств исключает не какие-то отдельные признаки преступления, а означает отсутствие всего состава преступления в целом.

В систему таких обстоятельств действующий УК РФ включил шесть обстоятельств, исключающих преступность деяния: необходимая оборона (ст. 37); причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38); крайняя необходимость (ст. 39); физическое или психическое принуждение (ст. 40); обоснованный риск (ст. 41); исполнение приказа или распоряжения (ст. 42). Таким образом, УК РФ втрое увеличил количество обстоятельств по сравнению с УК РСФСР, чем значительно усилил как профилактическую функцию действующего УК, так и его эффективность.

В теории уголовного права наряду с такими обстоятельствами, как исполнение приказа и производственный риск, предлагалось дополнить перечень обстоятельств, исключающих преступность деяния, следующими обстоятельствами: согласие потерпевшего, осуществление общественно полезных профессиональных функций, осуществление своего права, принуждение к повиновению). И в настоящее время к числу рассматриваемых обстоятельств предлагается относить осуществление профессиональных обязанностей, согласие потерпевшего на причинение вреда, исполнение предписаний закона

Вопрос об условиях ответственности при наличии таких обстоятельств дискутировался и в литературе досоветского периода. Эти обстоятельства ни Уложением 1845 г., ни Уголовным уложением 1903 г. не относились прямо к числу обстоятельств, исключающих ответственность, хотя отдельные косвенные указания об этом в законе имелись.

Представляется, что законодатель вполне обоснованно не включил рассматриваемые обстоятельства в число обстоятельств, исключающих преступность деяния по следующим основаниям.

Осуществление профессиональных функций регулируется отраслевым законодательством. В наиболее опасных случаях нарушения профессиональных обязанностей предусмотрена уголовная ответственность. Например, неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ); незаконное помещение в психиатрический стационар (ст. 128 УК РФ); незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ); принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ) и многие другие. Менее опасные случаи причинения вреда при осуществлении профессиональных функций для уголовного права безразличны, так как регулируются нормами других отраслей права. Например, Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан, Федеральным законом "Об основах охраны труда в Российской Федерации", уголовно-процессуальным законодательством и пр.

Что касается согласия потерпевшего, то рассмотрение этого вопроса может иметь место не вообще, а только применительно к конкретным составам преступления. При лишении жизни и причинении любого, кроме легкого, вреда здоровью согласие потерпевшего правового значения не имеет Отнесение причинения легкого вреда здоровью и оскорбления к делам частного обвинения означает не согласие потерпевшего на такие действия, а его отказ от возможного уголовного преследования своего обидчика по тем или иным соображениям.

Согласие потерпевшего на уничтожение или повреждение своего личного имущества исключает уголовную ответственность при условии, что такие действия не совершены общественно опасным способом и не повлекли тяжких последствий. Вне этого вопрос регулируется нормами гражданского законодательства. В этом случае речь идет не столько о согласии потерпевшего, сколько об осуществлении им своего субъективного права.

Осуществление своего права также предполагается относить к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния). Гарантом осуществления гражданином своих прав является Конституция РФ. Если же при осуществлении своего права причиняется вред правоохраняемым интересам, то, следовательно, лицо, осуществляя свои права, вышло за их пределы, а следовательно, должно нести ответственность за причиненный вред.

Наконец, исполнение закона. Как отмечал еще Н.С.Таганцев, "Непреступность деяний, учиненных в силу требования закона, по большей части так очевидна, что этот вопрос не возбуждает сомнений ни в теории, ни на практике". Ставить вопрос об освобождении от ответственности за вред, причиненный при исполнении закона, на наш взгляд, ни теоретически, ни практически необоснованно. Об ответственности лиц, исполняющих закон, может идти речь в случаях его неисполнения либо нарушения.

Правомерность же действующего закона презюмируется, и отнесение исполнения закона к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, означает принижение роли и значения действующего законодательства.

Кроме того, действующим УК ни одно из рассмотренных выше обстоятельств не предусмотрено в качестве обстоятельств, исключающих преступность деяния, и, следовательно, правовые основания освобождения от уголовной ответственности отсутствуют. Речь, следовательно, может идти лишь об учете их как обстоятельств, смягчающих наказание.

УК РСФСР 1960 г. были известны лишь два рассматриваемых обстоятельства - необходимая оборона и крайняя необходимость. В теории же уголовного права предлагалось дополнить этот перечень такими обстоятельствами, как согласие потерпевшего, осуществление общественно полезных профессиональных функций, исполнение обязательного законного приказа, осуществление своего права, задержание преступника, производственный риск и др. Как видим, три из предлагаемых ранее учеными обстоятельства вошли в действующий Уголовный кодекс.

Весьма развернутая система обстоятельств содержалась в упомянутой Теоретической модели Уголовного кодекса, в которой предлагались также такие обстоятельства, как согласие потерпевшего, осуществление лицом своего права, исполнение профессиональных функций и обязанностей (ст. 56). Однако в отношении перечисленных обстоятельств содержалась оговорка, согласно которой уголовная ответственность в этих случаях не исключалась, "если эти действия (бездействие) являются общественно опасными и запрещенными уголовным законом".

По поводу классификации рассматриваемых обстоятельств высказываются различные точки зрения. Так, ряд авторов подразделяет обстоятельства на две группы, общественно полезные (необходимая оборона и задержание преступника) и все остальные, признаваемые правомерными, непреступными (но не общественно полезными)В практике наиболее часто встречаются обстоятельства первой группы, что делает необходимым более подробное их рассмотрение.

Так, при необходимой обороне вред причиняется посягающему. Например, причинен тяжкий вред здоровью, ответственность за который предусмотрена ч. 1 ст. 111 УК РФ. Однако это только кажущееся совпадение. Необходимая оборона осуществляется против общественно опасных и, как правило, преступных посягательств Она пресекает их до причинения вреда и поэтому полезна.

Закон наделяет граждан правом на осуществление действий, исключающих преступность деяния. Подобного рода деятельность одобряется обществом и государством. Однако неиспользование этого права не влечет правовой ответственности граждан.

Для определенных должностных лиц и представителей некоторых профессий действия по реализации необходимой обороны и иных обстоятельств, исключающих общественную опасность деяния, являются правовой обязанностью. Так, необходимая оборона является обязанностью военнослужащих, находящихся на посту.

Обстоятельства, исключающие преступность деяния, могут находиться в определенной взаимосвязи, взаимозависимости. Так, летчик, находящийся в полете на экспериментальном самолете, подвергается оправданному риску, а лица, предписывающие ему эту работу, находятся в состоянии крайней необходимости и вместе с тем также осуществляют оправданный риск. В процессе испытания самолета обнаруживается неисправность его руля, что делает посадку опасной для жизни, и летчик катапультируется. Налицо крайняя необходимость - летчик спасает свою жизнь за счет гибели самолета.

Другой пример: в открытом море из-за шторма терпит бедствие пассажирское судно. Силы природы и отказ техники порождают право на крайнюю необходимость с целью спасения людей. Часть шлюпок срывает и уносит в море ураганный ветер. Капитан отдает приказ матросам сажать в оставшиеся шлюпки в первую очередь женщин с детьми и пожилых пассажиров. Несколько пассажиров-мужчин набрасываются на матросов с целью завладения шлюпкой, причем один из нападавших убивает матроса из пистолета. Перечисленное дает право на необходимую оборону и задержание лица, совершившего убийство. Часть команды судна во главе с механиком по приказу капитана осуществляет попытки отремонтировать на месте силовую установку судна - налицо оправданный риск. Оставление на судне пассажиров-мужчин и части команды - крайняя необходимость

В приведенном случае присутствуют сразу четыре обстоятельства, исключающие преступность деяния: необходимая оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость и оправданный риск.

Поскольку при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, крайней необходимости и оправданном риске причиняется определенный вред личности или отношениям собственности и иным правоохраняемым интересам, в уголовном законе устанавливаются условия правомерности поведения тех лиц, которые используют эти обстоятельства.

Вторую группу составляют физическое или психическое принуждение и исполнение приказа или распоряжения.

Эти обстоятельства, исключающие преступность деяния, характерны тем, что лицо причиняет вред помимо своей воли или желания, лишаясь возможности в полной мере руководить своими действиями либо же находиться в процессе исполнения обязательного для него приказа или распоряжения.

В подобных ситуациях имеет место своеобразное, так называемое непосредственное причинение вреда теми лицами, которые осуществляли принуждение или отдавали приказ или распоряжение, используя тем самым в качестве своих орудий вынужденные действия механических исполнителей своей преступной воли. В таких случаях имеет место как бы "удлинение" рук преступников путем использования телодвижений или воздержания от них невиновных лиц.

В уголовно-правовой доктрине досоветского периода предлагалась весьма развернутая система "непреступных деяний" или "условий, уничтожающих преступность деяния". К таковым относились: исполнение закона, обязательный приказ, дозволение власти, осуществление дисциплинарной власти, осуществление профессиональных обязанностей, согласие потерпевшего. Однако освобождение от ответственности при наличии таких обстоятельств не являлось безусловным, а предполагало наличие дополнительных условий. Их отсутствие влекло за собой уголовную ответственность. Но даже в этих случаях ставился вопрос не об отсутствии преступления, а следовательно, и наказания, а об "уменьшении ответственности".

Так, например, согласие пострадавшего (потерпевшего) предполагало, что такое согласие явилось результатом сознательной "решимости" дееспособного лица, имеющего право на распоряжение или уступку того блага или права, от которого потерпевший отказался. Кроме того, должна быть установлена "наличность" согласия, которое должно быть дано до или во время совершения деяния и относиться к определенному времени и действию.

В Уложении 1845 г. и Уголовном уложении 1903 г. отсутствовали специальные указания о влиянии согласия на ответственность. Однако в Особенной части Уголовного уложения говорилось об уменьшенной ответственности за убийство, причиненное по настоянию убитого или из сострадания к нему.

К другой группе относились необходимая оборона и крайняя необходимость. Иногда в эту группу включались принуждение и право нужды. Однако эти понятия, по мнению Н.С.Таганцева, составляли лишь частные случаи необходимости.

Такие обстоятельства, как необходимая оборона и крайняя необходимость, известны уголовным кодексам подавляющего большинства зарубежных стран (например, США, Испании, Болгарии, Польши, Венгрии, Франции, ФРГ и др.).

Однако в самостоятельные разделы рассматриваемые обстоятельства по общему правилу не выделяются. В УК Узбекистана делается попытка дать определение обстоятельств, исключающих преступность деяния. В ст. 35 "Понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния", говорится: "Исключающими преступность признаются обстоятельства, при которых деяние, содержащее предусмотренные УК признаки, не является преступлением ввиду отсутствия общественной опасности, противоправности или виновности".

К числу обстоятельств, исключающих преступность деяния, УК зарубежных государств относят необходимую оборону и крайнюю необходимость. Кроме того, им известны и такие обстоятельства, освобождающие от ответственности, как исполнение долга, законное осуществление своего права, профессиональных или должностных обязанностей (ст. 21 УК Испании); проведение познавательного, медицинского, технического или экономического эксперимента (_ 1 ст. 27 УК Польши); согласие потерпевшего (_ 226 УК Германии). Особенно развернутая система обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяний, изложена в Законе о наказаниях 1976 г. Афганистана: совершение деяния, не противоречащего шариату, осуществление своего права (родителями или педагогом), согласие больного на операцию, причинение вреда при спортивных состязаниях (если они проходили в пределах установленных правил), задержание лица, совершившего преступление (если оно происходит с соблюдением правил, предусмотренных законом), исполнение служебных обязанностей, необходимая оборона.

Обстоятельства, исключающие преступность деяния

Общая характеристика обстоятельств, исключающих преступность деяния

Под обстоятельствами, исключающими преступность деяния, понимаются условия (правила), при соблюдении которых внешне похожее на преступление деяние не является общественно опасным .

В УК РФ выделены шесть таких обстоятельств, к ним относятся:

Необходимую оборону (ст. 37),

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38),

Крайнюю необходимость (ст. 39),

Физическое и психическое принуждение (ст. 40),

Обоснованный риск (ст. 41),

Исполнение приказа или распоряжения (ст. 42).

Перечисленные обстоятельства устраняют признак общественной опасности и придают действиям социально полезный характер . Данные нормы иногда называют стимулирующими , поскольку они направлены на повышение социальной активности граждан и сотрудников правоохранительных органов в определенных жизненных ситуациях, при выполнении служебных обязанностей, при пресечении преступлений и иных правонарушений, а также устранении грозящей опасности интересам личности, общества и государства. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, позволяют обеспечить реальную защищенность граждан , и поэтому знание всех правовых аспектов и приемов, используемых для пресечения преступлений, являются необходимым элементом подготовки юристов, а также профессиональной подготовки сотрудников правоохранительных органов.

Необходимая оборона

В соответствии со ст. 37 УК РФ "не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой причинения такого насилия ".

Необходимая оборона - это правомерная защита личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства .

Необходимая оборона является субъективным естественным правом граждан России, закрепленным в ст. 45 КРФ, провозгласившей право каждого защищать свои права и свободы любыми способами, не запрещенными законом .

Социальный смысл необходимой обороны состоит в отсутствии общественной опасности деяния, противопоставляемого посягательству нападающего, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны . Сущность и характер действий при необходимой обороне состоят в активной форме поведения (действиях) по пресечению или отражению нападения, причинении вреда посягающему. Для большинства граждан осуществление необходимой обороны является именно правом , а не обязанностью. Для правоохранительных органов, военнослужащих - это обязанность , вытекающая из воинских уставов и принятых обязательств по службе.

формы защиты нарушенных прав кроме необходимой обороны могут быть:

Обращение за помощью к окружающим гражданам или в правоохранительные органы,

Принятие мер для избежания нападения (бегство от нападающих).

Для того чтобы четко знать границы необходимой обороны , следует руководствоваться правилами (условиями), определяющими ее правомерность. Такие правила сформулированы в теории уголовного права и разделены на условия , относящиеся к посягательству, и условия, относящиеся к защите .

Условия, относящиеся к посягательству , включают его общественную опасность, наличность и действительность. Общественная опасность посягательства состоит в том, что в результате его совершения причиняется вред общественным отношениям, находящимся под охраной уголовного закона. Чаще всего к необходимой обороне прибегают для защиты жизни, здоровья, собственности и общественного порядка. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств", не утратившего силу поныне, не является правомерным причинение вреда другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного Уголовным законом, но заведомо для обороняющегося в силу малозначительности не представляющих общественной опасности.

Обязательным требованием к необходимой обороне является реальная возможность немедленного причинения вреда объекту уголовно-правовой охраны . Если же такой вред может наступить через какое-то время либо он не связан с посягательством, выражающимся в действии (например, уклонение гражданина от уплаты налога - ст. 198 УК РФ), в этих случаях необходимая оборона не применяется , так как вред возможно (а значит, и необходимо) устранить иными способами. Аналогичными являются требования к формам вины, необходимая оборона правомерно применима лишь к действиям общественно опасного характера, имеющим умышленную форму вины.

Право на необходимую оборону имеют все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения (ч. 3 ст. 37 УК РФ).

Началом действия или близким к началу признаются либо начальный момент покушения на преступление, либо действия, реально указывающие на близкое начало общественно опасных действий , например агрессивно-наступательный характер поведения нападающего, его вооруженность. Окончанием общественно опасного посягательства , его фактическое прекращение может произойти в силу различных причин: лишения возможности продолжения посягательства, добровольного отказа от продолжения посягательства, задержания, окончания преступления. И с этого момента основания необходимой обороны утрачиваются. Если далее посягательство не возобновляется, возможно лишь задержание лица, совершившего или покушавшегося на преступление. Пленум Верховного Суда в Постановлении от 16 августа 1984 г., уточняя это положение, указал, что состояние необходимой обороны может иметь место и в том случае, если преступное посягательство было окончено, но для обороняющегося не был ясен момент его окончания.

Действительность посягательства связывается с реальной возможностью (способностью) причинения вреда охраняемым уголовным правом общественным отношениям. Защита от воображаемого (не реального) посягательства называется "мнимой обороной " и влечет уголовную ответственность на общих основаниях, как при совершении умышленного преступления соответствующего вида . Следует также учесть, что может иметь место и так называемая провокация необходимой обороны, когда виновный создает ситуацию, при которой он должен обороняться. Например, когда лицо намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, расправа, самосуд и т.п.).

Условия, относящиеся к защите , включают: активную форму защиты ; причинение вреда только нападающему ; своевременность и соразмерность защиты степени и характеру посягательства .

Активная форма защиты находит выражение в действиях обороняющегося, причинении физического или имущественного вреда нападающему . Физический вред может включать самый тяжкий - лишение жизни нападающего, причинение тяжких или средней тяжести вреда здоровью, а также причинение легкого вреда здоровью или нанесение побоев. Имущественный вред может выражаться в повреждении или уничтожении имущества в ходе оборонительных действий. При признании необходимой обороны правомерной в соответствии со ст. 1066 Гражданского кодекса РФ причиненный вред не подлежит возмещению.

При необходимой обороне обязательным условием является причинение вреда только нападающему (нападающим) или его имуществу . Причинение вреда невиновным, т.е. третьим лицам влечет уголовную ответственность в зависимости от формы вины за умышленные или неосторожные действия, а материальный вред подлежит возмещению.

Своевременность защиты связана с ее осуществлением в пределах времени посягательства, от его начала до окончания. Выход за рамки времени посягательства является отражением несвоевременности обороны, осуществляемой за пределами необходимости действий по отражению нападения. Эти действия влекут уголовную ответственность на общих основаниях.

Соразмерность защиты связана с соблюдением пределов либо превышением пределов необходимой обороны . Соблюдение пределов необходимой обороны является признаком ее правомерности . Превышением пределов необходимой обороны в соответствии с ч. 2 ст. 37 УК РФ признаются умышленными действиями , явно не соответствующими характеру и опасности посягательства.

По смыслу закона превышением пределов необходимой обороны признается лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 и 114 УК РФ.

Примером этому может служить следующий факт. За попытку украсть картошку с огорода расстрелял двоих человек слесарь одного из заводов Подмосковья. Он сторожил свой огород и соседский. Рано утром он заметил, что у соседей кто-то копается на грядках. Подойдя ближе, слесарь разглядел двоих мужчин. Они уже успели выкопать часть картофеля. Возмущенный действиями воров, Васильев приказал оставить выкопанную картошку и убираться. Однако те не отреагировали. Тогда слесарь принялся "палить" в похитителей. В результате один из воров скончался на месте, другой был ранен. Налицо превышение пределов необходимой обороны.

Причинение посягающему лицу при отражении общественно опасного посягательства вреда по неосторожности не может влечь уголовной ответственности .

При решении вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны суд должен учитывать не только соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, но и характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, его силы и возможности по отражению посягательства . Они могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищавшегося, например количество посягавших и оборонявшихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и другие обстоятельства. При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы . В соответствии с ч. 1 и 2.1 ст. 37 УК РФ не будет превышением пределов необходимой обороны при посягательствах, сопряженных с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, либо если лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

В Постановлении Пленума Верховного Суда от 16 августа 1984 г. указывается также, что в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно взвесить характер опасности, избрать соразмерные средства защиты. Действия обороняющегося нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны, когда причиненный им вред оказался больше, чем вред, предотвращенный либо тот, который был достаточен для предотвращения нападения, если при этом не было допущено явного несоответствия средств защиты характеру и опасности посягательства. Поскольку установление явного, очевидного несоответствия защиты и посягательства - дело факта, они оцениваются на основе материалов судом и играют важную роль в решении вопросов о необходимой обороне либо ее превышении.

Убийство, причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенные при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, являются льготными с точки зрения уголовной ответственности, и лица, виновные в них, несут ответственность по ст. 108 и 114 УК РФ. Умышленное причинение легкого вреда здоровью или побоев (ст. 115 и 116 УК РФ) не образует возможности превышения пределов необходимой обороны, так как данные обстоятельства фактически не могут иметь признака несоответствия характера нападения и защиты.

При квалификации преступления следует отграничивать убийство и причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны , мер задержания лица, совершившего преступление, от аналогичных общественно опасных деяний, совершенных в состоянии аффекта, т.е. внезапно возникшего сильного душевного волнения (ст. 107 и 113 УК РФ). Следует иметь в виду, что в состоянии аффекта вред причиняется не с целью защиты, а, следовательно, аффект не может порождать обстоятельства необходимой обороны . Кроме того, обязательным признаком преступления, совершенного в состоянии аффекта, является причинение вреда именно в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного действиями потерпевшего, в то время как при превышении необходимой обороны этот признак необязателен. В том случае, когда обороняющийся превысил пределы необходимой обороны в состоянии аффекта, его действия подлежит квалифицировать не по ст. 107 и 113, а по ст. 108 и 114 УК РФ.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, регламентируется ст. 38 УК РФ: "Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органами власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным, и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер ".

Социальное назначение данной нормы - стимулирование активных мер со стороны граждан по пресечению преступлений, задержанию лиц, совершивших преступления, реализации задач неотвратимости наказания и обеспечения правосудия по уголовным делам. Задержание лица, совершившего преступление, является субъективным правом гражданина , а не обязанностью.

Для отдельных лиц - правоохранительных органов задержание лиц, совершивших преступление, а также пресечение преступлений являются обязанностью, в случае невыполнения которой возможно наступление ответственности (как дисциплинарной, так и уголовной).

Три обязательных признака правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление: во-первых, это цель задержания, во-вторых, указание на исключительность причинения вреда как средства задержания, в-третьих, на недопущение превышения необходимых для этого мер.

Целями задержания являются доставление в органы власти лица, совершившего преступление, а также пресечение возможности совершения им новых преступлений.

Исключительность причинения вреда как средства задержания лица , совершившего преступление, обозначено словосочетанием "если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным". Неисполнение требований: прекратить совершение преступления, остановиться, если правонарушитель пытается скрыться с места преступления либо совершает побег из-под стражи. Лишь в случае безуспешности таких попыток может причиняться вред задерживаемому. Вред , как и при необходимой обороне, может быть физическим или имущественным .

Задержанию за совершение преступления подлежат : а) лица, в отношении которых имеется вступивший в законную силу приговор суда; б) лица, совершающие (совершившие) побег из-под стражи, конвоя, из СИЗО; в) лица, подозреваемые в совершении преступления (застигнутые в момент совершения преступления; на которых свидетели, потерпевший указывают как на лиц, совершивших преступление).

Основанием задержания является: совершение любого общественно опасного деяния, а также уклонение от ответственности.

Если лицо явится с повинной либо не уклоняется от доставления в органы власти и не осуществляет иных общественно опасных действий, то применять ст. 38 УК РФ задержать нельзя . Но если совершен побег с места преступления, из-под стражи, конвоя, мест лишения свободы порождает основание для задержания , в том числе с причинением вреда задерживаемому лицу.

В случае если задержание перерастает в посягательство на лицо, осуществляющее задержание, то действовать в этих случаях необходимо по правилам необходимой обороны.

Пресечение совершения новых преступлений специально отмечено законодателем как условие задержания. Пресечение в данном случае рассматривается как способ задержания и как средство избежать совершения новых преступлений со стороны задерживаемого. Пресечение как способ задержания предполагает физическое воздействие с целью доставления правонарушителя в органы власти (удержание с помощью силы, связывание, применение иных способов воздействия с целью сломить сопротивление, принудить к следованию в правоохранительные органы). Пресечение как средство избежать совершения новых преступлений предполагает лишение физической возможности их совершения (связывание, запирание, удержание силой и т.п.).

Условия, относящиеся к действиям лица, осуществляющего задержание: реализация целей уголовно-правового задержания; причинение вреда как необходимый признак уголовно-правового задержания; потенциальная возможность превышения необходимых для задержания мер.

Реализация целей уголовно-правового задержания - необходимое условие его правомерности. Две цели задержания - доставление лица, совершившего преступление, органам власти и пресечение возможности совершения новых преступлений. Иные цели, например самосуд , "принуждение " к возвращению долгов и т.п., недопустимы . Такие действия влекут ответственность за нарушение прав и свобод гражданина. Цели задержания могут быть нарушены и при ошибке в личности, и при наличии вины также влекут уголовную ответственность.

Причинение вреда как необходимый признак задержания может заключаться в умышленном причинении тяжкого, средней тяжести и легкого вреда здоровью, нанесении побоев, ограничении свободы, умышленном уничтожении и повреждении имущества. Причинение этого вреда невиновному лицу влечет уголовную ответственность по соответствующим статьям УК РФ. Характер задержания должен соотноситься с общественной опасностью деяния и личности, совершившей преступление: чем выше степень общественной опасности совершенного преступления и личности, тем более существенным может быть причиняемый ему вред. Например, карманного вора нельзя задерживать с причинением ему тяжкого вреда здоровью, а к убийце, насильнику возможно применение самых жестоких мер пресечения. В любом случае причинение смерти при задержании не допускается, так как в этом случае не будет достигнута цель - доставление органам власти для осуществления правосудия .

О недопустимости превышения мер, необходимых для задержания, говорится в ч. 2 ст. 38 УК РФ: "Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда ".

Убийство и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, квалифицируются по ч. 2 ст. 108 либо по ч. 2 ст. 114 УК РФ. При осуществлении задержания следует учитывать психологическое состояние, душевное волнение производящего задержание, которые могут повлечь ошибочные действия, избегать резко негативной оценки задерживаемого преступника, так как это может привести к неадекватным мерам при задержании и будет связано с превышением мер, необходимых для задержания. Причинение легкого вреда здоровью или побоев не образуют превышения мер правомерного задержания .

Крайняя необходимость

Крайняя необходимость также относится к обстоятельствам, исключающим преступность деяния. Согласно ст. 39 УК РФ "не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемых законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышение пределов крайней необходимости ".

При крайней необходимости предполагается устранение опасности, непосредственно угрожающей личности и ее правам, интересам других лиц, общества и государства путем причинения вреда охраняемым уголовным законом иным интересам, если эта опасность не могла быть устранена другими средствами (способами).

Что же порождает состояние крайней необходимости?

Прежде всего это могут быть: а) поведение людей; б) физиологическое состояние организма лица, находящегося в экстремальных условиях; в) агрессия животных; г) неисправное состояние действующих машин, механизмов; д) чрезвычайные происшествия природного, техногенного и иного характера.

Пример: нарушитель ПДД на грузовой автомашине совершает в опасной близости от двигающегося навстречу автобуса обгон и выезжает для этого на полосу встречного движения. Чтобы избежать лобового столкновения водитель автобуса поворачивает вправо, в результате чего автобус опрокидывается в кювет, в результате некоторым пассажирам причиняется вред здоровью. В данном случае водитель грузовика поставил в состояние "крайней необходимости" водителя автобуса и последний действовал правильно исходя из сложившейся ситуации, поскольку устранить в этих условиях опасность иными способами , как установили эксперты, он не мог.

Агрессия животных связана с их нападением на людей. Нанесение им любого вреда в этих условиях правомерно, как и причинение в этих условиях вреда третьим лицам, например при проникновении на дачу (выломав дверь, окно) для спасения от нападающего животного.

Неисправное состояние действующих машин, механизмов как основание крайней необходимости может иметь место тогда, когда машины и механизмы угрожают жизни, здоровью людей, могут грозить серьезным материальным ущербом и т.п. Например, сажая самолет при невыпускающихся шасси, летчик действует в состоянии крайней необходимости, поскольку в случае катастрофы самолета вред (жертвы, потеря самолета) будет гораздо значительнее, чем в случае посадки в условиях указанной внештатной ситуации.

Чрезвычайные происшествия природного техногенного и иного характера связаны с тем, что в результате как действия стихийных сил природы (наводнения, землетрясения, оползней, схода лавин и др.), так и техногенных процессов (пожары, химические выбросы в атмосферу и др.) может быть вызвано состояние крайней необходимости.

ВЫВОД: происходит столкновение (коллизия) охраняемых законом общественных отношений и при крайней необходимости за счет причинения меньшего вреда спасается (защищается) большее .

Действия при крайней необходимости являются правом всех граждан . Для отдельных категорий: сотрудников правоохранительных органов действия по устранению опасности являются обязанностью , невыполнение которой может влечь ответственность.

Поскольку крайняя необходимость связана с причинением вреда охраняемым интересам, как правило, третьих лиц, не причастных к возникновению данной ситуации, эти действия могут считаться правомерными при наличии ряда условий:

- Условия, порождающие опасность, и оценка ее лицом, устраняющим опасность, т.е. опасность должна быть неминуемой (возникшей, но еще не устраненной), действительной , реально существующей .

Признаки правомерности:

Вред причиняется иным правам и интересам (вред личности и имущественный вред, вред природе, производству, общественному порядку и безопасности)

Своевременность. Будущая опасность, как и миновавшая, и опасность мнимая не образуют состояние крайней необходимости, а ущерб, носящий умышленный характер, в этом случае влечет наступление уголовной ответственности.

Опасность не могла быть устранена иными средствами, т.е. без причинения вреда охраняемым интересам.

Недопустимость превышения ее пределов. Превышение пределов крайней необходимости в соответствии с ч. 2 ст. 39 УК РФ признается как причинение вреда , явно не соответствующего характеру и степени угрожающей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась . Такое превышение влечет уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. При превышении пределов крайней необходимости утрачивается социальный смысл действий по устранению вреда, что устраняет саму необходимость причинения вреда, а значит, и его правомерность.

Физическое и психическое принуждение

Статья 40 УК РФ "Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения; если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием) ". Физическое принуждение осуществляется с целью подавить волю, заставить человека осуществить преступление в результате побоев, причинения физических страданий, членовредительства и других подобных действий, которые лишают его возможности руководить своими действиями (или бездействием). Тем самым, причиняя физические страдания, одно лицо делает другого средством совершения преступления, лишая возможности действовать (бездействовать) по своему усмотрению и по собственной воле. Лицо, принудившее другого к совершению преступления, должно нести уголовную ответственность за посягательство на личность (истязание, побои, иное причинение вреда здоровью), а также за то преступление, которое совершило принуждаемое лицо. Установление принуждения, в результате которого лицо не могло руководить своими действиями (бездействием), - это дело факта, устанавливаемого судом на основе необходимых материалов. Оцениваются при этом обстановка, соотношение сил, применяемые методы физического воздействия, волевые качества пострадавшего .

В качестве психического принуждения могут выступать угрозы физического воздействия на лицо, его близких, угроза убийством в будущем, угроза огласить позорящие сведения о лице или его близких, угроза похищения близких родственников, угроза вымогательства, уничтожения имущества и других действий, которые могут произойти в последующем.

Признак физического принуждения иногда носит характер, который не рассматривается как подавляющий (подчиняющий) волю потерпевшего. Такое принуждение может быть связано с побоями, истязанием, запиранием в помещении, лишением свободы передвижения и т.п. Главное - что эти действия не лишили возможности руководить своими поступками. Это устанавливается на основе анализа обстоятельств, относящихся к обстановке принуждения и личности лица, подвергшегося принуждению. В необходимых случаях может производиться судебно-психологическая экспертиза устойчивости психики и волевых качеств личности.

вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения , а также в результате физического (преодолимого) принуждения , вследствие которого лицо, сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений ст. 39 УК РФ .

Обоснованный риск

ст. 41 УК РФ. Признаками правомерности обоснованного риска являются: причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам; достижение общественно полезной цели; невозможность достигнуть цели не связанными с риском действиями (бездействием); обязательность принятия лицом, допускающим риск достаточных мер для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам. Риск, заведомо сопряженный с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия, признается необоснованным.

Обоснованный риск связан с причинением вреда охраняемым уголовным правом интересам . Такой риск может быть связан с причинением вреда личности (жизни, здоровью, иным правам и интересам человека), имуществу, общественной безопасности, производственной деятельности, природе. Оправданный риск может быть отнесен к различным сфер ам: производству, научному эксперименту, правоохранительной деятельности, природоохранительной деятельности, работе спасателей, военной службе и др. Риск в ряде случаев обеспечивает технический прогресс, научные достижения, развитие производства , помогает эффективно бороться с преступностью. Риск всегда связан с возможностью причинения вреда . Такой вред будет считаться правомерным при соблюдении следующих условий:

А) Обоснованный риск должен преследовать общественно полезные цели , т.е. направлен на общественное благо, цели, которые приносят в конечном счете положительные результаты для социального, технического или иного прогрессивного (поступательного) развития, создают условия для нормальной жизни общества и государства. Например, развитие космонавтики, полеты в космос, трудно представить без риска. Развитие медицины предполагает в настоящее время проведение сложных операций по трансплантации органов, что также связано с риском для пациента. При задержании вооруженных преступников невозможно также полностью исключить риск.

Б) Невозможность достичь поставленную цель действиями, не связанными с риском. Риск выступает единственным средством в данных условиях для достижения общественно полезной цели. Если имеются иные, не связанные с риском причинения вреда охраняемым уголовным законом интересы, то должны быть использованы именно эти средства. Например, когда есть возможность задержать вооруженных преступников в безлюдном месте, не следует производить задержание в людном месте или когда есть возможность обезвредить взрывное устройство с помощью робота, не следует этим заниматься взрывотехникам, саперам и т.п. Можно или нельзя достигнуть общественно полезной цели, определяет то лицо, которое допускает риск. Бремя нередко лежит на руководителях, их профессиональная готовность к действиям в экстремальных условиях, знание ими уголовного законодательства являются предпосылкой принятия законных решений.

Риск не признается обоснованным, если он заведомо (обязательно) сопряжен с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия. Риск, приведший к указанным последствиям, не может быть признан правомерным, а, значит, лицо, допустившее такой риск, как и не предпринявшее всех необходимых и исчерпывающих средств к его предотвращению, подлежит ответственности за причиненный вред.

Обоснованный риск является правомерным лишь при наличии всех перечисленных условий . При несоблюдении одного из них риск не может быть признан обоснованным, и виновный привлекается к уголовной ответственности на общих основаниях за причиненный вред.

Исполнение приказа или распоряжения

ст. 42 УК РФ: "Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконные приказ или распоряжение ".

В данном случае следует иметь в виду, что приказ или распоряжение - это организационно-распорядительные документы или решения, которые издаются (отдаются) во всех сферах управленческой деятельности и не относятся только к военным органам управления.

Признаки законности приказа:

Издание приказа лицом, наделенным соответствующими правами в данной сфере деятельности (возложены законом, подзаконным актом, должностными обязанностями).

Издаваться в рамках компетенции (полномочий) лица, его отдавшего. Лицо должно действовать в рамках возложенных на него прав и обязанностей, выход за границы прав и обязанностей может указывать на незаконность приказа (распоряжения).

Приказ (распоряжение) должно быть отдано в надлежащей форме (устно или письменно) и быть понятно исполнителю.

Приказ (распоряжение) должно быть выполнимо в данных условиях и имеющимися средствами.

Причинить минимальный вред.

Уголовную ответственность за причиненный вред обязательным приказом , если он является заведомо законным в субъективной оценке исполнителя, несет лицо, отдавшее незаконный приказ . Лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо (очевидно) незаконного приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность за его совершение . Неисполнение заведомо незаконного приказа (распоряжения) исключает уголовную ответственность, в том числе и по специальным нормам, например ст. 332 УК РФ.

В реальной действительности существуют ситуации, когда деяние внешне, формально подпадает под признаки конкретных преступлений, но на самом деле оно лишено признака общественной опасности. Более того, зачастую оно является общественно полезным. Как видно, в этом случае отсутствует важнейший признак преступления - общественная опасность, поэтому никак нельзя говорить о преступности деяния.

К числу обстоятельств, исключающих преступность деяния, относят: 1)

необходимую оборону; 2)

крайнюю необходимость; 3)

причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление; 4)

обоснованный риск;

р. 5) физическое или психическое принуждение; і 6) исполнение приказа или распоряжения. Необходимо отметить, что осуществление обстоятельств, исключающих преступность деяния, - это право, но не обязанность граждан. Поэтому отказ от них не влечет правовую ответственность граждан.

Необходимая оборона. Это защита личности или прав обороняющегося или другого лица, интересов общества или государства от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны.

1. Необходимая оборона возможна только против общественно опасного, преступного посягательства. Это означает, что:

а) необходимая оборона возможна против как действия, так и бездействия (например, стрелочник не перевел стрелку, что может повлечь крушение поезда);

б) необходимая оборона возможна как против умышленного, так и против неосторожного посягательства;

в) необходимая оборона возможна и против явно незаконных действий должностных лиц, воинских начальников и т. д.;

г) необходимая оборона возможна только против деяний, предусмотренных УК РФ; такие деяния в том числе могут совершаться малолетними и невменяемыми, но в этом случае у обороняющегося появляется моральная обязанность причинить

Рис. 13.7. Условия правомерности необходимой обороны

нападающему как можно меньший вред, так как тот не знает, что творит;

д) возможно осуществление необходимой обороны третьим лицом в интересах лица, подвергшегося нападению, общества, государства: так, действия молодого человека, защищающего свою девушку на улице от посягательства путем причинения вреда нападающему, являются правомерными;

е) недопустима необходимая оборона от правомерных действий (например, при задержании преступника);

ж) отсутствует необходимость в обороне в случае, если провоцируется нападение для расправы с нападающим под видом необходимой обороны.

Из сущности необходимой обороны следует, что она возможна лишь от тех посягательств, которые можно предотвратить путем физического воздействия на нападающего. Поэтому, например, сложно представить себе необходимую оборону при злостном уклонении от уплаты алиментов.

2. Необходимая оборона возможна только против наличного, действительного посягательства, т. е. такого посягательства, которое началось, действительно причиняет вред и еще не закончилось или существует непосредственная и реальная угроза причинения такого вреда уже в следующий момент. Поэтому нет необходимости ждать первого удара, но, с другой стороны, нельзя обороняться, когда нет реальной угрозы сиюминутного начала посягательства.

Недопустима необходимая оборона и после окончания посягательства, когда:

а) преступник достиг своей цели (например, наступила смерть жертвы, и оборона ей уже не поможет);

б) обороняющийся заведомо предотвратил посягательство, отпала угроза правоохраняемым интересам (эту ситуацию нужно отличать от другой, когда обороняющемуся не ясен момент окончания нападения, хотя объективно нападающий уже не опасен).

Рассмотрим пример: К., защищаясь от Р., нанес ему огнестрельное ранение, отчего тот упал и не мог подняться. Однако К. стал добивать раненого прикладом, пока тот окончательно не затих. В этом случае К. будет нести уголовную ответственность за действия, совершенные им с момента прекращения нападения, т. е. с момента, когда Р. упал. 3.

Необходимая оборона предполагает причинение вреда посягающему, но не третьим лицам. Причинение вреда третьим лицам в данной ситуации возможно только по правилам о крайней необходимости. 4.

Право на необходимую оборону без всяких ограничений возникает тогда, когда посягательство представляет угрозу для жизни. Так, правомерным будет убийство в момент, когда должника закрывают зимой на морозе в гараже, предлагая ему «подумать», как скорее отдать долг. В этом случае законодатель не требует от должника сопоставления оборонительных действий характеру нападения: 1) жизнь человека - высшая ценность, и для ее защиты все средства хороши; 2) в такой критической ситуации сознание обороняющегося возбуждено и не способно к детальной оценке. 5.

При необходимой обороне не должно быть допущено превышение пределов необходимой обороны, т. е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства, если защита не сопряжена с насилием, опасным для жизни обороняющегося или других лиц:

а) оценочное понятие «явное» не предполагает пропорциональности, соразмерности между вредом, причиненным в процессе необходимой обороны, и угрожаемым вредом: соответствия между орудиями и средствами нападения и защиты может и не быть. Недопустимо лишь причинение излишне тяжкого вреда, который со всей очевидностью не вызывался необходимостью. Вопрос об очевидности несоответствия защиты и нападения в каждом конкретном случае решает суд, причем он анализирует все обстоятельства инцидента в совокупности: серьезность возможного вреда, реальность угрозы, орудия посягательства и защиты, интенсивность посягательства, обстановка, время суток посягательства, пол, возраст, физическая сила, число посягавших и обороняющихся, их психическое состояние. Так, превышение пределов необходимой обороны будет в действиях собственников дачи, оставивших отравленные спиртные напитки на столе в целях причинения вреда ворам;

б) действия, явно не соответствующие нападению, должны быть умышленными. Причинение тяжкого вреда при защите малоценных благ рассматривается как обычное преступление, а не превышение пределов необходимой обороны. Так, например, К., преследуя двух подростков, забравшихся в его сад, нанес одному из них тяжелой палкой несколько ударов по голове. Через несколько часов потерпевший скончался. К. был осужден за умышленное убийство;

в) должен отсутствовать эффект неожиданности нападения, т. е. действия посягающего не являлись стремительными настолько, что обороняющийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения;

г) использование защитных механизмов и приспособлений, а также животных для предотвращения общественно опасных посягательств допустимо, только если исключена возможность причинения вреда невиновным лицам и причинения чрезмерного вреда виновным. Так, например, минирование садовых участков, использование колючей проволоки с высоким напряжением, самостреляющих устройств в случае причинения вреда повлечет уголовную ответственность лица, их установившего.

Крайняя необходимость. Не считается преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной частью УК РФ, но совершенное в состоянии крайней необходимости, т. е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или других лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Нормы о крайней необходимости применяются при столкновении двух правоохраняемых интересов или двух обязанностей, одновременное существование которых невозможно. Таким образом, необходимо из двух зол выбрать меньшее и пожертвовать менее значимым интересом. Например, для того, чтобы предотвратить прорыв плотины, расположенной рядом с населенным пунктом, приходится для укрепления плотины использовать щебенку, песок, рельсы, предназначенные для строительства железной дороги.

Состояние крайней необходимости может быть признано при наличии нескольких условий. 1.

Существует опасность для правоохраняемых интересов, которая может исходить от стихийных сил природы, неисправности машин, болезни животного, физиологических процессов человека, общественно опасного посягательства какого-либо лица. В ситуации, когда лицо само создает угрозу правоохра- няемым интересам и само же ее устраняет, оно будет нести ответственность только в случае провокации крайней необходимости с целью причинить вред другим правоохраняемым интересам. 2.

Существует опасность, которая угрожает причинить вред уже в следующий момент. Если наступление опасности возможно только в будущем, допустимы лишь предупредительные меры, не связанные с причинением ущерба (например, купить огнетушитель, чтобы погасить возможный в будущем пожар). Не может являться основанием для осуществления акта крайней необходимости и миновавшая опасность, когда правоохраня- емое благо безвозвратно утрачено. 3.

Устранение опасности невозможно другими средствами, кроме как путем причинения вреда отношениям, охраняемым уголовным правом. Если же возможны другие способы, помимо совершения деяний, предусмотренных УК РФ, не исключена и уголовная ответственность. 4.

При причинении правомерного вреда в рамках крайней необходимости не должно быть допущено превышение пределов крайней необходимости. Это означает, что причиненный вред должен быть меньше предотвращенного. Не признается актом крайней необходимости причинение вреда, равного по тяжести вреду предотвращенному. Поэтому, например, не может быть признано правомерным спасение своей жизни за счет жизни другого человека. . . .. f ...... ,

Только в исключительных случаях, когда путем причинения смерти одному человеку сохраняется жизнь многим, это можно признать актом крайней необходимости.

Машинист электропоезда Б., следуя между двумя станциями, заметил в 40-50 м от переезда легковую машину, пересекающую переезд. Автомашина появилась неожиданно из-за путевой будки. Поезд следовал со скоростью 70 км в час. Машинист решил не применять экстренного торможения, так как оно могло вызвать крушение поезда, переполненного пассажирами.

Для того чтобы смягчить удар, Б. применил простое торможение. В результате водитель погиб, пассажир получил ранение. Техническая экспертиза подтвердила правильность действий Б. Суд признал, что Б. действовал в состоянии крайней необходимости, в связи с чем он был оправдан.

Когда лицо искренне заблуждается относительно соразмерности вреда, оно, конечно, объективно совершает общественно опасное деяние, за которое будет нести ответственность при условии наличия вины в неправильном представлении о причиненном и предотвращенном вреде. Но если лицо, допустившее подобную ошибку, не предвидело и не могло предвидеть подлинного соотношения причиненного и предотвращенного вреда, например, вследствие сильного душевного волнения, оно ввиду отсутствия вины не может быть привлечено к уголовной ответственности. Таким же образом регулируется ситуация, когда лицу, причинившему вред ради спасения какого-либо другого, более ценного блага, не удалось достичь желаемого, т. е. оно несет ответственность лишь при наличии вины.

Задержание лица, совершившего преступление. Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но направленное на задержание лица в связи с совершением им преступления, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени совершенного задерживаемым преступления и обстоятельствам задержания.

Практика показывает, что примерно в 52% случаев преступник задерживается потерпевшим, в 40 - посторонними лицами и лишь в 6,2% - правоохранительными органами. Поэтому институт задержания преступника имеет важное значение как для освобождения задерживающих от ответственности, так и для гарантии прав задерживаемых.

Однако не всякий акт задержания преступника является правомерным. Для этого он должен удовлетворять нескольким условиям. 1.

Лицо совершило оконченное преступление или часть объективной стороны преступления и пытается скрыться, в противном случае был бы применим институт необходимой обороны. Однако практика показывает, что основанием для насильственного задержания может быть не всякое преступление, а лишь умышленное и представляющее большую общественную опасность неосторожное преступление. 2.

Рядовые граждане имеют право на задержание преступника только во время совершения или непосредственно после совершения преступления. В других случаях это могут делать только правоохранительные органы. 3.

Задерживающие преступника должны быть точно уверены, что именно это лицо совершило преступление, т. е.:

а) когда лицо застигнуто на месте преступления;

б) когда очевидцы прямо укажут на данное лицо как на совершившее преступление;

в) когда на подозреваемом, на его одежде, при нем, в его жилище будут обнаружены явные следы преступления. 4.

У задерживающих допустимы только две цели - доставление подозреваемого в правоохранительные органы и пресечение возможности совершения им новых преступлений. Нельзя использовать институт задержания преступника в целях расправы над ним. Также недопустимо причинение смерти задерживаемому. 5.

Задержание с причинением вреда правомерно, только если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным. 6.

Не допускается явное несоответствие вреда, причиненного задерживаемому:

а) тяжести преступления - так, лицу, совершившему карманную кражу на небольшую сумму, неправомерно причинить тяжкие телесные повреждения;

б) характеру оказываемого им сопротивления - сопротивление есть активное поведение, его нужно отличать от неповиновения, пассивного поведения (например, отказ лица следовать в органы органов внутренних дел); когда преступник не уклоняется от ответственности, известна его личность, место жительства, нет никаких оснований для причинения ему вреда;

в) личности задерживаемого - при задержании особо опасного рецидивиста допустимо причинение более тяжкого вреда, чем при задержании лица, впервые совершившего преступление; большое значение имеют также число правонарушителей, их пол, возраст;

г) обстановке задержания - военное положение, чрезвычайное положение позволяют применять более суровые средства.

Таким образом, вред, причиняемый задерживаемому, должен быть минимальным. Он применяется лишь в случаях, когда иными, не сопряженными с вредом мерами осуществить задержание невозможно. Превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. Например, К., совершившего карманную кражу, преследовала группа очевидцев и потерпевший Б. Спасаясь от преследователей, К. вбежал в подъезд дома и стал подниматься по лестнице на верхний этаж. В это время Б. выстрелил и ранил его. В подобной ситуации необходимости в ранении не было, так как, во-первых, совершенное преступление не представляет большой общественной опасности, а во-вторых, преступник не мог уже уклониться от задержания. Б. был признан виновным в причинении тяжких телесных повреждений.

Обоснованный риск. Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но представляющее собой обоснованный риск для достижения общественно полезной цели. 1.

Закон требует, чтобы риск соответствовал современным научно-техническим знаниям и опыту. Конечно, риск обязательно связан с выходом за границы неизвестного, иначе это будет уже не риск. Но тем не менее он должен быть обоснован, небеспочвенен, не должен противоречить знаниям и опыту. Не считается оправданным риск человека, полагающегося на авось. 2.

Целью риска должно быть достижение какого-либо общественного блага. 3.

Общественно полезная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием). Кроме того, средства должны быть соразмерны цели, т. е. для достижения незначительной цели недопустим серьезный риск. В любом случае должен выбираться наименее опасный путь. Если при этом создается угроза жизни человека, то, как правило, требуется согласие этого человека. 4.

Лицо приняло все меры, чтобы избежать неблагоприятных последствий, имеет серьезные основания надеяться на лучший исход. Нельзя считать оправданным такой риск, который заведомо был сопряжен с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия, угрозой для жизни многих людей.

15 декабря 1938 г. во время испытательного полета на истребителе И-180 Поликарпова разбился В. Чкалов. Выяснилось следующее. Система охлаждения мотора была смонтирована не полностью. Во время полета он перегрелся и заглох. Шасси были смонтированы без расчета на их уборку, что также способствовало перегреву мотора и препятствовало планированию самолета на аэродром, недалеко от которого и разбился В. Чкалов. Начальник летно-испытательных работ направил директору авиационного завода докладную записку, в которой отмечал недопустимость полетов в таких условиях. Однако конструктор самолета Н. Поликарпов настоял на вылете1. В рассматриваемом случае имело место превышение обоснованного риска, что привело к гибели летчика.

Физическое или психическое принуждение. Лицо только тогда может быть привлечено к уголовной ответственности, когда в деянии проявились его сознание и воля. Если же его воля была парализована и у него не оставалось выбора между преступным и правомерным поведением, то подвергать его уголовному преследованию было бы несправедливо.

Принуждение лица к причинению вреда правоохраняемым интересам заключается в применении по отношению к нему методов физического или психического воздействия. Такое принуждение может выражаться как в физическом насилии (побои, пытки, причинение телесных повреждений, незаконное лишение свободы и др.), так и в психическом воздействии (угрозы, объектом которых могут стать безопасность жизни, здоровья, честь, достоинство, имущественные интересы и др.).

Причинение вреда охраняемым законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями, не является преступлением. Таким образом, если в результате физического принуждения воля лица была полностью парализована, оно действовало под влиянием непреодолимой силы, что исключает его уголовную ответственность.

Обстоятельства, исключающие преступность деяния, - это условия, при которых деяние, внешне напоминающее преступление , в действительности таковым не является. Более того, в двух случаях причинение вреда при соблюдении определенных условий признается общественно полезным (необходимая оборона и задержание лица, совершившего преступление).

Позднее эти обстоятельства стали называть исключающими «противоправность», что означало признание их правомерности. В УК 1960 г. применительно к необходимой обороне говорилось о «правомерности защиты» (ч. 2, 3 ст. 13), а относительно крайней необходимости - о том, что «не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной частью, но совершенное в состоянии крайней необходимости» (ст. 14).

Вместе с тем указание на отсутствие, например, в оборонительных действиях только признака противоправности можно расценить как то, что все остальные признаки преступления в них есть (преступные последствия, вина и т.д.). Этот подход широко распространен в зарубежном уголовном праве. Так, в ФРГ существует два вида крайней необходимости: 1) исключающая противоправность и 2) исключающая или смягчающая вину. В первом случае, более льготном, деяние считается правомерным. Во втором (при нарушении отдельных условий правомерности причинения вреда) признается, что лицо совершает противоправное деяние, но действует невиновно, поэтому освобождается от ответственности либо виновно, но наказание ему должно быть смягчено с учетом состояния крайней необходимости. Это связано с тем, что в ФРГ осознание противоправности и вина - самостоятельные элементы субъективной стороны. Считается, что лицо может действовать противоправно, нарушая общественный порядок в широком смысле слова, но без вины.

В УК РФ 1996 г. рассматриваемые обстоятельства обоснованно называются обстоятельствами, исключающими преступность деяния, т.е. в совершенном отсутствует не одно какое-либо свойство преступного деяния, а все, предусмотренные ч. 1 ст. 14 УК: общественная опасность, виновность и уголовная противоправность.

Однако в литературе встречаются и другие мнения. Так, Н.А. Ло-пашенко полагает, что «разные виды обстоятельств, предусмотренных в гл. 8, исключают разные признаки преступления из потенциально преступного деяния, хотя в целом результат одинаков, поскольку отсутствие одного из признаков преступления лишает деяние преступного характера». По мнению автора, при необходимой обороне и задержании лица, совершившего преступление, исключается преимущественно общественная опасность; при крайней необходимости, обоснованном риске, психическом и преодолимом физическом принуждении исключается противоправность; исполнение приказа и непреодолимое физическое принуждение исключают виновность. Эта позиция представляется ошибочной.

Не являющиеся общественно опасными деяния не могут быть уголовно-противоправными. Законодатель устанавливает уголовно-правовые запреты лишь за те действия (бездействие), которые обладают определенной степенью вредоносности - общественной опасностью. Что касается вины, отраженной в таком признаке преступления, как виновность, то она представляет собой, в частности при умышленной вине, осознание субъектом общественной опасности своих действий (бездействия), предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий и их желание, сознательное допущение или безразличие к ним (ст. 25 УК). Следовательно, вина не может быть определена вне отношения лица к общественной опасности деяния и его последствий. Непризнание поведения общественно опасным делает невозможным говорить о виновном его совершении.

В случае физического непреодолимого принуждения, по мнению вышеуказанного и некоторых других авторов, якобы отсутствует вина. Однако невозможно говорить только об отсутствии вины применительно к поведению, лишенному волевого характера. Деяние представляет собой обязательно сознательно-волевое поведение субъекта. Отсутствие у лица свободы выбора между преступным и непреступным поведением, блокирование воли означает и отсутствие самого деяния. Таким образом, в случае физического принуждения, имеющего непреодолимый характер, нет деяния, нет ни одного другого признака преступления.

Нельзя согласиться с пониманием обоснованного риска как обстоятельства, исключающего лишь противоправность, что следует понимать как наличие у него иных признаков преступления. Но правомерное поведение не может быть виновным и общественно опасным. Опасность деяния для личности, общества или государства несовместима с правомерностью. Если деяние правомерно, оно не может являться общественно опасным. Иначе необходимо признать, что есть общественно опасные правомерные деяния, а в уголовном праве - нормы, управо-мочивающие на совершение общественно опасных деяний.

Верной представляется точка зрения А.В. Наумова, считающего, что в рассматриваемых обстоятельствах отсутствуют все признаки преступления, а не какой-либо один или несколько.

Система обстоятельств, исключающих преступность деяния, в действующем УК расширена. В УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг. имелось всего два обстоятельства - необходимая оборона и крайняя необходимость. В УК 1996 г. их уже шесть: 1) необходимая оборона (ст. 37), 2) причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38), 3) крайняя необходимость (ст. 39), 4) физическое или психическое принуждение (ст. 40), 5) обоснованный риск (ст. 41), 6) исполнение приказа или распоряжения (ст. 42).

Анализ обстоятельств, содержащихся в гл. 8 УК, позволяет сделать вывод о том, что, хотя законодатель и определил их правовую природу как обстоятельств, исключающих саму преступность деяния, все же его отношение к ним различно. Это различие выражается в делении всех обстоятельств на две группы: 1) общественно полезные (необходимая оборона и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление) и 2) непреступные виды причинения вреда «охраняемым уголовным законом интересам» (все остальные).

Для второй группы обстоятельств законодатель использует единую формулировку: «не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам». Именно с этих слов начинается изложение условий правомерности причинения такого вреда (см. ст. 39-42 УК). Однако и в этих случаях использование термина «вред» нельзя трактовать как признание законодателем «общественной опасности» поведения при рассматриваемых обстоятельствах. Вред в данном случае вынужденный, оправданный, строго регламентированный законодателем, необходимый для достижения какого-либо социального блага , следовательно, не опасный для общества.

Представляется излишним включение в гл. 8 УК таких обстоятельств, как 1) физическое или психическое принуждение (ст. 40) и 2) исполнение приказа или распоряжения (ст. 42).

В случае непреодолимого физического принуждения (ч. 1 ст. 40 УК) в силу невозможности лица руководить своими действиями, как уже отмечалось, отсутствует деяние в уголовно-правовом смысле. Хотя указанное обстоятельство тоже исключает преступность деяния, но все же никак не связано с активностью человека по устранению какой-либо угрожающей опасности, выполнению социально значимых функций и т.п. При необходимой обороне, крайней необходимости, задержании лица, совершившего преступление, и в других случаях лицо сохраняет способность руководить своими действиями, сознательно выбирает определенный вариант поведения, чего нет в случае непреодолимого физического принуждения. Место подобной нормы - в главе о понятии преступления (гл. 3 УК).

Что касается преодолимого физического принуждения, а также психического принуждения, которое, по мысли законодателя, всегда преодолимо (ч. 2 ст. 40 УК), то применительно к ним в статье сделана отсылка к институту крайней необходимости (ст. 39 УК), следовательно, они признаны частными случаями данного обстоятельства. Таким образом, положения ст. 40 УК, относящиеся к физическому преодолимому и психическому видам принуждения, лишены какой-либо специфики, а сами эти обстоятельства должны рассматриваться в рамках института крайней необходимости.

Необходимость включения в гл. 8 УК нормы об исполнении приказа или распоряжения (ст. 42) также вызывает сомнения. Смысл данной нормы состоит в том, что лицо, выполняющее обязательные для него, не являющиеся явно незаконными приказ или распоряжение, не совершает преступления. Ответственность за причиненный вред возлагается на лицо, отдавшее приказ. Это не что иное, как «посредственное причинение вреда». Согласно уголовному закону исполнителем преступления, в частности, признается лицо, совершившее его «посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных... Кодексом» (ст. 33 УК). Другими словами, лицо, отдавшее приказ или распоряжение, является исполнителем, а выполнивший обязательные для него приказ или распоряжение - «посредственным причинителем вреда», своеобразным «орудием» совершения преступления.

Что касается явно незаконных приказа или распоряжения, то ответственность за их выполнение не исключается и наступает на общих основаниях. При этом данная ситуация при соответствующих условиях также должна рассматриваться с точки зрения института соучастия: лицо, отдавшее явно незаконный приказ или явно незаконное распоряжение, признается подстрекателем, а выполнившее такой приказ или такое распоряжение - исполнителем. Следовательно, исполнитель явно незаконных приказа или распоряжения не вправе ссылаться на обстоятельство, исключающее преступность деяния. Таким образом, норма, предусмотренная в ст. 42 УК, не привносит ничего нового по сравнению с уже существующими положениями уголовного закона.

В зарубежном уголовном праве в качестве обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, выделяются, наряду с «традиционными» необходимой обороной и крайней необходимостью, согласие потерпевшего на причинение вреда, исполнение закона, выполнение профессиональных обязанностей, реализация своего права, юридическая ошибка и некоторые другие.

В некоторых государствах согласие на причинение вреда рассматривается в связи с имеющимися там случаями убийства по мотиву сострадания неизлечимо больных лиц, испытывающих тяжелые физические или психические страдания (эвтаназии).

Эвтаназия легализована в Голландии и Бельгии. В уголовных кодексах ФРГ, Швейцарии, Польши, Австрии, Дании существует норма об ответственности за убийство по просьбе потерпевшего или из сострадания к нему. В этом случае уголовная ответственность более мягкая.

В России эвтаназия в любой форме запрещена и считается убийством (ч. 1 ст. 105 УК). Запрет для медицинских работников прибегать к активной и пассивной эвтаназии прямо установлен Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Однако в истории России был период, когда убийство по мотиву сострадания вовсе не наказывалось. Так, УК 1922 г. включал норму об освобождении от уголовной ответственности за данное преступление. Согласно примечанию к ст. 143 названного УК «убийство, совершенное по настоянию убитого из чувства сострадания, не карается». Через полгода норма была исключена, вероятно, из-за трудностей доказывания действительной воли убитого. В настоящее время совершение преступления по мотиву сострадания может быть учтено судом в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК).

О согласии на причинение вреда в принципе можно говорить лишь применительно к тем преступлениям, в которых потерпевшим является физическое лицо (не государство, не общество, не коммерческая организация и т.п.). Поэтому нельзя говорить о «согласии» какой-либо организации на причинение ей экономического ущерба в случае совершения в отношении нее, например, мошенничества.

В случае причинения смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека согласие потерпевшего на причинение указанного вреда не влияет на квалификацию содеянного. Если же причиняется легкий вред здоровью или наносятся побои, это дело частного обвинения и уголовное преследование будет зависеть от воли потерпевшего. Таким образом, согласие на причинение физического вреда может иметь «оправдывающее» значение только для незначительного повреждения здоровья.

Что касается хищений, совершаемых в отношении физических лиц, то согласие на причинение вреда будет означать отсутствие самого преступления («изъятие» вещи с согласия собственника нельзя считать хищением, так как при хищении имущество выбывает из владения собственника против его воли).

В 2003 г. ст. 122 УК была дополнена примечанием, согласно которому лицо освобождается от уголовной ответственности, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения. В связи с этим примечанием некоторые юристы сочли возможным говорить о введении в наше уголовное право института согласия потерпевшего на причинение вреда в таком ограниченном варианте. Однако необходимо иметь в виду, что законодатель в данном случае говорит лишь об «освобождении» от ответственности, а не об ее «исключении», тем самым признается, что содеянное содержит признаки состава преступления , однако по вышеназванным причинам нецелесообразно привлечение виновного лица к уголовной ответственности. Конечно, употребление законодателем императивной формы «освобождается от уголовной ответственности» фактически означает невозможность ее возложения при согласии потерпевшего на совершение с ним действий, создающих опасность заражения ВИЧ-инфекцией. Но все же такие действия - преступление.

Что касается исполнения закона, то большой необходимости включения этого обстоятельства в систему рассматриваемых обстоятельств нет, поскольку в России существует презумпция правомерности принимаемых и исполняемых законов. Такое обстоятельство необходимо тогда, когда закон может содержать положения, противоречащие интересам личности, общества и государства, и лицо, исполняющее закон, способно причинить вред правоохраняемым интересам.

Сказанное справедливо и для такого обстоятельства, как выполнение профессиональных обязанностей. Их надлежащее осуществление не способно причинить уголовно наказуемый вред. Врач, выполняющий свои профессиональные функции надлежащим образом и ампутирующий ногу пациенту во избежание гангрены, не причиняет вред, он лечит, спасает жизнь пациента. Поэтому нет необходимости в его оправдании ссылкой на выполнение профессиональных обязанностей. Если же он забывает в брюшной полости пациента хирургические инструменты и больной умирает, то подобная ссылка ему также не поможет, поскольку ссылаться можно лишь на правомерно осуществляемую деятельность.

В некоторых правовых системах , например Франции, уголовная ответственность исключается в случае юридической ошибки. Однако во Франции введение этого обстоятельства было связано с настоящей «инфляцией » уголовного законодательства, т.е. значительным увеличением числа законов, своевременное ознакомление с содержанием которых не всегда возможно по объективным причинам. Наряду с УК в этом государстве действует большое количество некодифицирован-ных уголовных законов. Уголовно-правовые нормы включаются в иное отраслевое законодательство. Их можно обнаружить, например, в Дорожном кодексе и в Кодексе о здравоохранении. В России ситуация иная: все вновь принимаемые уголовные законы подлежат обязательному включению в текст УК, что облегчает их изучение и применение (подробнее о видах юридической ошибки и их значении см. гл. XII настоящего учебника «Субъективная сторона преступления»). Сказанное позволяет сформулировать следующие выводы: Обстоятельства, исключающие преступность деяния, представляют собой систему условий, при которых деяние, внешне напоминающее преступление, в действительности таковым не признается. В рассматриваемых обстоятельствах отсутствуют все признаки преступного деяния, указанные в ч. 1 ст. 14 УК. Не все обстоятельства, исключающие преступность деяния, оцениваются законодателем как общественно полезные, а только два из них - необходимая оборона и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Дополнение существующей системы новыми обстоятельствами, исключающими преступность деяния, по высказанным выше соображениям, не представляется необходимым.

Необходимая оборона

Институт необходимой обороны имеет давнее происхождение. Как отмечает Н.С. Таганцев, «признание права обороны от грозящей опасности присуще всем законодательствам на всех ступенях развития»1.

В Законах XII таблиц (Древний Рим) говорилось: «Если совершивший в ночное время кражу убит на месте, то пусть убийство его будет считаться правомерным» (табл. VIII, 12). По существу речь идет о необходимой обороне: посягательство в ночное время обладает повышенной опасностью, совершается неожиданно, в присутствии собственника, «ответное» убийство осуществляется на месте преступления, а не спустя какое-то время (в этом случае следует говорить о мести, а не о защите).

Уже средневековые юристы рассматривали необходимую оборону как неотъемлемое право, вытекающее из самой природы человека. Эта идея поддерживалась представителями теории естественного права (Г. Гроций, С. Пуффендорф и др.). Данная концепция нашла свое отражение в законодательстве. Так, в Кодексе для Западной Галиции

В 1866 г. в работе, посвященной необходимой обороне, А.Ф. Кони отмечал, что «в силу стремления к самосохранению человек старается избежать опасности и принимает все меры к ее отвращению; он имеет на это право, и притом право, которое должно быть рассматриваемо как прирожденное».

Таким образом, право на необходимую оборону издревле рассматривалось как важнейшее субъективное право каждого человека.

В России первоначально право самозащиты охватывалось понятием частной мести. Впоследствии отдельные положения об обороне были включены в Русскую Правду . В Соборном уложении 1649 г. нормы об обороне были разрознены и располагались в различных главах. Вместе с тем признавалась необходимая оборона широкого круга объектов: жизни, здоровья, целомудрия женщин, имущества, жилища. Оборонять можно было не только себя, но и других лиц. В качестве условия правомерности обороны называлось ее соответствие нападению. В Артикуле воинском 1715 г. институт необходимой обороны не получил должного развития. Однако уже в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. законодатель вновь вернулся к обстоятельной регламентации этого обстоятельства. Основные принципы такой регламентации были сохранены и в Уголовном уложении 1903 г., согласно которому не считалось преступлением «деяние, учиненное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого защищавшегося или другого лица».

В современной юридической литературе отмечается, что «естественное право обороны» регламентировано в Конституции РФ (ч. 2 ст. 45). Однако данное конституционное положение закрепляет право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Это принципиальное положение не относится только к необходимой обороне. Защита своих прав и свобод может осуществляться и вне рамок необходимой обороны, например путем обращения в суд , путем превентивных мер, не имеющих ничего общего с необходимой обороной. Кроме того, необходимая оборона относится к защите не только собственных прав и свобод, но и прав и свобод другого лица, общественных и государственных интересов. Таким образом, конституционная норма лишь частично охватывает право необходимой обороны - самооборону, защита же других интересов регламентируется УК. Итак, необходимая оборона - институт уголовного права. В других отраслях российского права необходимая оборона также находит свое отражение, однако ее понятие и условия правомерности лишь воспроизводят те, что предусмотрены уголовным законом.

Понятие необходимой обороны определено в ст. 37 УК, согласно которой не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 1).

В ч. 2 приведенной статьи, помимо этого, указывается, что защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

На основании приведенных законодательных положений необходимую оборону можно определить как правомерную защиту личности, общества и государства от общественно опасного посягательства путем причинения вреда посягающему лицу.

Институт необходимой обороны имеет ярко выраженную гуманистическую направленность и служит в первую очередь защите прав потерпевших. Защита от общественно опасных посягательств общественно полезна и способствует пресечению таких посягательств. Вместе с тем необходимая оборона является субъективным правом, а не обязанностью лица, подвергшегося посягательству, поскольку связана с определенным риском для него.

Правом на необходимую оборону могут воспользоваться в равной степени все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. Для некоторых должностных лиц пресечение Общественно опасных посягательств, в том числе преступлений, является профессиональной обязанностью. К таким лицам относятся сотрудники полиции, органов государственной безопасности, сотрудники таможенных и налоговых органов и др. Правовой основой Для их деятельности служит специальное законодательство. Так, согласно Федеральному закону от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» на ее сотрудников возложена обязанность «пресекать противоправные деяния, Устранять угрозы безопасности граждан и общественной безопасности» (ст. 12). Вместе с тем обязанность этих субъектов пресекать общественно опасные посягательства не означает обязанность этих лиц подвергать себя смертельной опасности. Такая обязанность не может быть возложена ни на кого. Поэтому для названных лиц условия правомерности необходимой обороны те же, что и для остальных граждан. Предъявление к их защитным действиям повышенных требований недопустимо.

Право на необходимую оборону существует независимо от имеющейся возможности избежать общественно опасного посягательства, например путем бегства или уклонения от посягательства, либо возможности обратиться за помощью к другим лицам или органам власти (ч. 3 ст. 37 УК).

В нарушение закона российские правоприменители нередко признают, например, убийством, совершенным при превышении пределов необходимой обороны, такое лишение жизни посягающего, при котором у оборонявшегося имелась возможность избежать посягательства или причинить менее серьезный вред.

Так, К. была осуждена по ч. 1 ст. 108 УК. Суд в приговоре констатировал, что К., увидев в руках С. нож, могла реально опасаться за свою жизнь. Однако, вырвав из его рук нож, К. не попыталась покинуть квартиру или предотвратить конфликт иным путем, менее опасным для жизни С, а из чувства ненависти, сознательно допуская возможность причинения смерти, нанесла ему со значительной силой удар ножом в жизненно важную часть тела - грудь, причинив повреждение сердца, от чего он скончался на месте преступления.

Президиум Мосгорсуда признал такой вывод суда ошибочным и указал, что согласно ч. 3 ст. 37 УК право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти. Как видно из материалов дела, К. находилась наедине с С. в закрытой комнате, в отсутствие соседей по коммунальной квартире. Он был в состоянии алкогольного опьянения, вел себя агрессивно, подошел к К., держа нож на уровне ее груди. Она, понимая, что для ее жизни существует реальная угроза, защищаясь, вырвала нож и нанесла им С. удар в грудь. Следовательно, действия К. соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства. Поэтому ее осуждение за убийство при превышении пределов необходимой обороны необоснованно. Дело было прекращено за отсутствием состава преступления.

Необходимая оборона называется необходимой потому, что она имеет вынужденный характер. Обороняющийся поставлен в необходимость защищать свои права или права других лиц, интересы общества или государства самостоятельно - в отсутствие защиты со стороны государственных органов.

Уже в действующем УК институт необходимой обороны неоднократно изменялся. Эти изменения происходили в 2002, 2003 и 2006 гг. Некоторые из них в юридической литературе подвергаются обоснованной критике, о чем будет сказано в дальнейшем.

Условия правомерности и общественной полезности необходимой обороны в теории уголовного права традиционно делятся на две группы: относящиеся к посягательству и относящиеся к защите.

Условия, относящиеся к посягательству. А) Посягательство должно иметь характер объективно общественно опасного. В прежнем законодательстве употреблялся термин «нападение», который является более узким, чем термин «посягательство», и предполагает только насилие, применяемое к личности. Выражением «посягательство» охватываются и другие виды причинения вреда правоохраняемым интересам. Нельзя, например, считать нападением кражу и другие ненасильственные формы хищения, а посягательствами они, безусловно, являются.

Объективный характер опасности посягательства означает ее оценку без учета субъективных признаков. Правомерна защита от действий явно невменяемых или малолетних лиц, совершающих общественно опасное посягательство, несмотря на то, что их действия преступлениями не считаются и такие лица не могут быть привлечены к уголовной ответственности. Пленум Верховного Суда СССР в действующем постановлении от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» разъяснил судам, что «под общественно опасным посягательством... следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью уголовного закона, независимо от того, привлечено ли лицо, его совершившее, к уголовной ответственности или освобождено от нее в связи с невменяемостью, недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности или по другим основаниям» (п. 2)1.

В период действия прежнего уголовного законодательства требовалась особо щадящая защита от действий явно невменяемых и малолетних. Однако такое требование законодателем не предъявляется.

Уголовный закон не допускает причинение вреда при защите от малозначительного деяния, не обладающего общественной опасностью. Поэтому, допустим, убийство лица, совершающего малозначительную кражу (на ничтожную сумму при направленности умысла на хищение имущества именно на эту сумму), нельзя считать убийством, совершенным при превышении пределов необходимой обороны - привилегированным составом убийства. Это простое убийство, и ответственность за него наступает на общих основаниях.

Не допускается также защита от правомерных действий, например от действий сотрудника полиции, осуществляющего обоснованное задержание преступника, или от акта необходимой обороны, если при этом не превышаются ее пределы. В то же время защита от превышения пределов необходимой обороны и от превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, возможна, поскольку такое превышение общественно опасно.

В теории уголовного права не сложилось единого мнения по вопросу о том, возможна ли защита от неосторожного преступления и защита от бездействия. Так, В.П. Ревин полагает, что необходимая оборона от бездействия, например уклонения от уплаты налогов , невозможна. Более того, необходимая оборона «правомерно применима лишь к действиям общественно опасного характера, имеющим умышленную форму вины». Сходную точку зрения высказывают и другие авторы.

Вместе с тем российский уголовный закон подобных ограничений не содержит, поэтому следует признать допустимой защиту и от общественно опасного бездействия, и от неосторожных действий. Правда, в этих случаях реализовать необходимую оборону может быть затруднительно. Средства защиты должны быть адекватны посягательству и осуществляться своевременно. Так, если какое-либо должностное лицо бездействует и это способно причинить вред охраняемым уголовным правом интересам, то оборонительное действие здесь может состоять только в принуждении лица к выполнению своих обязанностей, при этом нельзя нарушить установленные пределы необходимой обороны.

В случае с неосторожностью еще сложнее, так как до наступления общественно опасных последствий неосторожное преступление не имеет места, в случае же наступления указанных последствий необходимая оборона невозможна: вред уже наступил. Однако гипотетически необходимая оборона возможна и в этом случае.

Допустим, какой-либо гражданин наблюдает, как рабочий вот-вот сбросит строительный мусор с верхнего этажа строящегося дома вниз, где играют дети. Местоположение гражданину позволяет ему видеть и детей, и рабочего. Рабочий же детей не видит и самонадеянно рассчитывает на то, что его действиями вред никому причинен не будет. Если при попытке сбросить мусор гражданин причинит рабочему вред, бросив камень, сильно толкнув, ударив, - налицо необходимая оборона от неосторожного преступления.

Таким образом, защитное действие возможно при реальной угрозе неосторожного посягательства и может быть только умышленным. Однако возникает вопрос: какой вред следует признавать соразмерным угрозе совершения неосторожного посягательства, а какой - превышением?

Если исходить из того, что необходимая оборона возможна от объективно общественно опасного поведения (без учета вины), то при угрозе причинения смерти в результате неосторожности следует признать допустимым причинение смерти посягающему. Но это не согласуется с общественной опасностью неосторожных действий. Само по себе неосторожное преступление всегда менее опасно, чем при прочих равных условиях, в частности, при одинаковом размере причиненного вреда, умышленное преступление.

Заметим, что при угрозе неосторожного посягательства характер последствий и их точный размер оценить невозможно. Как определить в нашем примере, какой вред угрожает детям: легкий, средней тяжести, тяжкий вред здоровью или смерть, а может быть, вредные последствия вообще не наступят. Легкомыслие как форма вины предполагает предвидение абстрактной возможности наступления общественно опасных последствий, следовательно, субъекту преступления последствия его действий не представляются как реальные, а лишь как абстрактно возможные, которых он старается избежать. Подытоживая сказанное, еще раз отметим, что в силу отсутствия запрета необходимая оборона возможна и от неосторожного посягательства, которое, как и умышленное, обладает общественной опасностью, однако практическая реализация права на защиту в этом случае встречает серьезные препятствия.

В связи с изменениями, внесенными в УК в 2002 г., общественно опасное посягательство, дающее основание для реализации права на необходимую оборону, делится на два вида: опасное для жизни и неопасное для жизни.

Понятие опасного для жизни вреда раскрывается в Медицинских критериях определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Министерством здравоохранения и социального развития РФ 24 апреля 2008 г. К опасному для жизни вреду, создающему непосредственную угрозу для жизни человека, относятся, например: проникающие в полость черепа ранения головы, в том числе без повреждения головного мозга; перелом свода или основания черепа; ушиб головного мозга тяжелой степени; ранения в шею, проникающие в просвет глотки или гортани; проникающие ранения в брюшную полость; переломы крупных трубчатых костей; повреждения позвоночника; ожоги большой площади тела; острая кровопотеря и др. К неопасному для жизни вреду относятся все иные виды вреда здоровью человека, включая тяжкий вред здоровью, неопасный для жизни в момент причинения (например, потеря какого-либо органа, утрата органом функций, неизгладимое обезображивание лица и пр.), а также средней тяжести и легкий вред здоровью.

Норма о необходимой обороне оказалась поделенной на две части: 1) в первой установлены правила обороны для случаев посягательств, представляющих опасность для жизни (ч. 1 ст. 37 УК), 2) во второй - для посягательств, не представляющих такой опасности (ч. 2 ст. 37 УК). По смыслу закона в первом случае обороняющийся может причинить «любой» вред посягающему, поскольку о пределах необходимой обороны здесь законодатель не говорит. Во втором случае нужно эти пределы соблюдать.

Представляется, что деление института необходимой обороны на два вида необоснованно. Вероятно, рассматриваемые изменения уголовного закона были продиктованы стремлением законодателя облегчить для обороняющегося условия защиты: последнему не нужно тщательно выбирать средства и способы защиты, если его жизнь или жизнь другого лица, оборонять которую он, согласно уголовному закону, имеет право, поставлены в непосредственную опасность. Однако на практике дело обстоит иначе. В результате внесенных в УК изменений положение обороняющегося не только не улучшилось, а, напротив, усложнилось. Сказанное подтверждается следующими примерами.

Группа молодых людей, гуляя по парку, остановили прохожего и попросили у него закурить. Тот ответил отказом, его стали избивать. В этот момент он должен решить: вред, который ему причиняется, опасен для жизни или только для здоровья? Если только для здоровья - причинять смерть нельзя. Таким образом, лицо, подвергшееся нападению, в экстремальных, неожиданных для него обстоятельствах должно оценивать угрозу: представляет ли она опасность для жизни или нет.

Другой пример. Грабитель останавливает прохожего и задает «классический» вопрос: «Кошелек или жизнь?» Как должен в этом случае поступить обороняющийся? Может ли он причинить смерть посягающему, раз слово «жизнь» прозвучало, или он должен оценивать реальность такой угрозы, а для этого учитывать наличие у преступника оружия, серьезность высказанных слов и т.п.?

Представим сходную ситуацию. Находящийся в состоянии сильного алкогольного опьянения гражданин, еле держащийся на ногах, подходит на улице к незнакомцу, берет его за лацканы пиджака и говорит: «Убью!» Прямое высказывание угрозы убийством прозвучало, и, если при этом прохожий совершит ответное действие и нанесет сильный «боксерский» удар в живот посягающему, результатом которого будет смерть пьяного гражданина, мы вынуждены будем признать, что это правомерное причинение вреда.

Думается, что действующая редакция нормы о необходимой обороне ухудшает положение обороняющихся, с одной стороны, поскольку обязывает лицо, подвергшееся посягательству, оценивать опасность угрозы для жизни. На практике это может привести к тому, что преступник окажется в более выгодных условиях, чем обороняющийся. С другой стороны, прямо высказанная угроза убийством, при отсутствии реальности ее осуществления, дает право на «беспредельную» оборону без учета обстоятельств, которые в других случаях обороняющийся должен был бы учесть (физические способности посягающего, его возраст, состояние здоровья, время суток и пр.). Как представляется, понятие пределов необходимой обороны сохраняет свое значение и для защиты от посягательства, опасного для жизни.

Б) Общественно опасное посягательство должно быть наличным. Наличность посягательства означает его определенные временные рамки: посягательство уже началось либо существует реальная угроза того, что оно вот-вот начнется, либо оно еще не завершилось. Разумеется, ждать «первого удара» не следует, однако превентивная, упреждающая защита не правомерна. Если опасность угрожает лишь в будущем, можно прибегнуть к иным способам защиты, обратившись, например, в правоохранительные органы , поменяв дверь в квартире или дверной замок и т.д., - в зависимости от ситуации. Наличность посягательства отсутствует в случаях превентивного причинения вреда, когда, например, в дачно-садовых домиках устанавливают самострелы, капканы, оставляют яд в холодильнике с целью обезопасить себя и свое имущество от похитителей.

В некоторых случаях момент окончания посягательства не ясен для обороняющегося, поскольку посягающий, например, продолжает высказывать угрозы или совершать какие-либо иные действия (пробует встать, размахивает руками, не выпускает из рук орудие), не будучи в действительности способным причинить сколько-нибудь серьезный вред. В этом случае подвергшийся посягательству считается действующим в состоянии необходимой обороны. Пленум Верховного Суда СССР в упомянутом выше Постановлении 1984 г. разъяснил, что «состояние необходимой обороны может иметь место и тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства» (п. 5).

Окончание посягательства не связано с моментом окончания преступления в юридическом смысле слова. Так, с точки зрения уголовного права разбой (ст. 162 УК) является оконченным уже с момента нападения, т.е. первого насильственного акта (удара, угрозы убийством и т.п.). Однако это не означает, что далее обороняться нельзя. Если посягательство продолжается, необходимая оборона возможна, несмотря на то, что преступление юридически окончено. Сказанное справедливо и для такого преступления, как изнасилование (ст. 131 УК). Данное преступление окончено с момента начала насильственного полового сношения или полового сношения с использованием беспомощного состояния потерпевшей. Но защита возможна и после начала полового сношения - до фактического окончания посягательства.

Право на оборону прекращается и с момента прерывания посягательства по не зависящим от посягающего лица обстоятельствам при приготовлении и покушении.

В) В теории уголовного права нередко указывается еще один признак посягательства - его действительность. Это значит, что посягательство не должно существовать лишь в воображении обороняющегося, когда он домысливает ситуацию и решает, что подвергся нападению, в то время как никаких реальных оснований для таких домыслов нет.

Мнимая оборона, понимаемая как защита от воображаемого посягательства, представляет собой один из видов фактической ошибки.

Некоторые ученые полагают, что в случае мнимой обороны «обороняющийся» должен нести ответственность за неосторожное причинение вреда, поскольку он не предвидел, но должен был и мог предвидеть, что посягательства в действительности не было. Высказывается и мнение о том, что в этом случае уголовная ответственность за причиненный вред наступает на общих основаниях, «как при совершении умышленного преступления соответствующего вида».

Как представляется, обороняющийся не должен оценивать действительность посягательства. Если вся обстановка происшествия говорила о том, что лицо подверглось общественно опасному посягательству, например в случае инсценировки ограбления, и оно не могло избежать такой ошибки, т.е. добросовестно заблуждалось, то нужно оценивать его действия с позиций института необходимой обороны: было ли «посягательство» наличным, соблюдены ли пределы необходимой обороны и т.д. Если все условия необходимой обороны выполнены, лицо не подлежит вообще уголовной ответственности. Если же, например, у прохожего попросили зажигалку или спросили, который час, а он решил, что подвергся нападению, то это не означает недействительности посягательства, а означает отсутствие признака «наличности». Таким образом, условие «действительности» общественно опасного посягательства излишне.

Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите:

А) Допустимость защиты не только собственных интересов, но и интересов других лиц, общества и государства.

В зарубежных правовых системах необходимая оборона, как правило, распространяется лишь на защиту личности и собственности . Это объясняется тем, что рассматриваемый институт непосредственно связан с естественными правами человека (правом на жизнь, здоровье, имущество). Однако в российском уголовном праве институт необходимой обороны позволяет защищать и любые другие общественные отношения, блага, интересы, поставленные под охрану уголовного закона.

Объектами необходимой обороны могут выступать жизнь и здоровье, половая свобода и половая неприкосновенность, имущество, общественный порядок и общественная безопасность и др.

Б) Защита может выражаться лишь в активном поведении - действиях, причиняющих определенный вред посягающему лицу. Пресечение общественно опасного посягательства посредством бездействия невозможно. Защитные действия могут заключаться либо в парировании удара, либо в контрнападении.

В) Причинение вреда только посягающему, а не третьим лицам. Это условие вытекает из самого содержания необходимой обороны - защиты от общественно опасного посягательства. Уголовный закон допускает причинение вреда лишь человеку, являющемуся источником опасности для обороняющегося или других лиц, а также для интересов общества или государства. Вред, причиняемый посягающему, может быть как физическим (причинение вреда здоровью различной тяжести или смерти), так и каким-либо иным (ограничение свободы передвижения, связывание, повреждение имущества и т.д.). Главное, чтобы адресатом вреда, причиняемого в ходе необходимой обороны, был непосредственно посягающий. Причинение вреда третьим лицам влечет уголовную ответственность на общих основаниях, если его нельзя оценить по правилам крайней необходимости.

В случае, когда владелец собаки натравливает ее на прохожего, сделавшего замечание о недопустимости выгула собаки бойцовой породы без намордника и поводка, возможно причинение смерти собаке, которая с правовой точки зрения является имуществом посягающего. В этой ситуации физический вред мог быть причинен и непосредственно хозяину собаки, если при этом не будет нарушено условие соразмерности защитных действий и тяжести посягательства.

Г) Соответствие защиты тяжести посягательства.

Норма о праве необходимой обороны относится к числу управомо-чивающих. Как уже отмечалось, уголовному праву свойственно формулирование управомочивающих норм с установлением определенных границ поведения участников правоотношений . Право на необходимую оборону предоставлено всем, но реализация этого права возможна с соблюдением установленных уголовным законом «пределов». Превышение пределов необходимой обороны само обладает общественной опасностью и влечет уголовную ответственность.

Под превышением пределов необходимой обороны понимаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. При оценке соразмерности защиты тяжести посягательства необходимо учитывать обстоятельства, в которых осуществлялась необходимая оборона, в частности количество посягающих, их возраст и пол, физическое состояние, наличие оружия или предметов, используемых в качестве оружия, время суток, обстановку и т.д.

Так, Ц. была осуждена по ч. 1 ст. 108 УК за убийство при превышении пределов необходимой обороны. По материалам дела, между Ц. и К., состоявшими в фактических брачных отношениях, произошла ссора. К. в состоянии алкогольного опьянения схватил Ц. за халат и ударил о печь, затем дважды по лицу, пригрозив убийством, на ее уговоры не реагировал. От очередного его удара Ц. упала, стукнувшись о табурет и подоконник. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта ее здоровью был причинен средней тяжести вред, а также кровоподтеки на руках. Несмотря на просьбы Ц. не подходить к ней, К. продолжал высказывать угрозы, размахивал руками, пытаясь ударить. Испугавшись за свою жизнь, Ц. кухонным ножом нанесла один удар в грудь К., причинив проникающее колото-резаное ранение груди с повреждением мягких тканей грудной клетки, сердечной сорочки, отчего К. скончался на месте.

В приговоре суд указал, что действия осужденной, направленные на оборону, явно не соответствовали характеру и степени опасности посягательства, поскольку К. надвигался на Ц., не имея в руках никакого предмета.

Вместе с тем суд не учел соотношение сил нападавшего и оборонявшейся женщины, которой на момент нанесения К. ножевого ранения уже были причинены телесные повреждения средней тяжести, не было учтено крайне агрессивное поведение К., который, хотя и не имел никаких предметов в руках, размахивал руками, угрожая убийством, пытался ударить Ц. по голове. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ обоснованно отменила прежние судебные решения, прекратила производство по делу за отсутствием состава преступления и признала за Ц. право на реабилитацию.

В случае группового посягательства обороняющийся вправе применить к любому члену группы такие меры, которые определяются опасностью и характером действий всей группы. Если один из членов группы, совершающей, например, вооруженный разбой, угрожает применением насилия, опасного дли жизни, то смерть может быть причинена любому участнику группы.

Следует учитывать, что при необходимой обороне причиненный вред может быть несколько большим, чем тот вред, который мог быть причинен в результате общественно опасного посягательства. Главное, чтобы причиненный вред не был чрезмерным, явно, т.е. очевидно для обороняющегося, не обусловленным тяжестью посягательства.

Превышение пределов необходимой обороны - всегда умышленное действие, что следует из его законодательного определения. Неосторожное причинение в процессе необходимой обороны несоразмерного вреда уголовной ответственности не влечет.

Как уже отмечалось, требование соразмерности, исходя из буквального толкования ч. 1 и 2 ст. 37 УК, сохранило свою силу лишь для посягательств, не сопряженных с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо не сопряженных с угрозой применения такого насилия. Однако, на наш взгляд, это условие должно иметь обязательный характер и для случаев посягательств, сопряженных с насилием, опасным для жизни, или с угрозой таким насилием.

Актуальность проблемы деления единого института необходимой обороны на два вида подтверждает анализ судебной практики по делам об изнасиловании. В период действия прежней редакции ст. 37 УК ни у кого из юристов-практиков не вызывала сомнений возможность лишения женщиной жизни субъекта, угрожавшего ей изнасилованием. Это считалось правомерным причинением вреда - без превышения пределов необходимой обороны. Однако после внесения в 2002 г. в УК изменений и разделении нормы о необходимой обороне на две части в судебной практике возникли затруднения в оценке соразмерности между угрозой изнасилованием и причинением смерти посягающему. Было высказано мнение о том, что если при изнасиловании отсутствует угроза жизни, то причинять смерть насильнику нельзя.

В 2004 г. одним из районных судов г. Волгограда за совершение убийства без отягчающих и смягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105 УК) Р. была осуждена к 6 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Согласно уголовному делу гражданин У., находясь в гостях у Р., предложил ей вступить с ним в половую связь, на что последняя ответила отказом. Тогда У., сидя на табурете, схватил осужденную за талию и с силой привлек к себе. Р., не желая вступать с ним в интимные отношения, сдавила руками шею потерпевшего, в результате чего от механической асфиксии наступила его смерть. Надзорным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ судебные решения в отношении Р. изменены, и ее действия переквалифицированы с ч. 1 ст. 105 УК на ч. 1 ст. 108 УК (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны), по которой ей назначено 2 года лишения свободы. Судебная коллегия, изменив квалификацию действий Р. и признав ее находившейся в состоянии необходимой обороны, все же сочла, что оборонительные действия Р. «явно не соответствуют характеру и опасности посягательства» (ч. 2 ст. 37 УК).

Этот подход представляется ошибочным и существенно ограничивающим право на необходимую оборону. Изнасилование - тяжкое преступление, даже если оно не сопряжено с угрозой для жизни потерпевшей, о чем свидетельствует санкция ч. 1 ст. 131 (лишение свободы на срок от трех до шести лет). Следовательно, в случае причинения насильнику смерти превышения пределов необходимой обороны не будет, поскольку не будет явного несоответствия защиты посягательству. Как отмечалось, вред, причиняемый в процессе необходимой обороны, не обязательно должен быть равным или меньшим, он может быть и несколько большим, чем угрожающий; запрещается прибегать лишь к явно несоразмерному вреду, чего, разумеется, не было в рассмотренном выше деле.

В другом случае, произошедшем в 2003 г., водитель такси Б. пытался совершить насильственные действия сексуального характера в отношении И., которую он согласился подвезти. Женщина нанесла ему ножевое ранение в ногу, повредив бедренную артерию. Водитель скончался от потери крови. И. была осуждена за убийство, совершенное в состоянии аффекта, к 2 годам лишения свободы условно. Однако впоследствии прокуратура г. Москвы опротестовала обвинительный приговор и просила прекратить уголовное дело за отсутствием состава преступления. Мосгорсуд отменил приговор. Дело было прекращено.

Совершенное И., если бы речь не шла о необходимой обороне, должно было быть квалифицировано как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее причинение смерти по неосторожности. Причинение тяжкого вреда здоровью при защите от изнасилования не является превышением пределов необходимой обороны. А неосторожное причинение смерти вообще нельзя рассматривать как превышение пределов, поскольку такое превышение может состоять лишь в умышленных действиях. Данное дело показательно в том отношении, что суд первой инстанции, установив признаки умышленного причинения смерти (вместо тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности), не счел действия И. даже превышением пределов необходимой обороны, а осудил женщину по другой норме - об ответственности за убийство в состоянии сильного душевного волнения (ч. 1 ст. 107 УК).

Противоречивость судебной практики во многом связана с недостатками уголовно-правовой регламентации необходимой обороны.

Превышением пределов необходимой обороны следует признать случай, когда при защите от лица, совершающего кражу (тайное ненасильственное хищение чужого имущества), причиняется тяжкий вред здоровью похитителя или смерть. Например, совершается убийство лица, пытающегося с целью хищения ночью угнать со стоянки автомобиль.

Причинение смерти лицу, совершающему имущественное посягательство, недопустимо. Это относится и к случаям посягательств на дорогостоящее имущество. Жизнь человека несопоставима со стоимостью даже самой дорогой вещи. Такова позиция современного российского права. Правда, в дореволюционный период, например, А.Ф. Кони считал, что необходимая оборона имущества «должна быть дозволена неограниченно», поскольку посягательство на имущество - это в конечном счете посягательство на права личности.

В некоторых государствах (Франция, США и др.) о недопустимости причинения смерти лицу, совершающему посягательство имущественного характера, прямо говорится в уголовном законе.

Нередко превышением пределов необходимой обороны в судебной практике ошибочно признаются запоздалая и преждевременная оборона. О превышении пределов необходимой обороны можно говорить только тогда, когда посягательство было наличным. Причинение вреда в отсутствие посягательства не имеет ничего общего с необходимой обороной, и вопрос о превышении ее пределов не должен возникать.

Провокация необходимой обороны имеет место в том случае, когда лицо с целью расправы провоцирует посягательство, а затем прибегает якобы к необходимой обороне.

Предлог необходимой обороны - это ситуация, при которой лицо действительно подверглось посягательству, но использует это обстоятельство для сведения счетов, маскируя причинение вреда под необходимую оборону.

В этих случаях умысел «обороняющегося» приобретает иную направленность. При необходимой обороне главная цель - пресечение посягательства, поэтому и провокация, и предлог необходимой обороны в действительности необходимой обороной не являются.

Общественно опасное посягательство, как правило, является неожиданным для обороняющегося, осуществляется в условиях, когда решение об оборонительных действиях должно быть принято быстро, иначе пресечь посягательство будет затруднительно. Не всегда лицо, подвергшееся нападению или иному посягательству, способно адекватно и быстро оценить характер и степень опасности посягательства. Поэтому законодатель включил в УК положение, согласно которому превышением не считаются действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения (ч. 2.1 ст. 37).

В случае превышения пределов необходимой обороны уголовная ответственность оборонявшегося лица наступает по специальным нормам об ответственности за привилегированные составы преступлений. Так, в УК существуют составы причинения смерти и тяжкого вреда здоровью человека при превышении пределов необходимой обороны (соответственно ч. 1 ст. 108 и ст. 114 УК).

В юридической литературе нередко утверждается, что в случае причинения при превышении пределов необходимой обороны иного вреда уголовная ответственность наступает на общих основаниях, хотя это обстоятельство учитывается судом при назначении наказания в качестве смягчающего (ст. 61 УК). Это ошибочное утверждение. Во-первых, возникает вопрос: каким должно быть посягательство, если причинение в процессе необходимой обороны легкого или средней тяжести вреда здоровью человека, а тем более имущественного ущерба было бы расценено как превышение пределов необходимой обороны? Ведь превышение пределов необходимой обороны - это явное, чрезмерное защитное действие, не соответствующее характеру и степени опасности посягательства. Во-вторых, даже убийство при превышении пределов необходимой обороны - преступление небольшой тяжести (ч. 1 ст. 108 УК). Какова же тяжесть преступлений, связанных с причинением гораздо меньшего вреда? Очевидно, что законодатель, предусмотрев уголовную ответственность лишь для двух случаев превышения пределов необходимой обороны - смерти и тяжкого вреда здоровью человека, - отказался это сделать для всех иных, малозначительных случаев. Следовательно, применение п. «ж» ст. 61 УК о признании смягчающим наказание обстоятельством «совершения преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны» вряд ли возможно к рассмотренным выше случаям причинения меньшего, чем тяжкий, вреда здоровью, а тем более имущественного ущерба.

Согласно гражданскому законодательству вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, не возмещается (ст. 1066 ГК).

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление

Причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений также не рассматривается как преступление при условии, что иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для задержания мер (ч. 1 ст. 38 УК).

Данный институт в истории отечественного уголовного права закреплен впервые. Прежнее законодательство, как уже отмечалось, содержало лишь два обстоятельства, исключающих преступность деяния, - необходимую оборону и крайнюю необходимость. В отсутствие специального института действия лиц, осуществляющих законное задержание, оценивались, как правило, в рамках института необходимой обороны.

Наименование данного обстоятельства вступает в определенное противоречие с конституционным принципом презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ). Признать кого-либо лицом, совершившим преступление, вправе только суд во вступившем в законную силу обвинительном приговоре. До этого момента лицо, о котором идет речь, может быть лишь подозреваемым, обвиняемым, подсудимым, но не преступником, не «лицом, совершившим преступление». Получается, что задержание правомерно лишь в отношении лиц, уже осужденных к какому-либо наказанию и совершающих, например, побег из исправительного учреждения. Если бы это было действительно так, то институт задержания был бы попросту заблокирован. Представляется более удачным следующее наименование данного обстоятельства: «задержание лица, в отношении которого есть основания полагать, что оно совершило преступление». В этом определении акцент смещен с характеристики лица как совершившего преступление на основания для задержания. Эти основания носят главным образом уголовно-процессуальный характер. Возможно, эта формулировка более громоздкая, но она позволит избежать коллизии с важнейшей конституционно-правовой нормой.

Задержание лиц, совершивших преступление, является одним из элементов борьбы с преступностью. Правом задержания указанных лиц, как и правом необходимой обороны, обладает любой гражданин. Для некоторых должностных лиц задержание лиц, совершивших преступление, как и пресечение общественно опасных посягательств, является служебной обязанностью (сотрудники полиции, федеральной службы безопасности, вневедомственной охраны и др.). Содержание этой обязанности определяется специальным законодательством.

Условия правомерности причинения вреда при задержании делятся на две группы: 1) условия, относящиеся к факту совершения преступления, и 2) условия, относящиеся к осуществлению задержания.

Первая группа условий характеризует преимущественно основания задержания. Бесспорным основанием задержания является побег из мест лишения свободы, где лицо отбывает уголовное наказание . Отбывание наказания свидетельствует об осуждении за ранее совершенное преступление, и, кроме того, сам побег - преступление средней тяжести (ч. 1 и 2 ст. 313 УК) или тяжкое (ч. 3 ст. 313 УК).

В случаях, когда лицо еще не осуждено, основаниями для задержания служат предусмотренные в ст. 91 УПК обстоятельства, при которых допустимо задержание подозреваемого лица: 1) лицо застигнуто на месте совершения преступления или непосредственно после его совершения; 2) очевидцы, в том числе потерпевшие, прямо укажут на данное лицо как на совершившего преступление; 3) на подозреваемом или на его одежде, при нем или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления.

Здесь не исключены фактические ошибки. Так, одно лицо может застать другого в процессе производства выстрела, изъятия какого-либо имущества и т.п. и решить, что в данный момент совершается преступление. В действительности это могут быть правомерные действия: акт задержания, необходимой обороны или крайней необходимости. В указанных случаях задержание неправомерно. То же самое можно сказать и о двух других основаниях. К примеру, лицо, являющееся действительным исполнителем преступления, укажет на другого как на лицо, совершившее преступление, прибегнув к оговору. Думается, что в случаях осуществления задержания гражданами, не владеющими достоверной информацией о совершении преступления, причинение вреда задерживаемым недопустимо: слишком велик риск ошибки. Для задержания, а тем более причинения вреда должны быть веские основания. Уверенность в том, что задерживается преступник, - необходимое условие правомерности его задержания.

Основанием для задержания может служить совершение как оконченного, так и неоконченного преступления (напр., в случае, когда лицо стреляет в потерпевшего из ружья, но промахивается). Неоконченное преступление, хотя и не влечет определенных в статье Особенной части последствий, а только создает угрозу причинения вреда, обладает общественной опасностью и дает основание для привлечения лица к уголовной ответственности. Однако следует иметь в виду, что приготовление и покушение суть прерванные по не зависящим от виновного лица обстоятельствам деяния; если же посягательство еще не прервано, а продолжается, задержание невозможно, а возможна необходимая оборона.

Некоторые юристы считают недопустимым задержание лица, совершившего неосторожное преступление. На практике сложилось также мнение о невозможности применения насильственного задержания к лицам, совершившим преступления небольшой тяжести, например вандализм и пр. Считается, что в подобных случаях физический вред, причиняемый задерживаемому лицу, всегда более значителен, чем вред от преступления.

Думается, что право задержания не должно ограничиваться определенными видами преступных деяний, в противном случае существенно снизится профилактическая функция данного уголовно-правового института. В частности, исключение из круга преступлений, дающих основания для задержания, неосторожных деяний необоснованно. Лицо может нарушить правила дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 264 УК) и, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшего или даже смерть, попытаться скрыться с места ДТП. В этих случаях задержание виновного водителя и причинение ему определенного вреда могут быть необходимыми мерами. При этом задержание должно осуществляться в строго очерченных законодателем пределах, соблюдение которых - одно из основных условий правомерности причинения вреда. В процессе задержания за умышленные нетяжкие или неосторожные преступления может быть ограничена свобода, причинен какой-либо имущественный ущерб и т.п.

Условия, относящиеся к осуществлению задержания: а) наличие двух целей: 1) доставление органам власти и 2) пресечение возможности совершения задерживаемым новых преступлений.

Причинение вреда при задержании в отличие от причинения вреда при необходимой обороне осуществляется не с целью пресечения общественно опасного посягательства, а главным образом для доставления лица, уже совершившего оконченное или неоконченное преступление, в правоохранительные органы или другие органы государственной власти . Эта цель является основной, определяющей смысл рассматриваемого института. В связи с этим ответ на вопрос о возможности причинения смерти задерживаемому лицу в процессе задержания может быть только отрицательным. Если ставится цель доставления лица органам власти, то причинять ему смерть нельзя.

При задержании вред не может причиняться из мести, допустим, за оказанное сопротивление, совершенное тяжкое преступление или по иным каким-либо мотивам.

Второй целью причинения вреда при задержании является пресечение возможности совершения задерживаемым лицом новых преступлений. Если осуществляется задержание особо опасного преступника, совершившего тяжкое или особо тяжкое преступление, в особенности насильственное, причинение существенного вреда задерживаемому лицу допускается, например, при его попытке скрыться. Здесь опять-таки возникает вопрос о возможности причинения смерти такому опасному преступнику. Вспомним финальный эпизод фильма «Место встречи изменить нельзя», в котором Глеб Жеглов стреляет в одного из членов банды, предпринявшего попытку бегством избежать задержания, и причиняет ему смерть. Подобные ситуации отличает невозможность или крайняя затруднительность задержания. На первое место в этом случае выдвигается цель предупреждения новых преступлений, которые, предположительно, могло бы совершить данное лицо. Вместе с тем в случае причинения смерти, пусть и с целью предупреждения новых преступлений, о задержании говорить нельзя. Причинение смерти лицу не есть его задержание. Думается, в подобных случаях необходимо говорить о другом обстоятельстве, исключающем преступность деяния, - крайней необходимости; б) задержание лица возможно лишь после того, как преступление стало оконченным либо было прервано по не зависящим от виновного лица обстоятельствам. До этого момента можно воспользоваться правом на необходимую оборону. В то же время задержание лица, совершившего преступление, допустимо до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности (ст. 78 УК) либо до истечения срока давности исполнения обвинительного приговора (ст. 83 УК) - если лицо уже осуждено, но по каким-либо причинам не отбывало наказание. Таким образом, задержание осуществляется в определенных временных границах: начиная с момента окончания или прерывания преступления по не зависящим от виновного лица причинам и до истечения давностных сроков; в) адресатом причинения вреда может быть только лицо, совершившее оконченное или какой-либо из видов неоконченного преступления

(приготовление или покушение). Вред не может причиняться третьим лицам (родственникам, супругу задерживаемого, прохожим, государственным или общественным организациям и др.). Если в процессе задержания возникает необходимость причинения вреда таким лицам, этот вред оценивается по правилам крайней необходимости. К примеру, в случае преследования опасного преступника, пытающегося скрыться на автомобиле, в условиях крайней необходимости изымается частный автотранспорт; г) причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, - крайнее средство, прибегать к которому можно только тогда, когда иначе задержать преступника невозможно. В этом сходство данного обстоятельства с крайней необходимостью. Если лицо, совершившее преступление, не уклоняется от уголовной ответственности и наказания, известны его личность и место жительства, оно в данный момент не представляет опасности для окружающих, если имеются не связанные с причинением вреда способы задержания, причинение вреда в процессе задержания недопустимо.

Причинение вреда при задержании может быть осуществлено только в форме активных действий, бездействие невозможно. Характер вреда, причиняемого задерживаемому лицу, может быть различным: ограничение или лишение свободы, связывание, надевание наручников, причинение боли или другого физического вреда различной степени тяжести, повреждение или изъятие имущества, принадлежащего задерживаемому лицу, и др.; д) непревышение мер, необходимых для задержания.

В процессе задержания лица, совершившего преступление, допустимо причинение ему большего вреда, нежели тот, что причинен преступлением, за исключением превышения мер, необходимых для задержания. Таким превышением признается явное несоответствие указанных мер характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред (ч. 2 ст. 38 УК). Другими словами, меры задержания должны соответствовать тяжести преступления и обстановке задержания.

Вид и интенсивность мер задержания определяются с учетом объекта и способа совершенного посягательства, использованных орудий и средств, характера и размера причиненных общественно опасных последствий, формы и степени вины и др. Например, при задержании лица, совершившего карманную кражу, являющуюся ненасильственным преступлением против собственности, недопустимо причинение тяжкого вреда здоровью. Если же лицо совершило разбойное нападение и убийство потерпевшего, причинение тяжкого вреда здоровью задерживаемого правомерно. Чем тяжелее совершенное преступление, чем опаснее личность преступника, тем больший вред ему может быть причинен при задержании. Так, если задерживается преступник, неоднократно судимый за совершение преступлений, то ему может быть причинен более тяжелый вред, чем лицу, совершившему преступление впервые. Следует учитывать и такие обстоятельства, как пол, возраст, состояние здоровья и другие физические данные задерживаемого лица.

Необходимо также учитывать обстановку, в которой происходит задержание. В процессе задержания преступник может оказывать активное сопротивление, создавать своими действиями опасность для окружающих лиц, нарушать общественный порядок, препятствовать работе транспорта и т.п. Таким образом, меры задержания определяются с учетом не только уже совершенного преступления, но и обстоятельств, в которых такое задержание осуществляется.

К., совершившего карманную кражу, преследовала группа граждан и потерпевший Б. Спасаясь от преследователей, К. забежал в подъезд дома и стал подниматься по лестнице. В это время Б. выстрелил в него из пистолета в спину, тяжело ранив.

В такой ситуации не было необходимости в применении огнестрельного оружия , поскольку ни преступление, совершенное К., ни обстановка задержания не давали оснований для этого. К. совершил нетяжкое преступление, посягающее на имущественные отношения, а не на личность, к тому же был безоружным. С учетом обстановки избежать задержания ему бы не удалось. Следовательно, вместо задержания преступника был осуществлен самосуд. Суд, рассматривавший уголовное дело, обоснованно осудил Б. за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью К.

Причинение смерти задерживаемому лицу в ходе задержания недопустимо, поскольку, как уже отмечалось, основная цель задержания -предать преступника правосудию. Однако, если в процессе задержания преступник совершает общественно опасное посягательство на лиц, осуществляющих задержание, или иных лиц, возникает ситуация необходимой обороны, при которой причинение смерти возможно - при условии непревышения пределов такой обороны.

Превышение мер задержания влечет уголовную ответственность только при умышленном причинении вреда задерживаемому лицу, неосторожное превышение указанных мер непреступно.

Задержание лица, совершившего преступление, и необходимая оборона имеют как общие черты, так и отличия. Общие черты двух обстоятельств состоят в том, что они суть общественно полезные и исключающие преступность деяния обстоятельства; соответствуют задаче борьбы с преступностью; совершаются в форме активных действий; правом необходимой обороны и задержания обладают все граждане независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки; рассматривают в качестве адресата причинения вреда лицо, совершившее преступление (общественно опасное посягательство), а не третьих лиц; допускают причинение большего вреда, нежели вред, причиненный преступлением (общественно опасным посягательством), за исключением явно чрезмерного вреда; причиненный посягающему или задерживаемому лицу вред не подлежит возмещению.

Отличия можно провести по следующим признакам:

по времени осуществления: необходимая оборона возможна только до момента окончания посягательства или его прерывания по не зависящим от лица обстоятельствам, задержание - после этого;
по целям: при необходимой обороне целью является пресечение общественно опасного посягательства, при задержании - доставление органам власти и пресечение новых, будущих преступлений;
при задержании причинение вреда - крайнее средство, когда нет другого способа задержать преступника. Если существует возможность избежать причинения вреда при задержании, такой возможностью необходимо воспользоваться. При необходимой обороне могут быть и другие способы избежать вреда, хотя лицо вправе его причинить;
по понятию превышения пределов - при необходимой обороне причиняемый посягающему вред должен соответствовать характеру и степени опасности посягательства, а при задержании помимо характера и степени опасности преступления учитывается обстановка задержания;
по возможности причинения смерти посягающему или задерживаемому лицу - при необходимой обороне причинение смерти возможно, при задержании - нет.

В УК предусмотрены привилегированные составы преступлений, совершенных при превышении мер задержания: 1) убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108), и 2) умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 114). Таким образом, уголовная ответственность устанавливается лишь за такое умышленное превышение мер задержания, которое повлекло причинение смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого лица. Иные случаи умышленного причинения физического вреда (легкий вред, побои), а также причинение имущественного ущерба при превышении мер задержания уголовной ответственности не влекут. Это связано с тем, что в подобных случаях само превышение мер задержания вряд ли возможно.

Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108), наказывается строже, чем убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108). Различие в наказуемости этих видов Убийства, как представляется, связано с тем, что при необходимой обороне преследуется более весомая цель - пресечение начатого или угрожающего общественно опасного посягательства. В случае задержания лица, уже совершившего преступление, цели иные: осуществление правосудия, предупреждение новых преступлений со стороны задерживаемого лица и, в некоторых случаях, надлежащее исполнение наказания.

Отметим также отличие в перечне тех видов вреда здоровью, которые влекут уголовную ответственность в случае превышения пределов необходимой обороны и в случае превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Законодатель предусмотрел уголовную ответственность лишь за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 114). В то же время применительно к превышению мер задержания ответственность установлена за умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 114). Это объясняется более строгими условиями правомерности причинения вреда при задержании, в частности требованием учитывать не только характер и степень опасности совершенного преступления, но и обстановку, в которой осуществляется задержание. Совершение преступления при нарушении условий правомерности задержания лица, совершившего преступление, признается обстоятельством, смягчающим наказание (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК). Вместе с тем возможность учесть это обстоятельство в качестве смягчающего при назначении судом наказания вызывает сомнения, поскольку помимо привилегированных составов убийства и причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого лица иной вред вряд ли может быть оценен как превышение мер задержания. При этом дважды одноименный признак учитываться не может: если законодатель учел превышение мер задержания при конструировании привилегированного состава, это же обстоятельство не может учитываться повторно при назначении наказания подсудимому.

Не следует смешивать задержание лица, совершившего преступление, как обстоятельство, исключающее преступность деяния, и задержание лица, подозреваемого в совершении преступления как уголовно-процессуальное действие (ст. 91 УПК), которое может осуществляться не любым лицом, а лишь специально уполномоченными субъектами.

Крайняя необходимость

При крайней необходимости имеет место правомерное причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам при условии, что это связано с устранением опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества и государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости (ст. 39 УК).

Ненаказуемость деяний, совершенных в состоянии необходимости, признавалась уже древним правом. В Германии данный институт был закреплен в «Каролине». Во Франции, законодательно установившей этот институт лишь в 1992 г., на практике с конца XIX в. суды стали освобождать лиц, совершивших преступление (как правило, хищение) «в состоянии необходимости». При этом считалось, что в деяниях таких лиц отсутствует вина.

Одним из первых решений такого рода было решение по делу г-жи Менар, вынесенное в 1898 г. и поддержанное впоследствии Апелляционным судом г. Амьена. По данному делу к уголовной ответственности была привлечена женщина, не имевшая работы, которая украла хлеб, чтобы прокормить себя, свою мать и дочь, не евших в течение нескольких суток. В принципе именно такого рода дела стали поводом для разработки рассматриваемого института в зарубежном уголовном праве.

В России отдельные нормы о крайней необходимости можно обнаружить уже в Соборном уложении 1649 г. и в Артикуле воинском 1715 г. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. не проводилось еще четкого деления между непреодолимой силой и крайней необходимостью. Более совершенными были положения Уголовного уложения 1903 г., согласно которому считалось преступным деяние, «учиненное для спасения жизни своей или другого лица от происшедшей вследствие угрозы, незаконного принуждения или иной причины, опасности, в то самое время другим средством не отвратимой». Кроме того, при тех же условиях не признавалось преступным деяние, совершенное для защиты здоровья, свободы, целомудрия, иного личного или имущественного блага, если «учинивший» это имел достаточное основание считать причиняемый им вред маловажным сравнительно с охраняемым благом.

При крайней необходимости возникает ситуация, при которой опасность угрожает охраняемому законом благу или интересу. Предотвратить эту опасность можно лишь путем причинения вреда другому, тоже охраняемому благу или интересу. Если лицо в такой ситуации причиняет меньший вред по сравнению с предотвращенным, то имеет место акт крайней необходимости.

Рассмотрим условия правомерности причинения вреда в ситуации крайней необходимости, относящиеся к самой опасности: а) источник опасности может быть любым: действия или бездействие людей, физиологические процессы, происходящие в организме человека, поведение животных, действие стихийных сил, неисправности механизмов и источников повышенной опасности, столкновение нескольких правовых обязанностей и др.

Опасность может возникать в результате общественно опасного поведения человека, например при нарушении им правил дорожного движения, выразившемся в превышении скорости и повлекшем причинение тяжкого вреда здоровью человека. Если для спасения пострадавшего в результате ДТП из близлежащего аптечного киоска изымаются перевязочные средства или лекарства, налицо акт крайней необходимости.

Состояние крайней необходимости может быть вызвано физиологическими (точнее биологическими) процессами, происходящими в организме человека. Это голод, жажда, болезни, роды и др. Например, заблудившийся в лесу человек использует часть продуктов, предназначенных для геологической группы; для доставления в роддом женщины, у которой начались роды, отбирается автомобиль у его владельца; для спасения человека осуществляется пересадка донорского органа или ткани.

Ситуация крайней необходимости может сложиться в результате опасного поведения животного.

Так, при съемках фильма «Невероятные приключения итальянцев в России» произошел трагический случай. Дрессированный лев, участвовавший в съемках, был помещен на время съемок в спортзал одной из школ г. Москвы, пустовавшей в период летних каникул. По недосмотру охраны лев смог выбраться из здания школы и стал «прогуливаться» по скверу. В это же время с собакой вышел на прогулку мужчина. Лев повел себя агрессивно и напал на гражданина, повалив его на землю. Дежуривший поблизости участковый, увидев происходящее, применил табельное оружие и застрелил льва. В данном случае причинение смерти ценному животному было актом крайней необходимости.

Стихийные силы природы - землетрясение, извержение вулкана, цунами, наводнение, оползень, лесной пожар, вызванный молнией, разлив реки - могут создавать опасность для жизни и здоровья людей, животного и растительного мира, материальных ценностей.

Неисправности машин и механизмов, различные аварии также могут быть источником опасности, а следовательно, и основанием для причинения вреда в условиях крайней необходимости. К примеру, радиоактивное заражение местности в результате аварии на атомной электростанции требует немедленной эвакуации людей, для чего принудительно изымается личный автотранспорт. При отсутствии другой возможности спасения людей это следует признать правомерным причинением вреда в ситуации крайней необходимости.

Состояние необходимости может возникнуть в результате столкновения двух правовых обязанностей. Например, врача вызвали одновременно к двум пациентам, каждому из которых он обязан оказать медицинскую помощь. Не имея возможности оказать помощь обоим сразу, врач едет к тому, кто болен тяжелее. В подобных случаях неоказание помощи второму больному осуществляется в условиях крайней необходимости.

При крайней необходимости в большинстве случаев угрожающая опасность устраняется путем действий. Однако в отличие от необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, которые всегда осуществляются путем действий, акт крайней необходимости может быть осуществлен и путем бездействия. Это возможно в случаях столкновения двух правовых обязанностей: лицо предотвращает причинение большего вреда посредством неисполнения другой обязанности. В приведенном выше примере врач, оказывая помощь одному больному, бездействует в отношении другого.

Состояние крайней необходимости может возникнуть в результате действия сразу нескольких причин в совокупности.

Дискуссионен вопрос о возможности рассматривать в качестве акта крайней необходимости случай, когда лицо своими общественно опасными действиями вызвало опасность причинения вреда каким-либо правоохраняемым интересам, а затем предотвратило этот вред актом крайней необходимости. Допустим, лицо нанесло тяжелое ранение другому человеку, а затем для предотвращения смерти пострадавшего доставляет его в больницу, угнав чужой автомобиль. Думается, что в такой ситуации, когда речь идет о деятельном раскаянии, поощряемом законодателем, причинение имущественного ущерба для спасения человека следует признавать актом крайней необходимости. Это справедливо и для случаев создания опасности для правоохраняемого блага по неосторожности. Другое дело, когда лицо умышленно создает ситуацию крайней необходимости лишь для того, чтобы под видом предотвращения большего вреда причинить вред другому правоохраняемому интересу. В подобных случаях следует говорить о провокации крайней необходимости, при которой лицо должно нести уголовную ответственность за причиненный вред на общих основаниях; б) опасность должна быть наличной, что означает либо уже существующую опасность, либо непосредственную угрозу правоохраняемым ценностям. Это условие отсутствует, когда опасность возможна лишь в будущем. Для предотвращения будущего вреда необходимо предприняггь предупредительные меры, не связанные с причинением вреда правоохраняемым интересам. Например, при возможности землетрясения заблаговременно вывезти людей и ценное имущество, при опасности пожара сделать запасы воды и песка, приобрести огнетушитель, при возможности химического отравления надеть защитный костюм или маску и т.д.

Не является основанием причинения вреда и миновавшая опасность, когда вред правоохраняемому благу уже причинен и применением акта крайней необходимости спасти такое благо невозможно. В подобных случаях возможны лишь ликвидация или минимизация последствий причинения вреда.

К условиям, характеризующим устранение опасности, относятся следующие: а) целью причинения вреда при крайней необходимости является устранение опасности любого вреда: личности, имущественным отношениям, государственным и общественным интересам; б) неустранимость возникшей опасности иным способом - одно из важнейших условий правомерности причинения вреда в ситуации крайней необходимости. Это означает, что при сложившихся обстоятельствах правоохраняемое благо может быть спасено только путем причинения вреда другому правоохраняемому благу, никакой другой возможности нет. Если же существуют иные способы избежать опасности, не связанные с причинением вреда, лицо должно ими воспользоваться. В противном случае не исключено наступление уголовной ответственности; в) адресатом причинения вреда являются, как правило, третьи лица.

Именно этим лицам может причиняться физический, экономический и другой вред. Вместе с тем необходимо учитывать, что в ряде случаев вред может причиняться и лицу, правовой интерес которого защищается актом крайней необходимости.

Так, во время свадебного торжества в доме В. начался пожар, вызванный неисправной электропроводкой. Один из гостей, действуя в состоянии крайней необходимости, сорвал со стены ковер и потушил им пламя. Путем причинения незначительного имущественного ущерба В. спас все имущество;

г) причиненный вред должен быть меньше вреда предотвращенного.

Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный (ч. 2 ст. 39).

В отличие от необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, при крайней необходимости превышением пределов признается уже причинение равного вреда. Это связано с тем, что актом крайней необходимости вред причиняется правоохраняемым интересам третьих лиц, не причастных к созданию опасности, не совершающих общественно опасного посягательства и не совершивших преступление. Причинение равного вреда делало бы бессмысленным акт крайней необходимости, поскольку одно благо спасалось бы путем уничтожения такого же по ценности блага.

Сопоставление ценности блага, которое приносится в жертву во имя спасения другого блага, осуществляется в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств дела. Необходимо учитывать характер угрожающей опасности, содержание и размер возможных последствий, обстановку, в которой опасность устраняется, и др. «Чисто арифметическая» оценка возможна в том случае, когда речь идет об одноименных право-охраняемых интересах или об одинаковых объектах. Например, правомерно причинение незначительного имущественного ущерба для предотвращения опасности уничтожения особо ценного имущества. В случае разнохарактерных интересов такое сопоставление может вызывать определенные затруднения.

Так, судье Л., в производстве которой находилось уголовное дело по обвинению М. в совершении тяжкого преступления, позвонили домой неизвестные и, угрожая похищением дочери, потребовали вынести оправдательный приговор М. Опасаясь за жизнь и здоровье своей несовершеннолетней дочери, судья Л. выполнила требование.

В данном случае судьей было совершено преступление против правосудия, предусмотренное ст. 305 УК «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта». При решении вопроса о том, являются ли действия судьи актом крайней необходимости, следует установить, какой правоохраняемый интерес более значим: жизнь, здоровье, свобода человека или интересы правосудия. В силу приоритетности защиты личности, о чем свидетельствует расположение раздела о соответствующих преступлениях в начале Особенной части российского УК, необходимо признать более важными интересы личности, а не правосудия. Правда, в подобных ситуациях не следует забывать и о других условиях правомерности причинения вреда в состоянии крайней необходимости, в частности о неустранимости опасности другим способом.

Может возникнуть ситуация, при которой придется сопоставлять, например, интересы личности и государства: когда, допустим, под угрозой причинения смерти требуют выдать сведения, составляющие государственную тайну. Думается, что ничто не может быть противопоставлено жизни человека, даже интересы государства, поэтому рассматриваемая ситуация должна быть разрешена в пользу интересов личности.

Дискуссионен вопрос о возможности причинения смерти человеку ради спасения собственной жизни. Н.С. Таганцев такую возможность Допускал, считая, что инстинкт самосохранения может привести человека к спасению своей жизни за счет другого лица и уголовное право в этом случае бессильно что-либо изменить. По мнению И. Канта, никакая нужда не может сделать преступное непреступным, но если сталкивается жизнь с жизнью, то убийство одного другие становится ненаказуемым, так как при такой коллизии уголовный закон бессилен, наказание, которым он угрожает, не может быть сильнее потери жизни. Вместе с тем в современной литературе отмечается, что в соответствии с нормами морали человек не может жертвовать жизнью другого лица для спасения собственной жизни, а лишение жизни человека может быть признано актом крайней необходимости лишь в исключительных случаях, когда только таким путем можно предотвратить смерть нескольких людей.

Широко известен английский прецедент, насчитывающий более 120 лет. В 1884 г. англичане Дадли, Стифенс, Брукс и юнга 17-18 лет оказались единственными выжившими после крушения яхты «Миньонетт» в открытом море в 1600 милях от мыса Доброй Надежды. Оказавшись в шлюпке практически без запасов воды и еды, они стали дрейфовать. На восемнадцатый день, когда они были седьмой день без еды и пятый - без воды, Дадли и Стифенс предложили Бруксу, намекая на юнгу, пожертвовать одним из них. Брукс отказался. На следующий день Дадли предложил бросить жребий, однако Брукс вновь отказался. Тогда Дадли сказал, что, если судно не появится на следующее утро, юнга должен быть убит. Утром судно не появилось, и Дадли с согласия Стифенса, прочитав молитву, зарезал юнгу, лежавшего в крайне истощенном состоянии на дне лодки, но находившегося в сознании. В течение последующих дней все трое питались мясом и кровью убитого. На четвертый день после убийства они были спасены проходившим мимо судном. Дадли и Стифенс предстали перед судом, их обвинили в тяжком убийстве, но присяжные не признали их виновными, указав, что, если бы обвиняемые не съели юнгу, они, вероятнее всего, не выжили бы; что юноша, находившийся в еще более ослабленном состоянии, скорее всего умер бы раньше всех; что во время совершения убийства не было ни единого шанса выжить. Впоследствии дело рассматривалось в Суде королевской скамьи, который вынес обвиняемым смертный приговор. Однако, принимая во внимание общественное мнение, королева Виктория помиловала Дадли и Стифенса, заменив смертную казнь шестимесячным тюремным заключением.

Противоречивость судебных решений по данному делу подтверждает морально-правовую зыбкость возможности спасения своей жизни за счет жизни другого человека, хотя в приведенном деле причиненный вред меньше вреда предотвращенного: ценой жизни одного человека спасены три жизни, следовательно, акт крайней необходимости имеет место.

В связи с большими успехами медицинских наук актуален вопрос о возможности спасения жизни многих людей путем причинения вреда одному человеку-донору. Ученые подсчитали, что ценой жизни только одного донора можно спасти свыше 400 человек, каждый из которых находится в непосредственной опасности смерти, устраняемой лишь трансплантацией органов или тканей. Значит ли это, что можно схватить на улице подходящего человека, расчленить его на органы и ткани и таким образом спасти несколько сот больных людей? С позиций института крайней необходимости вред правомерен: опасность наличная и не устранимая иным путем, вред причиненный меньше вреда предотвращенного. Думается, что в такого рода случаях «арифметический» подсчет неуместен. Жизнь каждого человека важна, и ее нельзя сопоставить по значимости с жизнями других людей. В то же время, думается, что наказание человека, спасшего в состоянии крайней необходимости свою жизнь за счет жизни другого, нецелесообразно по причинам, названным Н.С. Таганцевым, в частности из-за невозможности воздействовать на инстинкты человека средствами уголовного права.

Превышение пределов крайней необходимости влечет уголовную ответственность только при умышленном причинении вреда, неосторожное причинение вреда не наказывается.

Лицо может ошибочно полагать, что предотвращает более значительный вред, нежели тот, что он причиняет, на самом же деле это не так. В этом случае действия лица объективно общественно опасны и не могут признаваться актом крайней необходимости. Вместе с тем, если лицо не предвидело и не могло предвидеть, что причиняет вред равный или более значительный, нежели предотвращенный вред, в силу сильного душевного волнения или других причин, оно не может быть привлечено к уголовной ответственности из-за отсутствия вины.

В ситуации крайней необходимости может существовать несколько способов устранения опасности, каждый из которых сопряжен с причинением вреда правоохраняемым интересам, однако один из них более «щадящий», а другой - менее. Лицо, устраняющее опасность, не обязано из всех способов выбирать тот, что связан с наименьшим вредом. Самое главное, чтобы вред причиненный был меньше вреда предотвращенного. Например, во время сильного наводнения для спасения людей разбирается деревянный дом, из которого изготавливаются плоты. Это должно быть признано актом крайней необходимости, несмотря на то, что имелась возможность сломать менее ценный дом.

В подобных случаях необходимо учитывать то, что в ситуации крайней необходимости, как правило, нет возможности выбирать наилучший способ устранения опасности, а тем более осуществлять калькуляцию наиболее выгодного решения. Улиц, устраняющих опасность, может не хватать соответствующих знаний, опыта и навыков. Единственное требование, которое предъявляет законодатель к акту крайней необходимости, - это то, чтобы вред причиненный был меньше вреда предотвращенного.

Крайнюю необходимость необходимо отграничивать от необходимой обороны. Эти различия проводятся по: 1) по источнику опасности, 2) по адресату причинения вреда, 3) в зависимости от того, можно ли устранить опасность другим способом, 4) по понятию превышения пределов, 5) по социальной значимости институтов, 6) по юридическим последствиям (возможности привлечения к ответственности).

При необходимой обороне источником опасности является только общественно опасное поведение человека, при крайней необходимости источник опасности может быть любым: действия или бездействие человека, стихийные силы, столкновение обязанностей и пр. При необходимой обороне вред причиняется только посягающему лицу, при крайней необходимости - как правило, третьим лицам. Необходимая оборона признается правомерной даже в случаях, когда у обороняющегося имелась возможность уклониться от посягательства путем бегства или обращения за помощью к другим лицам. Крайняя же необходимость предполагает причинение вреда единственным способом устранения опасности. При необходимой обороне вред, причиненный лицу, осуществляющему общественно опасное посягательство, может быть больше угрожающего вреда, за исключением явно чрезмерного вреда. Крайняя необходимость правомерна только при причинении меньшего вреда: не только больший, но и равный вред недопустим. Социальная значимость необходимой обороны состоит в том, что она суть общественно полезна, а крайняя необходимость лишь исключает преступность деяния, поскольку при крайней необходимости вред причиняется пра-воохраняемым интересам. Вред, причиненный в процессе необходимой обороны, согласно ст. 1066 ГК возмещению не подлежит, если не были превышены ее пределы. Вред же, причиненный в состоянии крайней необходимости, по общему правилу должен быть возмещен лицом, причинившим вред (ч. 1 ст. 1067 ГК). В некоторых случаях, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред (ч. 2 ст. 1067 ГК).

Физическое или психическое принуждение

Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, а также в результате физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений ст. 39 УК (ст. 40 УК).

Причинение вреда под влиянием физического или психического принуждения предполагает вынужденность поступка, исключительную обстановку, в которой принуждаемый лишается возможности действовать по своему усмотрению.

Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, физическое и психическое принуждение предусмотрено впервые. Ранее физическое и психическое принуждение, как правило, рассматривалось в качестве смягчающего наказание обстоятельства, однако в некоторых случаях, когда принуждаемый (при физическом принуждении) лишался возможности руководить своими действиями, факт принуждения расценивался как наличие непреодолимой силы, исключающей уголовную ответственность за причиненный вред. Ответственность в подобных случаях исключалась прежде всего в силу отсутствия вины, так как человек, лишенный возможности действовать по своему усмотрению, руководить своими действиями, не может быть признан виновным.

В УК отсутствует статья о непреодолимой силе, хотя в теории уголовного права неоднократно поднимался вопрос о необходимости такой статьи, так как действие или бездействие, совершенное или несовершенное под влиянием непреодолимой силы, - это вопрос об основаниях уголовной ответственности, поскольку поведение принуждаемого в подобных случаях лишено уголовно-правового характера. Следовательно, говорить о допустимом причинении вреда, как это имеет место при иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния, в подобных случаях не приходится. Не случайно поэтому в теории уголовного права было высказано мнение, согласно которому «нелогичным является размещение нормы о непреодолимом физическом принуждении в главе 8 УК, в которую следует включить только нормативные положения о разрешенном причинении вреда человеком, совершающим акт общественно полезного и социально Допустимого (приемлемого) поведения. При непреодолимом физическом принуждении такого акта поведения не осуществляется, поскольку воля человека полностью блокируется».

В уголовных кодексах некоторых зарубежных государств имеются специальные положения о непреодолимой силе. Так, в УК Франции говорится: «Нарушение не имеет места в случае действия непреодолимой силы» (ч. 4 ст. 121-3). Никаких условий правомерности причинения вреда в этих случаях, в отличие от необходимой обороны и крайней необходимости, не предусмотрено. Такое положение объясняется вероятнее всего тем, что наличие непреодолимой силы (такой, что невозможно преодолеть, неустранимой) является безусловным основанием освобождения от уголовной ответственности и поэтому в регламентации не нуждается. В связи с этим в каждом конкретном случае рассматривается вопрос о том, имелась или не имелась в наличии непреодолимая сила, а не о соблюдении необходимых условий, как это имеет место, например, при необходимой обороне, крайней необходимости и других обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Физическое принуждение по своему характеру и последствиям может быть различным и «представляет собой непосредственное контактное воздействие на организм человека (побои, истязание, связывание или другие способы лишения возможности производить телодвижения или действия, болевая демонстрация намерений причинить смерть, порезы жизненно важных органов и тканей, имитация удушения и пр.)».

Непреодолимое физическое принуждение, т.е. такое, при котором принуждаемый лишен возможности руководить своими действиями, поступать по своему усмотрению, исключает уголовную ответственность за причиненный принуждаемым вред (ч. 1 ст. 40 УК).

Так, во время нападения на Сбербанк один из преступников был ранен. Его приятели, сумевшие скрыться от задержания, отвезли раненого на квартиру, а затем, ворвавшись внезапно в больницу, принудили врача-хирурга прервать операцию и поехать с ними. Выбора варианта поведения у врача не было, так как его насильно вывели из больницы и посадили в машину. В результате прерванной операции больной умер.

В ч. 2 ст. 40 УК говорится о таком физическом принуждении, которое не исключает возможности принуждаемого руководить своими действиями.

Если при непреодолимом физическом принуждении принуждаемый лишается в определенных условиях возможности действовать самостоятельно, то при преодолимом физическом принуждении лицо сохраняет возможность действовать по своему усмотрению, т.е. руководить своими действиями, и тогда встает вопрос об уголовной ответственности за причиненный принуждаемым вред. Согласно ч. 2 ст. 40 УК этот вопрос решается по правилам крайней необходимости, т.е. по ст. 39 УК.

Помимо физического принуждения в ч. 2 ст. 40 УК говорится и о психическом принуждении (психическом насилии), которое в отличие от физического заключается в воздействии не на организм человека, а на психику лица, его волевую сферу и осуществляется путем угроз, унижения, понуждения к выполнению или невыполнению каких-то действий и пр.

В теории уголовного права существует мнение, что психическое принуждение всегда преодолимо, так как независимо от интенсивности применения угрозы и прочее психическое принуждение не исключает возможности действовать. Психическое принуждение выступает лишь одной из детерминант правомерного или общественно опасного поведения. Однако высказывается и иное мнение. «Представьте себе ситуацию, при которой человек подвергается интенсивному психическому принуждению: под дулом пистолета его заставляют передать чужое имущество. Преодолимо ли такое принуждение для обычного человека, не прошедшего службу в спецназе? Думается, что воля человека под таким воздействием парализована, а принуждение непреодолимо».

На основании этого некоторые ученые предлагают включить в ч. 1 ст. 40 УК указание на непреодолимое психическое принуждение. Однако в этом нет необходимости, так как характер угрозы, степень ее воздействия на психику принуждаемого могут быть учтены в рамках крайней необходимости, по правилам которой и будет решен вопрос об ответственности. Думается, что в приведенной выше ситуации принуждаемый к передаче имущества будет признан не подлежащим уголовной ответственности не потому, что психическое воздействие на него было непреодолимо, а потому, что жизнь человека ценнее имущества.

Законодатель, имея в виду именно преодолимость психического принуждения, в ч. 2 ст. 40 УК не оговаривает возможность руководить своими действиями при психическом принуждении, подразумевая, что таковая имеется всегда. Возможность руководить своими действиями оговаривается лишь в отношении физического принуждения. К тому же решение вопроса об ответственности при психическом принуждении полностью зависит от указанных в законе условий правомерности крайней необходимости.

При обсуждении проектов УК высказывались сомнения в целесообразности включения в главу об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, статьи о физическом или психическом принуждении, так как в большинстве такие случаи будут рассматриваться по правилам крайней необходимости. Это мнение имеет серьезные основания.

Физическое и психическое принуждение является обстоятельством, наиболее отличным от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния. Формальное сходство между ними сводится к отсутствию общественной опасности и освобождению за причиненный правоохра-няемым интересам вред при невозможности руководить своими действиями в случае физического принуждения. Различаются же эти обстоятельства весьма существенно по основаниям причинения вреда, по целям его причинения, по субъекту причинения вреда и по оценке действий принуждаемого.

Такого же мнения придерживаются и некоторые другие ученые. Так, С.В. Пархоменко, относя ч. 1 ст. 40 УК к числу специализированных, а не управомочивающих, что характерно для ст. 37-39 и ч. 1 ст. 41, предписаний, делает вывод, что причиненный в этих случаях вред признается непреступным в силу отсутствия вины.

На отсутствие четкой правовой регламентации рассматриваемых обстоятельств (физического и психического принуждения) обращают внимание и другие ученые. В юридической литературе отмечается, что данные обстоятельства «не имеют полностью самостоятельного правового значения... Их правовой статус нуждается в дальнейшей разработке...». Данный вывод теоретически и практически обоснован.

Основанием ненаступления ответственности причинителя вреда при физическом и психическом принуждении является противоправное поведение другого лица, использующего методы физического или психического насилия для принуждения первого к причинению вреда. У принуждаемого отсутствует желание не только причинения вреда, но и совершения действий, к которым он принуждается. Принуждаемый используется при такой ситуации как орудие чужой злой воли.

Мнение о необоснованном помещении статьи о психическом и физическом принуждении в систему обстоятельств, исключающих преступность деяния, высказывалось и в теории уголовного права.

Так, Т.Ю. Орешкина считает, что непреодолимое физическое принуждение следует рассматривать в рамках непреодолимой силы вообще, поскольку юридическая природа данного обстоятельства иная, нежели у обстоятельств, исключающих преступность деяния. Поддерживая это мнение, хотелось бы дополнительно отметить, что рассматриваемое обстоятельство не подпадает и под общее определение обстоятельств, исключающих преступность деяния, так как эти обстоятельства предполагают наличие условий допустимого или оправданного вреда, тогда как при принуждении причиненный вред допустимым быть не может.

При физическом принуждении, когда лицо не имеет возможности руководить своими действиями, причиненный вред всегда рассматривался с точки зрения непреодолимой силы, и при ее наличии ответственность за причиненный вред исключалась. Включение в гл. 8 УК статьи о физическом принуждении не решает вопроса о непреодолимой силе, поскольку невозможность действовать по своему усмотрению может быть обусловлена не только действиями людей, но и силами природы, действиями животных или механизмов, биологическими процессами, происходящими в человеке, и пр.

Что же касается психического и физического принуждения в случаях, когда принуждаемый сохраняет возможность руководить своими действиями, то такие случаи полностью подпадают под признаки ст. 39 УК и рассматриваются с позиции соразмерности причиняемого принуждаемым вреда и вреда, которым ему угрожают.

Интересным представляется решение этого вопроса в ст. 38 УК Республики Узбекистан, регламентирующей правомерность действий в состоянии крайней необходимости. В ней говорится: «Вопрос об ответственности за причинение вреда правам и охраняемым законом интересам в результате физического или психического принуждения решается с учетом положений настоящей статьи» (ч. 5).

В зарубежных уголовных кодексах статьи о физическом или психическом принуждении встречаются крайне редко. Нормы, под действие которых подпадает принуждение, носят чаще всего общий характер. Так, в ст. 40 УК Голландии говорится: «Лицо, которое совершает правонарушение под влиянием силы, которой оно не может противостоять, не подлежит уголовной ответственности». Очевидно, что это положение имеет более широкую сферу действия, нежели ч. 1 ст. 40 УК. В ч. 2 ст. 6 Уголовного закона Латвийской Республики («Понятие преступления») закреплено положение, согласно которому «преступным деянием не является деяние (действие или бездействие), имеющее признаки состава деяния, предусмотренного настоящим законом, но совершенное при обстоятельствах, исключающих уголовную ответственность». Очевидно, что под действие этой нормы подпадают и непреодолимая сила, и принуждение. Не признаются преступлением, согласно ст. 16 УК Китайской Народной Республики, «деяния, которые объективно хотя и привели к вредным последствиям, но были вызваны непреодолимой силой».

Своеобразная статья 32 содержится в УК Грузии, помещенная в конце главы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния. В ней говорится: «Не являются противоправными действия лица, совершившего предусмотренное настоящим Кодексом деяние при наличии иных обстоятельств, которые хотя в настоящем Кодексе не упоминаются, но вполне удовлетворяют условиям правомерности этого деяния». Статья о физическом и психическом принуждении в Кодексе Грузии отсутствует.

Обоснованный риск

Статья об обоснованном риске, как и условиях его правомерности, в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, появилась в уголовном законодательстве впервые.

Появлению статьи об обоснованном риске предшествовали многочисленные дискуссии, в которых предлагались различные формулировки этого обстоятельства, однако необходимость включения в разрабатываемый в это время УК такой статьи ни у кого сомнений не вызвала. Это было обусловлено тем, что в современных условиях интенсивного ускорения общественного развития, дальнейшего совершенствования науки и техники выполнение профессиональных функций зачастую бывает связано с риском причинения вреда правоохраняемым интересам, особенно в экстремальной обстановке и при проведении необходимых экспериментов. Поэтому включение в УК 1996 г. новой статьи об обоснованном риске (ст. 41) было воспринято как одно из несомненных достижений Кодекса.

Обоснованный риск - это совершенные с общественно полезной целью действия, причинившие вред правоохраняемым интересам, если поставленная цель не могла быть достигнута другими, не связанными с риском действиями (бездействием), а лицо, допустившее риск, приняло достаточные меры для предотвращения вреда.

В соответствии со ст. 41 УК основными признаками, позволяющими отнести обоснованный риск к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния (гл. 8), являются:

направленность действий (бездействия) на достижение общественно полезной цели (ч. 1 ст. 41);
невозможность достижения поставленной общественно полезной цели другими, не связанными с риском действиями (бездействием) - ч. 2 ст. 41;
использование достаточных и возможных мер для предотвращения вреда правоохраняемым интересам (ч. 2 ст. 41);
отсутствие при совершении рискованных действий угрозы для жизни многих людей, а равно угрозы экологической катастрофы или общественного бедствия (ч. 3 ст. 41).

1. Достижение общественно полезной цели означает такой результат рискованных действий, который одобряется моралью и правом. Это могут быть: спасение людей, научные открытия, значительная прибыль предприятия , обеспечение безопасности общества и т.п. Говоря об общественно полезной цели, законодатель имеет в виду такую цель, достижение которой имеет общественное, социальное значение, значимо для общества, хотя закон не исключает также достижение полезной цели, значимой для одного лица при соблюдении остальных условий, регламентирующих обоснованный риск.

2. Обязательным признаком обоснованного риска является невозможность достижения общественно полезной цели иными, не связанными с риском действиями (бездействием). Учитывая, что при совершении рискованных действий может иметь место причинение вреда правоохраняемым интересам, такие действия допустимы лишь в случаях, когда достичь поставленной общественно полезной цели иным образом невозможно. Причинение вреда при совершении рискованных действий при наличии иной возможности достижения цели означает отсутствие этого необходимого для обоснованного риска признака.

В уголовно-правовой литературе высказывалось мнение о допустимости обоснованного риска в случаях, когда общественно полезная цель может быть достигнута и иными, не связанными с риском действиями, однако достижение поставленной цели потребует много времени, сил и средств.

Однако более правильным представляется мнение, согласно которому риск не может быть признан обоснованным, если общественно полезная цель могла быть достигнута иными средствами. Это положение четко закреплено в ч. 2 ст. 41 УК.

3. Принятие достаточных мер для предотвращения вреда означает, что приняты все необходимые, по мнению рискующего, меры, способные в конкретной обстановке предотвратить наступление вреда. Понятия «достаточность» и «недостаточность» принятых мер относятся к числу оценочных категорий, передаваемых на усмотрение правоприменителя. При этом во внимание принимаются все обстоятельства: научно-технические достижения на момент совершения рискованных действий (бездействия), уровень профессиональных знаний рискующего, его навыки и опыт, возможность правильно оценить обстановку, например, в экстремальных условиях. В ст. 41 УК говорится именно о достаточных мерах, что означает необходимость учета как объективных факторов, так и возможностей рискующего.

4. Наличие при совершении рискованных действий угрозы для жизни многих людей, а равно угрозы экологической катастрофы или общественного бедствия служит безусловным основанием признания рискованных действий необоснованными.

Угроза для жизни многих людей имеет место в случаях, когда в результате совершения рискованных действий возникает угроза причинения смерти значительному числу людей. Вопрос о том, какое число людей, оказавшихся в опасном для жизни состоянии, можно считать значительным, решается правоприменителем.

Угроза экологической катастрофы представляет собой создание такого состояния экологического неблагополучия, при котором страдают люди вследствие значительных отравлений атмосферы и водных источников, гибнут животные и растительность, большие территории становятся зонами экологического бедствия и чрезвычайной экологической ситуации.

Угроза общественного бедствия заключается в появлении опасности нарушения состояния защищенности жизненно важных интересов общества. Так, об общественных бедствиях есть основания говорить при возникновении наводнений, обвалов, возгорании лесных массивов на значительных территориях и т.п.

В период существования командно-административной системы инициатива зачастую оказывалась наказуемой. Проявление инициативы влекло за собой ответственность, несмотря на то, что в результате совершения рискованных действий рискующие достигали общественно полезной цели. Однако нарушение нормативов и инструкций, порой устаревших и сдерживающих научно-технический прогресс, ставилось в вину.

Ярким подтверждением этого положения является широко известное дело Альби. Директор совхоза Альби нанял бригаду работников для уборки валунов с площадей, которые могли быть использованы для посевов (силами работников совхоза произвести уборку валунов не удавалось), с оплатой 2 руб. за час вместо 1 руб. 05 коп. за один кубометр. Альби рассчитал, что использование после уборки валунов этих посевных площадей полностью возместит перерасход средств и даст определенный доход совхозу. Альби привлекли к ответственности за хищение социалистической собственности и осудили. Позднее его действия были квалифицированы как злоупотребление должностными полномочиями. Расчеты Альби полностью оправдались. Однако Пленум Верховного Суда СССР, прекратив дело, отметил, что Альби совершил служебный поступок, за который на него должно быть наложено дисциплинарное взыскание.

Аналогичным было дело Вагнера, который нанял в нарушение штатного расписания нескольких специалистов для ускорения реконструкции предприятия.

В доктрине уголовного права имели место попытки дополнить условия правомерности обоснованного риска следующими:

причинение вреда интересам, охраняемым уголовным законом;
совершенное действие (бездействие) прямо не запрещено законом;
возможные вредные последствия должны быть осознаны.

По поводу этих условий возникают некоторые сомнения.

Во-первых, признаком обоснованного риска вряд ли можно считать причинение вреда, ибо риск в таких случаях может быть признан необоснованным. Причинение вреда при совершении рискованных действий означает, что были нарушены условия, перечисленные в ст. 41 УК.

Во-вторых, устанавливая условие о ненарушении прямого запрета, мы тем самым сужаем сферу обоснованного риска, при котором рискующий иногда вынужден поступать вопреки правовому требованию. Такое может иметь место, например, в случаях игнорирования устаревшей инструкции с целью получения материальной выгоды на производстве.

В-третьих, указание на то, что возможные вредные последствия должны быть осознаны, сомнений не вызывает. Это условие вытекает из ст. 41 УК и означает, что рискующий предвидит возможность причинения им вреда, но надеется, что предпринятые им меры окажутся достаточными для предотвращения вреда, и поставленная им перед собой общественно полезная цель будет достигнута.

В зависимости от цели, к достижению которой стремится лицо, совершающее рискованные действия, можно выделить: риск из предотвращения вреда, т.е. риск с целью предотвращения грозящей опасности, и инициативный риск, т.е. риск с целью достижения наибольшего профессионального эффекта, не связанного с наличием какой-либо угрозы.

Риск из предотвращения вреда может иметь место в случаях грозящей опасности в результате стихийных бедствий, техногенных катастроф и аварий и пр.

Инициативный риск - это риск при проведении различного рода экспериментов, усовершенствования действующих систем, постановке опытов для подтверждения сделанных открытий и пр.

Эти два вида рисков имеют свои признаки, в определенной мере отличающие их друг от друга. Поэтому представляется правильным решение вопроса об обоснованном риске в ст. 34 УК Литвы, в которой предусмотрены условия правомерности оправданного профессионального или хозяйственного риска, а в ст. 35, озаглавленной «Научный эксперимент», - условия правомерности инициативного риска. В ст. 35 говорится:

«1. Лица, причинившие вред при проведении законного эксперимента, не подлежат ответственности по настоящему Кодексу, если эксперимент проводился по опробованным научным методикам, решаемая проблема имеет исключительное значение для науки и экспериментатор предпринял необходимые меры предосторожности для предотвращения вреда охраняемым законами интересам.

2. Научный эксперимент запрещен при отсутствии свободного согласия участника в эксперименте, информированного о возможных последствиях.

3. За исключением случаев, предусмотренных законом, запрещен научный эксперимент с беременной женщиной, ее плодом, несовершеннолетним, лицом с нарушенной психикой и лицом, лишенным свободы».

Нестандартное решение этого вопроса избрал и законодатель Польши, Уголовный кодекс которой ограничивает понятие обоснованного риска проведением познавательного, медицинского, технического или экономического эксперимента, если ожидаемый результат имеет существенное познавательное, медицинское или хозяйственное значение, а надежда на его достижение, целесообразность и способ проведения эксперимента обоснованы в свете современного уровня знаний (§ 1 ст. 27).

В теории уголовного права выделяется несколько видов обоснованного риска в зависимости от сферы совершения рискованных действий. Например, производственный риск, т.е. стремление достичь общественно полезной цели или предотвратить вредный результат путем поставления в опасность правоохраняемые интересы; хозяйственный риск, т.е. стремление получить экономическую выгоду; научно-технический риск, т.е. стремление внедрить в практику новые методики, разработки, исследования, в том числе медицинский риск. Этот перечень можно было бы продолжить, так как сфера обоснованного риска охватывает любую профессиональную деятельность, в том числе правоохранительную.

В теории уголовного права зачастую подчеркивается, что обоснованный риск - это профессиональный риск. Однако буквальное толкование ст. 41 УК не дает оснований для такого утверждения. Очевидно, что обоснованный риск чаще имеет место в профессиональной сфере. Но случаи обоснованного риска могут иметь место и в бытовых условиях, в частности риск из предотвращения вреда.

Наличие изложенных ранее условий правомерности обоснованного риска исключает ответственность за причинение вреда. Отсутствие хотя бы одного из этих условий выдвигает на первый план вопрос об ответственности за причиненный вред, при этом большое значение имеет вопрос о степени предвидения причинения вреда при совершении рискованных действий. В теории уголовного права высказывалось обоснованное мнение, что случаи предвидения неизбежности наступления вреда охраняемым законом интересам находятся вне сферы действия ст. 41 УК, поскольку здесь речь идет об умышленных преступлениях. Рискующий может осознавать только вероятность наступления вреда, и при отсутствии хотя бы одного из условий правомерности его действия рассматриваются как неосторожное преступление со ссылкой в необходимых случаях на п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК (обстоятельства, смягчающие наказание).

До вступления в силу УК действия, являющиеся обоснованным риском, рассматривались в некоторых случаях по правилам, регламентирующим крайнюю необходимость, что приводило к определенному ограничению условий правомерности рискованных действий.

Крайняя необходимость и обоснованный риск, хотя и имеют определенное сходство, являлись обстоятельствами, исключающими преступность деяния, но это разные институты, характеризующиеся индивидуально определенными признаками.

1. При крайней необходимости причиненный вред является необходимым и неизбежным для предотвращения опасности, тогда как при обоснованном риске он лишь возможен.

2. При крайней необходимости больший вред должен быть предотвращен за счет меньшего вреда, тогда как при обоснованном риске такого требования не выдвигается.

3. Превышение пределов крайней необходимости влечет за собой уголовную ответственность лишь в случаях причинения вреда умышленно, тогда как при обоснованном риске возможно привлечение к ответственности за неосторожное преступление (чаще всего это имеет место при инициативном риске).

К сожалению, практика применения ст. 41 УК в подавляющем большинстве регионов отсутствует, а правоприменительные органы зачастую продолжают рассматривать по правилам ст. 39 УК (крайняя необходимость) случаи обоснованного риска, что приводит к существенному ограничению условий правомерности обоснованного риска.

Такое решение вопроса значительно ограничивает возможность совершения рискованных действий для достижения общественно полезной цели. Как обоснованно отмечалось в одном из комментариев к УК, целью включения в Кодекс нормы об обоснованном риске является стремление законодателя «исключить влияние уголовного закона в качестве тормоза в развитии прогресса, не связывать руки людям, умеющим брать на себя ответственность за новые нестандартные решения той или иной проблемы. В то же время закон должен оградить общество от авантюрных поступков честолюбивых, легкомысленных людей, причинивших ущерб в погоне за личными успехами».

Исполнение приказа или распоряжения

Исполнение приказа или распоряжения как обстоятельство, исключающее преступность деяния, впервые получило нормативное закрепление в действующем УК, хотя вопрос о необходимости правового регулирования ситуаций, возникающих в связи с исполнением незаконного приказа или распоряжения, в теории уголовного права обсуждался с давних пор.

Согласно ч. 1 ст. 42 УК не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконные приказ или распоряжение.

Уголовно-правовые принципы регулирования причинения вреда вследствие исполнения приказа были сформулированы в международном уголовном праве в связи с учреждением Международного военного трибунала в Нюрнберге, созданного после окончания Второй мировой войны. Нацистские военные преступники, будучи привлеченными к ответственности, ссылались на то, что они были простым орудием незаконных приказов своих руководителей. Вопрос об ответственности исполнителей преступных приказов был предметом специального рассмотрения трибуналом, в Уставе которого сказано: «Тот факт, что подсудимый действовал по распоряжению правительства или по приказу начальника, не освобождает его от ответственности, но может рассматриваться как повод для смягчения наказания, если Трибунал признает, что этого требуют интересы правосудия». По такому пути пошло уголовное законодательство как ряда зарубежных стран, так и России.

Жизнь общества объективно строится на принципах не только разумной, но и властной организации - на началах подчиненности, субординации, разделении труда в форме разграничения полномочий между участниками взаимоотношений. «Приказы, распоряжения, предписания, требования по службе конкретизируют законы, реализуют власть, создают и подтверждают обстановку стабильности в обществе и режим законности в государстве. Административные и дисциплинарные указания могут вторгаться в сферу частных прав, реализацией полученных по службе предписаний исполнитель может причинить вред правоохраняемым благам. Как бы совместное с начальством зло должно быть оценено с позиций индивидуальной ответственности. Эту задачу как раз решает самостоятельный институт уголовного права, предусмотренный в ст. 42 УК».

Вместе с тем в уголовно-правовой литературе высказывается мнение, что исполнение приказа или распоряжения нет оснований относить к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния, по следующим основаниям. Во-первых, в случае, когда лицо исполняет обязательный для него приказ или распоряжение, не осознавая его преступного характера, причинение вреда правоохранительным интересам должно влечь ответственность по правилам, регламентирующим институт соучастия как посредственное причинение. Во-вторых, в тех случаях, когда исполнитель осознает незаконность приказа, за причинение вреда правоохраняемым интересам во исполнение полученного приказа или распоряжения ответственность наступает за совершение умышленного преступления в зависимости от объекта преступления и характера совершенных действий (бездействия).

Индивидуальная обязанность выполнить надлежащим образом отданные приказы или распоряжения возникает на основании ведомственных инструкций и положений, трудовых договоров (контрактов), отраслевых уставов, должностного положения исполнителя.

Ответственность за вред, причиненный охраняемым законом правам и интересам в результате выполнения незаконного приказа (распоряжения), возлагается на лицо, отдавшее такой приказ (распоряжение), при условии, что исполнитель не сознавал его незаконности. Подобные случаи по существу представляют собой посредственное причинение (ч. 2 ст. 33 УК).

Иная ситуация предусмотрена ч. 2 ст. 42 УК, согласно которой лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконного приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях. Неисполнение же такого приказа или распоряжения уголовную ответственность исключает.

Явно незаконное или преступное свойство приказа или распоряжения определяется не только по формальным признакам, но и по социально-политическому содержанию, очевидному противопоставлению приказа или распоряжения правоохраняемым интересам (например, распоряжение руководителя коммунального предприятия отключить от системы жизнеобеспечения многоквартирный дом по причине на него жалоб жильцов). Ответственность за повиновение явно преступному предписанию наступает на общих основаниях, т.е. зависит от реально наступивших последствий.

Если приказ (распоряжение) был отдан компетентным лицом с соблюдением предписанной законом формы, его исполнение не исключает ответственности, если очевиден его незаконный или даже преступный характер.

В случаях исполнения преступного приказа (распоряжения) к ответственности за вред, причиненный правоохраняемым интересам, должны быть привлечены как исполнитель приказа (распоряжения), так и лицо, отдавшее его. Последнее являемся подстрекателем к преступлению, совершенному исполнителем, естественно, при наличии умышленной вины. Незаконность приказа (распоряжения) должны осознавать оба, об этом свидетельствует указание законодателя на признак заведомости. Совершение в результате исполнения незаконного приказа (распоряжения) неосторожного преступления уголовной ответственности не влечет.

Неисполнение приказа, как отмечается в литературе, может выразиться в невыполнении (отказе от выполнения) действий, предписанных приказом; в совершении действий, запрещенных приказом; в ненадлежащем выполнении предписанных приказом действий.

В связи с тем что исполнение приказа или распоряжения (ст. 42 УК) законодатель отнес к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния, представляется необходимым определить условия правомерности причинения вреда при исполнении приказа или распоряжения.

В уголовно-правовой литературе предлагается выделение двух групп условий правомерности рассматриваемого обстоятельства: 1) условия правомерности, относящиеся к приказу или распоряжению, и 2) условия правомерности, относящиеся к исполнителю приказа или распоряжения.

Условиями правомерности, относящимися к приказу или распоряжению, являются: 1) приказ или распоряжение отданы в установленном законом порядке, компетентным лицом, в пределах его компетенции; 2) приказ (распоряжение) является незаконным, так как его исполнение повлечет за собой причинение вреда правоохраняе-мым интересам.

Условиями правомерности, относящимися к исполнителю незаконного приказа (распоряжения), являются: 1) исполнитель не имел права (возможности) отказаться от выполнения обязательного для него приказа (распоряжения) и 2) исполнитель не осознавал незаконность отданного ему приказа, а следовательно, и того, что в результате исполнения такого приказа будет причинен вред охраняемым законом интересам.

При наличии перечисленных условий лицо, исполнившее незаконный приказ (распоряжение), в результате чего правоохраняемым интересам был причинен вред, от ответственности освобождается.

К ответственности в этих случаях привлекается, как уже отмечалось, лицо, отдавшее незаконный приказ (распоряжение).

Исполнение же незаконного приказа (распоряжения) при осознанности его незаконности рассматривается как совершение умышленного преступления.

В уголовно-правовой литературе делается попытка подвести под признаки исполнения приказа или распоряжения исполнение профессиональных обязанностей. Однако сами же авторы отмечают, что «условия правомерности исполнения профессиональных обязанностей и исполнения приказа либо иного распоряжения начальника различны». Приведенные же примеры (хирург вскрывает грудную клетку больного для оказания ему помощи, милиционер задерживает преступника, причиняя вред его здоровью, военнослужащий убивает противника в боевой операции, часовой применяет оружие против нападающего на пост) свидетельствуют о наличии не обстоятельства, регламентированного ст. 42 УК, а иных обстоятельств, исключающих преступность деяния (необходимая оборона, задержание лица, совершившего преступление, обоснованный риск и пр.). К тому же характеристика исполнения профессиональных обязанностей как обстоятельства, предусмотренного ст. 42 УК, представляет собой распространительное (расширительное) толкование закона, выделение этого обстоятельства в качестве самостоятельного не основано на законе.

Статьи об освобождении от уголовной ответственности за вред, причиненный во исполнение законного приказа, имеются в уголовных кодексах ряда зарубежных стран.

Четкая формулировка рассматриваемого обстоятельства содержится в ч. 2 ст. 122-4 УК Франции, согласно которой «не несет уголовной ответственности лицо, совершившее действие по приказу законной власти, за исключением случаев, когда такое действие является явно незаконным».

Такое обстоятельство, исключающее преступность деяния, как причинение вреда при исполнении приказа, имеется в уголовном законодательстве Англии, Голландии, Швеции и ряда других государств.

Так, согласно ст. 43 УК Голландии: «1. Лицо, которое совершает правонарушение, выполняя официальный приказ, отданный компетентными властями, не подлежит уголовной ответственности. 2. Незаконный официальный приказ не освобождает от уголовной ответственности, если только подчиненный добросовестно не заблуждается».

«Деяние, совершенное лицом по приказу кого-либо, кому оно обязано подчиняться, - говорится в ст. 8 гл. 24 УК Швеции, - не влечет для него наказания, если ввиду природы должностного подчинения, природы деяния и общих обстоятельств его долгом было подчиняться приказам».

Анализ зарубежного уголовного законодательства позволяет сделать вывод, что условия правомерности причинения вреда в уголовном законодательстве разных стран в определенной мере совпадают.