Гражданское неповиновение. Допустимо ли

Теперь я хочу проиллюстрировать содержание принципов естест­венных обязанностей и обязательств с помощью очерка теории граж­данского неповиновения. Как я уже указывал, эта теория разработана только для особого случая близкого к справедливому обществу, та­кому, которое большей частью вполне упорядочено, но в котором,

однако, случаются некоторые серьезные нарушения справедливости. Так как я предполагаю, что почти справедливое государство требует демократического режима, теория имеет дело с ролью и уместностью гражданского неповиновения законно установленной демократической власти. Она не применяется к другим формам правления, как и к другим видам несогласия или сопротивления. Я не буду обсуждать эту форму протеста, как и вооруженные действия и сопротивление, в качестве тактики в изменении или даже свержении несправедливой и продажной системы. В этом случае трудностей в отношении таких действий не возникает. Если какие-либо средства для достижения этой цели оправданы, то, безусловно, оправдана ненасильственная оппозиция. Проблема гражданского неповиновения, как я ее буду интерпретировать, возникает только в более или менее справедливом демократическом государстве, для тех граждан, которые признают и принимают законность конституции. Трудность заключается в конф­ликте обязанностей. В какой момент обязанность подчиняться зако­нам, принятым законодательным большинством (или посредством ис­полнительных актов, поддержанных таким большинством), не явля­ется более обязывающей ввиду права на защиту своих свобод и обязанности противостоять несправедливости? Этот вопрос включает природу и границы мажоритарного правления. По этой причине проблема гражданского неповиновения - это решающий тест для любой теории моральных оснований демократии.

Конституционная теория гражданского неповиновения состоит из трех частей. Во-первых, она определяет этот вид несогласия и отделяет его от других форм оппозиции демократической власти. Диапазон этих форм - от легальных демонстраций и нарушений закона, предназначенных для создания судебных прецедентов, до вооружен­ных действий и организованного сопротивления. Теория определяет место гражданского неповиновения в этом спектре возможностей. Далее, она устанавливает основания гражданского неповиновения и условия, при которых такое действие оправдано в (более или менее) справедливом демократическом режиме. И, наконец, теория должна объяснять роль гражданского неповиновения в конституционной систе­ме и уместность этой формы протеста в свободном обществе.

Прежде чем я перейду к рассмотрению этих вопросов, хочу сделать небольшое предупреждение. Мы не должны ожидать слишком многого от теории гражданского неповиновения, даже от той, которая адап­тирована для особых обстоятельств. О точных принципах, немедленно разрешающих реальные случаи, не может быть и речи. Вместо этого, некоторая полезная теория определяет перспективу, с которой можно подступить к проблеме гражданского неповиновения; она определяет значимые соображения и помогает приписать им правильные веса в наиболее важных случаях. Если нам представляется, что подобная теория помогла прояснить наше видение и сделать наши обдуманные суждения более согласованными, значит это имело смысл. Теория сделала то, чего от нее на данном этапе можно было разумно ожидать: а именно - сузила разрыв между осознанными убеждениями людей, принимающих основные принципы демократического общества.

Я начну с определения гражданского неповиновения как публично­го, ненасильственного, сознательного политического действия, однако противного закону, которое обычно совершается с целью изменений законодательства или политики правительства". Поступая таким обра­зом, человек апеллирует к чувству справедливости большинства со­общества и заявляет о том, что, в соответствии с его обдуманным суждением, принципы социальной кооперации между свободными и равными людьми не соблюдаются. Предварительное замечание по поводу этого определения - оно не требует от акта гражданского неповиновения нарушения того же самого закона, который опроте­стовывается 20 . Определение допускает непрямое, как его часто назы­вают, и прямое гражданское неповиновение. Это и должно делаться определением, так как иногда существуют сильные доводы против того, чтобы нарушать закон или политику, которые считаются не­справедливыми. В качестве примера можно привести нарушение пра­вил дорожного движения или закопав о вторжении в частные владения. Так, если правительство принимает неясный, но суровый закон против государственной измены, было бы неуместно совершать измену для того, чтобы выразить свой протест, и, в любом случае, наказание может быть гораздо суровее того, на которое можно разумно рассчиты­вать. В других случаях невозможно прямо нарушить политику пра­вительства, например, в области иностранных дел, или политику, которая затрагивает другую часть страны. Второе замечание заклю­чается в том, что акт гражданского неповиновения действительно мыслится как противоречащий закону, по крайней мере, в том смысле, что тот, кто в него вовлечен, не просто подвергает испытанию конс­титуционное решение: он готов противостоять закону, даже если тот должен быть поддержан. Конечно, в конституционном режиме суд может принять сторону несогласных и объявить закон или политику, которая опротестовывается, неконституционной. Часто существует не­которая неопределенность в отношении того, будут ли признаны действия диссидентов законными или нет. Но это не более, чем усложняющий элемент. Тот, кто прибегает к гражданскому неповино­вению для протеста против несправедливых законов, не готов отсту­пить, даже если суд в итоге с ним не согласится.

Следует также отметить, что гражданское неповиновение - это политический акт не только в том смысле, что он адресован боль­шинству, удерживающему политическую власть, но также и потому, что это акт, управляемый и оправданный политическими принципами, т. е. принципами справедливости, которые регулируют конституцию и социальные институты вообще. В оправдание гражданского не­повиновения апеллируют не к принципам личной морали или ре­лигиозным доктринам, хотя они и могут совпадать с требованиями человека и подкреплять их; и само собой разумеется, что гражданское неповиновение не может основываться исключительно на групповом или личном интересе. Вместо этого прибегают к разделяемой всеми концепции справедливости, которая лежит в основе политического порядка. Предполагается, что в разумно справедливом демократиче­ском режиме существует публичная концепция справедливости, обра-

щением к которой граждане регулируют свои политические дела и интерпретируют конституцию. Повторяющееся и намеренное нару­шение основных принципов этой концепции в течение длительного периода времени, особенно нарушение фундаментальных равных сво­бод, зовет либо к подчинению, либо к сопротивлению. Принимая участие в гражданском неповиновении, меньшинство заставляет боль­шинство решать, оставить ли все, как есть, или же, руководствуясь общим чувством справедливости, признать законные требования этого меньшинства.

Еще одно замечание заключается в том, что гражданское не­повиновение - это публичный акт. Он не только адресован пуб­личным принципам, он совершается публично. В нем принимают участие открыто, честно уведомляя об этом, а не скрытно. Его можно сравнить с публичной речью и, будучи формой обращения, выра­жением глубоких и сознательных политических убеждений, он со­вершается в публичной форме. По этой причине, среди других, гражданское неповиновение - ненасильственный акт. Оно пытается избежать насилия, особенно по отношению к людям, не из принци­пиального отвращения к использованию силы, но потому, что это окончательная суть этой позиции. Прибегать к насильственным актам, которые, наверняка, приведут к боли и страданиям, несовместимо с гражданским неповиновением как видом выступления в защиту не­которой позиции. Действительно, любое нарушение гражданских сво­бод других людей имеет тенденцию затемнять гражданский характер этого акта неповиновения. Иногда, если эта апелляция не выполняет своих целей, может рассматриваться сопротивление с использованием силы. Однако гражданское неповиновение дает выражение сознатель­ным и глубоко укорененным убеждениям, и хотя оно может предуп­реждать и увещевать, само по себе оно не является угрозой.

Гражданское неповиновение - это ненасильственное действие еще по одной причине. Оно выражает неповиновение закону в рамках верности закону, хотя и находится на грани его 21 . Закон нарушен, но верность закону проявляется в публичной и ненасильственной природе этого акта, в готовности принять правовые последствия своего поведения 22 . Эта верность закону помогает донести до большинства, что этот акт действительно политически осознанный и искренний и что его намерением является обращение к публичному чувству спра­ведливости. Полная открытость и отказ от насилия означают пору­чительство за свою искренность, так как нелегко убедить другого в том, что твои действия основаны на убеждениях, или даже быть уверенным в этом перед самим собой. Без сомнения, можно пред­ставить правовую систему, в которой сознательное убеждение в том, что закон несправедлив, принимается в качестве оправдания при гражданском неповиновении. Люди непреклонной честности, полно­стью доверяющие друг другу, могли бы сделать эту систему рабо­тоспособной. Но в реальном мире такая система, наверняка, была бы нестабильной, даже в почти справедливом государстве. Мы должны платить определенную цену, чтобы убедить остальных в том, что наши действия имеют, в соответствии с нашим тщательно взвешенным

мнением, достаточное моральное основание в политических убеж­дениях сообщества.

Гражданское неповиновение было определено таким образом, что оно находится между правовым протестом и испытанием системы, с одной стороны, и отказом по убеждениям, а также другими формами сопротивления - с другой. В этом диапазоне возможностей это такая форма несогласия, которая находится на грани верности закону. Так понимаемое гражданское неповиновение явно отличается от насильст­венных действий и обструкции; оно далеко отстоит от организованного насильственного сопротивления. Тот, кто прибегает к насилию, го­раздо более глубоко противостоит существующей политической систе­ме. Он не считает ее почти справедливой или разумно справедливой; он полагает, что она либо далеко отходит от проповедуемых им принципов, либо вообще придерживается ошибочной концепции спра­ведливости. Хотя действие человека и является искренним с его точки зрения, он не апеллирует к чувству справедливости большинства (или тех, у кого реальная политическая власть), так как полагает, что их чувство справедливости ложно или же недейственно. Вместо этого, с помощью хорошо организованных насильственных актов под­рыва, сопротивления и тому подобного, он пытается атаковать пре­обладающее чувство справедливости или вынудить большинство дви­гаться в желаемом направлении. Так, сторонник силовых действий может попытаться избежать наказания, поскольку он не готов при­нимать правовые последствия своего нарушения закона; это было бы не только на руку тем силам, которым, по его мнению, нельзя доверять, но также было бы признанием законности конституции, которой он противостоит. В этом смысле насильственные действия не находятся в рамках верности закону, но представляют собой более глубокую оппозицию правовому порядку. Базисная структура вос­принимается настолько несправедливой или так далеко отходящей от тех идеалов, которым он привержен, что человек должен подго­товить путь для радикального или даже революционного изменения. И это должно делаться с помощью попыток вызвать у обществен­ности осознание необходимости фундаментальных реформ, которые нужно провести. Конечно, в определенных обстоятельствах насильст­венные действия и другие формы сопротивления, безусловно, оправ­даны. Я, однако, не буду рассматривать эти случаи. Как я уже говорил, я преследую здесь ограниченную цель - определение по­нятия гражданского неповиновения и понимание его роли в почти справедливом конституционном режиме.

Гражданское неповиновение - умышленное преступление закона с целью привлечения общественного мнения к проблеме и требования к законодательным органам внесения изменений в законодательство. Рим. 13:1 «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены». 1 Петр. 2:13 «…будьте покорны всякому человеческому начальству...».

Как христиане мы серьезно воспринимаем библейский призыв уважать и повиноваться власти. Мы признаем обязанность подчинения законам вне зависимости от нашего личного отношения к ним, законам истинно справедливым и нравственным.

Библейский смысл закона состоит в том, чтобы сохранять порядок и служить справедливости и благу; а законы, несправедливые или вынуждающие граждан делать что-то несправедливое, подрывают общее благо, а не служат ему.

В Библии имеются следующие примеры гражданского неповиновения:

1) Повивальные бабки, Шифра и Фуа: право сохранять жизнь согражданам.

«…для чего вы делаете такое дело, что оставляете детей в живых?

Повивальные бабки сказали фараону: Еврейские женщины не так, как Египетские; они здоровы, ибо прежде нежели прийдет к ним повивальная бабка, они уже рождают.

За сие Бог делал добро повивальным бабкам…» Исх. 1:18-20.

2) Даниил: право молиться и прославлять Бога.

«Даниил же, узнав, что подписан такой указ, пошел в дом свой; окна же в горнице его были открыты против Иерусалима, и он три раза в день преклонял колена, и молился своему Богу и славословил Его, как это делал он и прежде того» Дан. 6:10.

3) Петр и Иоанн: право проповедовать Евангелие

«…Что нам делать с этими людьми?

…приказали им отнюдь не говорить и не учить об имени Иисуса.

Но Петр и Иоанн сказали им в ответ: судите, справедливо ли пред Богом - слушать вас более, нежели Бога?

Мы не можем не говорить того, что видели и слышали» Деян. 4:16,18-20.

Исторические примеры гражданского неповиновения

История изобилует подвигами людей, которые ценой собственной жизни отказывались подчиниться аморальным законам.

Среди таких людей был известный борец за справедливость Мартин Лютер Кинг, который сказал, что «если ты желаешь изменить человека, сначала ты его должен полюбить». Он видел образ Божий в каждом человеке, независимо от расы, религии, возраста или пола.

Мартин Лютер Кинг родился в 1929 году в г. Атланта, штат Джорджия. Его отец и дед были баптистскими служителями, и Мартин решил последовать по их стопам.

Когда варварские племена покорили Европу, христианские монастыри не только сохранили Библию, но также и произведения западной литературы и искусства.

Борьба с рабством: папские эдикты в 16-х и 17-х веках осудили работорговлю; евангельские христиане в Англии во главе с

Джоном Уэсли и Вильям Вильберфорсом положили конец работорговле в стране.

В Европе христиане подвергли сомнению притязания королей на божественное происхождение.

Гражданские права 60-х: христиане, на основании Писания, провозгласили, что образ Божий есть в каждом человеке независимо от расы, религии, возраста или социального положения.

Основные вопросы, затронутые в декларации:
1) Неприкосновенность жизни:

«Бог сотворил человека по образу Своему, по образу Божию...»

- «мы с сожалением отмечаем, что идеология в поддержку абортов находит широкую поддержку сегодняшней администрации»;

- «Культура смерти», папа Римский;

- «То, что Библия и человеческий здравый смысл определяют, то и мы должны ясно доносить до общественности, даже в ущерб нашему положению или репутации».

2) Брак между мужчиной и женщиной

Рождаемость вне брака (5% - 50 лет назад; 40% - сегодня);

Разводы;

Гражданские браки;

Однополые браки.

3) Свобода вероисповедания

(борьба за свободу вероисповедания с первых веков)

В штате Массачусетс с узакониванием однополых браков стало больше детей-сирот;

В штате Нью-Джерси был факт лишения статуса нан профит за отказ сдачи в аренду своих помещений...

Канада и страны Европы – запрет провозглашения библейского взгляда на гомосексуализм.

Завершение декларации было следующим:

Мы, христиане, которые объединили свои усилия вопреки исторически сложившимся церковным расхождениям, чтобы подтвердить наше право, и, что более важно, воспользоваться нашим долгом говорить и действовать в защиту этих истин.

Мы обещаем друг другу и нашим единоверцам, что никакая сила на земле, будь то культурная или политическая, не испугает нас, заставив замолчать.

Это наш долг - возвещать Евангелие Господа нашего Иисуса Христа во всей Его полноте, как «вовремя, так и не вовремя». Да поможет нам Бог исполнить этот долг до конца.

Как мы ответим на повеление Христа подчиняться больше Его уставам, нежели уставу страны и общества?

Николай Боричевский 1

В настоящее время в современной культуре все больше появляются противоречия между моральной и правовой оценкой действий, касающиеся акций ненасильственного характера, выражающие протест против политики государственной власти. В данной ситуации можно сказать, что акты гражданского неповиновения, выраженные в форме протеста, возникают вследствие расхождения правовых и моральных позиций в современном обществе.

Активность движений гражданского неповиновения поставила перед этической и политической наукой немало новых и важных вопросов. Здесь в первую очередь необходимо сделать акцент на установление пределов гражданского неповиновения, т. е. сопротивления действиям государственного аппарата, которые пусть и законны с формальной точки зрения, но аморальны и не справедливы с точки зрения морали, приносящие в жертву интересы общества ради выгоды отдельных групп. Такая форма протеста в современной культуре высказывается как неотъемлемое право индивида. Это является ярким примером того, что справедливость берет верховенство над законом и личность должна действовать в соответствии с этой справедливостью. С этической точки зрения нельзя отнять право у индивида отказаться от исполнения закона, который противоречит его внутреннему убеждению. Хотя в данном случае не стоит без необходимости превращать политически спорные вопросы в вопросы совести.

Философия гражданского неповиновения в сущности своей отличается от пацифистских методов или пассивного созерцания зла. Она предполагает активные практические действия давления на политическую власть, но без применения физического насилия. Это не бунт, и предполагает свое место только в контексте гражданского общества. Индивид должен быть приверженцем законности и порядка, стремлению поддерживать стабильность в обществе.

Таким образом, участники гражданского неповиновения должны действовать не с позиции стороннего наблюдателя, а как активные члены общества, стремящиеся изменить конкретные законы или политику государства.

Сама идея гражданского неповиновения не нова. Развитие концепции ненасилия и ее реальное внедрение в политическую практику связан с именем Махатмы Ганди. Именно он воплотил в жизнь стратегию ненасильственной борьбы, заключающуюся в объединении широких народных масс для ненасильственной борьбы, основанной на отказе от сотрудничества с властями и гражданским неповиновением, а так же готовность смириться с наказанием.

Аналогичными взглядами в понимании непротивления и ненасильственных действий наряду с Ганди находился Л. Н. Толстой. Он рассматривал выработанные им формы борьбы как действенные и сопутствующие разрушению установленного несправедливого порядка. Толстой считал, что разработанные им формы и приемы сопротивления социальному злу намного действеннее тех, которые разрабатываются и применяются на практике другими группами, противостоящих социальному порядку.

Несмотря на то, что гражданское неповиновение это борьба, тем не менее, она ориентируется на компромиссные действия и сотрудничество. Цель ненасильственного противостояния - в достижении понимания среди сторон. Так как даже с прагматической точки зрения борьба становится бессмысленной, если в отношениях продолжается противостояние или провоцирующие их действия.

Гражданское неповиновение должно быть большим, чем неприменение силы. Ориентиром должны служить высшие, идеальные цели или моральный принцип. К данной точке зрения прибегают те, кто отстаивает позицию принципиального ненасилия.

Так же можно сказать, что метод разрешения конфликтов на основе ненасильственной стратегии выходит за рамки моральных и философских исследований, так же как и в теме морали будет невозможно вычеркнуть идею ненасилия. Именно ненасилие выступает воплощением идей морали.

Итак, в современной культуре для сосуществования в свободном правовом государстве было бы полезно удалить концепцию гражданского неповиновения из политической оппозиции и политического сопротивления и отнести ее к критериям этики и морали. Правильный подход к теории и практике гражданского неповиновения может оказать важное воздействие на ненасильственное сопротивление несправедливому государственному режиму в современном обществе.

Работа представлена на заочную электронную конференцию «Ценностные ориентации Российской молодежи и современная культура», 15-20 октября 2008 г. Поступила в редакцию 17.10.2008.

Библиографическая ссылка

Матвеев М.В. ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ КАК НРАВСТВЕННАЯ ОСНОВА ПОЛИТИЧЕСКОГО И СОЦИАЛЬНОГО ПРОТЕСТА В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ // Фундаментальные исследования. – 2008. – № 11. – С. 98-99;
URL: http://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=3970 (дата обращения: 06.04.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Когда испанский мэр Хуан Мануэль Санчес Гордильо (Juan Manuel Sánchez Gordillo) возглавил «набеги» фермеров на супермаркеты за продовольствием в рамках кампании протеста против политики экономии, его защитила от ареста неприкосновенность, которой он обладает как член регионального парламента. Теперь он призывает других мэров игнорировать требования центрального правительства - не сокращать бюджет, отказываться от насильственных выселений, не проводить увольнения. В эпоху экономии подобное открытое неуважение к закону нужно поощрять. Иногда главная сила народных движений заключается в их подрывной способности. Поэтому приведем для потенциальных indignados («возмущенных», - исп.) пять примеров гражданского неповиновения.

1. Соляной поход

Противодействие Ганди британским колониальным законам об имперской соляной монополии, начавшееся в марте 1930 года, породило волну гражданского неповиновения, которая помогла изгнать из Индии Британскую империю. «Соляные законы» облагали налогами индийское производство соли, и стране поэтому приходилось импортировать британскую соль. Ганди и сторонники начали долгий поход, участники которого делали соль и транспортировали ее, не платя налога. Это не остановило Британию: британцы жестко отреагировали на поход, арестовав десятки тысяч человек и отказавшись идти на любые уступки. Кроме того, сторонники Ганди не смогли заручиться поддержкой мусульман.

Однако в долгосрочной перспективе кампания произвела эффект, хотя своих непосредственных целей и не достигла. Во-первых, она вдохновила тех, кто в ней участвовал, так как для многих это был первый опыт организованной деятельности. Во-вторых, она объявила миру, что индийские народные массы - это серьезная сила, с лидером которой британским властям приходится вести переговоры. В-третьих, она стимулировала новые волны гражданского неповиновения. Наконец, Соляной поход сильно повлиял на мышление и стратегию других мятежников - например, Мартина Лютера Кинга.

2. Эстремадурская кампания

В республиканской Испании одной из приоритетных тем был земельный вопрос. Массовая безработица в деревне помогла победить на выборах правительству левого Народного фронта. Во время избирательной кампании 1936 года в Эстремадуре кандидаты от Народного фронта пообещали быструю земельную реформу. Однако вместо того, чтобы ждать, пока правительство выполнит свои обещания, безработные крестьяне начали захватывать крупные поместья, начав примерно с 3000 ферм в провинции Бадахос. Столкнувшись с народными волнениями, правительство легализовало захваты задним числом. Сотни тысяч крестьян переселились на захваченные земли.

Но вопрос стоял не только о захвате земель. Споры шли и о том, что делать с этими землями - коллективизировать или раздать отдельным владельцам. Захваты обеспечивали не только землю и работу, но и демократический форум, фокус для споров о будущем развитии общества. Или, точнее, так было, пока генерал Франко не завоевал эти места и не устроил резню среди крестьян и их левых лидеров.

3. Летучие пикеты и сидячие забастовки

В США до периода Нового курса ситуация в промышленности нередко обострялась, доходя почти до восстаний. Во многом это происходило из-за пособничества правительства работодателям. Поднявшаяся во время Великой депрессии волна активности впервые обеспечила американских рабочих юридической и институциональной поддержкой.

Неорганизованные работники текстильных фабрик и угольных шахт, пострадавшие от рецессии, но при этом вдохновленные обещанием Франклина Рузвельта заботиться о промышленных рабочих, начали отчаянную борьбу против сокращений зарплаты и рабочих мест. Однако чтобы победить, им приходилось прибегать к наиболее подрывным методам деятельности и противостоять насилию со стороны штрейкбрехеров и полиции, а в некоторых штатах - и военному положению.

И тут на сцену выступили «летучие отряды» пикетчиков, которые передвигались от города к городу во время текстильной забастовки 1934 года, призывая рабочих бастовать. Это было особенно важно, так как эти рабочие зачастую были разбросаны по мелким предприятиям и сами по себе не имели достаточно сил. Вторым ключевым моментом стала череда сидячих забастовок рабочих на сталелитейных и автомобильных заводах. Работники срывали производство, просто занимая стратегические места на заводах и отказываясь двигаться. Эта крайне эффективная тактика, требовала меньше насилия, чем заслоны из пикетчиков. Позднее ее использовали борцы за гражданские права и активисты, протестовавшие против Вьетнамской войны.

4. Разборка нежелательных предприятий

Сеть быстрого питания McDonalds приветствовали во многих европейских странах без всяких вопросов, когда в 1970-х годах она впервые пришла на континент. Однако Франция всегда была особым случаем. В ней широко распространилось отвращение к malbouffe («нездоровая пиша», «джанк-фуд», фр.) McDonalds. Попытка сети открыть в 1999 году филиал в Мийо привлекла внимание Жозе Бове (José Bové), фермера-активиста и члена сельскохозяйственного союза Confédération Paysanne. До того, как строительство было закончено, Бове и его сторонники появились на стройке и начали разбирать здание - кирпич за кирпичом.

Подобные выходки носят в основном символический характер. Но это была лишь одна из целой череды подрывных акций, направленных против торговцев генетически модифицированными продуктами и джанк-фудом, которые заполонили французский рынок. Эти акции вывели на передний край не только самого Бове, но и целый слой сельскохозяйственных активистов, которые стали важной частью антикапиталистического движения. Позднее они присоединились к борьбе против европейского конституционного договора и помогли коалиции добиться отрицательного итога голосования.

5. Неуплата подушного налога

Самым драматическим моментом кампании по борьбе с подушным налогом, возможно, следует считать беспорядки, в которые переросла 31 мая 1990 года акция протеста в центре Лондона, собравшая 200 тысяч человек. Полиция, что необычно, в конечно счете проиграла. Хотя это событие было символически значимым, оно было порождено рядом тактических ошибок. Иногда получается застать власть врасплох, но она учится на своих ошибках и учитывает их уроки, составляя новые планы. Важнее, что в основе подобных спонтанных акций обычно лежат более долгосрочные формы гражданского неповиновения.