Аптечные пункты: как избежать проблем с налоговой инспекцией. Как закрыть аптеку

Вопрос:
Предприятие закрыло одно из подразделений (аптечный пункт) и сообщило Налоговой инспекции как плательщик ЕНВД, каким еще службам и согласно каким нормативным актам следует об этом сообщить?

Ответ:

Внимание, вы пользуетесь открытым доступом к устаревшим консультациям. Актуальные консультации за последние 5 лет доступны только зарегистрированным клиентам оплатившим доступ к сайту.

Громкая сделка по покупке торговой сети «Магнит» государственным банком ВТБ не прошла незамеченной аптечными сетями. Они опасаются, что риск принятия законопроекта о продаже безрецептурных лекарств в продовольственных магазинах увеличился.

Ранее фармацевты предупреждали о значительном росте цен на рецептурные лекарства, если безрецептурные препараты будут продаваться в обычной рознице.

Законопроект, разрешающий торговым организациям получать упрощенную лицензию на фармацевтическую деятельность и продавать безрецептурные лекарства, будет внесен в правительство РФ до 1 марта 2018 года. В 2008 году была попытка проделать тоже самое, но правительство идею не поддержало. Разработать законопроект распорядился первый вице-премьер страны Игорь Шувалов. Публичное обсуждение законопроекта завершилось 17 января, против его принятия высказалось большинство экспертов.

Крупнейшая российская аптечная сеть «Ригла», у которой 1,86 тыс. точек, может закрыть почти половину своих объектов. Такая же участь грозит «Неофарму», развивающему, в частности, сеть «Столички». А небольшие региональные фармацевтические ритейлеры могут совсем уйти с рынка, пишет «КоммерсантЪ» .

«Сегодня 743 объекта находятся в непосредственной близости от продуктового ритейла… Если законопроект будет утвержден, скорее всего, эти аптеки будут подлежать закрытию», - сказал гендиректор сети «Ригла» Александр Филиппов.

Он также пояснил “Ъ”, что судьба этих 743 точек будет зависеть от того, какую долю в продажах они потеряют при принятии законопроекта. В первую очередь, по его словам, пострадают 250 объектов в малых городах.

Более половины объектов компании «Неофарм» (462 аптеки «Неофарм» и «Столички») также располагаются в непосредственной близости от продуктовых магазинов, сообщил гендиректор сети Евгений Нифантьев.

«В небольших городах у нас 143 аптеки, которые точно закроются, если закон будет принят»,- уверен он.

Ранее фармацевты были менее категоричны. Указывая на то, что соотношение рецептурных и безрецептурны лекарств в аптеке составляет 51% к 49% (ред. - непонятно имеется ли ввиду объем продаж или количество препаратов в аптеке, скорее первое), они прогнозировали рост цен на рецептурные лекарства от 11% до 16% в зависимости от вида препарата. Против принятия законопроекта также выступает Минздрав, который опасается ненадлежащих условий хранения лекарств.

В целом, фармацевты, пожалуй, правы в своем возмущении. В правительстве исходили из опыта продажи безрецептурных лекарств в зарубежных странах. Однако почему-то не было учтено, что количество безрецептурных лекарств во многих странах значительно меньше. Немного утрируя, в Европе без рецепта можно купить что-то от насморка и средства гигиены, вроде спиртовых салфеток.

С другой стороны, риторика фармацевтов, да простят нас уважаемые бизнесмены, которые защищают свои нормальные интересы, напоминает не очень перспективный шантаж. Слабо верится, что аптечный бизнес решится на одномоментное уменьшение оборотов в два раза, даже не проанализировав квартальные цифры после принятия законопроекта. К тому же возможность повысить цены на рецептурные препараты никуда не исчезает. Если аптечный киоск без повышения цен не может оставаться рентабельным, то цены надо повышать, и никакой надзорный орган законно оспорить такое повышение не сможет.

Также достаточно очевидна причина изменения риторики на более эмоциональную. На прошлой неделе государство купило фактически контрольный пакет крупной торговой сети «Магнит». Сделка и громкая, и вызвавшая опасения на тему огосударствления рынка торговли продовольственными товарами по примеру .

Известно, что рентабельность «Магнита» второй год подряд ухудшается, и принятие законопроекта о продаже безрецептурных препаратов в обычной рознице позволит компании немного улучшить финансовые показатели. Фармацевты, вероятно, расценили сделку о покупке «Магнита» как увеличение вероятности принятия законопроекта.

Прошли перестроечные времена, когда вокруг 1-й московской аптеки стояли рядами старушки, торговавшие вместо семечек психотропными таблетками. Бог весть, куда они делись, но подростковая наркомания не делась никуда. Недавно волонтеры движения «Курский вокзал. Бездомные дети» обнаружили, что их подопечные беспризорники покупают свой кайф в обычных московских аптеках. И теперь аптекам-наркоточкам объявлена война, к которой присоединился и наш журнал.


Зло из аптек
Популярностью у наркоманов пользуются препараты от кашля, содержащие кодеин, некоторые виды антидепрессантов, определенные успокаивающие средства, некоторые обезболивающие. Самый опасный из них -- буторфанол -- синтетический опиоидный анальгетик, раствор для инъекций. Все эти медикаменты не входят в списки наркотических веществ, торговля которыми не по правилам чревата уголовным преследованием, поэтому аптеки (речь идет в основном о частниках; государственные и крупные сетевые аптеки ни в чем подобном не замечены) практически в открытую торгуют рецептурными препаратами безо всяких рецептов, не глядя на покупателя. Наш корреспондент в ночной аптеке безо всяких проблем накупил полный карман таблеток и ампул, к продавшице стояла целая очередь из наркоманов. Смотреть на них страшно -- качаются, глаза мутные, а аптекарша им наркотики штучно продает, ампулы насыпает, как семечки. Продавать лекарства «вразвес» -- потаблеточно, поампульно -- запрещено, но грозит это, в крайнем случае, лишением лицензии, а скорее -- штрафом.



Между тем отсутствие многих из этих препаратов в перечне наркотических средств ничем не оправдано. «Тот же буторфанол, -- говорит нарколог, врач-психиатр высшей категории, сотрудник отделения психических расстройств, осложненных патологическими формами зависимости, московского НИИ психиатрии Виктор Ханыков, -- по обезболивающему действию сильнее морфия. При бесконтрольном применении он вызывает привыкание, развивается зависимость. Наступает настоящая наркомания. Любые наркотические препараты действуют на организм тем страшнее, чем моложе человек, а в силу дешевизны буторфанол стал наркотиком именно молодых людей (три ампулы (три порции) буторфанола стоят 150-180 рублей, один грамм (три порции) героина в Москве -- 1000-1500 руб. -- Ред .). Буторфанол давно пора перевести на номерной рецепт, как другие опийные анальгетики».

Явным провалом в законодательстве активно пользуются как наркобарыги за прилавками, так и их клиенты. Для большего эффекта наркоманы употребляют препараты в сложных комбинациях, толкут таблетки, смешивают с раствором из ампулы и в таком виде вводят в вену. Результат -- не только наркотический эффект, но и флегмоны, гнойные язвы в местах инъекций, сепсис и гангрена. «Мы делаем с “бутором” такую смесь, которая сжигает вены, они становятся хрупкими, забиваются, руки и ноги пухнут и болят, внутри гной скапливается», -- рассказывают подростки-наркоманы, подопечные движения «Курский вокзал. Бездомные дети». Происходит все обычно в ближайшем подъезде, вокруг такой аптеки -- очаг криминала, воровство, драки.

Беззаконие
С юридической точки зрения у проблемы несколько уровней. Во-первых, многие медикаменты, которые стоило бы продавать по рецептам, не включены в соответствующие списки и совершенно законно продаются любому желающему в любых количествах. Во-вторых, некоторые препараты, содержащие наркотические вещества, хотя и должны продаваться только по рецепту, на самом деле находятся в свободной продаже. Из-за того что буторфанол не включен в список наркотических препаратов, его свободная продажа -- не уголовное преступление, а всего лишь нарушение правил торговли. «Ситуацию могло бы изменить внесение этого препарата наряду с другими сильнодействующими лекарствами в список лекарств, за безрецептурный отпуск которых предусмотрена уголовная ответственность, -- сообщил РБК-daily заместитель начальника Службы по контролю за легальным оборотом наркотиков федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) РФ по Москве Михаил Ермаков. -- Это развязало бы нам руки. А аптеки моментально перестали бы торговать им, опасаясь серьезных проблем. Срок, предусмотренный за такого рода действия, -- до восьми лет лишения свободы».

Отсутствие законодательной базы для борьбы с этим видом наркомании дезориентирует и расхолаживает те госструктуры, которые теоретически могли бы повлиять на ситуацию. В московском управлении ФСКН утверждают, что предложение внести опасные препараты в более строгие списки было направлено ими совместно с мэром Москвы в правительство России уже давно. Разговоры же про введение уголовной ответственности за продажу данных лекарств без рецепта и усиление контроля за их оборотом идут с 2005 года. Однако решения на правительственном уровне до сих пор нет.

«Вы что думаете, мы этих аптек не знаем? -- сказал нам участковый одного из московских ОВД, на чьей территории идет бойкая торговля. -- Мы их больше вашего знаем! Просто это гиблый номер. Полтора года назад мы с одной такой лавочкой судились-судились -- так они даже не закрывались, уплатили сорок тысяч штрафа и дальше торгуют дрянью. Им сорок “штук” -- ерунда, а мы сколько сил впустую потратили! Заберите лучше свое заявление, и нам и вам проще будет». Заявления мы, однако, забирать не стали. Капля камень точит.

Судя по ажиотажному спросу в аптеках, дорог каждый день. Количество «лекарственных» наркоманов в столице растет, по словам самих «торчков»-беспризорников, все чаще в очередях за «бутором» стоят не маргиналы и не бомжи, а «домашние» молодые люди и даже девушки. И чем дольше будет затягиваться решение вопроса, тем серьезнее будут последствия. Решить проблему должны законодатели, но и обычные люди, такие, как мы с вами, кое-что могут. Так, волонтеры движения «Курский вокзал. Бездомные дети» пишут заявления в разные инстанции, собирают подписи протеста у жителей домов, находящихся рядом с аптеками (и из тех, кого удалось застать дома, еще никто не отказался подписать заявление, ведь никому не хочется, чтоб у него в подъезде кололись наркоманы!).


Что делать, если вы знаете аптеку, которая нарушает правила торговли сильнодействующими веществами?
Необходимо подать заявление в ОВД, на территории которого находится аптека. После приема заявления вас направят к участковому, отвечающему за участок с «точкой», который вас опросит и составит протокол. Как бы сотрудники милиции ни отговаривали вас «поднимать бучу», оформленное по правилам заявление они принять обязаны, а потом можно время от времени беспокоить их и узнавать, какие меры приняты; в случае недостаточной активности -- жаловаться в вышестоящие организации, для начала -- в прокуратуру.

Можно также обратиться в Росздравнадзор (именно эта организация должна контролировать аптеки) письмом по адресу: 109074 Москва, Славянская площадь, д. 4, стр. 1 или через интернет: [email protected]. Обращение помимо сути вопроса должно содержать фамилию, имя, отчество автора, адрес места жительства или работы.

Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков официально не должна контролировать продажу подобных препаратов, ведь они не числятся в списках наркотических средств. Но когда речь идет о таких «пограничных» ситуациях, стоит стучать во все двери. Телефон управления ФСКН по Москве -- 316-86-55, по Московской области -- 152-53-52.

Крупнейшая российская аптечная сеть «Ригла», у которой 1,86 тыс. точек, может закрыть почти половину своих объектов. Такая же участь грозит «Неофарму», развивающему, в частности, сеть «Столички». А небольшие региональные фармацевтические ритейлеры могут совсем уйти с рынка. Это произойдет при принятии закона, разрешающего продовольственным магазинам продажу безрецептурных лекарств.

«Ригла» (входит в ГК «Протек») может закрыть почти половину своих аптек, заявил гендиректор сети Александр Филиппов на недавнем заседании «Деловой России», на котором обсуждался законопроект Минпромторга о продаже безрецептурных лекарств в магазинах. «Сегодня 743 объекта находятся в непосредственной близости от продуктового ритейла… Если законопроект будет утвержден, скорее всего, эти аптеки будут подлежать закрытию»,- приводятся слова топ-менеджера в протоколе заседания (копия есть у “Ъ”). Он пояснил “Ъ”, что судьба этих 743 точек будет зависеть от того, какую долю в продажах они потеряют при принятии законопроекта. В первую очередь, по его словам, пострадают 250 объектов в малых городах.

Сейчас у «Риглы», по собственным данным, почти 1,86 тыс. точек в 47 регионах России под брендами «Ригла», «Будь здоров!» и «Живика». По данным отраслевого издания Vademecum, «Ригла» - крупнейшая аптечная сеть с оборотом 26,5 млрд руб. в 2016 году.

Более половины объектов «Неофарма» (462 аптеки «Неофарм» и «Столички») тоже располагаются в непосредственной близости от продуктовых магазинов и, соответственно, могут оказаться под угрозой закрытия, сообщил “Ъ” гендиректор сети Евгений Нифантьев.

«В небольших городах у нас 143 аптеки, которые точно закроются, если закон будет принят»,- уверен он. По его словам, выручка таких аптек и так невысока, потому любое ее снижение окажется критичным. Риск закрытия аптек действительно существует, особенно в экономически депрессивных городах с небольшим количеством населения, подтверждает директор по развитию RNC Pharma Николай Беспалов. По его прогнозам, большинство небольших региональных сетей однозначно закроются.

Идея продажи безрецептурных лекарств в магазинах обсуждается в правительстве с 2014 года: инициатором выступил вице-премьер Игорь Шувалов. Соответствующий законопроект в конце 2017 года разработал Минпромторг. В пояснительной записке к документу указано, что реализация в магазинах лекарств, отпускаемых без рецепта, простимулирует развитие конкуренции и приведет к снижению цен на отдельные категории лекарств. Публичное обсуждение законопроекта завершилось 17 января, против него проголосовало 99,55% экспертов, следует из протокола заседания в «Деловой России».

Участников аптечного рынка возмущает, что по законопроекту продуктовые магазины смогут оформлять лицензию на фармацевтическую деятельность на юридическое лицо, тогда как аптечные сети обязаны получить ее для каждой точки, жалуется господин Нифантьев. При этом, добавляет он, аптеки не просят смягчить для них лицензионные требования, так как это может отразиться на эффективности и безопасности лекарств.

Против принятия законопроекта также выступает Минздрав. Там поясняют, что проблемы доступности лекарств населению сейчас нет, а способность магазинов обеспечить надлежащие условия хранения и отпуска лекарств вызывает сомнение. В Минпромторге придерживается противоположного мнения.

В Федеральной антимонопольной службе также убеждены, что продажа лекарств в магазинах будет способствовать снижению цен на отдельные препараты. Участники совещания в «Деловой России» с этим не согласны: по их данным, сейчас соотношение рецептурных и безрецептурных препаратов в аптеках составляет 51% к 49%. Если же безрецептурные лекарства станут доступны в продуктовых магазинах, то аптекам, чтобы компенсировать снижение продаж, придется поднять цены на рецептурные. По оценке участников рынка, рост их стоимости может составить 11–16%. В этом случае покупатели будут вынуждены переплатить в год от 51,5 млрд до 74,9 млрд руб.

Признаваться в финансовой несостоятельности - всегда неудобно. Вроде как получается, что предприниматель работает плохо. А что делать, если наращенную эффективность полностью съедает новая система налогообложения, которая приравнивает аптеку к ларьку, торгующему пивом и сигаретами? С 1 января этого года аптеки перевели на общую систему налогообложения, и ставка по страховым взносам сразу выросла более чем в два (!) раза - с 14 до 34%. Прибавьте рост арендной платы, энергоносителей и коммунальных платежей. Даже не будучи провидцами, провизорам не потребовалось много времени, чтобы понять - не выжить! - и даже таким «акулам» российского фармацевтического бизнеса, как, например, аптечная сеть «36,6». Вместе с коллегами из разных регионов страны представители компании озвучили результаты работы «по-новому». Итого: с начала года 20% российских аптек уже закрылись, 7% специалистов попали под сокращение. Перспективы не просто не радужные, а согласно которым до конца года закроется почти каждая вторая аптека, а те, кто выживет, вынуждены будут закладывать возросшее налоговое бремя в стоимость лекарств - в каждую ампулу и в каждую таблетку.

Прогнозы настолько удручающие, что РААС в середине июня провела брифинг, на котором через СМИ, по сути, обратилась напрямую к потребителю. Во-первых, по карману обычных людей, а любой из нас хоть раз в жизни ОРЗ да болел, это ударит в первую очередь (цены на лекарства неизбежно вырастут), скажется на удобстве потребителя (просто потому, что аптек станет меньше), и, возможно, затронет вопросы безопасности (вспомним теневой фармацевтический рынок, зарплаты в конвертах и все сопутствующее начала 90-х). Во-вторых, аптекари вынуждены обнародовать информацию - к чиновникам и депутатам они уже обращались.

В Минсоцздравразвития и Минпромторге не отрицают социальную значимость аптек, и депутаты Госдумы, наверное, так же болеют, как простые смертные, по крайней мере, по словам исполнительного директора РААС Нелли Игнатьевой, и те и другие выражают полное понимание и сочувствие. Тем не менее, закон вступил в силу, и аптекари платят налоги и взносы, не как продавцы жизненно необходимых ЛС, а как и все продавцы подчас не всегда полезных вещей. Вернее, даже больше, чем большинство из них.

Ни одна из российских аптек не относится к предприятиям малого бизнеса, - заявление Нелли Игнатьевой , исполнительного директора РААС, не может не вызвать недоумения. - Согласно классификации, мы не относимся к социальным предприятиям торговли, и, соответственно, не обладаем никакими льготами.

Данные министерства здравоохранения настолько разнятся с цифрами Росстата, даже в таком, казалось бы, элементарном вопросе, как количество аптечных организаций, что не приходится удивляться той легкости, с которой они обрекают их на закрытие. Чиновники уверены, что в стране почти 70 тыс. аптечных организаций, статистики насчитали где-то в полтора раза меньше - 47 тыс. Вот и получается, что сокращение аптек в полтора-два раза в ходе естественного отбора не кажется ни законодательной, ни исполнительной власти катастрофой. После того как представители РААС начали ходить по кабинетам и отстаивать льготные ставки, чиновники от здравоохранения спохватились было и - подготовили в апреле законопроект, который предполагает введение льготных тарифов по страховым взносам. Но, во-первых, льготные - это все равно 26% (вместо прежних 14%), во-вторых, предусмотрена льгота только для аптек, оставшихся на ЕНВД, а таковых не много. По оценкам РААС, до 70% аптечных организаций страны с января этого года лишились льготной системы по ЕНВД, на «упрощенке» работает около 1% аптек, да и то - в Москве, где не применяется ЕНВД. Есть данные и по тем аптекам, которые и до нововведения платили в казну на общих основаниях. Послабление весьма сомнительное, к тому же это всего лишь проект. В общем, «воз и ныне там», ну не в ВОЗ же российским фармацевтам обращаться? Хотя формально, вроде бы чиновники не бездействуют, и доводы РААС были услышаны.

Что было, что - будет?

К гадалке не ходи, а факты и данные статистики - вещь упрямая. Порядка 20% российских аптек до января подпадали под общую систему налогообложения. И - все они (!) были убыточными или практически являлись таковыми. Выживали за счет других аптек сети, т.к. социальную значимость своих предприятий аптекари как раз отлично понимают, и не закрывали аптечные пункты даже в небольших населенных пунктах, где от силы раз в неделю кто-нибудь упаковку анальгина купит. По таким аптекам новые ставки ударили в первую очередь.

Мы закрываем предприятия в 1600 населенных пунктах, - цифры, озвученные генеральным директором государственного предприятия Красноярского края «Губернские аптеки» Александром Ли , - огромны. Но и край Красноярский велик и необъятен - по географии это 800 километров в длину и полторы тысячи километров в ширину. - Например, печально знаменитая Хатанга. Про потерю рентабельности не хочу говорить, она очевидна. К тем цифрам, которые называли коллеги, добавлю транспортную составляющую. У нас пересылка 10 килограммов лекарств в отдаленные населенные пункты обходится в 70 тысяч рублей!

Представителям государственных и муниципальных аптечных организаций, пожалуй, труднее всего. Пример Челябинска перед глазами, для которого новые ставки стали смертоубийственны. В крупном промышленном и региональном центре закрылись ВСЕ (!) муниципальные аптеки. Там принято решение о наделении ряда частных учреждений функцией льготного отпуска лекарств, но это опять же больше похоже на латание дыр в условиях общего системного сбоя. То же, что лечить воспаление легких аспирином.

К слову, фармацевты давно просили отменить ценорегулирование на препараты стоимостью ниже 100 руб. Аптеки как предприятия социально ответственные поддерживают обязательный ассортимент, зарабатывая на том же отечественном аспирине сущие копейки, но очередная попытка государства «сделать как лучше» переформулировала вопрос рентабельности для аптечных учреждений в вопрос жизни и смерти.

Мы не предлагаем, мы требуем, чтобы аптекам вернули социальный статус! - председатель экспертного совета по здравоохранению общественного объединения «Деловая Россия» Давид Мелик-Гусейнов категоричен. - Нельзя приравнивать аптеки к предприятиям торговли. Мое мнение, что ставка по отчислениям в социальные фонды для аптек не может быть больше 20%.

Аналитики РААС просчитали неизбежный рост цен на лекарства по ставкам, которые сейчас есть в налоговом законодательстве. Итак, при существовавшей ставке в 14% цены в этом году выросли бы на 3%, при ставке 20% соответственно до 5%; но, поскольку даже те аптеки, которые останутся на ЕНВД, возможно, и только в лучшем случае будут платить 26% в соцфонды, аналитики прогнозируют рост цен более 6%, а большинство аптек - по высшему тарифу в 34%, то можно ждать подорожание лекарств на 10%. Обращаю внимание, что этот рост цен рассчитан без учета инфляции.

«Московские аптеки»: Не боитесь, что обнародование подобных прогнозов чиновники от здравоохранения могут воспринять как шантаж?

Это констатация факта, - отвечает исполнительный директор РААС Нелли Игнатьева. - Нам нечего терять.

Много было сказано про особенности выживания национальной фармацевтики, а теперь, что называется, - цифра дня. По данным Росстата на конец мая, средняя рентабельность российских аптек составляет 0,9%. Это при льготной системе налогообложения даже до 1% аптекари не дотягивали. В зависимости от размеров аптечной организации рентабельность варьировалась от 0,5 до 2%.В последнем случае, как правило, прибавку давали сопутствующие товары и лечебная косметика, что не может быть панацеей.

Кому выгодно и еще один извечный русский вопрос

Если лечить пневмонию аспирином, пациент, может, и выживет, если организм сильный и сам справится. Беда в том, что даже сильные мира фармацевтического и при существовавших ставках работали на грани рентабельности.

По словам генерального директора сети «36,6» Валерии Солок , отчисления в социальные фонды увеличились почти в 2 раза: «В абсолютных цифрах это 159 миллионов рублей только за I квартал этого года против 88 миллионов за тот же период прошлого года. Прибавьте НДС, который теперь аптеки, переведенные на общую систему налогообложения, также будут платить полностью. О какой инвестиционной привлекательности бизнеса можно говорить»?

Мы всегда поддерживали все инициативы правительства, например, в начале 2010 г. одними из первых добровольно снизили на 12% цены на ЖНВЛП.

Эта крупная фармацевтическая сеть могла себе это позволить - и за счет оборота, и за счет собственного производства, выпуская лекарственные средства и препараты под собственной торговой маркой. Отвечая на вопрос «что делать?», аптекари пребывают в некоторой растерянности. Пусть и снижая издержки, без закрытия ряда аптек не обойтись даже крупным сетям. Все они уже в минусе и закладывают на год отрицательный баланс. Осложнились отношения с дистрибьюторами, которые почувствовали уязвимость аптек, и, опасаясь недолговечности отношений (просто из-за того, что аптека может разориться), все менее охотно идут на отсрочку платежа и другие формы сотрудничества. Дробление крупных сетей на мелкие предприятия - как вариант, но, опять же, сопряженный с ростом издержек. Мелким участникам рынка, хотя, повторюсь, официально к предприятиям малого бизнеса аптеки не относятся, проще сменить сферу деятельности.

Закладывать возросшие затраты в цены - без вариантов. Напугать россиянина ростом цен практически невозможно. Интернет кишит возмущениями по поводу новой потребительской корзины на 2011-2012 гг. Обнародованный во второй половине июня закон оставляет потребности среднестатистического гражданина на уровне 2006 г., то же относится и к среднестатистическому москвичу. Итак, предполагается, что на лекарства гражданин тратит 10% от непродовольственных расходов, и это вместе с товарами первой необходимости и средствами санитарии, в абсолютных цифрах - это вообще кот наплакал, т.е. купил пару пачек стирального порошка (а за одеждой очень бережно надо ухаживать, а то одной-то ветровочки на 5 лет не хватит) - и на лекарства ничего не остается. Соседка-пенсионерка тратит на лекарства больше половины своей пенсии, это ей повезло, нет хронических заболеваний, львиная доля уходит на коммунальные платежи и на питание практически ничего не остается. Надо ли говорить, что при таком образе жизни - расходы на лекарства могут только расти, даже не из-за того, что аптекари поднимут цены на лекарства.

Один из журналистов задал вопрос про уход в Интернет как форму спасения. Провизоры не рассматривают его как вариант. Тогда уж в подполье, но возвращение к 90-м тоже больше имеет отношение к популизму, нежели к реальному способу борьбы за выживание. Интернет-аптека, как и обычная, должна иметь склад, который могли бы проверить контролирующие организации. Тем более что лекарства - товар не только жизненно важный, но и требующий соблюдения вполне конкретных условий хранения на разные их группы.

Мы говорим про нетеневой фармацевтический бизнес, - председатель координационного совета РААС Сергей Кривошеев вспомнил про квотирование в советские времена. - В Москве, где на одном пятачке возле метро можно встретить 5, а то и больше аптек, может, действительно, существует некоторый переизбыток данных торговых точек, и ликвидация части которых не будет так ощутима.

В первую очередь новая система налогообложения ударила по регионам, особенно по дотационным. Столица вообще в данной ситуации - не показатель, скорее уж Челябинск, где закрылись все муниципальные аптеки, та же Хатанга и Красноярск. В Красноярске, кстати, только за 2 года торговые точки государственного предприятия «Губернские аптеки» подверглись более чем 700 проверкам! Поэтому, переходя к вопросу, кому и зачем это надо, при всей внешней очевидности ответа на него не найти.

Если государство так хочет контролировать фармацевтический бизнес «от и до» (если аптек станет меньше, делать это будет намного проще), то, по словам участников брифинга, этот, пожалуй, и так самый прозрачный бизнес, легко мониторится и проверяется.

Увеличить наполняемость соцфондов? Сомнительно, с учетом ликвидации ряда предприятий, «выжившие» будут приносить столько же, если не меньше. Позиция чиновников напоминает поведение старухи из сказки про золотую рыбку. Как можно было увеличивать ставки более чем вдвое, если данные по существовавшей рентабельности в 1% Росстат не хранил под грифом «совсекретно»? И кто будет наполнять фонды? И все равно мы отнесем эти деньги в аптеки, чтобы купить лекарства по выросшим ценам. Тут чиновники правильно рассуждают, лекарства - вещь необходимая, может быть, больше, чем хлеб. Если заболел - никуда не денешься, пойдешь и купишь, то, что, как говорится, «доктор прописал». А вот про пенсии - это они зря. Притом что у нас по средней продолжительности жизни мужчины вообще не доживают до пенсионного возраста, в т.ч. и из-за уровня медицинского обслуживания, и далеко не всем интересно, сколько и куда отчисляется сейчас. В общем, широкомасштабная реформа здравоохранения задела и фармацевтику. РААС в очередной раз обратилась к Президенту Дмитрию Медведеву с просьбой об индивидуальном рассмотрении вопроса налогообложения аптечных организаций. И если обмен полисов вызывает технические вопросы со стороны пациентов и некое сопротивление со стороны врачебного сообщества, то резкое увеличение налогового бремени в отношении аптек - не контрастный душ для оздоровления фармацевтического рынка (выживет сильнейший), мы-то знаем, что закаливанием можно заниматься, когда организм здоров, а при существовавшей рентабельности в 1% это больше похоже на эвтаназию.

Ксения Алексеенко