Вдова япончика и "криминальная принцесса" раскрыла тайны мафии. История жизни япончика Япончика проводили с триколором

История жизни Вячеслава Иванькова (Япончика) удивительна своими поворотами. Неудавшийся циркач, инвалид 2 группы, ставший одним из самых влиятельных авторитетов криминального мира СССР еще в 70-е годы ХХ века.

Немногие знают, что Япончик страдал шизофренией – именно вследствие этого заболевания ему пожизненно назначили вторую группу инвалидности.

«Ассирийский зять»

Будущий вор в законе Вячеслав Иваньков был москвичом, родился в 1940-м году. После восьмилетки хотел стать циркачом, воздушным гимнастом, даже поступил в спецучилище. Но не закончил – тренируясь, получил серьезную травму головы. Однако проверяться у медиков не стал, хотя и время от времени падал в обмороки – сказывалось то самое падение. Цирковое училище Иваньков бросил.

Работал и учился в вечерней школе, рано женился. Первой супругой Иванькова стала ассирийка Лидия Айвазова. У пары родился сын. Свое прозвище «Ассирийский зять» Иваньков получил из-за национальности жены.

Начинающий шизофреник

По сравнению со своими будущими «коллегами» Япончик начал преступную деятельность довольно поздно: впервые в милицейских сводках Иваньков «засветился» в 25 лет. Его поймали на карманной краже. Задержанный сопротивлялся милиции, буянил. Решили проверить его на вменяемость. Медики поставили диагноз - шизофрения.

Иванькова поместили на принудительное лечение в больницу имени Кащенко. Пролежав там несколько месяцев, Япончик бежал, но его поймали и водворили обратно. Впоследствии Иванькову пожизненно дали 2 группу инвалидности.

Некоторое время после выписки из лечебного учреждения Иваньков работал в разных местах, но, очевидно, только для вида – жил на широкую ногу, был завсегдатаем ресторанов. Скорее всего, именно с начала 70-х годов следует начинать отсчет в криминальной биографии Вячеслава Иванькова-Япончика.

Первая судимость

В 1974 году Вячеслава Иванькова задерживают после драки с кавказцами в одном из ресторанов (в результате один из кавказцев был убит). Во время обыска у задержанного находят поддельные документы. Психиатрическая экспертиза на сей раз признает Япончика вменяемым (для больного шизофренией подобное естественно: во время ремиссии заболевания такой человек может быть абсолютно адекватен). За подделку документов Иванькова приговаривают к нескольким месяцам лишения свободы, но освобождают прямо в зале суда – якобы по причине отбытия этого срока во время следствия.

В Бутырке Иванькова «коронуют» вором в законе. В 1972 году милиция разоблачила банду вора в законе Монгола, «бомбившую» цеховиков» и других состоятельных советских граждан. В состав ОПГ входил и Вячеслав Иваньков (именно Монгол окрестил его Япончиком). Затем Япончик создал свою банду: под видом сотрудников МВД преступники «экспроприировали» нетрудовые доходы у тех же категорий граждан. Пытали, нередко убивали свои жертвы.

Все это время Япончику все сходило с рук, возможно, благодаря его многочисленным связям в различных сферах.

Теневой кардинал преступного мира

С конца 70-х – в начале 80-х годов Япончик набирает авторитет в преступном мире СССР, в состав его банды входят и братья Квантришвили. Бандиты также под видом «милиционеров» грабят советских нелегальных бизнесменов, применяя к ним пытки и угрозы. В 1981 году Япончика арестовывают и приговаривают к 14 годам за вымогательство. В сибирских местах лишения свободы вор в законе Иваньков содержится в более чем комфортных для заключенного условиях.

За Япончика хлопотали очень высокопоставленные люди, и в 1991 году Иванькова освободили условно-досрочно. Есть версия, что силовики с помощью авторитета освободившегося Япончика хотели приструнить активизировавшиеся кавказские преступные группировки.

Эмиграция и экстрадиция

Вскоре Иваньков по поддельным документам эмигрирует в Америку, где продолжает держать в своих руках бразды правления преступным миром России – разрешает возникающие споры, создает собственную банду для занятий рэкетом. За Япончиком активно следит ФБР, и в 1995 Иванькова арестовывают по подозрению в вымогательстве и совершении фиктивного брака с гражданкой США. Американский суд приговаривает Япончика к 9 годам и 7 месяцам лишения свободы.

В июле 2009 года у московского ресторана «Тайский слон» Япончик был застрелен двумя киллерами, которые вели огонь из одной точки – из расположенного рядом тентованного грузовика. Чуть больше месяца Иваньков провел в больнице на грани жизни и смерти, в октябре Япончик умер от последствий полученных ранений.

Хоронили Япончика на Ваганьковском кладбище, и это действо широко освещалось в СМИ. Распоряжался похоронами вор в законе Аслан Усоян (Дед Хасан). Усояна застрелят спустя 3 года, и тоже возле одного из московских ресторанов.

Сегодня на Ваганьковском кладбище проводили в последний путь известного «вора в законе» Вячеслава Иванькова по кличке Япончик. Бренное тело криминального генерала было предано земле около двух часов по полудню на 50-м участке, расположенном в глубине кладбище. Из-за труднодоступности и удаленности от захоронений прочих знаменитостей, могиле Япончика вряд ли суждено стать новой достопримечательностью Ваганьково.

Гроб с телом покойного привезли в церковь Воскресения еще накануне около 10 часов вечера. К этому времени вход на территорию кладбища был воспрещен для посторонних. Как и ожидалось, действующие «воры в законе» предпочли отдать последний долг Иванькову ночью, чтобы наутро не светиться перед десятками телекамер. Невзирая на чины и звания, гостей пропускали внутрь небольшими группами, чтобы не создавать столпотворения в храме, где уже началось отпевание.

Первым из «воров в законе» объявился «крестник» Японца - Леня Петрик в окружении многочисленной свиты. Приехавшим следом за ним двум Костям: Гизе и Шраму пришлось около четверти часа ждать, когда распорядитель даст охране команду впустить их на территорию. Еще в ту ночь видели Гию Длинного, Акима Волгоградского и Гарика Махачкалу. Говорят, уже за полночь пожаловал подмосковный «законник» Олег Шишкан.

На следующий день на кладбище не было ни обещанных криминальных боссов из-за границы, ни даже доморощенных корлеоне. Из более-менее заметных фигур, рискнувших показаться на публике, можно отметить «воров в законе» Мутая и Сашу Огонька, которые, впрочем, пробыли недолго и уехали еще до начала церемонии прощания. Костя Гизя, единственный, кто отважился прийти на второй день, едва поспел к выносу тела из церкви. По его виду было заметно, что ночь он провел бессонную в обильных возлияниях. От Деда Хасана, который, по оперативным данным, гостит у Гафура в Ташкенте, был только «братский» венок.

Зато вполне вольготно себя чувствовали старые московские урки, которые, наверняка, были уверены, что останутся неузнанными и не вызовут к себе повышенного интереса. Среди них выделялись: корифей уголовного мира Москвы Лентяй, сильно постаревший «вор» Ваня Голубок, брянский «законник» Жора Фиксатый и человек с неопределенным криминальным статусом - Юра Баран. Возле заслуженных ветеранов то и дело крутился непризнанный «вор» Сергей Якоби.

В целом скорбящие представляли собой полный набор «мелкоуголовной шушеры». Вопреки логике, на похоронах главаря «русской мафии», известного, как гласит легенда, своим непримиримым отношением к кавказцам, черноволосых братков было гораздо больше, чем русых. И тех и других беспристрастно фиксировала милицейская камера. Те, что постарше и поопытнее, старались не встречаться взглядами с оперативниками, те, что помоложе, еще не ученые, наоборот, смотрели с вызовом.

Никто из деятелей культуры и спорта, прежде похвалявшихся своей дружбой с Япончиком, на кладбище не появился. Судя по всему, взятый правительством курс на усиление борьбы с «воровским миром», многим помешал открыто признаться в симпатиях к главному мафиози страны.

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в

Покушение на знаменитейшего вора в законе Вячеслава Иванькова по прозвищу Япончик было совершено 28 июля 2009 года около 19.00 на Хорошевском шоссе, когда он уходил из ресторана «Тайский слон». Убийцы скрывались в машине «Газель» с подмосковными номерами, которая считается в автоугоне.

Они выстрелили в Япончика из 2-ух снайперских винтовок СВД с оптическим прицелом. Сходу после стрельбы, киллеры кинули «Газель» и винтовки и исчезли.

В итоге покушения Иваньков получил ранения в живот и был безотлагательно отправлен в клинику. Иванькову провели экстренную операцию. Частная больница, в которую привезли раненого Япончика , была взята под охрану работниками органов внутренних дел, чтоб избежать повторного покушения. Докторы сходу оценили его положение как очень тяжкое и не давали практически никаких прогнозов.

В ночь с 13 сентября 2009 года на 14 сентября 2009 года пережил клиническую смерть. Иваньков умер от перитонита 9 октября 2009 года в частной больнице при онкологическом центре на Каширском шоссе Столицы. Доктора санировали брюшную полость, однако спасти его не смогли - он так и не сумел оправиться от ранений, приобретенных в итоге покушения.

В связи с проведением судебных-мед экспертиз похороны Вячеслава Иванькова были перенесены с 11 октября на 13 октября 2009 года. С утра 13 октября в Храме Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище, в каком месте произошло погребение, началась церемония прощания с усопшим. Работники Инженерно-сапёрного отдела ГУВД по Столице обыскали всю местность кладбища на предмет обнаружения взрывчатых веществ.

Убийство Иванькова вызвало великий резонанс: около храма пребывала большая масса людей, а еще корреспонденты крупных СМИ, фотокорреспонденты и телегруппы. По желанию членов семьи, работа СМИ на похоронах была ограничена, работники ЧОП мешали работе прессы, тем не менее, некоторое количество агентств выпустили на собственные ленты фото траурной процессии. К самой церкви были прислонены бессчетные венки, на каких написано «От братвы из Кирова», «От братвы из Ярославля», «Любимому другу» и другие. Распорядителем погребения выступил вор в законе на сегодня самый авторитетный на всем постсоветском пространстве по прозвищу Дед Хасан, кой сам не так давно пережил покушение.

На церемонии погребения находилось около 500 человек, в основном криминальные авторитеты, воры в законе и участники организованных преступных группировок. Обширное освещение похорон в СМИ вызвало осуждение в Гос Думе.

Бренное тело вора в законе , лидера криминального мира России было предано земле на Ваганьковском кладбище около 2-ух часов по полудню на 50-м участке, расположенном в глубине кладбища. Из-за труднодоступности и удаленности от захоронений иных известных людей, могиле Япончика навряд ли предначертано стать новейшей достопримечательностью Ваганьково.

Гроб с телом покойного доставили в храм Воскресения заранее, около 10 часов вечера. К данному времени вход на местность кладбища был запрещен для посторонних. Как и предполагалось, деятельные воры в законе предпочли отдать крайний долг Иванькову ночью, чтоб наутро не сиять пред десятками телекамер. Несмотря на чины и звания, гостей пропускали внутрь маленькими группами, чтоб не творить столпотворения в храме, в каком месте уже стартовало отпевание.

Первым из «воров в законе» объявился «крестник» Японца — в окружении бессчетной свиты братвы. Приехавшим вслед за ним двум гостям: Гизе и Шраму довелось около четверти часа ожидать, когда распорядитель выдаст охране команду пустить их на местность. Еще в ту ночь лицезрели Гию Длинного, Акима Волгоградского и Гарика Махачкалу. Молвят, уже за полночь пожаловал находящийся в Московской области вор в законе Олег Шишкан .

На следующий день на кладбище не было ни обещанных криминальных авторитетов и воров в законе из-за рубежа, ни в том числе и авторитетов, находящихся в регионах России. Из более-менее видимых фигур, рискнувших появиться на публике, позволительно подметить «воров в законе» Мутая и Сашу Огонька, которые, вообщем, были непродолжительно и уехали еще до начала церемонии прощания. Костя Гизя, единственный, кто решился придти на 2-ой день, едва успел к выносу тела из церкви. По его виду было приметно, что ночь он провел бессонную в обильных возлияниях. От Деда Хасана, кой, по оперативным данным, гостит у Гафура в Ташкенте, был лишь «братский» венок.

Но несмотря на все вышесказанное полностью очень свободно себя ощущали старенькые столичные урки, которые, наверное, были убеждены, будто останутся неузнанными и никак не вызовут к себе завышенного интереса. Посреди них выделялись: корифей уголовного мира Столицы Лентяй, шибко постаревший «вор в законе» Ваня Голубок, брянский вор в законе Жора Фиксатый и человек со смутным криминальным статусом — Юра Баран. Около достойных ветеранов то и дело вертелся непризнанный «вор» Сергей Якоби.

В целом скорбящие представляли собой целый комплект «мелкоуголовной шушеры». Назло логике, на похоронах вождя «российской криминалитета», знаменитого, как гласит легенда, своим непримиримым отношением к кавказцам, кавказцев было еще больше, нежели русских. Те, что постарше и поопытнее, пытались не пересекаться взорами с оперативниками, те, что помоложе, еще не ученые, напротив, глядели с вызовом.

Никто из деятелей культуры и спорта, до этого похвалявшихся собственной дружбой с Япончиком, на кладбище не появился. Судя по всему, присвоенный правительством курс на укрепление борьбы с «воровским миром», почти всем помешал беспрепятственно сознаться в симпатиях к главному вору в законе России.

Вор в законе Япончик

Вор в законе Вячеслав Кириллович Иваньков родился в Москве 2 января 1940 года. Ранее проживал по адресу: Новоясеневский проспект, дом 22, корпус 3, кв. 382. Уголовные клички: Япончик , Японец, он же Дед, он же Ассирийский зять.

Ранее Иваньков был неоднократно судим: в 1974 году по ст. 196 ч. 2.3 УК РСФСР; в 1976 году по ст. 145 ч. 2, ст. 191 ч. 2 УК РСФСР с направлением на принудительное лечение в психиатрическую больницу тюремного типа в Смоленске; в 1982 году по ст. 146 ч. 2 п. а, б; ст. 218 ч. 1; ст. 196 ч. 1 УК РСФСР на 14 лет лишения свободы с отбытием наказания в колонии усиленного режима. Уже в колонии был осужден в 1986 году по ст. 193 ч. 2 УК РСФСР и в 1988 году по ст. 110 УК РСФСР.

Статьи в Уголовном кодексе обозначают следующее. Иваньков был судим за использование заведомо подложного документа; грабеж , соединенный с насилием; посягательство на жизнь сотрудника милиции; разбой с применением оружия, совершенный по предварительному сговору с группой лиц; незаконное ношение оружия; угрозу насилием в отношении гражданина, выполняющего общественный долг; умышленное тяжкое телесное повреждение.

В 1991 году Верховный Суд смягчил приговор, и в ноябре этого же года Иваньков вышел на свободу досрочно.

В марте 1992 года отбыл в США. 8 июня 1995 года в Нью-Йорке Иваньков и еще несколько человек были арестованы ФБР по обвинению в вымогательстве 3,5 миллиона долларов у двух россиян, проживающих в Америке. В 1997 году Япончик был осужден на 9 лет и 7 месяцев лишения свободы.

13 июля этого года после окончания срока под конвоем был доставлен в Москву, в СИЗО «Матросская тишина».

________________________________________
Сенсационное предсмертное письмо полковника милиции, в котором он признается, что задания посадить Япончика получал «сверху» и на него всегда давили, проливает новый свет на жизнь самого известного российского «вора в законе ». Виктор Гаврилович Рудь в 70-е годы возглавлял 7-е управление ГУВД Мосгорисполкома. Он умер совсем недавно. Перед смертью решил, как он пишет, покаяться, потому что не мог жить с таким грехом.

С этим письмом меня познакомил близкий друг Вячеслава Иванькова бизнесмен Сергей Хазаров. Он гражданин Германии, но много времени проводит в Москве. «Ко мне просто косяком идут милицейские генералы, которые раньше сажали Славу, а теперь хотят его защищать, – рассказывает Сергей Никитович. – Но я им не верю: раньше они за него получали «звездочки», а теперь, видимо, хотят денег. Полковнику же, написавшему письмо, верю – перед лицом смерти не лгут».

Хозяин «образцового города»

Вячеслав Кириллович Иваньков – легенда криминального мира , о жизни которого, казалось бы, известно все. И тем не менее в историях о нем больше мифов, чем правды. Даже его кличка Япончик и ее происхождение искажены. С самого начала он был известен как Японец (так его прозвали за специфический разрез глаз), и уж затем по аналогии со знаменитым Мишкой Япончиком Иванькова тоже начали называть Япончиком .

Сам он считает, что именно СМИ, которые называет СМО (средства массового оболванивания), испортили ему жизнь. Но если бы не СМИ, не было бы такой вселенской славы.

Отделить мифы от реальности в жизни Иванькова непросто. Когда его осудили почти на 10 лет лишения свободы в США и эти годы казались вечностью, множество бывших сотрудников милиции начали рассказывать о том, что именно они в свое время арестовывали всесильного Япончика . Со временем их становилось все больше и больше, и некоторым образом это напоминало братство старых большевиков, которые вместе с Лениным несли бревно. Те, кто действительно «работал» по Иванькову , публичных комментариев не дают, имен своих не афишируют. Но мне со многими приходилось общаться, видеть подлинные документы. Крайне осторожно ведет себя и окружение Вячеслава Кирилловича. Тем любопытнее информация, поступившая от близких ему людей. Хотя их оценки всегда грешат субъективностью.

– Мы знакомы с Вячеславом с 29 сентября 1970 года, – рассказывает Сергей Хазаров. – Я работал в армянской бригаде по строительству дорог. Познакомил нас дядя, модельер обуви. Он сказал: «Есть такой парень – добрый, широкий, в застолье как кавказец». Мы подружились. И так получилось, что я присутствовал лично почти при всех инцидентах, которые перерастали в уголовные дела. Вы помните эту историю с дракой в ресторане «Русь»?

Март 1974 года. Иваньков , Хазаров, их знакомый Асаф Сосунов и армянский «вор в законе » Гайк Геворкян, более известный как Гога Ереванский или Гога Унжлагский (был застрелен в подъезде своего дома весной 1994 года), приехали в подмосковный ресторан «Русь». Это был тогда единственный работавший всю ночь ресторан, и его очень любили состоятельные гости, в том числе иностранцы, снимавшие валютных проституток, а также золотая молодежь – частенько сюда заезжала Галина Брежнева.

Компания Иванькова подъехала ближе к полуночи. Через несколько часов вспыхнула ссора с посетителями за соседним столиком. Там гуляли: Витольд Герник, шесть раз судимый и имевший такую же кличку, как и известный «законник » Геннадий Корьков, – Монгол, Гога Дгебуадзе, он же Гога Тбилисский, и еще несколько грузинских бандитов . Свара началась из-за того, что Дгебуадзе настойчиво приглашал на танец женщину, с которой уже танцевал Иваньков. Та отказывалась, но нахальный Гога воткнул ей в прическу скрученную как шпилька сторублевую купюру. Началась драка – совершенно как в ковбойских фильмах, с использованием подручных предметов и мебели. Кто-то ударил Иванькова бутылкой по голове. Тогда Асаф Сосунов выхватил пистолет и всадил две пули в Дгебуадзе. Герник – Монгол ударом кресла выбил пистолет из рук Асафа. Пистолет подобрал официант, поэтому позже, во время следствия, найти оружие не удалось. «Голос Америки» на следующий день передал сенсационное сообщение о «перестрелке русских гангстеров» – для 1974 года это была суперсенсация, которую тут же опровергла наша официальная пропаганда. Участников перестрелки, всех, кроме Асафа, вскоре задержали. Через некоторое время арестовали и находившегося в розыске Сосунова. Любопытно, что операцией по задержанию подручного Иванькова руководил муровец Михаил Шестопалов: выйдя на пенсию, он возглавил службу безопасности ЮКОСа. Спустя много лет Вячеслав Иваньков занял камеру в «Матросской тишине », в которой до него сидел шеф Шестопалова – Михаил Ходорковский. Для Япончика освободили лучшую в СИЗО камеру, а опальный олигарх сидит через стенку.

Боевик в ресторане «Русь» наделал много шума, и неудивительно, что в ГУВД Мосгорисполкома пришел негласный приказ – «упаковать» Иванькова.

Работа МУРа началась. Правда, за участие в драке Гога Ереванский попал не в тюрьму , а в «психушку» – он был признан невменяемым; Герник получил два года. Раненный Дгебуадзе остался жив и претензий к компании Япончика не имел, поэтому Асафу Сосунову и Иванькову не удалось вменить статью об особо злостном хулиганстве (по старому УК РСФСР участники перестрелок привлекались лишь по статье 206 ч. 3).

Но у Иванькова при задержании нашли поддельные документы – паспорт и водительские права. Естественно, ему вменили хранение фальшивых документов. 18 ноября 1974 года он был осужден как раз на столько, сколько отсидел во время следствия, – 7 месяцев и 15 дней лишения свободы.

К тому времени Иваньков находился под пристальным вниманием оперативников МУРа. Говорят, что после всех своих приключений он заявил: «В этом городе не МУР хозяин, а я». Но сотрудники, «работавшие» по эпизоду стрельбы в ресторане «Русь», уверяют: больше их разозлило то, как Япончик избежал солидного срока, подкупив следователя, прекратившего эпизод по стрельбе. Хотя уже до случая в ресторане Япончик находился в поле зрения оперативников. Агентурное дело (так до 1985 года назывались дела основного оперативного учета), заведенное на него в МУРе, имело характерное название «Наглец».

Иваньков был известен милиции благодаря еще более ранним «подвигам», а главное, тем, как виртуозно уходил от ответственности. В МУРе знали, что одна его любовница по имени Света частенько хвасталась связями в юридических сферах, а связи эти она приобрела через отца, преподавателя МГУ, который, по ее словам, «учил многих прокуроров». В Звездном городке жила другая любовница – доктор медицинских наук, работавшая в кремлевской клинике. Еще одной подруге – врачу Евгении Животовой, уже позже, в 1981 году, устроившей любимому убедительное алиби, – роман с ним стоил дорого. За то, что она, заместитель главного врача, поместила Иванькова в клинику нервных болезней имени Сеченова, ее судили за пособничество и приговорили к исправработам. Парадокс заключался в том, что эпизод, в котором Евгения оказала пособничество, следствию доказать так и не удалось. Иванькову вменялся налет на квартиру свердловского цеховика Айсора Тарланова. Ограбленный Тарланов был не в ладу с законом и очень боялся УБХСС (Управления по борьбе с хищениями социалистической собственности). Поэтому от всех претензий к Иванькову он отказался.

Подстава

Сергей Хазаров стал участником еще одной перестрелки – на этот раз в центре Москвы, у Театра Советской Армии. Шуму она наделала не меньше, чем стрельба в подмосковном ресторане. Пытаясь задержать машину Иванькова , сотрудники милиции выпустили 11 пуль. За этим удивительным зрелищем с интересом наблюдала военно-правительственная делегация Румынии. Румыны как раз выходили из театра в сопровождении министра обороны маршала Гречко. Охрана была шокирована и не знала, что предпринять.

Подробности этой истории в свое время поведал ее основной фигурант – некий Михаил Глиоза. В 1973 году в пивбаре на Колхозной площади он познакомился с тогдашней легендой криминальной Москвы – Калиной Никифоровой. Она работала директором этого пивбара. Бывшие муровцы уверяют, что именно Каля – мозг и идеолог многих хитроумных преступлений тех лет.

Каля попросила Михаила Глиозу помочь ей приобрести «Волгу». Она знала, что тот был женат на дочери первого замминистра торговли Георгия Петрова. Никифорова пояснила, что машина не для нее, а для ее знакомого, Славы Япончика . Кто это такой, Глиоза тогда не знал. Он уверяет, что передал деньги – 2,5 тысячи рублей – одному из референтов министра, но тот вскоре ушел с должности и выполнить просьбу не смог. По версии Глиозы, он возвратил деньги Никифоровой. Хазаров же, которому я напомнила этот эпизод, говорит, что тот просто прикарманил деньги. Когда Глиоза в июне 1975 года встретился с Иваньковым, тот потребовал вернуть долг. Вот как описывает этот эпизод Глиоза. «Ты должен мне пять штук. Ты отдашь их мне завтра у Театра Советской Армии в 10 часов вечера. А пока я заберу у тебя машину», – якобы заявил ему Иваньков.

Надо заметить, что у Глиозы был броский номер – 00-01 МОФ (с такими номерами ездил лишь начальник ГУВД Москвы) и спецталон, в котором указано, что этот автомобиль и люди, находившиеся в нем, досмотру не подлежат. Спецталон Иваньков тоже забрал. Естественно, у Глиозы водились знакомые и в ГАИ, где помогли получить такой удивительный номер. Они тут же отправили Глиозу в МУР. Когда тот опознал на фотографии в альбоме своего «обидчика», один из оперов сказал: «Это Японец, мы охотимся на него с 1971 года».

Была разработана операция по задержанию «наглеца». Глиоза был нужен как приманка. Потерпевший должен был сказать Иванькову, что привез долг, и дать знак «на задержание», пригладив рукой волосы. Когда машина Глиозы, за рулем которой сидел Иваньков, поравнялась с ним, Иваньков приказал ему сесть и тут же сорвался с места. У потерпевшего уже не было времени приглаживать волосы, да и сама операция висела на волоске. Тогда наперерез машине Иванькова бросились сидевшие в засаде опера, открывшие огонь.

Пассажиры расстрелянной «Волги» скрылись. В шоке были все – прокуратура, КГБ. Власти даже решили, что стрельба – это провокация американских спецслужб. А тем временем друзья Иванькова отправили четыре письма – Л.И.Брежневу, А.Н.Косыгину, Ю.В.Андропову и Н.А.Щелокову. Они сообщали, что стрелял не Иваньков , а милиционеры. Когда Япончика все же арестовали, Глиоза изменил показания и сказал, что он действительно должен был вернуть деньги, которые Япончику по каким-то причинам не отдала Каля Никифорова, осужденная к этому времени за валютные операции.

Человек-легенда

Иваньков же к этому времени уже становился легендой уголовного мира . Он пользовался авторитетом и в среде профессиональных воров . Но уголовному розыску так и не удавалось получить заявления потерпевших. И вот в 1981 году такой человек нашелся. Это был филателист Аркадий Нисензон. Вот его показания из уголовного дела Иванькова , по которому он получил 14 лет.

«…Мы вошли в квартиру… При мне была сумка черного цвета, в которой находился каталог марок. Примерно через 15 минут раздался звонок в дверь. Ева пошла открывать… Вошли двое мужчин, фамилии которых, как я узнал позже, Иваньков и Быков. Иваньков сказал Алику и Еве, чтобы они не волновались: им нужен только я. После чего Иваньков подошел ко мне и сказал: «Я тебя давно ищу. Я Япончик …» Он начал угрожать мне убийством и потребовал деньги в сумме 60 000 рублей. Я сказал, что никому ничего не должен. Тот оскорбил меня, сказал, что я должен 60 000 за иконы и 40 000 за то, что не признаюсь в краже».

Аркадий Нисензон коллекционировал не только иконы и марки. Он баловался валютой. И у него был подельник – Марк Володарский, который и обратился потом к Иванькову. Однажды Нисензон пригласил Володарского в ресторан «Теплый Стан». Володарский захватил партию икон, которую кому-то собирался показать после встречи с Нисензоном. Когда Володарский собрался уезжать, он обнаружил, что багажник его машины взломан, а иконы исчезли. Он тут же обвинил в краже Нисензона. И хотя тот уверял, что он ни при чем, Володарский через свои связи обратился к Японцу. На «конспиративную» квартиру Нисензона под каким-то предлогом привела все та же Каля Никифорова.

Возможно, Нисензон и не написал бы заявление в милицию, но в МУРе уже знали от агентуры об этой истории, а сам коллекционер тоже находился не в ладах с законом (спекуляция валютой в 1981 году – это серьезно). Кроме того, Нисензон дорожил своим местом администратора в кафе «Красный мак» в Столешниковом переулке и при такой должности не хотел ссориться с милицией.

Началась беспрецедентная операция – Иванькова с сообщниками решили брать одновременно. Время «Ч» было назначено на 14 мая 1981 года. Напомню, что муровцы во что бы то ни стало хотели добраться до «наглеца» и плотно «вели» его, имея информацию о всех встречах. Поводом для встречи в одном из домов на Самотеке послужила жалоба московского картежника по кличке Лохматый, который обратился к Иванькову с просьбой вернуть долг киевского «каталы» – 28 000 рублей. Вячеслав Кириллович тут же позвонил в Киев: «Говорит Японец. Жду с деньгами 13 мая в 18.00 в «айсоровском доме». (В этом доме жили ассирийцы и держали там «катран».) Киевский «катала», не посмев ослушаться, приехал на карточный притон и отдал Япончику 1000 долларов и большую партию фионитов. Начальство с Петровки, 38, торопило сыщиков, наблюдавших эту картину из дома напротив: «Нужно брать немедленно». Но те настояли на одновременном ударе.

14 мая весь оперсостав МУРа работал по Японцу и его связям. Было проведено более 200 обысков. «Наружка» дежурила у дома Иванькова на Планерной. В 8.30 сыщики, сидевшие в засаде, увидели, как Иваньков звонит кому-то из телефона-автомата, а потом пулей несется к своей машине: явно имела место утечка информации. Через секунду он садится в машину и вместе с женой, уже ждавшей его с другой стороны дома, мчится к шоссе. Далее – погоня, как в гангстерском боевике. Участник этой погони Иван Бирюков рассказывал мне, как он, выскочив из милицейской машины, на ходу всадил в автвомобиль Иванькова две пули из ПСМ. Милицейский фотограф запечатлел этот момент: Иван с пистолетом в руке бежит к машине Япончика …

Защищал Иванькова уже тогда очень известный адвокат Генрих Падва. В кассационной инстанции ему удалось исключить из обвинения ст. 218 ч. 1 УК РСФСР (незаконное хранение огнестрельного оружия). По остальным статьям Иваньков получил 14 лет лишения свободы в колонии усиленного режима.

Так закончилась московская эпопея «крестного отца».

Тюрьма добавляет в «послужной» список Япончика еще две судимости. Обе связаны с его попытками силой выяснить отношения с представителем ее администрации и обидчиком-зэком.

В начале 1990 года его жена Лидия Айвазовна обращается с просьбой о помиловании мужа к народному депутату СССР Святославу Федорову. Последний никогда не отрицал своей роли в судьбе Иванькова . Помиловать его не помиловали, но освободили досрочно.

В марте 1992 года Вячеслав Кириллович уехал в США по своему заграничному паспорту. Он прибыл в Америку как директор кинофильма студии «12А», которой руководил Ролан Быков. Позже сыщики обнаружили расписку о выдаче Вячеславу Иванькову суточных в размере 300 долларов с его автографом.

Узнав об отъезде, в Главном управлении по борьбе с оргпреступностью (ГУБОП) МВД РФ стали выяснять, как можно было получить загранпаспорт по справке об освобождении. Но оказалось, что Иваньков прописался в Веселовском районе Ростовской области. На учет, как раньше полагалось всем рецидивистам, не встал. Если «поднадзорник» не является, милиция обязана возбудить уголовное дело. Но в местном отделении милиции делать это отказались, мол, «очередной висяк». С таким решением согласились сначала в городской прокуратуре, а затем в Генеральной. Первый заместитель Генпрокурора Евгений Лисов, тогда целиком и полностью поглощенный делом ГКЧП, нашел время поучаствовать в спорном вопросе. Вскоре статью 198 УК РФ вообще отменяют. Сотрудники ГУБОП МВД РФ едут в Тулун, получают материалы по Иванькову и направляют данные о нем в ФБР. К этому времени Японец стал знаменит уже в США. И не только по российской прессе. Известный американский писатель Роберт Мур сделает его главным героем своего нового романа.

Одно только имя Иванькова помогло Вилли Токареву решить проблему с итальянской мафией в США. Он рассказал мне, как после триумфального успеха в ночном клубе «Одесса», что на Брайтон-Бич, в его доме раздался звонок. Мужской голос на итальянском (было понятно, что это родной язык звонившего), а затем на английском потребовал от певца денег, уточнив, что это не шутки. Ребята на Брайтоне посоветовали позвонить Славе. «Тогда я лично не знал Вячеслава Кирилловича, – говорит Токарев. – Но в клубе мне всегда передавали от него привет – оказывается, мы еще в Москве сфотографировались во время моего концерта. Я понял, кто это. Когда вновь дома раздался звонок, я просто сказал, что позвоню Славе. Этого было достаточно – больше меня не беспокоили…»

Весной 1994 года глава КБ «Чара» Владимир Рачук вложил 2,7 млн. долларов в компанию «Саммит интернейшнл». В августе у «Чары» начались финансовые сложности, и Рачук предупредил хозяев этой фирмы Александра Волкова и Владимира Волошина, живших тогда в Нью-Йорке, что за деньгами к ним приедет человек по имени Олег. В ноябре Рачук скончался при загадочных обстоятельствах, официальная версия – самоубийство. Банк «Чара» лопнул, и в нем сгинули сбережения вкладчиков. В Нью-Йорк тем временем приехали некие Рустам Садыков, Максим Коростышевский и Владимир Топко. Как сказано в заявлении на суде, данном под присягой агентом ФБР Лестером Макналти, «они начали вымогать несколько миллионов долларов у Волкова и Волошина… от имени Вячеслава Кирилловича Иванькова, более известного как Япончик ». Ранним утром 8 июня 1995 года прошли аресты. Среди задержанных оказался и Сергей Хазаров. Убедившись в его непричастности, Хазарова отпустили. «К Славе обратились помочь вернуть деньги вкладчиков «Чары», он пострадал, а негодяи опять на свободе» – так прокомментировал этот процесс Хазаров. Адвокаты Иванькова говорили примерно то же самое, что и Генрих Падва 15 лет назад в Люблинском суде Москвы.

Присяжные нью-йоркского суда в рассказы о Робин Гуде для пенсионеров не поверили. Вердикт гласил: виновен.

В апреле 2000 года прокуратура Москвы заочно предъявила обвинение Вячеславу Иванькову по ст. 102 УК РСФСР (убийство двух или более лиц). Речь идет об убийстве граждан Турции в московском кафе «Фидан» в январе 1992 года. По версии следствия, Япончику и отдыхавшему с ним вору в законе Вячеславу Сливе не понравилось, что гардеробщик первыми обслужил турок, и после словесной перепалки Япончик якобы расстрелял троих оппонентов. Двое из них скончались, а третий получил ранение. Задержать тогда никого не смогли и только спустя 8 лет вдруг выяснили причастность нашего американского узника. К этому времени умер один из свидетелей (гардеробщик), а выживший турок возвращаться в Москву не собирается.

В Мосгорпрокуратуре это дело не комментируют. Но, как сказал мне знакомый следователь, «это все затеи Генеральной прокуратуры, у нас своих дел полно – взрывы в метро, у гостиницы «Националь», бандиты, убийцы, маньяки. Мы всегда работали честно и «заказов» не выполняли».

«Кремлевский след»

Кому же было выгодно сделать «заказ»? Когда я разговаривала весной этого года в Нью-Йорке с агентом ФБР Майклом Макколом, он сказал, что на родине у Иванькова – не только влиятельные друзья, но и влиятельные враги.

Кто они? Одна из легенд, что к делу Иванькова приложил руку «всесильный КГБ». Версия могла родиться после того, как выяснилось: документы на выезд Иванькова за границу оформлялись в консульском управлении МИД РСФСР фирмой «Приоритет». Как только он получил паспорт, СП с таким названием перестало существовать. Всплыла информация, что за ней стояли бывшие сотрудники КГБ. Но именно в это время в консульском управлении орудовала шайка, которая за взятки делала дипломатические паспорта всем мафиози. Говорили, что за «Чарой» также стоят бывшие сотрудники КГБ, ставшие учредителями фирм, образовавших этот коммерческий банк. Сотрудники ГУБОП беседовали с одним офицером КГБ из действующего резерва, имевшим самое прямое отношение к «Чаре», и он рассказал, что в 1991 году многие отставные номенклатурные деятели несли в банк деньги мешками – для перевода за рубеж. Денег было столько, что на них покупали целые острова. По одной из версий, человек-легенда криминального мира мог стать за границей «крышей» для тех, кто переводил туда деньги. И именно большие деньги, за которые кое-кто борется в России, вновь привели Япончика в тюрьму. Эту версию разделяет и адвокат Иванькова Юрий Ракитин.

Впрочем, это версии. «Реальность лишь то, что срок давности по инкриминируемому Япончику деянию истек более двух лет назад, – говорит Юрий Ракитин. – И на этом основании уголовное дело должно быть прекращено на стадии расследования. Однако органы предварительного расследования нарушают закон, ошибочно полагая, что вопрос о применении или неприменении срока давности должен решать суд. По закону срок давности не применяется к преступлениям, за которые грозит пожизненное заключение или смертная казнь. Действие смертной казни сейчас приостановлено Конституционным судом. Пожизненного заключения в старом УК не было. Значит, наш случай не подпадает под это исключение. Кроме того, срок давности принципиально влияет и на сроки следствия, которое необоснованно продлено до 18 ноября. Это незаконно. И Генеральная прокуратура сейчас, видимо, не знает, как выйти из этого положения, не запятнав мундира, – продолжает адвокат. – Мой подзащитный с прекращением уголовного дела по формальным основаниям не согласен – он отрицает свою вину, считая, что это не реабилитирующие обстоятельства. Согласиться он может лишь с одним условием – изменением меры пресечения, так как в тюрьме он уже насиделся.

В этом деле действительно много странного. Почему в поле зрения следствия Иваньков возник лишь в 2000 году, когда умер Вячеслав Слива, считавшийся зачинщиком драки? Я не верю в случайные совпадения. Если Япончик – особо опасный рецидивист , то его отпечатки должны быть в милицейской картотеке и их сразу же можно было идентифицировать. Их же обнаружили именно тогда, когда возобновили дело. Назначается дактилоскопическая экспертиза бутылки и фужера, найденных не на месте происшествия. И отпечатки тут же появились. Это явное нарушение закона.

Удивляюсь, – продолжает Ракитин, – почему Генеральная прокуратура считает, что мой подзащитный скрывался от следствия. Как он мог скрываться, сидя в тюрьме другого государства и об этом знали все?»

Никто из действующих сотрудников МВД РФ не решается прогнозировать дальнейшее развитие событий. Некоторые считают, что никакой силы у Иванькова сейчас нет, а значит, он опасности не представляет. Бывший начальник отдела ГУБОП МВД РФ полковник милиции Анатолий Жогло с этим мнением не согласен. «Даже если Иваньков отойдет от дел, – рассуждает он, – я слышал, что его адвокат говорит, мол, Кириллыч мечтает только о тихой рыбалке, – к нему все равно как к «авторитету» будут приходить на третейский суд, как к Савоське (старый вор в законе , умерший прошлым летом, стал прототипом карманника Кирпича в культовом фильме «Место встречи изменить нельзя». – Л.К.)».

«С «ворами » нельзя работать – их надо сажать, – жегловской точки зрения придерживается бывший начальник МУРа Юрий Федосеев. – Попытки завербовать законников у нас были, но это не мы их, а они нас использовали, сдавая информацию на конкурентов. Оперативник, имеющий такого «агента влияния», сам легко подпадает под его влияние. Возможно, что Япончик отойдет от дел и будет почивать на лаврах, принимая участие в «разборках» как третейский судья. Возможно, он даже будет принят и обласкан нашим бомондом, как это произошло с Тохтахуновым (Тайванчик )».

В 2002 году Генпрокуратура и Минюст начали переговоры с США о выдаче арестованного в Россию. 13 июля 2004 года после выхода из американской тюрьмы Япончик был передан российским властям. 14 июля он был доставлен в Москву и помещен в СИЗО «Матросская Тишина». 15 июля прокуратура Москвы предъявила ему обвинение по статье «убийство двух и более лиц». 19 апреля 2005 года дело было передано в Мосгорсуд, передает канал «Вести».

20 июля 2005 года вынес Мосгорсуд оправдательный приговор по делу Иванькова на основе вердикта коллегии присяжных. Ни один свидетель обвинения не смог с уверенностью опознать в Иванькове человека, расстрелявшего турок в московском кафе 13 лет назад. Присяжные признали его невиновным в убийстве. После оглашения вердикта Япончик был выпущен из–под стражи в зале суда.

Как бы там ни было, суета вокруг Япончика уже при жизни для многих сделала его легендой криминального мира.

В ночь с 13 сентября 2009 годана 14 сентября 2009 года Япончик пережил клиническую смерть

Иваньков умер от перитонита 9 октября 2009 года в частной клинике при Онкологическом центре на Каширском шоссе г. Москвы. Врачи вычищали брюшную полость, но спасти его не смогли - он так и не смог оправиться от ранений, полученных в результате покушения

В связи с проведением судебно-медицинских экспертиз перенесены с 11 октября на 13 октября 2009 года. Утром 13 октября в Храме Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище, где состоялось погребение, началась церемония прощания с усопшим.
Сотрудники Инженерно-саперного отдела ГУВД по Москве обыскали всю территорию кладбища на предмет обнаружения взрывчатых веществ.

Смерть Япончика вызвала большой резонанс: возле храма находилась большая толпа людей, а также журналисты крупных СМИ, фотокорреспонденты и телегруппы. По желанию родственников, работа СМИ на похоронах была ограничена, сотрудники ЧОП препятствовали работе прессы, тем не менее агентство «РИА Новости выпустило на свои ленты фотографии траурной процессии. К самой церкви были прислонены многочисленные венки, на которых написано «От братвы из Кирова», «От братвы из Ярославля», и «Любимому другу» и другие
Распорядителем погребения выступил вор в законе Аслан Усоян по кличке

На церемонии погребения присутствовало около 500 человек

Вот какие венки были..«Дорогому брату – от дедушки Хасана »
«От азербайджанской братвы »
«От братвы Дагестана »
«Извини, что не уберегли – Осман и братья»
«От достойных людей г. Москва»
«От дальневосточников»
«От братвы . Йошкар-Ола»
«От Саши Ташкенского »
«От Кахо и братьев »
«От близких людей г. Москва»
«От всего достойного люда Медведковского централа »
«От казахской братвы »
«От русского шансона »
«Дорогому другу,от Лео»
«От братвы из Курск а»
«От братвы из Ярославля »
много всяких от сына и родных…и еще много всяких …

Во вторник в Москве похоронили легендарного вора в законе Вячеслава Иванькова, в криминальных кругах известного как Япончик. По просьбе родственников прессу на похороны не пускали, но букета роз и черной косынки оказалось достаточно, чтобы пройти внутрь, не привлекая внимания дежурных милиционеров. Поначалу церемония прощания походила на корпоратив: братки всех мастей стояли на площади перед храмом по трое, пятеро, семеро, курили и обсуждали последние новости. Женщин было немного - в основном в возрасте и в норковых шубах. Часто звонили телефоны: в толпе раздавались популярные мелодии шансона. Территорию обыскивали саперы-омоновцы.

«Сюда люди из Австралии, Канады специально приехали… Чеченцев много», — объяснял пожилой мужчина в мешковатом пальто спутнику помоложе. «А ощущение, что мы в Грузии», — хмуро оглядывался тот по сторонам. Кавказцев на Ваганьковском было действительно очень много: кто-то грустил, кто-то не мог скрыть улыбки. Несмотря на то что начинал Япончик с борьбы с этническими преступными группировками, в последние годы он стал посредником между «славянскими» и «кавказскими» бандами, не договорившись, впрочем, с некоторыми лидерами. По мнению оперативников, смертельную пулю от одной из группировок Иваньков и получил у ресторана «Тайский слон» на Хорошевском шоссе 28 июля 2009 года.

После двух с половиной месяцев в больнице он вновь оказался неподалеку - на отпевании в храме Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище. На входе в церковь фейс-контроль: пятеро крепких мужчин в черных очках сдержанно кивали знакомым и обыскивали желавших зайти внутрь незнакомцев. Задерживаться в церкви было нельзя: у гроба стояли не больше 10 человек — вдова Иванькова, другие родственники и «названные братья».

Ближе к трем зазвонили колокола, у колумбария заиграл трубач: отпевание кончилось.

Сначала из церкви вынесли венки. Первыми - главные, из белых и алых роз, выше человеческого роста, с золоченой лентой «Дорогому брату от дедушки Хасана» — Аслан Усоян, поддержка которого, по одной из версий, стоила Япончику жизни, лично распоряжался траурной церемонией. Венки попроще были «От краснодарских», «От оренбургских», «От липецких». Шедшие впереди выстилали асфальт красными розами. Процессия с букетами и корзинками растянулась по живому коридору на полкилометра, когда на улице развернули двухметровый российский флаг. За ним на ступеньках церкви показался лаковый красного дерева гроб с телом Иванькова. Нести его взялось больше 10 человек - даже коснуться гроба авторитета было честью. За гробом шел худой батюшка с испуганными глазами. Он пел, а воры послушно крестились на каждом «аминь». Вслед за венками, флагом, гробом и священником двинулась толпа в семьсот человек.

До вырытой накануне могилы Япончика несли через все кладбище. Участок № 50 в дальнем правом углу Ваганьковского менее престижен, чем могила близкого друга и «коллеги» Иванькова Отари Квантришвили, убитого в 1994 году: его стела-небоскреб с мраморным ангелом стоит у самого входа.

Ни один политик, адвокат, артист не рискнул приехать на кладбище днем. По неофициальной информации, все «публичные» друзья Иванькова, как и главные криминальные авторитеты, прощались с ним ночью, и именно для этого его тело из морга привезли в храм на Ваганьковском накануне вечером. Многие из пришедших во вторник днем никогда не видели Иванькова живым и теперь изо всех сил пытались его разглядеть. Они шли по чужим могилам, сдвигали кресты, забирались с ногами на памятники, нервничая, плевали на цветочницы.

Кроме вдовы Япончика, никто не плакал. Когда батюшка закончил читать молитву, она поцеловала мужа, и гроб закрыли. На его крышку положили флаг РФ и так опустили в могилу.

Закапывали Иванькова сотрудники ФГУП «Ритуал» и авторитеты, передававшие друг другу лопату.

«Прощай, Слава. Пусть земля тебе будет пухом», — сказал один из них, в блестящем костюме в полоску, перекрестился, поцеловал перстень-печатку и погладил крест. Его примеру последовали остальные.

«Крестились, целовали печатки и гладили крест», — прочитал из-за плеча корреспондента «Газеты.Ru» готовое для отправки в редакцию СМС-сообщение один из участников похорон и обиделся. «Что вы тут вообще делаете? Давайте-ка отойдем. Юра, Славик, за мной», — скомандовал он помощникам. Через 20 минут разговора все сообщения в телефоне были стерты, а охрана проводила корреспондента до выхода с кладбища. Купленные по случаю розы остались на могиле Александра Абдулова.