Ксения годунова - биография, информация, личная жизнь. Ксения борисовна годунова
На долю Ксении Годуновой, одной из самых пленительных русских красавиц, выпала трагическая судьба. Родилась она еще при жизни Ивана IV Грозного, а пора ее юности совпала с эпохой самых блестящих надежд для ее родителей. В 1598 воду отец Ксении Борис Годунов был выбран царем на Земском соборе, а 3 сентября того же года коронован в Успенском соборе в Кремле.
Неслыханное восхождение сироты, начавшего свою службу в качестве стряпчего при дворе Ивана Грозного, до поста правителя государства при царе Федоре Ивановиче и, наконец, властителя огромной Российской державы, обещало всему роду Годуновых блистательное будущее. Даже недруги отдавали должное Годунову, что он мог заслужить славу одного из лучших правителей мира и совершить много великих дел, если бы не помешали ему грандиозные стихийные бедствия и трагические события. А историки В.О. Ключевский и С.Ф. Платонов отмели как клевету никем не доказанные обвинения Бориса Годунова в многочисленных кровавых преступлениях.
В лучших словесных портретах непредвзятых современников говорится о красоте лица, величественных манерах, неизменной приветливости и мягкости в обращении, звучном голосе и красноречии Бориса Годунова, который «цвел благолепием» и «образом своим множество людей превзошел». Среди добродетелей царя русские летописцы и бытописатели особенно отмечали постоянство в семейной жизни и привязанность к детям. Очевидно, красоту, тонкую душевную организацию и талант Ксения унаследовала от отца, так как о жене Бориса Годунова, честолюбивой дочери опричника Малюты Скуратова Марии Григорьевне, таких лестных отзывов не встречается. Напротив, именно ей чаще всего приписывали неблаготворное влияние на мужа.
Вот уже почти 400 лет в Троице-Сергиевой лавре хранятся две работы, авторство которых монастырское предание приписывает Ксении Годуновой. Работы талантливой царевны-вышивальщицы относят к 1601-1602 годам. Именно в это время царевну Ксению сватали за герцога Иоанна, брата датского короля Христиана IV.
Первая работа Ксении - покровец для изголовья гробницы Сергия Радонежского, на котором царевна-мастерица вышила рублевскую «Троицу». По малиновому атласу мелким жемчугом искусно вышиты фигуры, венцы у ангелов, одежды, стол, палаты, очертания гор и кроны деревьев. На полях, среди растительного орнамента, выполненного крупным жемчугом и самоцветными камнями, размещены серебряные и позолоченные пластины-дробницы с изображениями Богоматери, Иоанна Предтечи, Сергия Радонежского и святых, соименных членам царской семьи Годуновых: Бориса, Марии, Федора, Ксении.
Вторая работа Ксении Годуновой из собрания Троице-Сергиевой лавры - многофигурная красочная композиция, вышитая на бархате, предназначенном покрывать «жертвенник»: сидящий на троне Христос, рядом с ним расположились Богоматерь и Иоанн Предтеча, у ног их склонились Сергий и Никон Радонежские. Выполненная умелым комбинированием 15 различных узоров и швов, картина Ксении Годуновой отличается особой выразительностью лиц, объемностью фигур, изяществом и тонким вкусом в подборе цветов драгоценных камней, в сочетании жемчужного и золотого шитья.
Эти два чудом сохранившиеся прекрасных произведения Ксении Годуновой напоминают нам о ней, о ее печальной судьбе и о том, сколько радости и красоты могла эта талантливая художница-вышивальщица подарить своим современникам и потомкам, если бы не обрушились на ее род и страну неисчислимые бедствия Смутного времени.
В мечтах о счастье и о своем женихе, датском герцоге Иоанне, склонялась царевна над девичьим шитьем. Но судьба сулила ей горести и утраты. Принц датский, герцог Иоанн, брат короля Христиана IV, был вторым женихом дочери царя Бориса Годунова, Ксении. Желая непременно выдать свою дочь за иноземного герцога или принца, Борис Годунов искал жениха во всех отношениях достойного руки царевны.
В это время сын низложенного шведского короля Эрика ХIV герцог Густав скитался по Европе. Юный принц Густав бежал из своего отечества, где его намеревались погубить родственники, захватившие его наследственное право. Наконец он отдал себя под покровительство Польши, поселившись в городе Гданьске. Однако дела Густава в Польше оставляли желать лучшего, и он тайно отправил письмо московскому царю. Переписка шведского принца с Борисом Годуновым началась почти сразу же, как он вступил на русский престол.
Вскоре Густава пригласили приехать в Москву. В августе 1599 года принц-скиталец бежал из Польши и, несмотря на посланную за ним погоню, благополучно добрался до Московии. Навстречу Густаву в назначенное время и место на границе с Польшей было послано несколько придворных с немецкими переводчиками, а также повозки, лошади и все необходимое для дороги. 19 августа Густав торжественно въехал в Москву, его встречали с такой пышностью и почетом, что большего не могли бы оказать и королю. На приеме царь Борис и царевич Федор, приветствуя принца, выразили сожаление об его несчастиях и в присутствии всех бояр обещали ему покровительство Московского государства.
Прослышав о том, как принц Густав благоденствует в Москве, немало молодых дворян прибыло к нему на службу. Но неожиданно все переменилось. Тщеславный и самонадеянный Густав, возомнив, что при столь милостивом отношении ему все теперь дозволено, вызвал из Польши жену своего бывшего хозяина Христиана Катера, некую Катерину, с которой он во время своего пребывания в Гданьске вступил в любовную связь и прижил несколько детей. В Москве он велел возить ее в карете, запряженной четверней белых лошадей и в сопровождении многих слуг, как ездят царицы. Недовольные из свиты принца говорили, что эта женщина оказывала на него дурное влияние, и под этим влиянием он стал надменным в отношениях со своими дворянами и вспыльчивым по отношению к слугам, которых часто бил.
Постепенно все придворные принца и иноземные дворяне отошли от него, многие поступили на службу к русскому царю, который благосклонно принял их, назначив хорошее жалованье и дав отличные поместья. Узнав подлинный характер принца Густава, Борис Бодунов почел невозможным отдать за него свою дочь Ксению. Царь Борис повелел объявить принцу, что его поведение не достойно звания королевского сына. Хотя увещевания удерживать себя от неприличных поступков и сумасбродств не возымели действия и Борис решил, что такой принц не может стать его зятем, однако не прогнал его и не обрек на нищенское существование. Борис Годунов пожаловал Густаву город Углич с уездом, с которого принц мог получать ежегодный доход. Но управлять этим уделом должен был назначенный от царя дворянин, а принцу на его содержание доставлять доходы. В 1601 году шведского принца Густава разлучили с его сожительницей Катериной и отвезли в Углич. Там его содержали по-княжески до самой его смерти в 1607 году.
На смертном одре шведский принц, много скитавшийся по западным странам и живший там в большой нужде, очень сожалел, что следовал больше советам своей сожительницы, чем благоволению русского царя Бориса Федоровича Годунова. Густав был погребен в Кашине в монастыре Димитрия Солунского 22 февраля 1607 года. Он умер при Василии Шуйском, через два года после того, как русский престол путем обмана и мистификаций захватил авантюрист-самозванец Лжедмитрий I. Кто знает, если бы он стал в свое время мужем дочери Бориса Годунова, то мог бы спасти не только Ксению, но и ее брата, молодого царя Федора, и всю династию Годуновых. Не эти ли терзания совести свели принца Густава в могилу раньше срока?
Через год после неудавшейся попытки выдать дочь за шведского принца Борис Годунов через послов получил согласие датского короля Христиана IV на брак своего брата Иоанна с царевной Ксенией. Датский принц герцог Иоанн должен был навсегда поселиться в России в уделе, который пожалует ему тесть. Иоанну было обещано Тверское княжество.
6 августа 1602 года датский принц на нескольких кораблях в окружении многочисленной свиты, доходившей числом до четырехсот человек, прибыл в Ивангород. Отсюда его путешествие до Москвы было настоящим праздничным шествием. На каждой остановке по русскому обычаю хлебосольно и предупредительно угощали его и всю его свиту. При въезде в города принца Иоанна встречали пушечными выстрелами, отдавая почести высокому гостю и торжественно приветствуя от имени царя. Принц Иоанн ехал через Новгород, Торжок, Старицу, его сопровождали боярин Михаил Салтыков и дьяк Афанасий Власьев , хорошо знакомые с иноземными обычаями. Ехали медленно, делая не более тридцати верст в день, Иоанн беседовал с сопровождавшими его боярином и дьяком, узнавал от них о гражданском и церковном устройстве в Московском государстве.
19 сентября 1602 года принц Иоанн прибыл в Москву. Утром, перед въездом в стольный град его встретил посол Михаил Татищев, который привел ему в подарок от царя Бориса Годунова прекрасную серую лошадь со сплошной серебряной сбруей и с позолоченным, украшенным драгоценными камнями оплечьем на шее. На этом царском аргамаке принц Иоанн подъехал к Москве, где его встречало с большой торжественностью множество народа и десять тысяч русских всадников, одетых так нарядно, что, по впечатлению очевидцев, казалось, будто поле за Москвой превратилось в «золотую гору, покрытую различными цветами», а прибывшие иноземцы «с великим удивлением взирали на пышность и великолепие московитов».
Когда принц Иоанн и его свита въехали в город через Тверские ворота, зазвонили сразу все московские колокола и на улицы высыпали празднично разодетые люди. Принца со свитой проводили в Китай-город и поместили в лучшем доме, заранее для него приготовленном. Царь Борис и сын его Федор видели свиту датского принца с кремлевской стены, откуда наблюдали за торжественным въездом герцога Иоанна в Москву.
А 28 сентября 1602 года, когда гости устроились и отдохнули после дальней дороги, принца Иоанна со всей свитой пригласили на обед в Грановитую палату. Царь Борис и царевич Федор обняли представшего перед ним принца Иоанна как родного. Во время обеда царь во всем величии восседал на золотом троне, за столом рядом с ним были его сын, царевич Федор и принц Иоанн как будущий зять. Кроме членов царской семьи, никто не мог сидеть рядом с государем. Они втроем сидели за одним столом, а кругом стояли столы, где каждый занимал место по своему чину. Пир длился от полудня до ночи. Борис Годунов долго беседовал с датским принцем о его брате-короле и других государях и трижды пил за здоровье герцога Иоанна. По окончании пира царь и царевич сняли с себя золотые цепи и возложили на датского принца. В тот же день было решено совершить бракосочетание в начале зимы.
Царевны Ксении здесь не было, так как по известному русскому обычаю того времени она, как невеста, не могла до свадьбы видеть своего суженого лицом к лицу. Но она видела его из тайной «смотрильной палатки», специально устроенной в Грановитой палате для царских особ женского пола. По единодушному мнению современников, принц Иоанн был красивый, статный юноша. Умный, скромный, обходительный, он понравился Борису Годунову. Приятное впечатление произвел принц Иоанн и на царевну Ксению.
Вскоре после представления принца Иоанна русскому царю семья Годуновых поехала в Троице-Сергиевскую обитель помолиться о счастье Ксении. Датский принц Иоанн остался в Москве. Он решил употребить время отсутствия царя с семейством на изучение русского языка, за который он принялся ревностно, и даже говорил, что желает принять православную веру. Невеста Ксения, бывшая с родителями на богомолье, прислала в дар жениху, по русскому обычаю, богато убранную постель и белье, расшитое серебром и золотом. Ежедневно слали гонцов из Москвы к царю Борису и обратно из Троицы - к принцу Иоанну.
16 октября, находясь в Братошине на пути из Троицы, Борис Годунов узнал о внезапной болезни принца. Приехав в Москву, царь стал умолять врачей и своих, и прибывших с принцем из Дании спасти дорогого будущего зятя и сулил за его выздоровление великие милости. Борис Годунов дал обет: если принц останется жив, то он отпустит на свободу четыре тысячи узников, а также велел раздавать нищим богатую милостыню.
Поначалу врачи уверяли царя, что болезнь герцога Иоанна не опасна и излечима. Но ему становилось с каждым днем хуже. 27 октября Борис Годунов посетил больного принца Иоанна. И когда нашел его очень слабым, то стал горько плакать и жаловаться у его постели. Один из членов датской свиты услышал и записал в дневник слова русского царя: «Заплакала бы и трещина в камне, что умирает такой человек, от которого я ожидал себе величайшего утешения, - восклицал Борис Годунов . - В груди моей от скорби разрывается сердце».
Царь приехал к нареченному зятю и на следующий день. Принц Иоанн был без сознания и бредил. Царь сильно предавался горю и не отходил от его постели. К вечеру жар усилился, и 29 октября в два часа ночи, не приходя в сознание, принц скончался. Ксения, услышав о смерти своего жениха, сильно убивалась по нему, а Борис Годунов сказал ей: «Погибло, дочь, твое счастье и мое утешение». В трагедии А.С. Пушкина безутешная Ксения Годунова , целуя портрет умершего жениха, произносит:
Милый мой жених,
Прекрасный королевич,
Не мне ты достался,
Не своей невесте,
А темной могилке
На чужой сторонке...
Ксения осталась невестой-вдовой. В последующие годы обстоятельства складывались так трагически, что царю Борису Годунову было уже не до искания женихов.
Именно в это время в Польше объявился самозванец - Лжедмитрий. Оживили идею о чудесно спасшемся царевиче Дмитрии политические противники Бориса Годунова. Но стремительным успехам авантюриста-самозванца способствовали не только покровительство польского короля Сигизмунда III и поддержка русских бояр-изменников, но и настроения и ожидания русского народа, в сознании которого слухи о спасшемся «прирожденном государе», младшем сыне Ивана Грозного, превратились в утопическую веру в «доброго царя». Трагедия заключалась в том, что молва эта, попав в народную среду, распространилась быстрее морового поветрия. А между тем под именем законного наследника русского престола к власти шел неразборчивый в средствах самозванец-авантюрист и изменник, который еще до вступления на Русскую землю заключил тайные соглашения с Сигизмундом III о передаче Речи Посполитой обширных территорий и огромных богатств Московского государства. Кроме того, перейдя в католическую веру, самозванец-вероотступник обещал своим польским покровителям привести все православное царство Московское в католичество за год и жениться на подданной польского короля, Марине Мнишек, дочери Юрия Мнишека, который представил Лжедмитрия Сигизмунду III.
Подлинное имя и историю самозванца Лжедмитрия московские власти установили очень быстро. Знала об этом, конечно, и Ксения. «Дмитрием» называл себя беглый монах-расстрига Григорий Отрепьев, которого обличили его мать, родной брат и дядя. В августе 1603 года Борис Годунов через Посольский приказ обратился к первым польским покровителям самозванца с требованием выдать «вора». Однако внутри России появление самозванца долго замалчивалось, слухи о нем беспощадно пресекались. И это понятно. Они порочили правителя Бориса Годунова, объявляя его причастным к гибели царевича Дмитрия, который умер во время приступа эпилепсии в Угличе в 1591 году, за семь лет до того, как царем был избран Борис Годунов . Открытое обличение самозванца в стране началось лишь тогда, когда Лжедмитрий вторгся в Россию. Но они уже не могли искоренить слухи о вновь объявившемся претенденте на русский престол - царе-избавителе.
Первое вторжение Лжедмитрия, поддержанное польским королем, в 1605 году потерпело полный крах. Быть может, династия Годуновых так и не была бы сброшена с трона проходимцем-самозванцем, если бы не внезапная смерть царя Бориса. Только близкие родственники, наверное, понимали в полной мере, что злобная клевета, обвинявшая Бориса Годунова в убийстве последних членов законной династии, включая царя Федора Ивановича и царевича Дмитрия, подрывала его здоровье сильнее, чем последние трудные годы правления. Царь Борис стал тяжело болеть с 1602 года. В 1604 году его постиг первый паралитический удар, несколько недель Борис Годунов не выходил, а когда появился, то волочил за собой ногу. 13 апреля 1606 года еще далеко не старый Борис Годунов скоропостижно скончался от апоплексического удара.
Смерть царя Бориса Годунова усилила смуту в Российском государстве, дала новый толчок к распространению слухов об «истинном царевиче Дмитрии», расчистила путь самозванцу, погубившему династию Годуновых. Преемник Бориса Годунова, его шестнадцатилетний сын Федор, «подавал народу твердую надежду, что будет добрым, благочестивым царем», но царствовал после смерти отца только два месяца. Царевна Ксения стала свидетельницей внезапного и трагического падения своего рода и предательства тех, на кого Годуновы возлагали свои надежды.
7 мая 1605 года боярин Петр Федорович Басманов, которому Борис Годунов незадолго до кончины вверил командование армией, изменил царю Федору Борисовичу под Кремами и перешел вместе с войсками и другими знатными боярами на сторону Лжедмитрия I. Оставшись без армии, царская семья Годуновых оказалась совершенно незащищенной. Несколько тысяч московских стрельцов, до конца верных Федору Борисовичу, молодой царь отправил на Оку, защищать Москву. И они остановили Лжедмитрия I под Серпуховом. Тем временем 1 июня произошло восстание в Москве. Пробравшиеся в Москву гонцы самозванца прочитали с лобного места «прелестные грамоты» Лжедмитрия, которые обличали «изменников Годуновых, неправедно завладевших царством». Толпа бросилась громить и грабить дворы бояр, зажиточных людей и торговцев, нажившихся на голоде. Однако восставший в Москве народ, издеваясь над сильными мира сего, никого не убивал и не казнил Годуновых. Царицу Марию Григорьевну, вдову Бориса Годунова, и его сына, царя Федора Борисовича, убили «воровские» бояре-изменники.
Остановившись в Серпухове, Лжедмитрий I не решался войти в Москву до той поры, пока были живы молодой Федор Годунов и его мать-царица. Послав в столицу бояр с приказанием умертвить сына и жену Бориса Годунова, самозванец, наслышанный о необычайной красоте Ксении, «дщерь повелел в живых оставити, дабы ему лепоты ея насладитися». 10 июня 1605 года князья-убийцы Василий Голицын , Василий Мосальский, Михаил Молчанов и Андрей Шерефетдинов в сопровождении отряда стрельцов ворвались на подворье Годуновых, захватили царицу Марию Григорьевну и ее детей и развели «по храминам порознь». Царица от неожиданности потеряла дар речи и не оказала никакого сопротивления. Федор Годунов, «поистине юный витязь и писаный красавец», мужественно сопротивлялся, так что палачи долго не могли с ним справиться. Отчаянно вырывавшуюся Ксению Годунову увезли в дом к одному из губителей ее матери и брата, князю В. Масальскому. Позже она узнала, что задушившие Федора и Марию Годуновых бояре-убийцы объявили народу, что царь и царица покончили жизнь самоубийством - «испиша зелья», а «царевна едва оживе». Хотя этому никто не поверил, так как тысячи людей, в том числе историк той эпохи Петр Петрей, собственными глазами видели следы от веревок, которыми были задушены царь Федор и царица Мария Григорьевна, бояре запретили традиционный обряд погребения. Федора и его мать закопали, как самоубийц, возле ограды бедного Варсонофьевского монастыря на Сретенке. В одну яму с ними были брошены останки Бориса Годунова, которые родовитые бояре извлекли из Архангельского собора. Так пресмыкавшиеся перед тираном-самозванцем знатные бояре-изменники решили посмертно лишить почестей законно избранного, но «худородного» царя Бориса Годунова.
Все это время в один час осиротевшую Ксению Годунову удерживали в доме князя В. Мосальского. Догадывалась ли несчастная царевна, что очень скоро настанет день, когда ее поведут на поругание к тирану-самозванцу? Ждала ли она чудесного избавления?
20 июня 1605 года Лжедмитрий вступил в Москву. Накануне П. Басманов низложил и проклял как прислужника Годуновых престарелого патриарха Иова. С позором изгнанный из Москвы патриарх мог обличить самозванца, который в бытность свою дьяконом служил Иову и хорошо был ему знаком. Попытка Василия Шуйского в первые дни пребывания расстриги-самозванца в Москве «не дать ему сесть на царство» не удалась и едва не стоила ему жизни. 18 июля возвратилась из ссылки в Москву вдова Ивана Грозного Мария Федоровна Нагая (в иночестве Марфа) и всенародно признала Лжедмитрия I своим сыном. Признание мнимой матери покончило с колебаниями тех, кто все еще сомневался в его царском происхождении. В обстановке всеобщего ликования народа по поводу обретения истинного государя и наступления счастливого царства изменник-расстрига Гришка Отрепьев был коронован. Обряд царского венчания, призванный подчеркнуть возрождение законной династии, совершался дважды: сначала - в Успенском соборе, а затем - у гробов «предков» в Архангельском соборе.
Вот тогда-то и наступил самый злосчастный день в жизни Ксении Годуновой. По приказанию Лжедмитрия I князь В. Мосальский привел к нему во дворец бедную царевну. Это мгновение изобразил талантливый русский художник Н. Неврев на своей картине «Ксения Борисовна Годунова, приведенная к самозванцу». Прекрасная царевна рыдает, закрыв лицо рукою. В самом деле, трудно себе вообразить что-либо ужаснее положения женщины, отдаваемой на поругание похотливому самозванцу, которого она считала убийцей своих дорогих родных. И какой женщины? Той, которая три года назад могла стать женой благородного Иоанна Датского!
Теперь перед Ксенией был человек, внушавший ей омерзение и своими деяниями, и своей внешностью. По словесным портретам современников, в том числе уже упоминаемого русского писателя И.М. Катырева-Ростовского, Лжедмитрий I имел телосложение и лицо «не царсково достояния». Приземистый, небольшого роста, он был широк в плечах, почти без талии, с короткой шеей и огромными руками разной длины. На грубом желтом лице Лжедмитрия-Отрепьева не было ни усов, ни бороды, толстый нос напоминал по форме башмак, возле него росли две большие синие бородавки, взгляд колючих маленьких глаз довершал гнетущее впечатление.
Все русские и иностранные современники утверждают, что Лжедмитрий, приказав доставить к себе во дворец Ксению Годунову, против ее воли продержал ее у себя наложницей полгода. Как он обращался с ней все это время, неизвестно. Живший в те дни в Москве голландец Исаак Масса, у которого не было оснований чернить Лжедмитрия I, сообщает о том, что самозванец предавался в Москве безудержному разврату. Его клевреты-угодники П. Басманов и М. Молчанов тайно приводили во дворец к царю-распутнику пригожих девиц и красивых монахинь, приглянувшихся ему. Когда уговоры и деньги не помогали, в ход пускали угрозы и насилие. Рассказывая о распутстве и извращенных наклонностях Лжедмитрия I, которые очень повредили его репутации, Исаак Масса писал: «Он был распутником, ибо всякую ночь растлевал новую девицу, не почитал святых инокинь и множество их обесчестил по монастырям, оскверняя таким образом святыни, он также растлил одного благородного юношу из дома Хворостининых, которые принадлежат к знатному роду, и держал этого молокососа в большой чести, чем тот весьма величался и все себе дозволял».
Будущего тестя Лжедмитрия I, Юрия Мнишека, более всего тревожило присутствие при дворе самозванца дочери Бориса Годунова - Ксении. Нетрудно догадаться почему. Польская невеста Лжедмитрия, Марина Мнишек , не знала себе равных в страсти к роскоши, власти и авантюрам, но в отличие от признанной красавицы Ксении Годуновой не обладала ни женской привлекательностью, ни женским обаянием. Даже на парадном портрете, идеализирующем внешность претендентки на роль русской царицы, Марина Мнишек выглядит малопривлекательной. Тонкие губи, изобличавшие высокомерие, тщеславие и мстительность, вытянутое лицо, слишком длинный нос, жидкие черные волосы, низкорослое, тщедушное тело - все это мало отвечало тогдашнему идеалу женской красоты.
Прошло полгода, как Лжедмитрий занял русский трон, но он не спешил приглашать из Польши панну Марину, на которой обещал жениться под страхом проклятия. 25 декабря 1605 года Юрий Мнишек, жаждавший вместе с дочерью скорее добраться до русских богатств и царской казны, обратился к будущему зятю с письменным выговором: «Так как известная царевна, дочь Бориса Годунова, живет вблизи вас, то по моему и благоразумных людей совету благоволите ее удалить и отослать подалее».
Получив письмо Юрия Мнишека, самозванец не стал перечить своему будущему тестю. В начале 1606 года Ксения Годунова была насильно отвезена в глухой Горицкий монастырь на Белоозере. Здесь она была пострижена в монахини под именем Ольги и отныне должна была оставаться до самой своей смерти. Не надеясь когда-либо вернуться в Москву, чтобы оплакать могилы своих родителей и брата, Ксения Годунова мысленно возвращалась к своему прошлому, к тем бедам, которые постигли ее семью и всю Русскую землю. На далеком Белоозере сочинила Ксения Годунова несколько песен, которые позже обнаружили в записной книжке англичанина Ричарда Джеймса. Вот одна из них:
А светы вы, наши высокие хоромы!
Кому вами будет владети
после нашего царьского житья?
А светы, браные убрусы!
береза ли вами крутити?
А светы, золоты ширинки!
лесы ли вам дарити?
А светы, яхонты-серешки!
на сучье ли вас задевати, -
после царьсково нашего житья,
после батюшкова представленья
а света Бориса Годунова?
А что едет к Москве Рострига
да хочет, терема ломати,
меня хочет, Царевну, поимати,
а на Устюжну на Железную отослати,
меня хочет, Царевну, постритчи,
а в решетчатый сад засадити.
Ино ох-те мне горевати:
«как мне в темну келью ступити,
у игуменьи благословитца?»
17 мая 1606 года в результате дворцового переворота, организованного дворянами-заговорщиками и поддержанного народом, Лжедмитрий I, бывший монах-расстрига Григорий Отрепьев, был убит. Избранный царем Василий Шуйский перевел Ксению Годунову во Владимировский Княгинин монастырь. В целях дискредитации идеи «доброго царя Дмитрия» и укрепления авторитета власти царь Василий Шуйский устроил торжественное перенесение останков Бориса Годунова и членов его семьи, убитых по приказу самозванца, из убогого Варсонофьевского монастыря в Троице-Сергиевский. Бояре и монахи на руках пронесли гробы с прахом царя Бориса Годунова, его жены и сына. Царевна Ксения, одна только и оставшаяся в живых из всей семьи Годуновых, ехала следом за этим погребальным шествием в закрытых санях, громко плакала и причитала. Присутствовавший на этой церемонии Конрад Боссов записал в своей «Московской хронике» ее причитания: «О горе мне, бедной покинутой сироте! Самозванец, который называл себя Димитрием, а на самом деле был только обманщиком, погубил любезного моего батюшку, мою любезную матушку и любезного единственного братца и весь наш род, теперь его самого тоже погубили, и как при жизни, так и в смерти своей он принес много горя нашей земле. Осуди его, господи, прокляни его, господи!»
Тогда многие уже стали сильно жалеть Бориса Годунова, говоря, что лучше было бы, если бы он жил еще и царствовал. А умная и проницательная Ксения Годунова предвидела, что за убитым самозванцем-расстригой явятся новые обманщики, которые принесут много бед Русской земле. В одной своей песне Ксения также сетует: «За что наше царьство загибло?»
Дочь Бориса Годунова не ошиблась. В стране продолжались Смута и гражданская война. За Лжедмитрием I появился Лжедмитрий II, а затем и Лжедмитрий III… В 1609 году началась открытая польская и шведская интервенция.
Приехав в начале 1609 года в Троице-Сергиевский монастырь для поминовения родителей и брата, Ксения, теперь монахиня Ольга, была застигнута полчищами поляков, осаждавшими монастырь под командованием Сапеги и Лисовского. В монастыре укрылись жители многих окрестных деревень. Осада длилась полтора года и закончилась поражением поляков, которые не смогли сломить мужество и смелость защитников монастыря-крепости. Вместе с осажденными все трудности и бедствия стойко переносила и Ксения Годунова .
Сохранилось письмо, написанное Ксенией в осажденном монастыре и предназначенное жившей в Москве тетке, княгине Домне Богдановне Ноготковой, родной сестре Евдокии Богдановны Сабуровой, одной из жен царевича Ивана, убитого отцом Иваном Грозным. В письме от 29 марта 1609 года Ксения сообщает: «Я у Троицы в осаде в своих бедах чуть жива, конечно, больна со всеми старицами, и впредь, государыня, никако не чаем себе живота, с часу на час ожидаем смерти. Да у нас же за грех за наш моровое поветрие, всяких людей измяли скорби великия смертныя, на всякий день хоронят мертвых человек, по двадцати и по тридцати и больши...» Когда свирепствовавший в монастыре мор унялся, то «не осталося людей ни трети».
После освобождения Троице-Сергиевского монастыря от осады Ксения Борисовна Годунова вместе с племянницей Ивана Грозного, Марией Владимировной, переехала в Москву, в Новодевичий монастырь. Но и здесь, уже под иноческой одеждой, их ждало новое злоключение. В начале августа 1611 года казаки Ивана Заруцкого взяли приступом Новодевичий монастырь и разграбили его. В одной из грамот того времени говорится: «Когда Ивашко Заруцкий с товарищами Девичий монастырь взяли, они церковь Божию разорили, и черниц, королеву, дочь князя Владимира Андреевича, и Ольгу, дочь царя Бориса, на которых прежде и зрети не смели, ограбили донага, и иных бедных черниц и девиц грабили и на блуд имали, а как пошли из монастыря, и церковь и монастырь выжгли».
После этого нового, но уже последнего поругания, несчастную дочь Бориса Годунова вместе с другими монахинями отправили обратно во Владимирский Княгинин монастырь. С тех пор о ней не было никаких сведений до 1622 года. В этом году, 30 августа, на 41-м году жизни, прекратились все ее страдания. Перед своей смертью Ксения Годунова завещала похоронить ее рядом с родителями и братом. Последнее желание несчастной царевны исполнилось. Тело Ксении Борисовны Годуновой было перевезено в Троице-Сергеевский монастырь и погребено рядом с могилами родных у входа в Успенскую церковь.
Несправедливость и непомерность страданий прекрасной царевны Ксении, безвинной жертвы чудовищных преступлений, вызывали неподдельное сочувствие у современников. Русский народ вспоминает о ней в своих песнях. Трагическая судьба Ксении Годуновой нашла отражение в летописях, исторических повестях и записках соотечественников, а также в дневниках и воспоминаниях иностранцев. Трогательный образ Ксении Годуновой не оставил равнодушными русских художников последующих эпох. Ей посвятили свои художественные полотна В. Суриков, Н. Неврев и К. Маковский. Поэтически утонченную натуру Ксении чудесно изобразил А. Пушкин.
Сама Ксения Годунова оставила незабываемую память о себе потомкам песенно-поэтическими сочинениями и живописно вышитыми картинами.
Ксения Годунова родилась 24 января 1582 года в городе Москва. Девочка выросла в семье царя Бориса Годунова, правившего накануне Смутного времени, приходилась по матери внучкой другому известному лицу, Малюте Скуратову. Царевной Ксения, кстати, не рождалась, так как была уже шестнадцатилетней девицей, когда ее отец венчался на царство.
Вместе с отцом и братом участвовала в торжественном шествии и богослужении в Успенском соборе. Борис Годунов стремился дать детям самое блестящее образование, причем не только сыну Федору, но и дочери.
Девушка росла начитанной, хорошо разбиралась в музыке и даже писала песни. Внешностью Ксения, как и умом, также не обижена и слыла красавицей. Увы, счастья ей это не принесло. Борис Годунов не собирался запирать дочь в тереме, а собирался найти ей достойного иностранного жениха. К сожалению, выбор оказался не очень удачен, принцы оказывались при ближайшем знакомстве малодостойными кандидатами. За кого попало отдавать дочь Борис не желал и сына шведского короля, к примеру, отослал за ведение разгульной жизни и сожитие с давней любовницей, привезенной в Москву.
Далее, едва не стал ее мужем «Иоанн-королевич», принц Иоанн Шлезвиг-Гольштейнский, и Ксения уже начала готовиться к свадьбе, но внезапно заболел и умер. Другой кандидат, грузинский царевич Хозрой, вернулся домой с полпути в Москву из-за неурядиц в своем государстве.
В 1605 году Борис Годунов скончался, и на престол вступил брат Ксении, Федор. Царствовал этот умный, деловитый и образованный юноша всего несколько недель. Сторонники Лжедмитрия ворвались в палаты и убили юного царя, не обращая внимания на Ксению и царицу-мать, умолявших убийц с иконами в руках. Царевну привели к Лжедмитрию.
По ряду свидетельств, он насильно сделал ее своей наложницей и развлекался до тех пор, пока отец Марины Мнишек, польской невесты Лжедмитрия, не сделал строгий выговор будущему зятю. Ксению отослали в монастырь.
Одним из увлечений в монастыре у царевны являлось шитье. В Троице-Сергиевой лавре хранятся два образца шитья XVI-XVII веков, которые принято считать творчеством Ксении Борисовны во время сватовства. Один из них, покровец для изголовья гробницы известного монаха, основателя нескольких крупных монастырей, позже причисленного к лику святых, Сергия Радонежского. На нем изображена Пресвятая Троица в «рублевском» изводе, который часто использовался в то время. Согласно монастырской описи покровец изготовила Ксения Годунова.
Еще одно рукоделие, приписываемое царевне, индития «Предста Царица одесную тебе». Работа выполнена путем комбинации пятнадцати узоров и швов. Индития была создана в 1602 году. На фоне из рытого бархата изображены кривые веточки с плодами граната. По контурам фигур пришит жемчуг. Одежда Иисуса и Божьей матери и их венцы украшены драгоценными камнями. У ног Иисуса Христа изображены Сергий и Никон Радонежский.
Под именем инокини Ольги бывшая царевна прожила несколько лет в монастырских стенах. С воцарением Шуйского прах Федора Годунова и его матери торжественно перезахоронен, а Ксении дарованы различные привилегии. Кения Борисовна участвовала в коронации Шуйского и оставалась материально обеспечена.
Умерла Ксения 30 августа 1622 года во Владимире, в возрасте сорока лет. Похоронена в Троице-Сергиевой Лавре рядом с родителями в фамильной усыпальнице.
Ксения Годунова. Каратина художницы Марии Молодых.
Ксения Годунова была дочерью русского Царя Бориса Годунова и Марии Григорьевны Скуратовой-Бельской, дочери знаменитого опричника Малюты Скуратова. Она родилась в 1582 году и получила имя в честь преподобной Ксении Миласской (память 24 января).
К 1589 году, по вступлении отца на престол, Ксения была объявлена царевною. В то время она была на выданье, и Борис всяческими путями и средствами стараться выдать замуж за немецкого князя или королевича.
Царевна Ксения, говорится о ней, была «зельною красотою лепа, бела, млечною белостию облияна», лицом свежа и румяна. Глаза у нее были большие, блестящие, несказанной красоты, особенно когда сверкали в них слезы умиления и жалости, брови были «союзные » (сросшиеся), телом была «изобильна» (полна) и стройна, роста среднего черные волосы, «аки трубы », лежали по плечам.
Но не только телесной, но и душевной красотой пленяла царевна Ксения, будучи кроткой, чудного разума, «в книжном деле искусною ». В «Летописной книге» князя С. И. Шаховского о ней говорится следующее: «Царевна Ксения, дочь Царя Бориса, девушка, почти ребенок, удивительного ума, редкостной красоты... Была она благочестива, отличалась приятностью в речах, воистину во всех своих делах достойна! Петь по гласам любила и песни духовные с охотой слушала ». Великолепная работа золотого шитья Ксении Годуновой и поныне хранится в ризнице Троице-Сергиевой Лавры.
Покров на гробницу преподобного Сергия Радонежского, вышитый Ксенией.
Борис не хотел выдавать Ксению ни за кого из бояр, ибо он смотрел на всех вельмож своей земли, как на холопов, и ему казалось, что Царю неприлично выдавать свою дочь за одного из слуг. Борис очень сильно желал породниться с каким-нибудь королевским домом, чтобы этим возвысить свой род в глазах российской знати, которая совсем недавно еще видела Годуновых ниже себя по знатности.
Русский Царь Борис Годунов.
Сверх того, он боялся за свои злодеяния получить возмездие от подданных и постоянно жил в страхе, как вор, который всегда страшится быть пойманным. Поэтому он полагал более безопасным иметь зятем немецкого князя, который был бы ему во всем верен.
Густав, первый несостоявшийся жених царевны Ксении.
В 1599 году Ксению предполагалось выдать за принца Густава, сына шведского короля Эрика XIV, но это дело не сладилось. Затем жениха нашли в Дании - брат датского короля, принц Иоанн, согласился ехать в Москву, породниться с Царем и сделаться удельным князем.
Герцог Иоанн прибыл в Россию 19 сентября 1602 года, с ним было около 400 чело¬век. Его встретили с очень большими поче¬стями. Для герцога и его людей приготови¬ли лучшие дома, лошадей для перевозки свиты, много съестных припасов (а ведь тогда на Руси свирепствовал лютый голод!). Царь велел всем боярам, дворянам и иноземцам, находящимся у него на службе, одеться в самые лучшие платья и идти встречать герцога за Москву в поле. Давка от пеших и конных при въезде в город была невообразимая, и множество бедного люда было задавлено до смерти.
Борис приставил к герцогу своего дядю Семена Никитича Годунова. На торжественном обеде в Грановитой палате Царь сидел на золотом троне за серебряным столом, под висящей над ним короной. С одной стороны от него находился царевич Федор, а с другой - принц Иоанн, как член царской семьи. За богатым угощением последовали дорогие подарки: Борис и царевич Федор сняли с себя алмазные цепи и возложили на шею принца, царедворцы поднесли ему два золотых ковша, украшенных яхонтами, несколько серебряных сосудов, драгоценные ткани и меха. Красивый и приветливый принц скоро стал общим любимцем. Он, несмотря на свою юность, вел себя очень благоразумно, выказывал желание учиться русскому языку и принять Православие. Герцог был высокого роста, красивый, благонравный и скромный. Лучшего жениха для Ксении желать было бы просто невозможно. Царь оказывал герцогу повышенные знаки внимания, продолжал делать дорогие подарки. Но не прошло и месяца, как герцог Иоанн заболел. Болезнь его день ото дня усиливалась, началась жестокая горячка. Царь очень испугался и послал к нему всех своих докторов, аптекарей и хирургов, наказав им быть при нем днем и ночью. Царские врачи употребляли все возможные средства и все свои знания, чтобы спасти герцога, Борис обещал им неслыханные награды и милости. Неоднократно он и сам навещал больного, горько плакал о нем и сердечно жалел его, страшась кары Небесной. Но герцог умер - через полтора месяца после своего приезда в Москву, 28 октября 1602 года. Борис проводил его в последний путь, обливаясь слезами, «отвергнул украшения царские, надел ризу печали и долго изъявлял глубокое уныние ».
Царевна Ксения Годунова у портрета умершего жениха-королевича. Художник Суриков 1881 год.
В трагедии А.С. Пушкина безутешная Ксения Годунова, целуя портрет умершего жениха, произносит:
Милый мой жених,
Прекрасный королевич,
Не мне ты достался,
Не своей невесте,
А темной могилке
На чужой сторонке...
Ожидала красавица Ксения Борисовна и третьего жениха, Хоздроя, царевича Карталинского (Картли, Иверия - одно из грузинских царств), но его уже на пути в Москву задержали дагестанские смуты 1604 года. Надеялась, наконец, на четвертого жениха - Филиппа, принца Шлезвигского, но неожиданно потеряла отца, 13 апреля, именно за обедом со шлезвигскими послами, приехавшими сватать царевну.
Картина художника Маковского "Агенты Лжедмитрия убивают Фёдора Годунова". 1862 год.
Царевна Ксения изображена рыдающей над телом мёртвой матери.
По вступлении Лжедмитрия в Москву царевне пришлось пережить смерть брата, Царя Фёдора Годунова , и матери, убитых сторонниками самозванца, а сама Ксения была взята к нему наложницей. Самозванец надругался над ней, а через несколько месяцев, когда несчастная царевна ему опостылела, велел постричь её в монашество с именем Ольга.
По приказанию Лжедмитрия I князь Мосальский привел к нему во дворец бедную царевну. Это мгновение изобразил талантливый русский художник Н. Неврев на своей картине «Ксения Борисовна Годунова, приведенная к самозванцу». Прекрасная царевна рыдает, закрыв лицо рукою. В самом деле, трудно себе вообразить что-либо ужаснее положения женщины, отдаваемой на поругание похотливому самозванцу, которого она считала убийцей своих дорогих родных. И какой женщины? Той, которая три года назад могла стать женой благородного Иоанна Датского!
Владимирский Княгинин монастырь. Современный вид.
Такие превратности судьбы бедной невинной девушки вызвали к ней в сердцах русского народа острое сочувствие и сострадание. Она сделалась героиней народных песен, которые записал в Москве в 1619 году англичанин Ричард Джеймс. Многострадальная Ксения Годунова - инокиня Ольга - упокоилась в городе Владимире в Княгинином монастыре 30 августа 1622 года, не имея отроду и сорок лет.
Согласно «Актам историческим», Михаил Феодорович , первый Царь из рода Романовых, не помня зла, причиненного его роду Годуновыми, с состраданием и жалостью относился к ее судьбе. По ее завещанию он повелел тамошнему архиепископу Арсению перевезти ее тело в Троице - Сергиев монастырь и похоронить вместе с телами отца, матери и брата в отдельной каменной палатке близ Успенского собора.
Усыпальница Годуновых в Троице-Сергиевой Лавре. Современный вид.
Иван Тимофеев в своем «Временнике» писал так:
«Кто гордой высоты достиг в царстве, тот много всякого бесчестия получит от нижайших! Явно, что за грехи родивших ее и всех родных ее она одна приняла бесчестие, и пусть никто, услышав все сказанное, не подумает ничего позорного о её чистоте - будь ее воля, не случилось бы этого; если бы не насилья многие, совершаемые ее грешными родителями, то она бы невинной осталась. Не знала и не ведала она что такое плотский грех, ибо была рождена и выкормлена и воспитана в среде избран¬ных, а не ничтожных, где никогда не произносится ни одного непристойного слова, но говорится только о пристойном и заслужи¬вающем чести в делах и словах. Господи, удостой её за это бесчестие будущей чести, как получают вечную жизнь праведники!
Составлено по книге.
Автор - TimOlya . Это цитата этого сообщения
Ксения Борисовна Годунова-русская царевна.Ксения Борисовна Годунова
Ксения Борисовна Годуно́а (в постриге — инокиня Ольга; 1582, Москва — 30 августа 1622, Владимир) — русская царевна, дочь царя Бориса Годунова и Марии Григорьевны Скуратовой-Бельской, внучка Малюты Скуратова и сестра царя Фёдора II.
Несостоявшаяся невеста ряда западноевропейских женихов, насильно пострижена в монашество по указанию Лжедмитрия I, оставившего её в живых при убийстве прочих Годуновых и, вероятней всего, ненадолго сделавшего её своей наложницей. Свидетель событий Смутного времени и участница шестнадцатимесячной обороны Троице-Сергиевой лавры, персонаж ряда художественных произведений.
Молодых Мария Станиславовна-«Ксения-Годунова»
Родилась в 1582 году и получила имя в честь преподобной Ксении(память 24 января). В 1589 году её отец в своём письме к иерусалимскому патриарху Софронию IV пишет о своей дочери, приписывая ей приветствие и подарок к патриарху: «и дочь моя Аксинья тебе, великому государю, челом бьет: икону, Спасов образ, да ширинку») .
Преподобная Ксения с житием
Вместе с братом Федором девушка получила хорошее по тому времени образование (обучена «писанию книжному» и музыке), для чего Борисом были приглашены иностранные учителя, отличалась красотой и умом. Судя по рассказам современников, была среднего роста, белая и румяная, с чёрными волнистыми волосами и большими чёрными глазами; царевну называли «красивейшей» .
Борис Годунов со своей семьей. Худ. Б. Зворыкин. 1910-е гг.
Писатель XVII века князь Иван Катырев-Ростовский оставил следующее описание облика красавицы-царевны:
«Царевна же Ксения, дщерь царя Бориса, девица сущи, отроковица чюднаго домышления, зелною красотою лепа, бела велми, ягодами румяна, червлена губами, очи имея черны великы, светлостию блистаяся; когда же в жалобе слезы изо очию испущаше, тогда наипаче светлостию блистаху зелною; бровми союзна, телом изобилна, млечною белостию облиянна; возрастом ни высока ни ниска; власы имея черны, велики, аки трубы, по плещам лежаху. Во всех женах благочиинийша и писанию книжному навычна, многим цветяше благоречием, воистинну во всех своих делах чредима; гласы воспеваемыя любляше и песни духовныя любезне желаше» .
Грибков С.И. Ксения Годунова.
При составлении словесного портрета царевны им были использованы литературные обороты переводной «Троянской истории» Гвидо де Колумна
Известно об изготовлении портрета Ксении во время её сватовства к датскому принцу Иоанну. В августе 1601 года послы Бориса отплыли в Копенгаген и, по сообщению Исаака Массы, с ним было «изображение молодой княжны, весьма искусно сделанное ювелиром Яковом Ганом» Скорее всего этот портрет не был литым изображением, как другие работы данного ювелира, а являлся гравированным портретом.
Царь Борис Федорович Годунов и его дети. Художник А. Д. Кившенко
Воцарение Бориса Годунова
Ксении было 16 лет, когда её отец стал царем. Во время его торжественного вступления в Москву 30 апреля 1598 года она шла рядом с Борисом и Фёдором, присутствовала на богослужении в Успенском соборе, где её имя возгласили за многолетием царю Борису, и вступила в царские палаты. В крестоцеловальной грамоте она упоминалась наряду со своим братом Фёдором: присягавшие клялись оберегать здоровье детей царя. Историк С. Ф. Платонов сообщает, что «Власти при Борисе предписывали петь многолетие в церквах не только самому, но и его жене и детям» и эти меры по укреплению царского имени и сана вызывали осуждение современников. Ксения, как и вся семья Бориса, сопровождала отца в различных паломничествах, о которых сохранились летописные записи, содержащие всегда указание, что царь ходил «молитися и с царицею и з детми» .
Неудачные матримониальные планы.
Царь Борис пытался составить дочери роскошную партию, но все его попытки оказались несчастливыми. Несостоявшиеся женихи Ксении:
№ 1. Принц Густав Шведский, сын шведского короля Эрика XIV. Царь дал ему в удел Калугу. Но Густав, хоть и прибыл в Москву в 1598 году, не пожелал отказаться от прежней любви, вызвав (по некоторым источникам) в Москву свою старую любовницу и вёдя разгульную жизнь. Кроме того, принц отказался переходить в православие. В итоге Борис разорвал помолвку и отослал его в Углич, дав содержание.
Принц Густав Шведский
№ 2. Затем были инициированы неудачные переговоры с Габсбургами: в 1599 году дьяк А. Власьев отправлен со сватовством к Максимилиану, брату императора Рудольфа II. Переговоры начались в чешском городе Пльзень 10 октября. Родственники императора, несмотря на требования русской стороны о конфиденциальности, потребовали от него посоветоваться с Филиппом II Испанским и Сигизмундом III Польским. Рудольф II колебался, подумывая даже сам жениться на дочери «московита», раз уж царь обещал дать за ней «в вечное владение» Тверское княжество и поделить Речь Посполитую между Россией, женихом Ксении и императором. Однако Годунов требовал, чтобы муж дочери жил в России: «у светлейшего великого князя одна только дочь наша государыня, отпускать её как-либо нельзя» .
Максимилиан III Австрийский
«Рудольф II, император Священной Римской империи.»
№ 3. В продолжение переговоров с Габсбургами речь зашла о эрцгерцоге Максимилиане Эрнсте Австрийском из штирийской ветви Габсбургов (сыне Карла II Австрийского, двоюродном брате императора и брате польской королевы Анны), но из-за вопроса веры и этот договор не состоялся.
Эрцгерцог Максимилиан Эрнст с охотничьей собакой,Йозеф Хейнц Старший, 1604
№ 4. Наконец, принц Иоанн Шлезвиг-Гольштейнский («Иоанн королевич» ), брат датского короля Христиана IV — практически стал мужем Ксении. Он прибыл в Москву и согласился стать русским удельным князем. По словам И. Массы, «царь Борис изъявлял чрезвычайную радость; царица и молодая княжна видели герцога сквозь смотрительную решетку, но герцог их не видел, ибо московиты никому не показывают своих жен и дочерей и держат их взаперти» . Епископ Арсений Елассонский пишет, что принц «весьма понравился самой дщери и родителям её, царю и царице, и всем придворным, кто видел его, потому что был не только благороден и богат, но и был молод, а главное настоящий красавец и большой умница. Царь и царица весьма полюбили его и ежедневно принимали его во дворце, желая устроить брак».
Царевна Ксения Годунова у портрета умершего жениха королевича.
Принц Иоанн принялся изучать русские обычаи, а Ксения с семьёй поехала перед свадьбой на богомолье в Троице-Сергиеву лавру (описание пышной поездки сохранилось в воспоминаниях иностранцев). В лавре «Борис с супругою и с детьми девять дней молился над гробом Св. Сергия, да благословит Небо союз Ксении с Иоанном» . Но жених внезапно заболел и 29 октября 1602 года умер в Москве, так и не увидав невесты: «привезен был из другой земли жених, сын одного дружественного ему короля, но брак не состоялся: Бог не соблаговолил исполниться намерению людей» . Борис сам сообщил Ксении о смерти жениха. По сообщению Н. М. Карамзина, после слов отца «любезная дочь! твое счастие и мое утешение погибло!» Ксения потеряла сознание. Это событие нашло отражение в трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов»:
«Ксения Годунова: Милый мой жених, прекрасный королевич, не мне ты достался, не своей невесте - а темной могилке на чужой сторонке.»
Царевна Ксения Годунова у портрета умершего жениха королевича. Эскиз неосуществлённой картины. 1881 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея
Василий Иванович Суриков
Начались хлопоты по новому сватовству. Борис думал о следующих кандидатурах, начав переговоры:
№ 5. Хозрой, грузинский царевич. Переговоры о свадьбе вёл думный дворянин Михаил Татищев, Федору Борисовичу при этом предназначали в жены царевну Елену. Как пишет Карамзин, царевича уже на пути в Москву задержали дагестанские смуты 1604 года.
№ 6. Двоюродные братья датского короля Христиана IV. Около 1603 года послы Бориса в Дании обратились к шлезвигскому герцогу Иоанну, чтобы один из его сыновей, Фредерик или Альберт, женился на Ксении, переехал в Москву и стал удельным князем. Иоанн, в свою очередь, предлагал им третьего сына Филиппа, герцога Шлезвигского (нем), который был не прочь переехать. Брачные планы не осуществились по причине начавшейся смуты.
В это время на горизонте внешней политики возник Лжедмитрий I. В тяжёлое для себя время царь Борис, по слухам, пытался предложить руку дочери Петру Басманову. 15 апреля 1605 года Борис внезапно скончался от апоплексического удара.
После смерти царя Бориса
После смерти царя Бориса Москва присягнула Ксении наряду с Фёдором и царицей Марией Григорьевной, через полтора месяца их свергнув.
Ксения была отвезена вместе с родными в их прежний боярский дом в Кремле. 10 июня 1605 года на глазах у неё мать и брат были убиты, а царевну по приказу Лжедмитрия отвезли без чувств в дом князя Василия Мосальского («а царевну же Ксению повеле от смерти соблюсти, и в дому князя Василия Мосальсково веле ей пребывати», «дщерь повелел в живых оставити, дабы ему лепоты ея насладитися» ). Историк К. Валишевский пишет, что Ксения во время расправы над семьёй Годуновых была отравлена (либо сама приняла яд) и только вовремя данное противоядие спасло ей жизнь.
Убийство Фёдора Годунова. Картина К. Е. Маковского (1862)
Временник дьяка Ивана Тимофева так описывает эти события:
А бдительно охраняемую девицу, он, после своего вступления в город, как рабу, без всякого царского чина, с ласковым принуждением вывел из царского дворца и в частном доме угождавшего ему и приближенного к нему нового вельможи, без её согласия, срезал, как недозрелый колос, — одел в монашеские одежды. И было бы удивительно, если не было ей чего-либо тайно-оскорбительного от отступника.
Ксения Борисовна Годунова
Грибков Сергей Иванович
В доме князя Масальского Ксения жила с июня по август. После венчания самозванца на царство (30 июля) он приблизил её к себе. Как считается, Ксения была изнасилована Лжедмитрием, отличавшимся общеизвестным сластолюбием — по сообщению князя Ивана Катырева-Ростовского:
«Царевну же Ксению, дщерь царя борисову, девицу сущу, срамотне счиниша над нею и девство её блудом оскверниша…»
Князь Иван Катырёв-Ростовский посвятил этому событию немало горьких строк. Канцлер Великого княжества Литовского Лев Сапега, описывая судьбу семьи Бориса Годунова, писал «Бог отомстил через этого человека на сыне Борисове, ибо и сына и мать приказал удавить, а что он сделал с дочерью… <зачёркнутый текст> …а о других вещах не годится и говорить» . Голландский купец Исаак Масса писал, что Лжедмитрий «в течение некоторого времени проявлял свою волю над дочерью царя Бориса Годунова» .
Клавдий Васильевич Лебедев,Ксения Годунова и Лжедмитрий
Затем самозванец держал Ксению при своем дворе наложницей пять месяцев, что было необычно для не отличавшегося постоянством Лжедмитрия. Возможной причиной этого было то, что он опасался, что католическое вероисповедание его невесты Марины Мнишек могло вызвать недовольство народа. Недовольство народа планировалось преодолеть силой, а при неудаче использовать царевну Ксению как невесту.
«Лжедмитрий I и царевна Ксения Годунова» (фрагмент)
(Клавдий Лебедев, XIX век)
Позднее Юрий Мнишек в своём письме, испугавшись за положение своей дочери в сердце царя, упрекал будущего зятя за его отношения с царевной:
«Поелику известная царевна, Борисова дочь, близко вас находится, то благоволите, ваше царское величество, вняв совету благоразумных с сей стороны людей, от себя её отдалить. Ведайте, ваше царское величество, что люди самую малейшую в государях погрешность обыкновенно примечают и подозрение наводят.»
Ксения Годунова - Винцман И.К.
В ноябре 1605 года, накануне обручения Лжедмитрия с Мариной Мнишек, Ксения была пострижена в монашество: «через пять месяцев постригли в монахини, назвавши её Ольгою монахинею, и сослали в ссылку в Белоозерский женский монастырь» (скорее всего имеется в виду Горицкий монастырь), где она провела в заточении 1605—1606 годы. Как утверждали слухи, после пострига в монастыре Ксения родила сына от Лжедмитрия
Горицкий Воскресенский монастырь
После смерти Лжедмитрия
Её положение изменилось с воцарением Василия Шуйского. Сначала её перевели в Успенский Княгинин монастырь. Затем царь Василий приказал в 1606 году торжественно перенести тело Бориса Годунова, его жены и сына из Варсонофьева монастыря в Троице-Сергиеву Лавру, инокиня Ольга следовала за процессией в закрытых санях.
Василий IV Шуйский
Иностранцы сообщают о плаче инокини-сироты по своим близким во время этой процессии. Затем она поселилась в находящемся неподалеку Подсосенском монастыре (ктитором монастыря был её отец Борис), где в то же время находилась и бывшая ливонская королева Мария Владимировна, дочь старицкого князя Владимира Андреевича, вдова Магнуса, до пострига бывшая следующей в линии престолонаследия после царевича Дмитрия.
Мария Старицкая
Портрет работы неизвестного художника XVI века из датского замка Розенборг
В сентябре 1608 года обе женщины сбежали от поляков в Троицу, поселившись там надолго во время знаменитой обороны, когда монастырь, выдержав 16-месячную осаду польско-литовских интервентов под предводительством Яна Сапеги и Александра Лисовского, стал одним из оплотов Второго ополчения Минина и Пожарского. От этого времени (29 марта 1609 г.) сохранилось письмо царевны к своей тетке, княжне Домне Богдановне Ноготковой (урождённой Сабуровой).
Царевна пишет «…я у Живоначальные Троицы, в осаде» и сообщает подробности своей жизни в осаждённом монастыре:
«В своих бедах чуть жива, конечно больна со всеми старицами: и впредь, государыня, никако не чаем себе живота, с часу на час ожидаем смерти, потому что у нас в осаде шатость и измена великая. Да у нас же за грех за наш моровоя поветрея, всяких людей изняли скорби великия смертныя, на всякой день хоронят мертвых человек по двадцати, и по тридцати, и больши. А которые люди по ся место ходят — и те собою не владеют, все обезножели. Да пожалуй отпиши ко мне про московское житье, про все доподлинно, а яз тебе, государыне своей, много челом бью.»
Василий Верещагин. «Осада Троице-Сергиевой лавры»
В июле того же года инокиня Соломонида, её служанка, в письме своей матери о преодолении эпидемии и отбитой атаке, упоминает, что по милости царевны они не терпят нужды, и что она дала рубль на похороны некого человека, которого не на что было хоронить.
Матвей Андреевич Шишков
В 1610 году, после отхода поляков от Троицы, женщины обосновались в Новодевичьем монастыре, который через некоторое время был взят казаками Первого ополчения под предводительством Ивана Заруцкого: «они черниц — королеву княж Владимирову дочь Андреевича и царя Борисову дочь Ольгу, на которых преж сего и зрети не смели — ограбили донага». «Новый летописец» , описывая разграбление Новодевичьего монастыря, сообщает «…старицы же послаша в монастырь в Володимер» . С воцарением Михаила Фёдоровича её участь не улучшилась — она оказалась во владимирском Успенском Княгинином монастыре. По некоторым указаниям, в 1616 году она была переведена для более строгого послушания в суздальский Покровский монастырь.
Покровский монастырь в Суздале
Астапова Гала
Умерла 30 августа 1622 года в возрасте 40 лет: по одним указаниям, во владимирском Княгинином монастыре, по другим — в суздальском Покровском. Душеприказчиком царевны, согласно её духовной грамоте, стал Никита Дмитриевич Вельяминов. Он сделал от её имени щедрый вклад в Троицкий монастырь. Вкладная запись о нём заканчивается словами «И за тот вклад тело царевны иноки Ольги Борисовны погребли в Дому Живоначальные Троицы и имя её написали в вечные сенаники с сельниками» . Чтобы быть похороненной в Троице-Сергиевой Лавре рядом с родителями в фамильной усыпальнице Годуновых, царевна перед смертью «била челом» царю Михаилу Фёдоровичу и получила на то его согласие В последующее годы 1 мая в лавре у гробницы Годуновых совершали ежегодное поминовение царя Бориса, его жены Марии Григорьевны, сына Фёдора Борисовича и дочери Ксении, в инокинях Ольги.
Царь Михаил Федорович 1821 г. Ж.-А. Беннер.
В 1945 году гробница Годуновых была вскрыта антропологом М. М. Герасимовым, но захоронение оказалось ранее потревоженным грабителями — кости и содержимое гробов было перемешено, черепа не сохранились и лица представителей династии Годуновых методом антропологической реконструкции оказалось невозможным восстановить. Из предметов, обнаруженных в ходе этих раскопок, в экспозиции Троице-Сергиевой лавры находится остроносая, очень маленького размера кожаная туфелька царевны, восстановленная реставраторами.
Ксения была старшим ребенком в семье Годуновых. Отец дал ей европейское образование и воспитание, желая упрочить свой трон союзом с каким-нибудь европейским монархом. Современники отмечали образованность, воспитанность и необыкновенную красоту царевны. Попытки отца выдать её замуж за представителей правящих домов Западной Европы не увенчались успехом.
Исторические события апреля–июня 1605 года превратили Ксению в разменную монету той политической игры, которую вел самозванец. Лжедмитрий I удерживал царевну в Москве, затем по его приказу, она была пострижена в монахини под именем Ольги.
В 1606 году, по приказу Василия Шуйского останки царя Бориса Годунова, его супруги и сына перезахоронили в Троице-Сергиевом монастыре. С этой целью к западному входу Успенского собора монастыря было пристроено крытое крыльцо. Ксения (в иночестве Ольга) Борисовна участвовала в церемонии перезахоронения родителей и брата.
После смерти родных ей пришлось испытать все тяготы судьбы и провести свою жизнь в разных монастырях: сначала в Горицком, затем в Подсосенском, в нескольких километрах от Троицкого монастыря, где она укрывалась во время осады Троицкой обители.
При царе Михаиле Федоровиче Романове она была переведена в Новодевичий монастырь, а оттуда - в Успенский Княгинин во Владимире и Покровский в Суздале, где оставалась до конца своих дней. По её завещанию, похоронена рядом с родителями у западной паперти Успенского собора (Усыпальница Годуновых) Троице-Сергиевой лавры.
- Бестужева-Лада С. Вдовствующая невеста / С. Бестужева-Лада // Смена. – 2008. - № 12. – С. 68-72.
- Богданов А.П. Ксения Борисовна Годунова / А.П. Богданов // Приключения королевича Густава Ириковича, жениха царевны Ксении Годуновой / Е.И. Вельтман; публ., предисл. и примеч. А.П. Богданова. – М.: Мол. гвардия, 1992. – С. 45-55.
- Варенцова Л.Ю. Царевна Ксения Годунова / Л.Ю. Варенцова // Вопросы истории. – 2005. - № 1. – С. 131-136.
- Клосс Б.М. Иконы Ивана Грозного и его семьи в Троице−Сергиевом монастыре / Б.М.Клосс // Троице-Сергиева лавра в истории, культуре и духовной жизни России: материалы III Международной конференции 25−27 cентября 2002 г. / сост.: Т.Н. Манушина, С.В. Николаева. – Сергиев Посад: «Весь Сергиев Посад», 2004. – С. 290-301.