Реферат: Социальная справедливость понятие и проблематика. Социальная справедливость Социально справедливый

1.2 Понятие социальной справедливости

Социальная справедливость - это совокупность исторически сложившихся представлений о сущности человека, его личном достоинстве и неотъемлемых правах; требование соответствия между реальной значимостью личности, социальной группы, общности и их соц. положением, равенства всех граждан перед законом, гарантий соц. защищенности каждого.

Справедливость - понятие о должном, связанное с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Справедливость подразумевает требование соответствия между практической ролью человека или социальной группы в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами ладей и их общественным признанием. Справедливость всегда имеет исторический характер, коренится в условиях жизни людей (классов). Для иллюстрации такого определения следует рассмотреть его эволюцию, которая происходила параллельно с развитием и формированием в классовом обществе правового и нравственного сознания.

Основы социальной справедливости в их современном понимании нашли отражение во Всеобщей декларации прав человека, других международных документах, а также в законах многих стран. В Республике Беларусь права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией страны. Белорусское государство исходит из равенства всех перед законом и судом, обеспечивает широкий спектр соц. гарантий, включая защиту от безработицы, свободный выбор рода деятельности и профессии, вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации, доступность образования, культуры, медицинского обслуживания и жилья, поддержку пожилых граждан и инвалидов, материнства и детства.

Следование принципу социальной справедливости имеет исключительно важное значение в работе с персоналом любой организации. Уверенность сотрудников в том, что все делается по справедливости, признание приоритетности общих интересов через личный опыт каждого служат источником трудовой активности, воодушевления и делового сотрудничества. Напротив, несправедливость в оценке трудового вклада, непризнание заслуг работника, несоответствие между правами и обязанностями глушат энтузиазм и инициативу, ослабляют соц. взаимодействие, снижают эффективность совместного труда.

2. В поисках справедливости: шведский эксперимент

Многие граждане Беларуси считают Швецию чуть ли не земным раем. Даже в период далеко не открытого советского общества из-за рубежа проникали слухи о некой сказочной стране, которая сумела соединить блага капитализма со справедливым их распределением, а серьезные, побывавшие «там» журналисты-международники говорили о «шведской модели социализма».

В чем же конкретно состоял и чем в итоге завершился шведский эксперимент?

Если попытаться кратко сформулировать его цели, то это - полная занятость и равенство. Политика полной занятости - предмет преимущественно макроэкономического анализа, поэтому в дальнейшем в большей степени сосредоточим внимание на том, как на практике осуществлялось выравнивание уровня жизни населения и к чему оно привело.

В центре «шведской модели» так называемого государства благосостояния находится система социального страхования. А. Линдбек выделяет следующие характерные черты этой системы:

большинство выплат являются универсальными в том смысле, что они охватывают все население, хотя многие права должны приобретаться путем предшествующего или текущего участия в труде;

обычно выплаты производятся не по единообразной ставке, дополняют доходы до уровня, признаваемого приемлемым;

значение проверки нуждаемости преуменьшено.

До недавнего времени ставки замещения (отношение доходов по соцстраху к заработку, в частности по безработице) достигали 90 % (за исключением пенсионной системы, где они составляли примерно 65 %). Весьма щедры были различные формы пособий семьям (годовая компенсация дохода остающимся дома родителям новорожденного, ассигнования на поддержку одиноких родителей). Наиболее характерной чертой шведской системы социальных трансфертов является то, что социальные услуги (уход за детьми, поддержка престарелых) финансируются в основном за счет государства (муниципалитетами или региональными властями). В результате финансируемое за счет налогов потребление социальных услуг в начале 90-х гг. составляло в Швеции около 20 % ВНП по сравнению с 10 % в среднем по Европейскому Союзу.

В значительной мере из-за щедрой политики благосостояния совокупные расходы государственного сектора с конца 70-х гг. держались в интервале 60-70 % ВНП, тогда как для европейских стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) данный показатель в среднем составлял 45-50 %. Из расходов шведского государственного сектора на трансферты обычно приходилось 35-40 процентных пунктов и на государственное потребление - 27-30 процентных пунктов. Наиболее яркой иллюстрацией «общественной нагрузки» на рынок со cтороны государства благосостояния является сравнение числа граждан, которые финансируются за счет налогов, с теми, кто получает доходы от рынка. К первым относятся те, кто либо работает в госсекторе (за исключением коммунальных служб и муниципальных корпораций), либо живет за счет различных типов трансфертных платежей. В 1960 г. соотношение между двумя группами составляло 0,38, в 1990-м оно возросло до 1,51, а в 2000 г. составило 1,83 (см. подробную информацию в таблице). Для сравнения отметим, что второе место в мире по этому показателю принадлежит Дании (1,72), а третье - Бельгии (1,42). Эти соотношения интересны и тем, что показывают ту часть взрослого населения, чьи доходы практически полностью определяются политическими решениями в отношении государственных расходов. Отсюда становится ясно, что существенное сокращение государственных расходов во многих западноевропейских странах наталкивается на ожесточенное сопротивление большей части избирателей, и в результате политические партии весьма ограничены в своих возможностях идти на такое сокращение. Союз бюрократии с «клиентелой» стал наиболее устойчивым в Швеции, где социал-демократическая партия находится у власти с 1936 г. (за исключением двух периодов правления правоцентристских коалиций в 1976-1982 и 1991-1994 гг.).

Политика в области заработной платы.

На начальном этапе становления государства благосостояния (60-е гг.) шведские профсоюзы проводили политику «солидарной заработной платы». Ее суть отражалась в лозунге «одинаковая зарплата за одинаковую работу». Иначе говоря, такая политика в основном была направлена на то, чтобы сократить различия в зарплате для работников приблизительно одного уровня подготовки и умений, занятых в различных секторах экономики. Механизм реализации такой политики было бы невозможно создать без тесного альянса шведских профсоюзов с правящей социал-демократической партией.24 Заработная плата в Швеции устанавливается фактически на централизованном уровне (утверждается правительством), хотя и включает в себя процесс переговоров предпринимателей и профсоюзов на отраслевом уровне и на уровне предприятий. Чем выше уровень - тем сильнее тенденция к уравнительности.

В 70-е гг. в Швеции тенденция к уравнительности в зарплате еще более усилилась. Цели сместились в сторону уменьшения различий в заработной плате по всем направлениям. Фактически неявным лозунгом стало требование «одинаковой платы за любую работу». Справедливость окончательно вырождалась в равенство. Правда, в последнее время зарплата все больше реально формируется на отраслевом уровне. Сказалось недовольство уравниловкой высокооплачиваемых членов профсоюзов.

Таблица 2.1 Население, финансируемое за счет налогов и за счет рынка в Швеции (тыс. чел.)

Имеющиеся данные позволяют продемонстрировать тенденцию к уравнительности на уровне первичных (факторных) доходов. Например, коэффициент Джини, отражающий распределение почасовых заработков до уплаты налогов, за 1964-1984 гг. сократился вдвое для категории так называемых «синих воротничков» и на четверть - для «белых воротничков». Поскольку такое сближение происходило не естественно-рыночным путем, а за счет искусственно насаждаемых административных мер, то рынок труда оказывался не в состоянии осуществлять эффективное размещение трудовых ресурсов.

Перераспределение доходов.

В 80-е гг. для большинства получателей дохода в Швеции предельная ставка налогов составляла 70-80 % (включая все социальные платежи). С другой стороны, в системе социального обеспечения обострились проблемы риска недобросовестности. Они особенно значимы при получении пособий по временной нетрудоспособности (болезни, производственной травме), экономической помощи одиноким родителям, выборочных субсидий на жилищные нужды, пособий по бедности и субсидированному досрочному выходу на пенсию. Например, в конце 80-х гг., когда в рамках системы социального страхования по болезни в Швеции возмещалось 90-100 % дохода, люди не работали по причине болезни в среднем 26 дней в году по сравнению с 14 днями в 1995 г. после ужесточения условий.

Наблюдался рост числа домохозяйств, получающих пособия по бедности. В то время как с 1950 по 1965 г. такие пособия получало примерно 4 % населения, то в 1996 г. эта цифра составила 10 %. Изменился и состав получателей пособий по бедности. Пожилых и больных сменили люди трудоспособного возраста, в том числе достаточно молодые. Фактически пособия по бедности и другие виды поддержки, оказываемой нуждающимся, превратились в образ жизни части трудоспособного населения. Число получающих досрочную субсидируемую пенсию (первоначально предназначенную для нетрудоспособных) достигло 8 % рабочей силы в 80-х гг.

Нередок был и обман с целью получения пособия по безработице (особенно при занятости в теневом секторе), а также умышленное преувеличение степени физической нетрудоспособности или сообщение недостоверных сведений о семейном положении. По данным, полученным в результате исследований Национальным контрольным бюро (1995 г.), было установлено, что такой обман обходится примерно в 5-7 млн крон, что соответствует 6-9 % выплат по соответствующим схемам социального страхования.

Некоторые изменения в направлении демонтажа государства благосостояния были осуществлены правоцентристским правительством в начале 90-х гг. Сутью налоговой реформы 1991 г. была замена резко прогрессивной шкалы подоходного налога двумя диапазонами: 26-33 % для большинства налогоплательщиков и 51 % для налогоплательщиков с максимальными доходами. В результате изменений в налогообложении с 1983 по 1995 г. совокупная (включающая прямое и косвенное обложение дохода) предельная налоговая ставка уменьшилась примерно на 15 процентных пунктов для большинства налогоплательщиков. Ставка замещения в большинстве систем социального обеспечения была уменьшена с 90 или даже 100 % до 80 % в начале 90-х гг.

Последствия борьбы за справедливость.

а) Дестимулирование инвестиций в человеческий капитал. В результате уравнительного принципа организации заработной платы и резко прогрессивной шкалы налогообложения стимулы к инвестициям в человеческий капитал оказались заметно ослабленными. Так, для человека, занятого исследованиями в университете, доходность образования упала примерно с 12 % в 60-е до 1-3 % в начале 80-х гг. В результате снизился интерес к высшему образованию. Если 14-16 % тех, кто родился в конце 40-х-начале 50-х гг., завершили университетское образование (т. е. проучились по крайней мере 3 года), то соответствующий показатель для поколения, родившегося в середине 60-х, составил лишь 8-10 %.

В начале 90-х гг. доходность высшего образования после уплаты налогов увеличилась примерно до 5 % как следствие увеличения разницы в оплате труда и менее прогрессивной шкалы налогообложения. Этот прирост доходности отчасти объясняет увеличение притока студентов в университеты в первой половине 90-х гг.

Резкое уменьшение различий в оплате труда для работников с разным уровнем квалификации в течение 70-х гг. также привело к снижению стимулов для приобретения новых навыков, что предположительно имело отрицательные последствия для темпов роста производительности труда.

б) Дестимулирование бизнеса и частных инвестиций в физический капитал. Особенностью экономической политики по отношению к частным фирмам было стремление отделить доходы фирм от доходов их владельцев. Идея состояла в том, чтобы аккумулирование богатства внутри фирм не делало их владельцев более богатыми. С этой целью на нераспределенную прибыль устанавливались низкие налоги и высокие - на имущество и доходы владельцев фирм. Эта налоговая политика не смогла сильно повредить крупным корпорациям, которые имели доступ к международному рынку капитала и могли на нем реализовывать свои ценные бумаги, а также привлекать кредиты. Однако гораздо более негативные последствия такая политика имела для сравнительно небольших фирм. Здесь высокое налогообложение владельцев фирм невозможно без одновременного причинения существенного вреда их фирме. В 80-х гг. предельная номинальная ставка налога на капитал для владельцев таких фирм (налог на прибыль плюс налоги на дивиденды и увеличение капитала) часто оказывалась в диапазоне 65-70 % для тех, кто не смог воспользоваться налоговыми преимуществами при инвестировании. К этому во многих случаях надо добавить также налоги на имущество и наследство. Иногда даже получалось, что доходы владельцев фирм оказывались отрицательными в реальном выражении.

Сбережения населения являются источником инвестиций. Гипертрофированная система социального страхования привела к исчезновению важных мотивов для индивидуальных сбережений, связанных с жизненным циклом. Норма сбережений населения постепенно снижалась с 6-7 % располагаемого дохода (дохода после уплаты налогов) в 50-х гг. до минус 5 % в 1988 и 1989 гг. (в 90-е гг. она существенно выросла). Отрицательная норма сбережений означала, что люди предпочитают растрачивать сбережения прошлых лет, видя их нецелесообразность при столь щедрых социальных трансфертах и невысоких процентных ставках.

Низкое предложение частных сбережений компенсировалось в течение длительного времени большим предложением кредитов со стороны государственного сектора. Доля чистых сбережений государственного сектора в 60-х и 70-х гг. часто достигала половины национальных сбережений, а предложение кредитов государственным сектором - около половины общих кредитных потоков на организованном кредитном рынке. Однако такая подмена не была эффективной. Процентные ставки регулировались государством и искусственно занижались. В результате отклонения от рыночного принципа государство «нормировало» кредиты. Инвестиции поддерживались на высоком уровне в ущерб их эффективности, в частности, государство осуществляло выборочные инвестиционные субсидии отраслям, которые имели проблемы с прибыльностью (например, сталелитейной промышленности и судостроению). Эти субсидии только замедляли реструктуризацию этих секторов.

Высокое налогообложение владельцев фирм, выборочные субсидии крупным фирмам, регулирование рынка капиталов и низкий уровень сбережений домохозяйств в некоторой степени объясняют низкие темпы образования и роста малых и средних предприятий. Так, если с 1920 по 1946 г. годовые темпы образования новых фирм в промышленности составляли около 4 % общего числа фирм, то в 60-х и 70-х гг. этот показатель упал до 2 %, а в 80-х - до 1 %.

Таким образом, теперь легко выделить следующие логически связанные звенья: огромные социальные трансферты - высокие налоги на доходы от капитала - низкая норма частных сбережений - государственные суррогаты вместо частного рынка капитала - замедление развития частного бизнеса, не имеющего доступа к государству и международному рынку капиталов, - необходимость увеличения государственных расходов (например, на искусственное поддержание занятости за счет ее раздувания в госсекторе).

в) Искажения в размещении труда. Высокие предельные ставки налогов не только усиливают эффекты замещения труда досугом, но и влияют на размещение труда между домохозяйствами, частным сектором и государственным. В частности, в Швеции произошел существенный сдвиг к производству услуг внутри семьи вместо покупки тех же услуг на рынке. Так, чтобы поставщик услуг домашнему хозяйству заработал дополнительно на рынке, например, 1000 крон после уплаты налогов, покупатель этих услуг должен заработать в 4-9 раз больше этой суммы до налогообложения. Это происходит вследствие совместного действия всех видов налогов на продавца и покупателя, а также налога с продаж для продавца.

Снижению предложения труда на частном рынке услуг домохозяйствами государство благосостояния противопоставило возможности труда в сфере общественных услуг по уходу за детьми, престарелыми и инвалидами. Для этого необходимо было «вытолкнуть» как можно больше женщин из сферы внутрисемейного труда в сферу общественного труда. Эту задачу решала налоговая реформа начала 70-х гг. Подоходный налог стал рассчитываться индивидуально, а не на основании семейного дохода. Это увеличивало налоговое бремя на домохозяйства с неработающими членами семьи. Финансирование семьи только за счет дохода одного работающего становилось затруднительным. Проводилась эта политика социал-демократами сознательно под лозунгом «равенства полов».

При этом складывалась весьма интересная ситуация. Скажем, Ингрид работала сиделкой в системе общественного социального обеспечения и обслуживала больного отца Бригитты, а Бригитта в это же время нянчила детей Ингрид в общественном детском саду. Легко заметить, что такая система влечет огромные потери по сравнению с внутрисемейным трудом. Во-первых, растут налоги и их искажающее воздействие на экономику. Во-вторых, происходит значительное увеличение бюрократии, так как требуются дополнительные услуги в сфере общественных финансов и организации социального обеспечения. В-третьих, фактическое субсидирование обществом предложения труда в сфере определенных услуг домохозяйствам означало «нехватку» труда в других секторах экономики.

Нельзя не отметить и такой факт, что в результате совокупного действия налоговой системы и системы социального обеспечения, с одной стороны, «уход за вещами» (такой, как обслуживание индивидуальных домов, товаров длительного пользования) переместился с рынка в сектор домашних услуг (где он весьма неэффективен в силу непрофессионализма). С другой стороны, «уход за людьми» по причине высоких государственных ассигнований на предоставление этих услуг переместился из семьи в общественный сектор (где он менее эффективен, чем в семье).

г) Отставание в развитии национальной экономики. Все перечисленное выше не могло не сказаться негативно на общем состоянии шведской экономики. С начала процесса индустриализации в Швеции, примерно с 1870 г. и вплоть до 1950 г., рост производительности труда был одним из самых высоких в мире. На протяжении так называемого золотого века мировой экономики, в период с 1950 по 1970 г., рост производительности труда также оставался достаточно высоким. В течение этого периода ВВП Швеции в расчете на человеко-час увеличивался на 4.2 % в год, в странах ОЭСР - в среднем на 4.46 %.

Швеция стала богатой страной до возникновения «шведской модели». На ранних стадиях ее внедрения, в 50-е и 60-е гг., рост удельного веса государственных расходов в ВВП с 30 до 45 % еще был совместим с довольно высокими темпами роста производительности. В последующие годы (1970-1996) рост ВВП на одного занятого составлял 1.45 % в год, в то время как в среднем по странам ОЭСР значение этого показателя составило 1.73 %, а в европейских странах ОЭСР - 2.02 %. Расхождение еще больше увеличивается, если рост производительности труда измеряется в виде роста ВВП на душу населения. В то время как в странах ОЭСР этот показатель вырос примерно на 60 %, в Швеции он увеличился на 37 %.

Медленный рост производительности после 1970 г. может быть объяснен, с одной стороны, влиянием огромных масштабов государственного сектора с его низкой производительностью, с другой - его угнетающим воздействием на частный сектор. Так, рост производительности труда в государственном секторе был фактически отрицательным на протяжении 1970-1992 гг. Рост производительности труда в частном секторе на протяжении 1973-1990 гг. был на 0.2 процентного пункта ниже, чем в среднем по ОЭСР, и на 0.8 процентного пункта ниже, чем в среднем по европейским странам ОЭСР.

В результате этого отставания положение Швеции в рейтинге стран ОЭСР по уровню ВВП на душу населения заметно ухудшилось с 1970 г. По расчетам на основе паритета покупательной способности в 1970 г. Швеция с душевым ВВП, на 15 % превышающим среднее по странам ОЭСР значение (на 6 %, исключая Мексику и Турцию), занимала 4-е место среди 25 стран ОЭСР. К 1990 г. Швеция переместилась на 9-е место с душевым ВВП на 6 % выше среднего по ОЭСР уровня (на 5 % ниже, если исключить Мексику и Турцию). К 1995 г. Швеция оказалась на 16-м месте в рейтинге с душевым ВВП на 5 % ниже среднего по странам ОЭСР (на 16 % ниже, исключая Мексику и Турцию).

Пример Швеции наглядно показывает, что размер «пирога» не нейтрален к его дележке. Усиленная забота государства о справедливости в конечном счете оборачивается против тех, кто работает. В результате «пирог» начинает сжиматься. Потери в размере «пирога» по сравнению с потенциально достижимой его величиной и следует рассматривать в качестве «цены справедливости».

Войти в «шведский социализм» для богатой страны сравнительно просто. Идеи дележки «по справедливости» достаточно популярны у большой части избирателей. Каждый рассчитывает ущипнуть кусочек с чужой тарелки (больные - у здоровых, пенсионеры - у работающих, малооплачиваемые - у высокооплачиваемых, семьи с детьми - у бездетных, безработные - у всех перечисленных). В итоге надеющихся на чужой карман оказывается нередко куда больше, чем тех, кто полагается на собственные руки и голову.

Однако, раз войдя в «общество шведского социализма», повернуть назад весьма трудно. Ведь всякая дележка неизбежно порождает двух персонажей - бюрократа, который делит, и клиента, который что-то получает через посредничество бюрократа. Чем в больших масштабах общество развивает операции деления, тем больше численность этих персонажей. Однако при этом последние не перестают быть избирателями. Они объединяются вокруг тех политиков, которые не отталкивают их от кормушек.

Правоцентристское правительство Швеции (1991-1994) предприняло первые и сравнительно робкие шаги по демонтажу «шведского социализма». Однако и этого было достаточно, чтобы затем вчистую проиграть очередные выборы. Тяжелое экономическое положение страны и вступление ее в ЕС ограничили масштабы реванша левых партий. Им пришлось смириться с некоторыми реформами правых. Однако тем не менее левые восстановили двойное налогообложение доходов, повысили налоги на имущество. В результате в период между 1994 и 1997 гг. налоги и выплаты вновь увеличились с 50 до 54 % ВНП. Ради сохранения огромных социальных трансфертов Швеция отказалась войти с 1999 г. в единую европейскую денежную систему, что, конечно, отрицательно скажется на положении бизнеса.

Особеностью Германской модели от Шведской является то, что в Германии Центральному Банку предоставлена полная автономия. ГЛАВА 3:” РЕСПУБЛИКА БЕЛАРУСЬ НА ПУТИ К СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОЙ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ” 3.1 ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ И ЕГО УРОКИ Изучение мирового опыта имеет безусловное значение и для Республики Беларусь. За последние годы страна...

... . // Общество и экономика. – 2005. - №7-8. 10. Осадчая И. Экономический рост и распределение доходов: прямая и обратная связь. // Человек и труд. – 2005. - №6. 11. Петросян Д. О социальной справедливости в экономических отношениях. // Общество и экономика. – 2005. - №9. 12. Соболева И. Социальная защищенность работников на российском рынке труда. // Общество и экономика. – 2004. - №7-8. ...

Социальной интеграции, позволяющего людям в максимальной степени реализовать свой потенциал. Содержание и цели социальной рыночной экономики Социальная рыночная экономика - это такая экономика, которая сориентирована на человека и удовлетворение его потребностей, на необходимость приспособления экономической политики государства к человеку, а не, наоборот, человека - к экономической политике. ...

Достижения таких целей, сформировать массовые демократические движения. 5. Декларируемые концепции российского будущего у большинства политических сил страны сходятся на том, что России надлежит реализовать модель социально ориентированной рыночной экономики. Этот факт примечателен хотя бы потому, что впервые за семь десятилетий принимается модель, которая вытекает из объективных потребностей...

social justice), справедливое распределение ресурсов в об-ве. Особое значение С.с. приобретает, когда речь идет об осн. обществ, ин-тах, таких, напр., как собственность или системы социального обеспечения. Цель С.с. - четко обозначить функции этих ин-тов, позволяющие по возможности всем получать ресурсы, заслуженные или необходимые (это лишь два из самых распространенных критериев). Идеи С.с. популярны среди либералов (либерализм) и социал-демократов (социалдемократия), однако они вызывают резкую отповедь у приверженцев либертаризма, напр., у Хайека и Нозика, утверждающих, что требование С.с. беспочвенно, т.к. не существует отлаженного механизма распределения ресурсов в об-ве. Ролс - один из совр. теоретиков С.с. - отстаивает прежде всего принцип распределения благ в пользу беднейших слоев населения.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Справедливость социальная

мера равенства неравенства, норм и действий, благ и вклада (заслуг), деяния и воздаяния, требований и исполнения в отношениях между людьми и социальными группами, оцениваемая с позиции определенного общественного идеала (например, добра, правды, гармонии, должного порядка и т. п.). Суть С. с. состоит в установлении соразмерности в чувствах и действиях людей, в соотнесенности деяний одних с деяниями других, ориентированной на существующую в данной социальной среде, в обществе иерархию ценностей. В связи с этим С. с. как мера оценка и как представление о ней носит конкретно-исторический, классовый или общечеловеческий характер. Разумеется, этими же обстоятельствами в конечном счете определяется и различие теоретических концепций С. с., выражающей интересы определенных социальных сил. Вместе с тем С. с. правомерно рассматривать в качестве одного из основных общественных идеалов, функционирующих в массовом сознании как эталон, высшая цель, желанный образ (поведения, настоящего, будущего и т. п.), с которыми сверяют поступки, мысли, жизнь. Являясь оценочной категорией, С. с. выполняет роль меры оценки создаваемого и созданного человеком в своей деятельности, мерой социальной требовательности к нему со стороны общества, класса, социальной группы. С. с. возможна только через сопоставление с социальной несправедливостью, через вытеснение и уничтожение последней. Области реализации С. с.политика, экономика, право, мораль, вера, жизнь социальная. В сфере социальной жизни, где справедливость получает конкретное соотношение с социальной несправедливостью, она выступает прежде всего как сложившаяся в тот или иной момент мера равенства и неравенства в жизненном положении различных общественных групп, определяющего их участие в труде, распределении власти, прав, обязанностей, возможностей, материальных благ. В этих аспектах С. с. и изучается марксистско-ленинской социологией. В основе понятия С. с. обычно лежит некоторое изначальное стремление к уравнительности («распределительная» справедливость, исповедующая принцип «всем одинаково или поровну»), равновесию («воздающая» справедливость, соотносящая противоположные явления: деянию должно соответствовать воздаяние, преступлению-наказание, правам-обязанности, заслугам почести и т. д.). Основываясь на экономических отношениях, которыми определяется социальное положение людей и групп в обществе, С. с. является выражением этих отношений. Она существует как феномен общественного сознания (правового, политического, нравственного, религиозного, экономического), фиксируется общественным мнением. Однако осуществление требований С. с., хотя и связано с ее осознанием, все же зависит от фактического наличия в обществе социально-экономических, правовых, политических и других условий для их реализации. Как писал Ф. Энгельс, «социальная справедливость или несправедливость определяются лишь одной наукой, а именно наукой, которая имеет дело с материальными фактами производства и обмена,наукой политической экономии» (Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 19. С. 255). В классовом обществе понятие С. с. носит классовый характер, выражает интересы того или иного класса. В антагонистическом обществе господствующий класс оправдывает существующие в нем экономические, политические, нравственные отношения, объявляя их справедливыми. Революционный класс, напротив, подвергает их критике, объявляет несправедливыми, ведет борьбу за изменение и утверждение подлинной справедливости, отвечающей интересам трудящихся масс. Социалистическая справедливость выражает меру равенства и неравенства в жизненном положении различных социальных групп, классов, индивидов, определяет содержание текущих и перспективных задач и в этом смысле выступает ведущим принципом обновления социалистического общества, целью социальной политики. С. с., реализуемая в социалистическом обществе, имеет две стороны: коммунистический идеал и реалии. Как идеал, она заключает в себе тот уровень социального равенства, который может быть достигнут только в будущем коммунистическом обществе. Как реальность С. с. основывается на достигнутом уровне социальных гарантий и защищенности человека, его материальной обеспеченности, возможности самореализовать и утвердить себя. Это требует четкого соотнесения вознаграждения и трудового вклада. В социалистическом обществе социальное равенство может быть реализовано еще в ограниченной форме-через распределение по труду, то есть через фактическое имущественное неравенство, которое на данном этапе развития общества считается справедливым. Следовательно, в той мере, в какой общество может и умеет обеспечить «полноту» реализации своего высшего принципа, в нем может быть «больше» и «меньше» справедливости. В. И. Ленин подчеркивал: «Справедливости и равенства, следовательно, первая фаза коммунизма дать еще не может: различия в богатстве останутся и различия несправедливые, но невозможна будет эксплуатация человека человеком, ибо нельзя захватить средства производства, фабрики, машины, землю и прочее в частную собственность» (Полн. собр. соч. Т. 33. С. 93). Распределение и потребление показатели уровня С. с. Именно в распределительных отношениях взаимодействие справедливости и несправедливости проявляется наиболее остро и наглядно, что непосредственно сказывается на характере социальных отношений, всей социальной жизни. В этой связи следует отметить исключительную важность социальноэкономических механизмов реализации основного принципа социализма посредством отношений обмена, распределения и потребления материальных благ, духовных ценностей, социальных услуг, в соответствии с количеством и качеством общественно полезного труда. В общественном мнении этот принцип связывается с преодолением несправедливости уравниловки, иждивенчества, привилегий и других форм паразитизма социального. Но с реализацией принципа «От каждого-по способностям, каждому-по труду» тесно связано осуществление права на труд, на отдых, образование, права на информацию, на участие в управлении и другие демократические права и свободы, обеспечивающие социальную защищенность советского человека. Содержание С. с. находится в прямой зависимости от характера жизнедеятельности общества и наоборот. Так, при казарменно-бюрократическом социализме времен сталинщины и брежневщины С. с. носила декларативный и лозунговый характер. Ее содержание было оторвано от реальной жизни, нужд трудящихся масс, что привело к отчуждению советских людей от собственности, власти, результатов своего труда. Такой формальный характер С. с. отвечал требованиям административно-командной системы и, в свою очередь, оказывал влияние на деформацию социализма, теоретических представлений о нем. В этот период возникли факторы несправедливого распределения труда (например, политика «монокультуры» закрепляла за отдельными территориальными и национальными группами его тяжелые, вредные виды), места жительства (институт прописки ограничивал и продолжает ограничивать возможности в социально-профессиональном перемещении, в образовании и обучении), материальных благ (появление бедных и вместе с тем элитарного потребления, представители которого пользуются преимуществами как спецпроизводства, так и спецобслуживания), информации (спецхраны, закрытость архивов, ведомственный контроль за доступом к информации, лимиты на подписку и др.). Усилились завуалированные и «теневые» формы распределения и перераспределения, перекачивающие богатства общества в руки преступного элемента. С точки зрения марксистско-ленинской социологии, гарантией утверждения С. с. является демонтаж государственнобюрократического социализма и построение демократического. Достижению этой цели служат: радикальная экономическая реформа, демократизация всех сфер общественной жизни, политика гласности, политический плюрализм, построение правового государства, принятие новых законов (о собственности, кооперации, аренде, государственном предприятии, налогообложении, о земле, отпусках и др.). Реализация этих мер призвана поднять на качественно новый уровень оптимальное сочетание экономической эффективности С. с. Высшим критерием С. с. на современном этапе является практическая реализация коренных интересов трудящихся, общечеловеческих ценностей, общественного прогресса в целом. В связи с возвращением к ленинской национальной политике особую актуальность приобрела национальная проблема, осуществление принципов С. с. в ее разрешении: равенство всех наций и народностей, равенство прав и свобод советских граждан независимо от национальности, расы, места проживания и пр. Экономической основой утверждения подлинной С. с. является переход республик, автономных образований на принципы экономической самостоятельности. С. с. может выступать сегодня действительным регулятором новых общественных отношений, главным орудием перестройки и всестороннего обновления социалистического общества. Предстоит активизировать социологические исследования реальных проблем С. с., связанных с проведением социальной политики, осуществлением власти, преобразованиями в социальной сфере, в механизмах формирования и удовлетворения потребностей людей, социальных групп и т. д.

Социальная справедливость и равноправие - понятия, которые применяются для обозначения и измерения уровня справедливости в обществе в процессе его развития и её идеалом является такая система социально-экономических отношений, которая по своей структуре постоянно обеспечивает всё более и более справедливое распространение как социально-политических прав и свобод, так и необходимых для жизни людей производимых СОЦИАЛЬНЫХ БЛАГ от их общего количества в виде достойных человека норм жилья, необходимых продуктов для здорового и сбалансированного питания, фактуры для достойной человека одежды по нормам морали данного общества, чтобы право на труд определяло и право на социальные условия жизни достойно труда. Создаются необходимые условия для получения достойного образования, медицинского обслуживания и отдыха после трудового дня или во время отпуска, для развития благополучия семей, счастливого детства и спокойной старости.

В оценке уровня социальной справедливости многих стран мира учитываются такие параметры, как продолжительность жизни и уровень здравоохранения, уровень преступности и безопасности проживания, обеспечение прав и свобод человека, соблюдение определённых законом социальных гарантий, уровень удовлетворенности граждан жизнью в стране и комфортность проживания, климат и экология, учитываются возможности свободно путешествовать и свобода слова, уровень политических и религиозных свобод.
А также уровень заботы правительства о стариках, о защите материнства и детства, о качестве образования и оздоровительного спорта, об условиях развития предпринимательства и о благосостоянии людей по уровню социальных благ производимых на душу населения, отношение людей друг к другу и многое другое, что позволяет человеку чувствовать себя свободным. Именно по этим параметрам определяются рейтинги благосостояния разных стран мира всевозможными социальными институтами.

Но сегодня скудость духовности россиян, нежелание объединяться и бороться за равноправие и справедливость только по причине неверия в свои силы и в силы своих соплеменников не даёт никакой уверенности в победе за это общее дело. Да, сегодня пока трудно поверить в то, что сил для борьбы за такое дело достаточно, поверить в победу борьбы за становление равноправия и социальной справедливости в России очень трудно, но когда-то же надо начинать, чтобы приблизить хотя бы надежду на реализацию этой цели!!!

Настало время, когда можно вплотную заняться вопросом, при каких условиях возможна реализация общества социальной справедливости, чтобы право на труд формировало не только зарплату пропорционально труда, но и социальные блага необходимые каждому для достойной труда жизни, но капитализм силится вытравить из сознания людей само понятие социальной справедливости, поставив на ее место наживу. В ход идет целая система приемов, направленная на снижение морали и нравственности, на замену духовного материальным, на изображение в выгодном свете всех мерзостей человечества и всегда у капитализма одна задача - вбить в голову человека мысль, что тебе нужно заботиться о благополучии только самого себя, а другие пусть сами о себе позаботятся.

От исхода этой борьбы за души людей и зависит ответ на вопрос о возможности социальной справедливости и если за справедливость будет большинство, то возможна и победа. Но победить можно только при объединении всех антикапиталистических сил, а когда количество перерастёт в качество и станет возможным изменение психологии индивидуализма в сторону коллективизма, именно тогда и будет возможно появление нового, более прогрессивного общества.

Вследствие такого духовно-нравственного подъема мечты об обществе справедливости обретут реальную основу и Россия вернет себе свою самобытность, основанную на общинных принципах равноправия и справедливости, которые ещё сохранились в подсознании населения народов России на генном уровне, в том числе и в обретении большинством своего, присущего россиянам социального строя, который будет отличаться от Западного большей духовностью, которая всегда определялась на Руси сочувствием, состраданием и сопереживанием к обиженным, ограбленным, обманутым и они примут соответствующие этому социально-экономические законы.

А СТАЛИН вообще не мог изменить духовные и социальные структуры в пользу такого общества даже в силу своей безграничной власти и влияния, так как не было создано реального демократического механизма, который мог обеспечить в сознании населения первенство равноправия и справедливости, а потом уже авторитет партии и нации, поэтому он опирался только на насилие и страх перед своей властью…

А теперь о самом обществе социальной справедливости, который следует за капитализмом и является социально-экономическим типом общества, который, как и капитализм, является саморазвивающейся системой с той лишь разницей, что для дальнейшего развития равноправия и справедливости (при определённом уровне развитии экономики и самого общества), при партийном парламентаризме и при победе партии стоящей на позициях равноправия и социальной справедливости, население выбирает новый, более совершенный закон своих социально-экономических взаимоотношений.
В социально-экономических отношениях граждан такого общества ЗАКОНОМ формируются определенные социальные гарантии и не столько право на труд, сколько право на жизнь достойную труда, когда не только зарплата определяется пропорционально труду, но и необходимые КАЖДОМУ человеку социальные блага в виде достойных человека норм от общего количества по стране на благоустроенное жильё, на необходимые продукты питания и фактуру на одежду для создания необходимых социальных условий для жизни достойной труда от относительного равенства рабочего времени и квалификации, но при этом сохраняется рынок вне социальной сферы. Конечно, от таких гарантий, как и от зарплаты, можно отказаться, но они ДОЛЖНЫ БЫТЬ!!!

В этом случае экономика общества зависит не столько от прибыли и конкуренции, сколько от потребностей всех членов общества и реализуется принцип - от каждого по способностям, каждому по потребностям достойно способностей! А когда в процессе экономического развития общество сможет распределять по этому принципу и средства коммуникации, а это энергия, вода, канализация, средства связи, информации, транспорта необходимые для развития как всего общества, так и каждого человека в отдельности, то наступит коммунизм. При дальнейшем развитии, когда для каждого будут доступны и все интеллектуальные богатства общества, наступит интеллектизм и каждый сможет свободно развивать свои творческие и интеллектуальные способности, необходимые человеку для созидательного труда, благополучия в быту и для самосовершенствования. Если деньги можно распределять пропорционально труду и достойно способностей в труде, то почему нельзя самое необходимое для достойной труда жизни каждого члена общества???? Всё очень просто и мир уже давно движется по этому пути, нужна лишь воля народа, поэтому считать подобное устройство общества утопией по меньшей мере слабоумие.

Если условно принять, что все люди равны настолько, насколько они способны производить какие-либо действия за определённое время и если отдельные люди производят относительно одинаковые действия, то они равны относительно друг друга, но не равны тем, которые производят более сложные или более простые действия за это же время. Исходя из этих условий можно уже вывести некоторые права этих людей и их обязанности, когда они находятся во взаимных социально-экономических отношениях.
Вышесказанное можно классифицировать как классическую трактовку диалектического единства прав и обязанностей личности, в основе которого лежит закон общественной жизни и принцип социальной справедливости.
Когда интересы личности требуют стремления к осуществлению общих интересов, то общественные цели будут достигаться исключительно из интересов личности. Поэтому истинная общественная форма жизни требует не подчинения общественного интереса личному, и не поглощения личности обществом, а соединения общественных и личных интересов. Личность должна развивать в себе понимание общественных интересов как суть своих личных интересов! Поэтому основой справедливого общества при социально-экономическом взаимодействии людей может быть лишь общий труд на благо каждого, или труд каждого на общую пользу, как вам больше нравится, но при условии, что необходимые социальные блага каждый будет иметь количеством от относительного равенства рабочего времени, а качеством от квалификации в труде!!!… Поэтому преступно пользоваться социальными благами без соответствующего труда на пользу и развитие общества и преступно получение от общества хотя бы немногим более того, что ты заслужил своим трудом на пользу его.

Предлагаемые средства некоторых учёных сделать человека нравственным, а общество счастливым, например, изменение общественного устройства или новые общественные законы, улучшение воспитания и образования, конечно, могут уничтожить некоторые внешние невзгоды и неприятности, влить в душу внутренние силы к преуспеванию в труде и в жизни, но не смогут искоренить У КАЖДОГО прирожденной греховности и лености, некоторой склонности к злу и спесивости, поэтому никогда не сделать ВСЕХ людей идеальными. Кто не опускался до низа социально-хозяйственных проблем, не взглянул беспристрастно на задний двор человеческой жизни и не захотел стать лучше и чище, тот не знает жизни и не имеет права судить других за их жизнь.

Общество социальной справедливости это не рай на земле, это общество, где присутствует любовь и смерть, ревность и измены, дружба и предательство, но все тяготы земной жизни уже не будут такими страшными, ибо в обществе будет цениться не столько право на праведный труд, сколько право КАЖДОГО иметь от общества всё необходимое для жизни достойной труда, где не может быть людей забытых и выброшенных из социума. И этот строй возможен, несмотря на падение морали и нравственности в современном обществе, нужна только воля народа к такому свершению.

Однако пока события развиваются в совершенно противоположном направлении и даже руководство Российской Православной Церкви, не говоря о правительстве России, сейчас взяло курс на слияние с олигархической властью, оправдывая капитализм и встраивание его во все институты общества. Церковь фактически отстраняется от борьбы за социальную справедливость, сводя свою социальную функцию только к «социальной работе», т.е. к точечной помощи некоторым немощным и больным. В результате эта борьба будет вестись вне христианства, в основном левыми силами не склонными к религиозности, а в условиях падения грамотности и росте безнравственности при активности церкви может развиваться разве что только показная духовность и религиозность, в основе которой страх перед божьей карой за грехи, да и это за деньги можно отмолить у «слуг Господа».В силу этого нетрудно спрогнозировать, что эгоистам ныне находящимся у власти, удастся сохранить ее вместе с бесчеловечным и антихристианским социальным строем, где больше показной религиозности, праведности и духовности. В то же время очень вероятно, что общество в полной мере проявит свою нестабильность, выплеснув весь заряд ненависти к новым богачам. Надвигается социальная, государственная национальная катастрофа, которая может привести либо к гибели России, либо к ее очищению и чудесному возрождению.

Но возможен и третий сценарий, если власть имущим удастся перестроиться в сторону здорового коллективизма и перетянуть на свою сторону всех индивидуалистов, прельстив их перспективой материального благополучия, сохранив направление в сторону социального равноправия и справедливости; когда партий, объединяющих население с более высокой моралью и нравственностью и которые тоже стоят на позициях здорового коллективизма и сотрудничества будет больше; когда население своим большинством примет для себя здоровый и праведный образ своих мыслей и своей жизни, то при победе принципов равноправия и справедливости вполне возможно реализовать весь сценарий развития такого общества и впоследствии всегда быть в этом направлении одной из передовых стран мира.

Пока же вся Россия стать обществом равноправия и справедливости не в состоянии, ибо для этого нет ни экономических, ни социальных предпосылок, так как слишком много у нас индивидуалистов и для развития принципов общинности при равноправии и справедливости характер общества очень неоднороден. В рамках общества эгоизма общинам с такими принципами существовать крайне трудно, поэтому они вынуждены скрываются и маскироваться, оставаясь чисто ментальными союзами, наподобие церковных и монастырских приходов, иногда развиваясь в различные секты, где на фоне равенства и религиозности прячутся разные отщепенцы, обогащаясь на несчастьях прихожан, но только развитие истинного общества социальной справедливости даст возможность подобным общинам развиваться, множиться, быть образцами жизни для остального мира, но индивидуализм пока побеждает.

"...Строившаяся миллионы лет наследственная пирамидальная иерархическая конструкция хранится и передаётся веками и тысячелетиями господами, узурпировавшими власть и знания для того, чтобы управлять людьми для накопления своего богатства за счёт народного труда, оставляя его в нищете, но эти господа скоро будут не в состоянии остановить стремление народа при своём духовном и интеллектуальном развитии в борьбе за своё освобождение от любого рабства, в том числе и от наёмного!
Веками формировавшаяся форма эксплуатации человека человеком и классовая структура общества беспощадно разоблачается критиками рабовладения, феодализма и капитализма, поэтому ожесточили этих «фурий частного интереса», и они бросили все силы своего злого гения на подкуп и шантаж, убийства и ложь, и всё для того, чтобы остановить НЕОТВРАТИМОЕ - свободу развития каждого ради благополучия всех! Но феномен РАЗУМНОЙ мысли в том, что её продукт обязательно когда-нибудь станет достоянием миллионов человеческих существ, незримо и тайно связанных ноосферой - сферой Разума и Мудрости планеты Земля, одной из множества миров на бескрайних просторах Вселенной, и объединившись они уничтожат несправедливость!… " - писал Вернадский.

А это для информации -

Справедливость - понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния: в частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоев, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём; в экономической науке - требование равенства граждан в распределении ограниченного ресурса. Отсутствие должного соответствия между этими сущностями оценивается как несправедливость.

Справедливость является важнейшей категорией социально-философской мысли, морального, правового и политического сознания. Неоднократно обращались к проблеме справедливости такие мыслители, как Г. Спенсер, Дж. Локк. В философии Древнего Востока и Древней Греции справедливость рассматривалась как внутренний принцип существования природы, как физический, космический порядок, отразившийся в социальном порядке.

Джон Ролз в своей работе «Теория справедливости» сформулировала два принципа понимания справедливости:

1) каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других;

2) социальное и экономическое неравенства должны быть устроены следующим образом:

а) от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех;

б) доступ к положениям и должностям был бы открыт для всех.

Аристотель выделил два вида справедливости:

Уравнительная - относится к отношениям равноправных людей по поводу предметов («равным - за равное»). Она относится не непосредственно к людям, а к их действиям, и требует равенства (эквивалентности) труда и оплаты, ценности вещи и ее цены, вреда и его возмещения. Отношения уравнительной справедливости требуют участия, по меньшей мере, двух лиц.

Распределительная - требует пропорциональности в отношении к людям согласно тому или иному критерию («равное - равным, неравное - неравным», «каждому своё»). Отношения распределительной справедливости требуют участия по меньшей мере трех людей, каждый из которых действует для достижения одной цели в рамках организованного сообщества. Один из этих людей, распределяющий, является «начальником».

Уравнительная справедливость является специфическим принципом частного права, тогда как распределительная - принципом публичного права, являющегося совокупностью правил государства как организации.

Требования уравнительной и распределительной справедливости являются формальными, не определяя, кого следует считать равным или отличающимся, и не указывая на то, какие правила к кому применять. Различные ответы на эти вопросы дают различные концепции справедливости, которые дополняют формальное понятие справедливости содержательными требованиями и ценностями.

Социальная справедливость - требования справедливости применительно к условиям социального существования. Термин критикуют за излишнюю расплывчатость, поскольку проблема справедливости возникает в сфере как общественных, так и личных отношений. Особое значение придается основополагающему характеру концепции в социальной жизни: теоретики призывают отталкиваться от этой концепции при создании конституции, руководствоваться ею при критической оценке экономической структуры, применять ее к осмыслению теорий гражданского неповиновения. Социальную справедливость в экономических отношениях можно определить как образ существования человека в качестве основного элемента любой социально-экономической системы. С уровня отдельного индивида это свойство переносится на уровень последней и трансформируется в справедливость или несправедливость социально-экономической системы в целом. Как социальный институт справедливость - одна из форм организации, регулирования и упорядочения общественной жизни и поведения людей в экономической сфере.

Можно выделить следующие критерии, в соответствии с которыми вырабатываются представления о справедливости:

Уравнивание, направленное на сохранение целого (одинаковый обмен моральными качествами);

Оценка индивидуального вклада каждого в увеличение общественного богатства (в укрепление могущества целого) – общественно санкционированное поощрение;

Защита индивидуальности – гарантии основных прав человека;

Условия для утверждения индивидуальности – возможности для самореализации, предоставляемые обществом, включая право на образование, обеспечение стартовых условий для удовлетворения собственного интереса;

Допустимая степень выражения собственного интереса;

Интеграция в мировое сообщество (связано с гарантией права на свободу передвижения, выбора места жительства, условиями для развития культурной жизни). Если запросы идеала намного обгоняют действительность, возникает желание построить общество, изолирующее себя от других обществ. Так возникает утопическая и несправедливая по отношению к человеку практика самоизоляции, связанная с ограничением доступа к информации, созданием препятствий для контактов с гражданами других государств, запрещением поездок за рубеж и т.д.

Применяя принцип справедливости, можно оценить, в какой степени, преследуя частные и групповые интересы, и граждане, и представители власти руководствуются в своих действиях «всеобщим масштабом» традиционных норм или норм права. Российский философ И.А. Ильин писал, что справедливость состоит «в беспристрастном, предметном учете, признании и ограждении каждого индивидуального духовного субъекта во всех его существенных свойствах и основательных притязаниях». При этом справедливость не уравнивает механически людей. «Она требует, во-первых, одинакового предметного беспристрастия в рассмотрении человеческих сходств и различий, во-вторых, устойчивого содержания для тех мерил и масштабов, по которым совершается это расслоение, в-третьих, действительного соответствия между данным различением и связанными с ним правовыми и жизненными последствиями».

Беспристрастность является наиболее важным универсально признаваемым признаком справедливости среди теоретиков, придерживающихся самых различных философских и политических взглядов. Суждение гражданина или решение государственного института справедливо, если оно совершается в соответствии с определенной нормой закона, морали или обычая, как принято говорить – невзирая на лица. Принцип беспристрастности требует от граждан и властей способности мыслить с позиции целого (быть государственными людьми), абстрагируясь от влияния частных или корпоративных ценностей и интересов. Он устанавливает равенство всех перед признанными в обществе нормами и требует равного наказания для совершивших одинаковое преступление и равную награду для совершивших однотипный полезный для общества поступок. Это значит, что граждане признаются как равные, без деления на людей первого и второго сорта. И из универсальности признания каждого как равного другому вытекает равенство базисных (например, конституционных) прав и обязанностей. Причем эти права равно для всех защищаются, а обязанности равным образом со всех взыскиваются.

Беспристрастность обеспечивает стабильную ротацию власти в обществе между различными гражданами и социальными группами. Если властвующий сегодня благоразумно допускает, что завтра он эту власть может потерять, то его стратегический интерес будет заключаться в том, чтобы были защищены и учтены интересы также и тех, кто властью не располагает. Поэтому И.А. Ильин настаивает на равенстве мерил человеческих сходств и различий. Равное должно быть гарантировано равным.

Тогда в каком смысле справедливо неравенство? Во-первых, если оно является жизненным последствием беспристрастного применения равных мерил к оценке (порицанию и вознаграждению) конкурирующих между собой в обществе индивидов с неравными способностями, талантами, экономическими и иными возможностями. Возникающее в результате честной конкуренции неравенство справедливо. Здесь вполне уместна аналогия со спортом. Победа и вознаграждение досталось одной команде справедливо, так же как и горечь поражения для другой, если они играли честно, по правилам. Во-вторых, если неравенство признается самим устойчивым мерилом как существенное человеческое различие. В любом обществе выделяются особые группы людей, которые не способны конкурировать на равных с другими вследствие не зависящих от них обстоятельств (например, дети, старики, инвалиды). Но и эти особые права и обязанности устанавливаются не милосердным произволом власть имущих, а на основе беспристрастно действующих моральных предпочтений, которые выражаются в формах закона или обычаев милосердия и солидарности.

Первое в истории общественного сознания понимание справедливости было связано с непререкаемостью норм первобытного строя. Здесь справедливость понималась как простое следование общепринятому порядку. В этом смысле характерно, что, например, древнегреческое слово соответствующее нашему слову "справедливость", означало лишь "обычай", "уклад жизни". В социальной практике такое понимание справедливости имело негативный смысл - требование наказания за нарушение общей нормы. Одним из воплощений такого понимания справедливости, которое в науке определяется как ретрибутивная, воздающая справедливость, можно считать принцип "око за око, зуб за зуб", реализовавшийся в институте родовой мести.

Более сложное, позитивное понимание справедливости, включающее наделение людей благами, возникает в период выделения индивидов из рода. Первоначально оно обозначает главным образом равенство всех людей в пользовании средствами жизни и правами.

Однако, с возникновением частной собственности и неравенства справедливость начинают отличать от простого равенства, включая в нее и различия в положении людей сообразно их достоинствам. Так, например, знаменитый древнегреческий философ Демокрит писал: "Наиболее содействует делу справедливости и добродетели тот, кто отдает наибольшие почести самым достойным" Борохов Э.. Энциклопедия афоризмов. (Мысль в слове). М., 2004 г.. То же понимание справедливости выражает и имевший широкое хождение античный афоризм "Справедливость есть постоянная и неизменная воля воздавать каждому по заслугам" В.И.Даль Словарь живого великорусского языка. М., 1993 г.. В социальной утопии Платона понятие справедливости характеризует такое общественное устройство, где каждое из трех сословий добросовестно исполняет свои обязанности и не вмешивается в дела других. Справедливость, которую Платон считает "добродетелью великих душ", заключается, по его мнению, в том, чтобы "...производить свое и не хвататься за многое" В.М.Жуйков Судебная защита прав граждан и юридических лиц. М.,1997 г..

Другой великий греческий философ, Аристотель считал, что справедливость может означает, с одной стороны, равенство для равных, а, с другой стороны, неравенство для неравных. Именно Аристотель впервые разделил справедливость уравнительную и распределительную. "Что касается специальной справедливости..., то один вид ее проявляется в распределении почестей, или денег, или вообще всего того, что может быть разделено между людьми, участвующими в известном обществе (здесь может быть равное и неравное наделение одного перед другим). Другой вид ее проявляется в уравнивании того, что составляет предмет обмена". При этом особенно важным для справедливости Аристотель считает воздаяние, которое должно исходить из принципа пропорциональности. Это обосновано тем, что, с его точки зрения, общество держится тем, что каждому воздается пропорционально его деятельности. Таким образом, Аристотелю удалось сформулировать основополагающее для современного понимания справедливости противоречие между идеей равенства и идеей заслуг и достоинства, предполагающей признание социального неравенства и пропорциональность воздаяния.

Это разграничение равенства и пропорциональности получило свое развитие в социально-правовой мысли Средних веков и Нового времени. Равенство как основа справедливости признавалась здесь ограниченно, то есть в каком-нибудь определенном отношении. Средневековая христианская мораль допускала лишь религиозное равенство в смысле их общего происхождения от Бога ("братства во Христе") и причастности первородному греху. Соответственно несправедливым могло считаться лишь неоправданно жестокое обращение государя с подданными. В новоевропейском буржуазном обществе, где была в определенной мере преодолена нерушимость сословных границ, понимание справедливости уже предполагает известное реальное равенство прав (политическое и юридическое равенство перед законом, экономическое равенство возможностей и эквивалентность обмена товарами и услугами), которое на практике оказывается в значительной мере формальным. Соответственно изменяется и понимание основы пропорциональной справедливости. Если средневековая мораль видит ее в достоинствах, связанных со степенью "благородства" происхождения, то буржуазная мораль, возникающая во многом под влиянием этики протестантизма, видит ее в способности и усердии проявленных данным человеком и его предками и воплощенных в накопленном богатстве.

Формирование новоевропейского понимания справедливости было связано с формированием нового представление о человеке. Человек здесь стал рассматриваться как самостоятельный индивид, обладающий неотъемлемыми правами и способный самостоятельно контролировать и регулировать свое поведение в обществе на основе некоторых общезначимых норм. В этом смысле характерно признание вины как индивидуальной ответственности каждого за свои собственные осознанные действия обязательным элементом состава правонарушения в отличие от права древности и средних веков, где признавалось так называемое объективное вменение, когда наказание применялось за осуждаемые государством церковью социальной группой последствия каких-либо действий совершенных без вины. Таким образом, идея справедливости предполагает (хотя бы в качестве идеала, к которому следует стремится) обеспечение, с одной стороны, равенства всех индивидов в реализации их неотъемлемых прав, а, с другой стороны, возможностей социальной самореализации каждого без ущерба для других членов общества и пропорциональности общественных оценки и воздаяния для этой самореализации. Признание неотъемлемых прав человека позволяло значительно расширить сферу действия справедливости и успешно развивать механизмы ее реализации.

Другим важным вкладом новоевропейской мысли в понимание справедливости было изменение представлений о ее происхождении. Для античности было характерно представление о том, что справедливость является характеристикой естественного порядка вещей. Это представление находит свое выражение уже у Анаксимандра, учившего о том, что из чего все вещи возникают, в то же они и возвращаются согласно справедливости, поскольку они за свою нечестивость несут наказание и получают свое возмездие друг от друга в установленное время. Аналогичное мнение высказывали также Демокрит и Эпикур. Демокрит, считавший, что ничто в мире не происходит без естественной причины, подчеркивал в своем учении объективную природу справедливости. Несправедливым он считал то, что противно природе. По мнению Эпикура, справедливость как соответствие людей космическому порядку проявляется в договоре о том, что полезно всем его участникам. Для средневековой мысли характерно представление о том, что источником справедливости является божественная воля.

В философии Нового времени была отчетливо выявлена определенная взаимосвязь идеи справедливости с идеей свободы. Как писал И. Зейме: "Где нет справедливости, нет и свободы, а где нет свободы, нет и справедливости" Концепция судебной реформы. М., 1992 г.. Наиболее яркое свое выражение эта мысль нашла в учение Г.В.Ф.Гегеля. По его мнению, конституция, в которой "разумная воля доходит до сознания и понимания самой себя", и есть "...существующая справедливость как действительность свободы и развития ее разумных определений" Латинская юридическая фразеология. М., 1979 г..

В Новое время утверждается общественно-конвенциональное понимание справедливости, прежде всего выразившееся в теориях общественного договора. Теории общественного договора отделяют государство как политико-правовой институт от общества, объявляют его созданием воли людей. По мнению, представителей теорий общественного договора (в частности, Гельвеция), понятие справедливости не могло существовать до выхода людей из естественного состояния и создания ими законов. "Справедливость предполагает установленные законы" Нормативные материалы о судьях и суде присяжных. М., 1994 г.. Такое понимание означало, что, в отличие от античной и средневековой интерпретации справедливости, где она обосновывалась авторитетом естественного закона и божественной воли, здесь справедливость оказывается зависящей от воли человека. Соответственно утверждение справедливости того или иного общественного порядка, учреждения, закона и т.д. в силу его "естественного" или "божественного" происхождения становилось невозможным. Идея относительности представлений людей о справедливости была высказана еще Гераклитом ("У бога прекрасно все, и хорошо, и справедливо, люди же одно считают справедливым, другое - несправедливым"), однако именно в философии Нового времени эта идея получает свое адекватное воплощение. Именно в философии Нового времени осознаны, с одной стороны, относительность всякого представления о справедливости, ведущая к признанию многообразия возможных представлений о ней, а, с другой стороны, - необходимость справедливости как некоторой идеи, с точки зрения которой оценивается то или иное общественное установление. Как писал Вольтер: "Абсолютная справедливость недостижима также как абсолютная истина; но справедливый человек отличается от несправедливого своим стремлением к справедливости и надеждой ее достичь, как правдивый от лживого - своей жаждой истины и верой в нее" Общая теория права. под ред. А.С.Пиголкина.М., 1996 г.. По мнению И.Канта, "когда справедливость исчезает, то не остается ничего, что могло бы придать ценность жизни людей" Соловьев Э.Ю. Выступление на круглом столе "Право. Свобода. Демократия."//Вопросы философии. -

1990. - №6.. С ним перекликается и мнение Дж. Стюарта Милля, который называл справедливость "главной частью и, вне всякого сомнения, самой священной и обязательной частью всякой морали" Становление судебной власти в Российской Федерации. М., 1997 г.. Справедливость имеет автономную, ни от чего не зависящую ценность. Ж.-Ж.Руссо писал: "Первая награда справедливости - это сознание того, что мы поступили справедливо". Идея справедливости, таким образом, превращается в некоторую регулятивную идею, необходимую для моральной оценки тех или иных законов и учреждений. По мнению Э.Ю.Соловьева, такое понимание справедливости связано с противопоставлением права и закона (или иначе нормативно-теоретическим определением закона), которое позволяет ввести этическую оценку в законодательство. Такое его определение он связывает с тем, что право понимается не как совокупность принудительных норм, регулирующих поведение каждого члена общества, но как мораль, регламентирующая правителя. Именно такое понимание права, которое Э.Ю.Соловьев, связывает с кантовской концепцией моральной автономии индивида, и соответствует концепции гражданского общества. Соответствующее такому праву законодательство делает общество автономным от государства и дает ему возможность контролировать последнее.

Необходимость моральной оценки господствующих установлений нашла свое выражение в противопоставлении понятия справедливости понятию силы. Уже в древности справедливость понималась как определение праведного распоряжения своей властью. До нас дошло изречение Фукидида, гласящее: "Похвалы достойны те люди, которые, по свойству человеческой природы устремившись к власти над другими, оказываются более справедливыми, чем могли бы быть по имеющейся в их распоряжении силе". Ему вторит изречение Менандра: "Справедливый человек не тот, который не совершил несправедливости, а тот, который, имея возможность быть несправедливым, не желает быть таковым" Философская энциклопедия.в 5 т., т.5., М., 1970 г.. Некоторые мыслители Нового времени специально подчеркивают моральный аспект справедливости. Русский философ В.С.Соловьев писал о том, что "справедливость в нравственном смысле есть некоторое самоограничение, ограничение своих притязаний в пользу чужих прав; справедливость является, таким образом, некоторым пожертвованием, самоотрицанием". С этим перекликается изречение французского моралиста Л. Вовенарг, гласящее, что "нельзя быть справедливым, не будучи человечным" Мальцев Г.В. Социальная справедливость и право. М., 1997 г., с.98. Между тем, другие мыслители, отмечая несводимость справедливости к морали: "Быть добрым совсем не трудно: трудно быть справедливым" (В.Гюго), "Быть милосердным гораздо легче, чем быть справедливым" (А.Граф) Борохов Э. Энциклопедия афоризмов. (Мысль в слове). М., 1998 г., с.537. Тем самым акцентируется ее связь с исполнением долга и неуклонного следования некоторой норме, то есть подчеркивается ее правовой аспект. Зафиксированная здесь проблема соотношения в понятии справедливости моральных и правовых аспектов выявляет необходимость поиска возможностей совмещения справедливости и силы, то есть такого положения вещей, когда закон соответствовал нравственным нормам, а нравственные нормы могли бы стать действенными и реально воплощаться в жизнь посредством закона. Об этом писали, в частности, Б.Паскаль ("Справедливость без силы - одна немощь, сила без справедливости - тиранична. Надо, стало быть, согласовать справедливость с силой и для этого достигнуть, чтобы то, что справедливо, было сильно, а то, что, сильно, было справедливо"), К.А.Гельвеций ("Справедливость исчезает, когда она не обладает силой") и Ж.Жубер ("Справедливость без силы и сила без справедливости - обе ужасны") Борохов Э. Энциклопедия афоризмов.(Мысль в слове). М., 1998, с.538.