Социально-экономическая жизнь и развитие любого общества всегда тесно связана с материально-техническим развитием средств производства и орудий труда, с количеством и квалификацией общественно необходимого труда самих производительных сил в лице трудоспособного населения и законов распределения производимых средств потребления для благополучия общества.

Но в обществе, основанном на общинном гуманизме, равноправии и социальной справедливости, где развиты принципы дружбы, солидарности и взаимовыручки, закон распределения средств для жизни может быть только один. Часто этот закон почти не зависит от материально-технического развития ввиду общинных традиций в обществе, где каждый для всех и все для каждого.

В таком обществе справедливость понимается как соответствие между ролью человека в жизни общества и его социальным положением, его правами и обязанностями, трудом и вознаграждением за труд, заслугами и общественным признанием. Оценка фактов общественной жизни – как справедливых, так и несправедливых – должна базироваться не столько на сопоставлении потребностей и интересов людей со степенью их удовлетворения, сколько на сопоставлении конкретной реальности с её социальным идеалом, как правило, закрепленным в социально-экономических законах общества.

Чем ближе действительность к идеалу, тем меньше социальных проблем в обществе! Конечно, идеала достичь невозможно, но те народы, которые к нему не стремятся, никогда и не будут жить лучше...

При общинном принципе развития все стремления людей направлены на социальное благополучие всех членов общества при развитии таких человеческих отношений, как взаимовыручка, солидарность, добросердечие. При капитализме, где всё направлено на извлечение максимальной прибыли, когда спрос рождает предложения и развивается жажда наживы и нездоровая конкуренция, а не стремление к гуманизму, равноправию и социальной справедливости, то не заметно никакого прогресса в развитии положительных душевных качеств населения, а развиваются вражда как между отдельными людьми, так и между их сообществами.

А значит социально-экономические отношения можно рассматривать только через связь между людьми и группами людей при производстве, распределении и потреблении средств для жизни.

В социальной политике выделяют две взаимосвязанных тенденции, это утверждение принципов социальной справедливости и равенство прав человека перед законом общества. При этом следует помнить, что равноправие категория близкая, но не равнозначная категории социальной справедливости.

Под социальным равноправием люди часто понимают равенство стартовых возможностей человека вне зависимости от должности или профессии родителей, социального и сословного положения в общества, а в дальнейшем ведущую роль играют личностные качества человека - характер, талант, трудолюбие, способности и прочее.

А социальная справедливость требует соответствия всех общественных отношений требованиям иерархического неравенства сложившегося в обществе на основе закона определяющего каждому социальные гарантии по количеству и квалификации труда на рабочем месте в экономике общества, а не прибыль от продажи результатов труда.

Целью данной статьи является обоснование необходимости применения государственного регулирования для развития и торжества принципов социальной справедливости, обоснование объективной необходимости вмешательства государства в проблему развития социальной справедливости в обществе для создания благоприятных условий для его социального развития.

Одна из задач общества социальной справедливости - развитие политического регулирования экономических интересов и установление определённых правил при удовлетворении населением своих социальных и коммуникационных потребностей. Эти правила должны иметь как процессуально-юридические нормы в законе общества, так и психологический характер для формирования морально-этического самоограничения людей для более справедливых взаимоотношений при организации производства и удовлетворения потребностей как общества в целом, так и отдельных его граждан.

Забота о людях – главная задача социально устроенного общества и государства, а его законы должны быть устроены так, чтобы каждый трудился на благо всех и все трудились на благо каждого! Чтобы ЗАКОН определял каждому не столько право на труд, сколько право на жизнь достойно количества и квалификации труда на благо общества! Чтобы каждый имел от общества всё необходимое количеством относительно равномерно от общей массы производимых средств для жизни по относительному равенству рабочего времени как относительно равного для всех количества труда, а качество благоустройства жилья, приготовления блюд питания и изготовления одежды должно зависеть от уровня результатов квалификации своего труда на своём рабочем месте в экономике общества! А рынок может развиваться вне необходимых каждому социальных норм потребления и на производимое сверх этих норм для социального благополучия общества!

Общество с такими социально экономическими законами должно иметь соответствующие службы обеспечения законности и все должны нести ответственность за несоблюдение норм такого закона. Законы такого общества должны определять эти нормы для всех граждан страны, а правительство со своими службами обеспечения законности должно быть обязано проявлять заботу об исполнении таких законов о социальных гарантиях для всех членов общества! Кроме этого, при развитии такого социально справедливого общества, закон должен КАЖДОМУ определять нормы права на отдых, образование, охрану здоровья, на социальное обеспечение по состоянию здоровья, по выслуге и по возрасту! Определяя нормы права и на свободу слова, печати, собраний, митингов, объединений, демонстраций и прочее!

Дети должны иметь всё необходимое для своего развития в силу своего несовершеннолетия как будущее население страны за своё послушание, хорошую учёбу и примерное поведение, старики как уже заслужившие своим трудом достойную старость!

При общей занятости каждый гражданин должен иметь законное право на социальный минимум необходимых каждому средств для жизни по нормам от их общего производимого количества и нормы этих гарантий должны быть приняты на референдуме.

То есть социальная справедливость в развитом социальном государстве предполагает обеспечение достойной жизни даже тех, кто не способен сделать этого сам (дети, старики, инвалиды) и все, кто способен к труду способны оказать помощь всем, кто по какой-либо причине не может жить полноценной здоровой жизнью. Именно в таком обществе вырабатываются законы и правила, которые способствуют каждому стремиться к полноценному труду и наделяются моралью и правом большой социальной ответственности как перед окружающими людьми, так и перед всем обществом.

Голодные старики и дети, бесправные инвалиды и все, кто сам не способен защитить себя – это тот позор для всего народа, одни из которого способны прятаться за своим буржуазным благополучием, другие за бравурной риторикой, третьи своим молчаливым согласием их поддерживают, надеясь разбогатеть, а четвёртые просто потеряли всякую надежду выбиться из нищеты и не верят ни в какую справедливость...

Но достижение справедливости – это не только разработка и внедрение новых, более гибких и эффективных форм распределения необходимых материальных благ, достижение политических прав и свобод.

Социальная справедливость приобретает как общественный характер, так и общественную значимость, если она правильно регулирует отношения как между социальными группами, так и отношения личности к обществу. Социальная справедливость, как оценочное понятие, взаимодействует с экономикой, правом, политикой и моралью через законы общества и право каждого на жизнь достойную труда!

Основываясь на социальной ответственности, социальная справедливость всегда была фундаментальным основанием в развитии человечества и всегда её темы волновали его передовые умы.

Понятие справедливости относится не только к оценке поведения человека, но и содержит в себе требования к состоянию общества, к характеру общественных отношений, даёт оценку этого состояния и социальных явлений под определенным углом зрения. Наличие социально-правового аспекта даёт возможность определить её роль и её моральной силы, регулирующей действия людей. Её объективная ценность должна быть раскрыта через анализ непосредственной связи понимания справедливости с правовым положением личности в социуме.

Выделяют два основных аспекта категории справедливости, которые помогают уточнить её положения в обществе, это социально-правовой и морально-нравственный, подразумевая теоретическое и практическое значение политэкономии как науки о социально-экономических взаимодействиях между разными людьми в обществе для их благополучного сосуществования.

Рассматривая понятие справедливости оценивают не только деятельность и поведение личности, но и учитывают требования общества, его состояние и то, как законы регулируют деятельность отдельных людей и их взаимодействие в обществе. Объективно справедливость оценивать можно только при взаимодействии с экономическими, политическими, правовыми и общественными положениями в обществе. Для осуществления социальной справедливости необходимо искать и находить пути искоренения голода и нищеты, безработицы и болезней, социального и национального гнета и антагонизма, прочих язв общества.

Сюда же относятся гарантии личных прав и свобод гражданина (неприкосновенность личности, жилья, тайна переписки, телефонных переговоров и т.д.). Однако эти требования раскрывают не все принципы справедливости. Несправедливость морально разлагает людей, снижает их ответственность перед обществом.

В процессе развития человечества подходы к понятию и мере справедливости постоянно менялись. Известно понятие «арифметической» или уравнительной справедливости (всем поровну), основанная на том, что все люди рождены равными и все должны получать поровну, если трудятся все вместе.

Есть понятие «пропорциональной справедливости» по полезности труда или по производительности, когда больше получает тот, кто приносит больше пользы или даёт больше продукции.

Есть понятие справедливости по труду - в зависимости от объема личных усилий, затрат труда и его результатов. Такая справедливость подразделяется на зарплатно-рыночую и на социально-материальную при частичном сохранении рынка.

При «распределении по социальным потребностям достойно труда» формируется прямое или полупрямое распределение необходимых КАЖДОМУ базовых средств для жизни при последующем удержании из зарплаты, когда в законе оговариваются определённые нормы от общего производимого количества этих средств. Удовлетворение социальных потребностей в основных, базовых средствах для жизни (жильё, продукты питания, фактура для одежды) должно производится относительно равномерно по относительному равенству рабочего времени как относительно равного для всех количества труда, а качество благоустройства жилья, приготовления пищи и изготовления предметов одежды можно и по зарплате от результатов квалификации труда на рабочем месте в экономике страны от разряда, класса, категории или по другим критериям оценки труда.

Расширяя такой принцип и на средства коммуникаций, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт, получим как дальнейшее развитие справедливости в обществе, так и развитие благополучия всех граждан этого общества.

Буржуазная справедливость на основе зарплатно-рыночого принципа формирует распределение средств для жизни по зарплате, то есть по оборотному капиталу, который можно заработать тем или иным способом, приобретая средства для жизни на рынке этих средств, но говорить о справедливости для всех при рынке, всё равно, что говорить о свободе для всех при рабстве! Всегда кому-то для благополучной жизни будет не хватать либо денег после зарплаты, либо средств для жизни на рынке!
А насыщенный рынок никакому предпринимателю не выгоден - прибыли не будет! Но таковы законы рынка...

Социальная справедливость в общественном сознании понимается как стремление к справедливым отношениям, которые характерны для справедливого общества. Это проведение в жизнь принципов гуманизма, равноправия и социальной справедливости при ликвидации как уравниловки, так и привилегий в доступе к источникам потребления.

Если уравнивание людей, неравных по достоинствам, по способностям, по энергии, по инициативе, по бережливости в производственных отношениях и в быту есть условие вопиющей несправедливости, является концом совершенствования людей и общества, смертью прогресса и свободы, началом морального уродства членов общества.

То в отношении привилегий М.А.Бакунин писал: - «Я могу быть свободным только среди людей, пользующихся одинаковой со мной свободой. Утверждение моего права за счёт другого, менее свободного, чем я, может и должно внушить мне сознание моей привилегии, а не сознание моей свободы и ничто так не противоречит свободе, как привилегия». Такие мысли, как «Свобода без социализма - это привилегии и несправедливость. Социализм без свободы - это рабство и скотство» - задают вектор прогрессивных мыслей Бакунина. Он также говорил, что «…если взять самого пламенного революционера и дать ему абсолютную власть, то меньше чем через год он будет тираном!».

Социальная справедливость может осуществляться только при равноправии, при осуществлении демократических прав и свобод, что и должно быть в правовом государстве.

Социальная справедливость является главным фактором единства и стабильности общества, поэтому она должна своевременно реагировать на происходящие в обществе изменения, выработать новые, гибкие и прогрессивные принципы социальной политики.

Главная задача политиков при развитии социальной справедливости – это определение совокупности явлений социальной справедливости в различных областях жизнедеятельности человека, которые смогут способствовать прогрессу личности и общества, создание адекватных условий для их осуществления, исходя из новой экономической, социальной и политической системы.

Социальная справедливость является главным фактором единства и стабильности любого общества, поэтому она должна своевременно реагировать на происходящее в обществе изменения и вырабатывать новые, более прогрессивные идеи для своего развития.

Политический процесс, выражая идеи справедливости, предполагает примирение конфликтов, притязаний, требований, ограничивает действия личностей и общества до уровня взаимопонимания и совместимости.

Таким образом, обеспечивая движение политического процесса, может возникнуть необходимость его корректировки и реформирования с учетом двух обязательных требований. С одной стороны, должны быть целиком признаны и защищены равные основополагающие политические свободы с их подлинной ценностью. Это необходимо для того, чтобы все участники процесса в равной степени обладали возможностями значимого политического участия, как это и диктуется интересами справедливого общества. С другой стороны, политический процесс должен заслуживать доверия, поскольку результатом его станут законодательство и политика, носящая справедливый характер.

Задача государства и общества состоит в том, чтобы справедливость в регулирование общественных отношений повышалась. Действовать по справедливости – значит действовать правомерно, соответственно всеобщим и равным для всех в данный момент требованиям права.

Социальная справедливость – это залог устойчивости общественной структуры, а достижение справедливости - важнейший смысл общественного прогресса!

Выражая объективную оценку общественных отношений необходимо выявить критерии оценки таких показателей, как цель, средство и результат. Цель справедлива, если соответствует реальным потребностям государства, общества, индивида, а социальная политика, выражая в демократическом обществе интересы народа, должна учитывать все категории населения.

Справедливая социальная политика является основой общественного согласия и солидарности всех слоёв общества, иначе назвать такую социальную политику справедливой назвать нельзя

Социальная справедливость – это равные шансы всех начинающих жизнь в доступе к образованию, работе, культуре, здравоохранению и к необходимым каждому социальным благам в виде жилья, продуктов для полноценного питания фактуры для добротной одежды. Это равное право на социальное обеспечение в старости и гарантия экономической поддержки тем, кто не по своей вине не имеет возможности трудиться. Это одинаково уважительное отношение ко всем людям, независимо от их социального происхождения, сословия, материального достатка, национальности и вероисповедания.

Идея и условия достижения справедливости должны превратиться в одну из основ дальнейшего развития человеческого общества. А ценность идеи развития справедливости в том, что она прежде всего содержит позитивные элементы прогрессивного развития

Итак, без справедливости нет, и не может быть никакого стабильного мира или безопасности, никакого социального развития, никакой свободы личности, человеческого достоинства или приемлемого качества жизни для всех.

Для более полного понимания можете ознакомится с этими статьями.

Равенство

Принято выделять четыре типа равенства:

• 1) равенство людей, или онтологическое равенство;
• 2) равенство возможностей при достижении целей;
• 3) равенство условий, когда условия жизни выравниваются законодательно;
• 4) фактическое равенство.

Идея онтологического равенства обычно связывается с монотеистической религией. Например, христианская доктрина постулирует равенство людей, прежде всего их равенство перед Богом.

Равенство возможностей заключает в том, что все позиции в обществе должны достигаться в результате конкурентного отбора на основе образовательных достижений и личного таланта. Повышение человеком своего благосостояния и приобретение собственности, перемещение на более высокие этажи социальной пирамиды и другие достижения должны зависеть не от исходного его положения, но в первую очередь от затраченных им усилий, степени его трудолюбия, предприимчивости, деловитости, сметливости и других свойств.

Идея равенства условий направлена на изменение общества скорее путем реформ, а не уничтожения существующей системы неравенства.

Фактическое равенство является идеей, близкой социализму. Оно подразумевает осуществление программы политической и экономической революции, устраняющей социальные причины неравенства. Цель социализма заключается именно в уничтожении неравенства. Радикальный социализм видит основной источник фактического неравенства в частной собственности. В этом пункте проблема равенства пересекается с проблемой индивидуальной свободы, поскольку частная собственность является одной из гарантий такой свободы.

Социальная справедливость

Социальная справедливость – один из самых распространенных общественных идеалов. Его конкретное содержание, а также название, менялось на протяжении истории, будучи всегда связанным с определенной идеологией.

Современная Россия переживает сейчас переход от коммунистического устройства общества к демократической системе. В этих условиях понятие справедливости приобретает особую важность: новое общество, формирующееся сейчас у нас в стране, должно быть, прежде всего, справедливым обществом , притом справедливым в том смысле, в каком не являлось справедливым российское общество ни на каком из предшествующих этапов своего развития. Можно сказать, "Новая Россия – это прежде всего справедливая страна". Все остальные характеристики формирующейся новой России, такие как обеспеченность ее населения, его образованность и другие, являются вторичными.

Согласно современным представлениям, реализация принципа социальной справедливости на практике включает:

• равенство всех граждан перед законом;
• обеспечение гарантий жизнедеятельности человека;
• высокий уровень социальной защищенности.

В частности, осуществление принципа социальной справедливости должно включать в себя:

• обеспечение работой каждого работоспособного;
• достойную зарплату;
• социальное обеспечение детей-сирот и инвалидов;
• свободный доступ граждан к образованию, здравоохранению, культуре, спорту и т.д.

Справедливость – понятие о должном, содержащее в себе соответствие деяния и воздаяния. Справедливость является важнейшей категорией социально-философской мысли, морального, правового и политического сознания.

Понятие социальной справедливости вызывает широкие споры. Многие авторы считают это понятие внутренне противоречивым и неприемлемым. В частности, согласно Ф. А. Хайеку, определение "социальный" приложимо ко всему, что связано с уменьшением или устранением различий в доходах. На этом основании Хайек считает слово "социальный" противоречивым. Прилагательное "социальное" вероятно стало самым бестолковым выражением во всей нашей моральной и политической лексике, пишет Хайек. Оно все чаще выступает в роли слова "благое" при обозначении всего высоконравственного. Всякий призыв быть "социальным" – это обычно подталкивание нас к еще одному шагу в сторону "социальной справедливости социализма". В итоге употребление термина "социальный" практически становится тем же самым, что и призыв к "распределительной справедливости". А между тем это несовместимо с конкурентным рыночным порядком, а также с ростом и поддержанием существующей численности населения и достигнутого уровня богатства. В общем, из-за подобного рода ошибок люди стали называть "социальным" ("общественным") то, что является главной помехой для самого поддержания жизни "общества". В сущности "социальное" следовало бы именовать "антисоциальным". Хайек считает невозможным субъективное распределение результатов труда на основе затраченных работником усилий: "Никому не под силу то, что под силу рынку: устанавливать значение индивидуального вклада в совокупный продукт".

Ученик Хайека М. Фридман критикует понятие социальной справедливости с точки зрения свободы. Подоходный налог, полагает он, носит вовсе не добровольный, а принудительный характер. Во-вторых, этот налог снижает стимулы к труду, что, в свою очередь, снижает общее благосостояние общества. Фридман также резко противопоставляет справедливость и свободу. "Я не сторонник справедливости. Я сторонник свободы, а свобода и справедливость – это не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что – нет". Существуют и другие позиции, с точки зрения которых подвергается критике понятие социальной справедливости.

Иногда понятие социальной справедливости относят к общечеловеческим идеалам. Такое расширительное истолкование социальной справедливости должно иметь в виду, что социальная справедливость может являться объектом критики с многих точек зрения и что она меняет свое значение в ходе развития общества. Нет никаких оснований рассматривать справедливость, как это иногда делалось в древности, как внутренний принцип существования природы, как физический, космический порядок, отразившийся в социальном порядке.

Таким образом, социальная справедливость является довольно неясным понятием. Это, конечно, не уменьшает важности данного понятия.

Известный американский политический философ Дж. Ролз в книге "Теория справедливости" формулирует два основных принципа социальной справедливости.

• 1. Каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее широкого спектра основных свобод, совместимого с подобными свободами для других.
• 2. Социальные и экономические различия должны быть устроены так, чтобы:
  • наибольшие преимущества от них получали бы наименее привилегированные члены общества в соответствии с принципом ответственности перед будущими поколениями и принципом справедливого неравенства ;
  • доступ к рабочим местам и государственным должностям должен быть открыт для всех на основе равенства возможностей.

Книга Ролза обсуждается уже несколько десятилетий, но обоснования выдвигаемых им принципов справедливости так никому и не удалось найти. Нет уверенности также в том, что эффективную теорию справедливости действительно удастся обосновать с помощью двух указанных Ролзом простых принципов. Создается впечатление, что предлагаемые им принципы недостаточно ясны, чтобы попытаться вывести из них содержательную и полную теорию социальной справедливости.

Подход Ролза не лишен важных недостатков. Главный из них в том, что не проводится ясного различия между двумя типами справедливости: пониманием ее в открытом и закрытом обществе. Ролз – несомненный сторонник открытого общества, закрытое общество упоминается им лишь вскользь: это та абстрактная, но сразу же отброшенная альтернатива, которая стояла перед гражданами в момент заключения ими "общественного договора". Советы Ролза по совершенствованию общества на основах справедливости относятся только к открытому обществу. Чтобы реализовать подробно расписанный план переустройства общества, пришлось бы объединить два полярных типа общественного устройства: открытое общество и закрытое общество. Когда писалась книга Ролза, идея постепенной конвергенции этих полюсов была достаточно популярной. Однако более поздние события, и прежде всего распад коммунистического закрытого общества, показали, что постепенное сближение посткапитализма и коммунизма – всего лишь иллюзия.

Казалось бы, что "справедливость" - вполне очевидное понятие. Так то оно так, да не совсем. В каждом социуме и цивилизации, у разных народов и в разные времена это понятие имеет свой, особый смысл. Не об этом ли известная украинская поговорка: "В каждой хате — своя правда!"? Не поэтому ли так часто люди и целые народы не понимают друг друга? Многие политические партии ведут свою игру вокруг понятия "справедливость", прямо — таки стенают про то, что они являются борцами за "социальную справедливость", включают это определение в свои названия и ключевые слоганы.

Именно поэтому о справедливости социальной хочу сказать свое Слово.

1. Возникновение понятия справедливости

JUSTITIA (латин.) — справедливость, законность. Сразу вспоминается древнеримская богиня правосудия с повязкой на глазах и весами в руках. Так что же и как взвешивается на этих весах?

"СПРАВЕДЛИВОСТЬ, категория морально-правового и социально-политического сознания, понятие о должном, связанное с исторически меняющимися представлениями о НЕОТЪЕМЛЕМЫХ ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА. Содержит требование соответствия между реальной значимостью различных индивидов (социальных групп) и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием и т.п. Несоответствие в этих отношениях оценивается как несправедливость" (Большой энциклопедический Словарь).

И еще одно, более короткое определение: "СПРАВЕДЛИВЫЙ — действующий беспристрастно, соответствующий ИСТИНЕ". В характеристике справедливости появляются другие ключевые понятия: ПРАВА ЧЕЛОВЕКА НЕОТЪЕМЛЕМЫЕ, ИСТИНА. Есть ли основания говорить о справедливости до появления Человечества и Социума? Римский философ Гельвеций утверждал: " С того момента, когда люди начинают отличать удовольствие от страдания, когда они испытывают зло и причиняют зло, — имеется уже некоторое понятие о справедливости".

Карл Маркс утверждал, что "говорить о "естественной справедливости" - бессмыслица". Солидаризовался с ним другой классик — Фридрих Энгельс: "Представление о вечной справедливости изменяется.... не только в зависимости от времени и места: оно неодинаково даже у разных лиц и принадлежит к числу тех вещей, под... которыми каждый разумеет нечто другое". И далее: " Справедливость всегда представляет собой лишь идеологизированное, вознесенное на небеса выражение существующих экономических отношений либо с их консервативной, либо с их революционной стороны".

Здесь будет уместным привести определение этого понятия известным "гуру" американской социальной психологии Дж. Мейерсом (1997) из глоссария к его известной работе "Социальная психология": "Справедливость (equity)" - это состояние, при котором "доход" каждого участника от взаимоотношений пропорционален его "вкладу". Обратите внимание, справедливость отнюдь не означает всегда равного "дохода" (конец цитаты).

В современной западной политической философии и социологии широко известна работа Джона Роулза "Теория справедливости", в которой концептуально сделана попытка представить "справедливость как честность".
То-есть возникновение понятие справедливости связано с возникновением Социума, с социализацией человека, превращением его из животного в Homo Sapience, из стада (толпы), в которой "каждый сам за себя, один Бог за все", — в личность, затем в команду и далее — в коллектив, в котором "один за всех и все за одного".

Человек, как биосоциальное существо, с возникновением своей второй, социальной ипостаси, перестает быть просто частью Природы, а становится действующей в ней самостоятельной силой, соизмеримой с геологическими процессами с самими Творцом. С появлением Homo Sapience и созданием Социума возникает, по определению В.И.Вернадского, Ноосфера (Сфера Разума). Извечным является спор о том, какая ипостась в Человеке преобладает: природная (животная) или социальная? Является ли соотношение между этими двумя ипостасями раз и навсегда заданным или оно подвержено изменениям? Как связано с этим возникновение, существование и развитие понятия справедливости вообще и социальной справедливости в частности?

2. Понятие "социального": цивилизационный контекст

В западной социальной психологии (Мейерс Д., 1997) четко признано, что в цивилизациях Запада и Востока, еще до Великих географических открытий и связанных с ними колониальных захватов, — сложились принципиально разные по смыслу характеристики понятия "СОЦИАЛЬНОЕ".

В античной Греции и Древнем Риме, которые были колыбелью средневековой Западной цивилизации, сформировался индивидуалистический стереотип поведения, который обусловливал приоритет личных целей перед интересами определенной социальной группы и, как следствие, самоидентификацию на основе личных атрибуций, а не через отождествление себя с группою.

Традиционные Восточные цивилизации отдают преимущество коллективным ценностям, которые имеют приоритет перед индивидуальными интересами, при этом человек Востока идентифицирует себя, прежде всего, с определенным социумом.

Отсюда исторически сложилось и два подхода к определению ПРАВ ЧЕЛОВЕКА:

Западный, провозглашенный как якобы общечеловеческие ценности, зафиксированный во "Всеобщей Декларации прав человека", принятой ООН в 1948 году по инициативе западных держав — победительниц воВторой мировой войне, и исповедуемый так называемым золотым миллиардом человечества, и

Восточный, к которому принадлежит все остальное человечество, большая часть которого даже и не знает о существовании западных "прав человека" и, самое главное, навряд ли нуждается в них.

После Второй мировой войны западная парадигма ПРАВ ЧЕЛОВЕКА с ее ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ ЦЕННОСТЯМИ стала мощнейшим агрессивным идеологическим оружием самозванного "свободного мира", средством духовно-культурного порабощения народов других цивилизаций. В определении понятия социальной справедливости/несправедливости таким образом существуют два полярных подхода, которые образуют диалектическую пару, существующую в единстве и борьбе противоположностей.

Западный подход, до сих пор пока доминирующий, исходит из того, что именно неравенство как таковое является атрибутивным свойством человеческого общества. Более того, неравенство является мощным стимулом для социальных преобразований, для развития отдельных людей, социальных групп и в целом государства, а равенство (пресловутая "уравниловка", о которой так много говорится в Украине в связи с пенсионной реформой) — это застой, иждивенчество, является губительным для прогресса. Как следствие такой позиции, эгоизм (...который почему-то называется исключительно здоровым) является неистребимой особенностью человека, и поэтому нужно приноравливаться к нему, формируя общество под него. А неодинаковые от природы человеческие способности исключают абсолютное равенство в обществе и, более того, в принципе делают его несправедливым. Отсюда известный тезис о том, что " каждый сам за себя, один Бог за всех". В самой общей форме это утверждение того, что в биосоциальной природе человека доминирующими являются некие его биологические, точнее — эгоистические, животные свойства, а благоприобретенные социальные — являются второстепенными. По сути, это утверждение о вечном доминировании Природы над Социумом, низведение Человека с уровня Творца до уровня одного из многих живых творений Природы, где сильный поедает слабого.

1.2 Понятие социальной справедливости

Социальная справедливость - это совокупность исторически сложившихся представлений о сущности человека, его личном достоинстве и неотъемлемых правах; требование соответствия между реальной значимостью личности, социальной группы, общности и их соц. положением, равенства всех граждан перед законом, гарантий соц. защищенности каждого.

Справедливость - понятие о должном, связанное с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Справедливость подразумевает требование соответствия между практической ролью человека или социальной группы в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами ладей и их общественным признанием. Справедливость всегда имеет исторический характер, коренится в условиях жизни людей (классов). Для иллюстрации такого определения следует рассмотреть его эволюцию, которая происходила параллельно с развитием и формированием в классовом обществе правового и нравственного сознания.

Основы социальной справедливости в их современном понимании нашли отражение во Всеобщей декларации прав человека, других международных документах, а также в законах многих стран. В Республике Беларусь права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией страны. Белорусское государство исходит из равенства всех перед законом и судом, обеспечивает широкий спектр соц. гарантий, включая защиту от безработицы, свободный выбор рода деятельности и профессии, вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации, доступность образования, культуры, медицинского обслуживания и жилья, поддержку пожилых граждан и инвалидов, материнства и детства.

Следование принципу социальной справедливости имеет исключительно важное значение в работе с персоналом любой организации. Уверенность сотрудников в том, что все делается по справедливости, признание приоритетности общих интересов через личный опыт каждого служат источником трудовой активности, воодушевления и делового сотрудничества. Напротив, несправедливость в оценке трудового вклада, непризнание заслуг работника, несоответствие между правами и обязанностями глушат энтузиазм и инициативу, ослабляют соц. взаимодействие, снижают эффективность совместного труда.

2. В поисках справедливости: шведский эксперимент

Многие граждане Беларуси считают Швецию чуть ли не земным раем. Даже в период далеко не открытого советского общества из-за рубежа проникали слухи о некой сказочной стране, которая сумела соединить блага капитализма со справедливым их распределением, а серьезные, побывавшие «там» журналисты-международники говорили о «шведской модели социализма».

В чем же конкретно состоял и чем в итоге завершился шведский эксперимент?

Если попытаться кратко сформулировать его цели, то это - полная занятость и равенство. Политика полной занятости - предмет преимущественно макроэкономического анализа, поэтому в дальнейшем в большей степени сосредоточим внимание на том, как на практике осуществлялось выравнивание уровня жизни населения и к чему оно привело.

В центре «шведской модели» так называемого государства благосостояния находится система социального страхования. А. Линдбек выделяет следующие характерные черты этой системы:

большинство выплат являются универсальными в том смысле, что они охватывают все население, хотя многие права должны приобретаться путем предшествующего или текущего участия в труде;

обычно выплаты производятся не по единообразной ставке, дополняют доходы до уровня, признаваемого приемлемым;

значение проверки нуждаемости преуменьшено.

До недавнего времени ставки замещения (отношение доходов по соцстраху к заработку, в частности по безработице) достигали 90 % (за исключением пенсионной системы, где они составляли примерно 65 %). Весьма щедры были различные формы пособий семьям (годовая компенсация дохода остающимся дома родителям новорожденного, ассигнования на поддержку одиноких родителей). Наиболее характерной чертой шведской системы социальных трансфертов является то, что социальные услуги (уход за детьми, поддержка престарелых) финансируются в основном за счет государства (муниципалитетами или региональными властями). В результате финансируемое за счет налогов потребление социальных услуг в начале 90-х гг. составляло в Швеции около 20 % ВНП по сравнению с 10 % в среднем по Европейскому Союзу.

В значительной мере из-за щедрой политики благосостояния совокупные расходы государственного сектора с конца 70-х гг. держались в интервале 60-70 % ВНП, тогда как для европейских стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) данный показатель в среднем составлял 45-50 %. Из расходов шведского государственного сектора на трансферты обычно приходилось 35-40 процентных пунктов и на государственное потребление - 27-30 процентных пунктов. Наиболее яркой иллюстрацией «общественной нагрузки» на рынок со cтороны государства благосостояния является сравнение числа граждан, которые финансируются за счет налогов, с теми, кто получает доходы от рынка. К первым относятся те, кто либо работает в госсекторе (за исключением коммунальных служб и муниципальных корпораций), либо живет за счет различных типов трансфертных платежей. В 1960 г. соотношение между двумя группами составляло 0,38, в 1990-м оно возросло до 1,51, а в 2000 г. составило 1,83 (см. подробную информацию в таблице). Для сравнения отметим, что второе место в мире по этому показателю принадлежит Дании (1,72), а третье - Бельгии (1,42). Эти соотношения интересны и тем, что показывают ту часть взрослого населения, чьи доходы практически полностью определяются политическими решениями в отношении государственных расходов. Отсюда становится ясно, что существенное сокращение государственных расходов во многих западноевропейских странах наталкивается на ожесточенное сопротивление большей части избирателей, и в результате политические партии весьма ограничены в своих возможностях идти на такое сокращение. Союз бюрократии с «клиентелой» стал наиболее устойчивым в Швеции, где социал-демократическая партия находится у власти с 1936 г. (за исключением двух периодов правления правоцентристских коалиций в 1976-1982 и 1991-1994 гг.).

Политика в области заработной платы.

На начальном этапе становления государства благосостояния (60-е гг.) шведские профсоюзы проводили политику «солидарной заработной платы». Ее суть отражалась в лозунге «одинаковая зарплата за одинаковую работу». Иначе говоря, такая политика в основном была направлена на то, чтобы сократить различия в зарплате для работников приблизительно одного уровня подготовки и умений, занятых в различных секторах экономики. Механизм реализации такой политики было бы невозможно создать без тесного альянса шведских профсоюзов с правящей социал-демократической партией.24 Заработная плата в Швеции устанавливается фактически на централизованном уровне (утверждается правительством), хотя и включает в себя процесс переговоров предпринимателей и профсоюзов на отраслевом уровне и на уровне предприятий. Чем выше уровень - тем сильнее тенденция к уравнительности.

В 70-е гг. в Швеции тенденция к уравнительности в зарплате еще более усилилась. Цели сместились в сторону уменьшения различий в заработной плате по всем направлениям. Фактически неявным лозунгом стало требование «одинаковой платы за любую работу». Справедливость окончательно вырождалась в равенство. Правда, в последнее время зарплата все больше реально формируется на отраслевом уровне. Сказалось недовольство уравниловкой высокооплачиваемых членов профсоюзов.

Таблица 2.1 Население, финансируемое за счет налогов и за счет рынка в Швеции (тыс. чел.)

Имеющиеся данные позволяют продемонстрировать тенденцию к уравнительности на уровне первичных (факторных) доходов. Например, коэффициент Джини, отражающий распределение почасовых заработков до уплаты налогов, за 1964-1984 гг. сократился вдвое для категории так называемых «синих воротничков» и на четверть - для «белых воротничков». Поскольку такое сближение происходило не естественно-рыночным путем, а за счет искусственно насаждаемых административных мер, то рынок труда оказывался не в состоянии осуществлять эффективное размещение трудовых ресурсов.

Перераспределение доходов.

В 80-е гг. для большинства получателей дохода в Швеции предельная ставка налогов составляла 70-80 % (включая все социальные платежи). С другой стороны, в системе социального обеспечения обострились проблемы риска недобросовестности. Они особенно значимы при получении пособий по временной нетрудоспособности (болезни, производственной травме), экономической помощи одиноким родителям, выборочных субсидий на жилищные нужды, пособий по бедности и субсидированному досрочному выходу на пенсию. Например, в конце 80-х гг., когда в рамках системы социального страхования по болезни в Швеции возмещалось 90-100 % дохода, люди не работали по причине болезни в среднем 26 дней в году по сравнению с 14 днями в 1995 г. после ужесточения условий.

Наблюдался рост числа домохозяйств, получающих пособия по бедности. В то время как с 1950 по 1965 г. такие пособия получало примерно 4 % населения, то в 1996 г. эта цифра составила 10 %. Изменился и состав получателей пособий по бедности. Пожилых и больных сменили люди трудоспособного возраста, в том числе достаточно молодые. Фактически пособия по бедности и другие виды поддержки, оказываемой нуждающимся, превратились в образ жизни части трудоспособного населения. Число получающих досрочную субсидируемую пенсию (первоначально предназначенную для нетрудоспособных) достигло 8 % рабочей силы в 80-х гг.

Нередок был и обман с целью получения пособия по безработице (особенно при занятости в теневом секторе), а также умышленное преувеличение степени физической нетрудоспособности или сообщение недостоверных сведений о семейном положении. По данным, полученным в результате исследований Национальным контрольным бюро (1995 г.), было установлено, что такой обман обходится примерно в 5-7 млн крон, что соответствует 6-9 % выплат по соответствующим схемам социального страхования.

Некоторые изменения в направлении демонтажа государства благосостояния были осуществлены правоцентристским правительством в начале 90-х гг. Сутью налоговой реформы 1991 г. была замена резко прогрессивной шкалы подоходного налога двумя диапазонами: 26-33 % для большинства налогоплательщиков и 51 % для налогоплательщиков с максимальными доходами. В результате изменений в налогообложении с 1983 по 1995 г. совокупная (включающая прямое и косвенное обложение дохода) предельная налоговая ставка уменьшилась примерно на 15 процентных пунктов для большинства налогоплательщиков. Ставка замещения в большинстве систем социального обеспечения была уменьшена с 90 или даже 100 % до 80 % в начале 90-х гг.

Последствия борьбы за справедливость.

а) Дестимулирование инвестиций в человеческий капитал. В результате уравнительного принципа организации заработной платы и резко прогрессивной шкалы налогообложения стимулы к инвестициям в человеческий капитал оказались заметно ослабленными. Так, для человека, занятого исследованиями в университете, доходность образования упала примерно с 12 % в 60-е до 1-3 % в начале 80-х гг. В результате снизился интерес к высшему образованию. Если 14-16 % тех, кто родился в конце 40-х-начале 50-х гг., завершили университетское образование (т. е. проучились по крайней мере 3 года), то соответствующий показатель для поколения, родившегося в середине 60-х, составил лишь 8-10 %.

В начале 90-х гг. доходность высшего образования после уплаты налогов увеличилась примерно до 5 % как следствие увеличения разницы в оплате труда и менее прогрессивной шкалы налогообложения. Этот прирост доходности отчасти объясняет увеличение притока студентов в университеты в первой половине 90-х гг.

Резкое уменьшение различий в оплате труда для работников с разным уровнем квалификации в течение 70-х гг. также привело к снижению стимулов для приобретения новых навыков, что предположительно имело отрицательные последствия для темпов роста производительности труда.

б) Дестимулирование бизнеса и частных инвестиций в физический капитал. Особенностью экономической политики по отношению к частным фирмам было стремление отделить доходы фирм от доходов их владельцев. Идея состояла в том, чтобы аккумулирование богатства внутри фирм не делало их владельцев более богатыми. С этой целью на нераспределенную прибыль устанавливались низкие налоги и высокие - на имущество и доходы владельцев фирм. Эта налоговая политика не смогла сильно повредить крупным корпорациям, которые имели доступ к международному рынку капитала и могли на нем реализовывать свои ценные бумаги, а также привлекать кредиты. Однако гораздо более негативные последствия такая политика имела для сравнительно небольших фирм. Здесь высокое налогообложение владельцев фирм невозможно без одновременного причинения существенного вреда их фирме. В 80-х гг. предельная номинальная ставка налога на капитал для владельцев таких фирм (налог на прибыль плюс налоги на дивиденды и увеличение капитала) часто оказывалась в диапазоне 65-70 % для тех, кто не смог воспользоваться налоговыми преимуществами при инвестировании. К этому во многих случаях надо добавить также налоги на имущество и наследство. Иногда даже получалось, что доходы владельцев фирм оказывались отрицательными в реальном выражении.

Сбережения населения являются источником инвестиций. Гипертрофированная система социального страхования привела к исчезновению важных мотивов для индивидуальных сбережений, связанных с жизненным циклом. Норма сбережений населения постепенно снижалась с 6-7 % располагаемого дохода (дохода после уплаты налогов) в 50-х гг. до минус 5 % в 1988 и 1989 гг. (в 90-е гг. она существенно выросла). Отрицательная норма сбережений означала, что люди предпочитают растрачивать сбережения прошлых лет, видя их нецелесообразность при столь щедрых социальных трансфертах и невысоких процентных ставках.

Низкое предложение частных сбережений компенсировалось в течение длительного времени большим предложением кредитов со стороны государственного сектора. Доля чистых сбережений государственного сектора в 60-х и 70-х гг. часто достигала половины национальных сбережений, а предложение кредитов государственным сектором - около половины общих кредитных потоков на организованном кредитном рынке. Однако такая подмена не была эффективной. Процентные ставки регулировались государством и искусственно занижались. В результате отклонения от рыночного принципа государство «нормировало» кредиты. Инвестиции поддерживались на высоком уровне в ущерб их эффективности, в частности, государство осуществляло выборочные инвестиционные субсидии отраслям, которые имели проблемы с прибыльностью (например, сталелитейной промышленности и судостроению). Эти субсидии только замедляли реструктуризацию этих секторов.

Высокое налогообложение владельцев фирм, выборочные субсидии крупным фирмам, регулирование рынка капиталов и низкий уровень сбережений домохозяйств в некоторой степени объясняют низкие темпы образования и роста малых и средних предприятий. Так, если с 1920 по 1946 г. годовые темпы образования новых фирм в промышленности составляли около 4 % общего числа фирм, то в 60-х и 70-х гг. этот показатель упал до 2 %, а в 80-х - до 1 %.

Таким образом, теперь легко выделить следующие логически связанные звенья: огромные социальные трансферты - высокие налоги на доходы от капитала - низкая норма частных сбережений - государственные суррогаты вместо частного рынка капитала - замедление развития частного бизнеса, не имеющего доступа к государству и международному рынку капиталов, - необходимость увеличения государственных расходов (например, на искусственное поддержание занятости за счет ее раздувания в госсекторе).

в) Искажения в размещении труда. Высокие предельные ставки налогов не только усиливают эффекты замещения труда досугом, но и влияют на размещение труда между домохозяйствами, частным сектором и государственным. В частности, в Швеции произошел существенный сдвиг к производству услуг внутри семьи вместо покупки тех же услуг на рынке. Так, чтобы поставщик услуг домашнему хозяйству заработал дополнительно на рынке, например, 1000 крон после уплаты налогов, покупатель этих услуг должен заработать в 4-9 раз больше этой суммы до налогообложения. Это происходит вследствие совместного действия всех видов налогов на продавца и покупателя, а также налога с продаж для продавца.

Снижению предложения труда на частном рынке услуг домохозяйствами государство благосостояния противопоставило возможности труда в сфере общественных услуг по уходу за детьми, престарелыми и инвалидами. Для этого необходимо было «вытолкнуть» как можно больше женщин из сферы внутрисемейного труда в сферу общественного труда. Эту задачу решала налоговая реформа начала 70-х гг. Подоходный налог стал рассчитываться индивидуально, а не на основании семейного дохода. Это увеличивало налоговое бремя на домохозяйства с неработающими членами семьи. Финансирование семьи только за счет дохода одного работающего становилось затруднительным. Проводилась эта политика социал-демократами сознательно под лозунгом «равенства полов».

При этом складывалась весьма интересная ситуация. Скажем, Ингрид работала сиделкой в системе общественного социального обеспечения и обслуживала больного отца Бригитты, а Бригитта в это же время нянчила детей Ингрид в общественном детском саду. Легко заметить, что такая система влечет огромные потери по сравнению с внутрисемейным трудом. Во-первых, растут налоги и их искажающее воздействие на экономику. Во-вторых, происходит значительное увеличение бюрократии, так как требуются дополнительные услуги в сфере общественных финансов и организации социального обеспечения. В-третьих, фактическое субсидирование обществом предложения труда в сфере определенных услуг домохозяйствам означало «нехватку» труда в других секторах экономики.

Нельзя не отметить и такой факт, что в результате совокупного действия налоговой системы и системы социального обеспечения, с одной стороны, «уход за вещами» (такой, как обслуживание индивидуальных домов, товаров длительного пользования) переместился с рынка в сектор домашних услуг (где он весьма неэффективен в силу непрофессионализма). С другой стороны, «уход за людьми» по причине высоких государственных ассигнований на предоставление этих услуг переместился из семьи в общественный сектор (где он менее эффективен, чем в семье).

г) Отставание в развитии национальной экономики. Все перечисленное выше не могло не сказаться негативно на общем состоянии шведской экономики. С начала процесса индустриализации в Швеции, примерно с 1870 г. и вплоть до 1950 г., рост производительности труда был одним из самых высоких в мире. На протяжении так называемого золотого века мировой экономики, в период с 1950 по 1970 г., рост производительности труда также оставался достаточно высоким. В течение этого периода ВВП Швеции в расчете на человеко-час увеличивался на 4.2 % в год, в странах ОЭСР - в среднем на 4.46 %.

Швеция стала богатой страной до возникновения «шведской модели». На ранних стадиях ее внедрения, в 50-е и 60-е гг., рост удельного веса государственных расходов в ВВП с 30 до 45 % еще был совместим с довольно высокими темпами роста производительности. В последующие годы (1970-1996) рост ВВП на одного занятого составлял 1.45 % в год, в то время как в среднем по странам ОЭСР значение этого показателя составило 1.73 %, а в европейских странах ОЭСР - 2.02 %. Расхождение еще больше увеличивается, если рост производительности труда измеряется в виде роста ВВП на душу населения. В то время как в странах ОЭСР этот показатель вырос примерно на 60 %, в Швеции он увеличился на 37 %.

Медленный рост производительности после 1970 г. может быть объяснен, с одной стороны, влиянием огромных масштабов государственного сектора с его низкой производительностью, с другой - его угнетающим воздействием на частный сектор. Так, рост производительности труда в государственном секторе был фактически отрицательным на протяжении 1970-1992 гг. Рост производительности труда в частном секторе на протяжении 1973-1990 гг. был на 0.2 процентного пункта ниже, чем в среднем по ОЭСР, и на 0.8 процентного пункта ниже, чем в среднем по европейским странам ОЭСР.

В результате этого отставания положение Швеции в рейтинге стран ОЭСР по уровню ВВП на душу населения заметно ухудшилось с 1970 г. По расчетам на основе паритета покупательной способности в 1970 г. Швеция с душевым ВВП, на 15 % превышающим среднее по странам ОЭСР значение (на 6 %, исключая Мексику и Турцию), занимала 4-е место среди 25 стран ОЭСР. К 1990 г. Швеция переместилась на 9-е место с душевым ВВП на 6 % выше среднего по ОЭСР уровня (на 5 % ниже, если исключить Мексику и Турцию). К 1995 г. Швеция оказалась на 16-м месте в рейтинге с душевым ВВП на 5 % ниже среднего по странам ОЭСР (на 16 % ниже, исключая Мексику и Турцию).

Пример Швеции наглядно показывает, что размер «пирога» не нейтрален к его дележке. Усиленная забота государства о справедливости в конечном счете оборачивается против тех, кто работает. В результате «пирог» начинает сжиматься. Потери в размере «пирога» по сравнению с потенциально достижимой его величиной и следует рассматривать в качестве «цены справедливости».

Войти в «шведский социализм» для богатой страны сравнительно просто. Идеи дележки «по справедливости» достаточно популярны у большой части избирателей. Каждый рассчитывает ущипнуть кусочек с чужой тарелки (больные - у здоровых, пенсионеры - у работающих, малооплачиваемые - у высокооплачиваемых, семьи с детьми - у бездетных, безработные - у всех перечисленных). В итоге надеющихся на чужой карман оказывается нередко куда больше, чем тех, кто полагается на собственные руки и голову.

Однако, раз войдя в «общество шведского социализма», повернуть назад весьма трудно. Ведь всякая дележка неизбежно порождает двух персонажей - бюрократа, который делит, и клиента, который что-то получает через посредничество бюрократа. Чем в больших масштабах общество развивает операции деления, тем больше численность этих персонажей. Однако при этом последние не перестают быть избирателями. Они объединяются вокруг тех политиков, которые не отталкивают их от кормушек.

Правоцентристское правительство Швеции (1991-1994) предприняло первые и сравнительно робкие шаги по демонтажу «шведского социализма». Однако и этого было достаточно, чтобы затем вчистую проиграть очередные выборы. Тяжелое экономическое положение страны и вступление ее в ЕС ограничили масштабы реванша левых партий. Им пришлось смириться с некоторыми реформами правых. Однако тем не менее левые восстановили двойное налогообложение доходов, повысили налоги на имущество. В результате в период между 1994 и 1997 гг. налоги и выплаты вновь увеличились с 50 до 54 % ВНП. Ради сохранения огромных социальных трансфертов Швеция отказалась войти с 1999 г. в единую европейскую денежную систему, что, конечно, отрицательно скажется на положении бизнеса.

Особеностью Германской модели от Шведской является то, что в Германии Центральному Банку предоставлена полная автономия. ГЛАВА 3:” РЕСПУБЛИКА БЕЛАРУСЬ НА ПУТИ К СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОЙ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ” 3.1 ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ И ЕГО УРОКИ Изучение мирового опыта имеет безусловное значение и для Республики Беларусь. За последние годы страна...

... . // Общество и экономика. – 2005. - №7-8. 10. Осадчая И. Экономический рост и распределение доходов: прямая и обратная связь. // Человек и труд. – 2005. - №6. 11. Петросян Д. О социальной справедливости в экономических отношениях. // Общество и экономика. – 2005. - №9. 12. Соболева И. Социальная защищенность работников на российском рынке труда. // Общество и экономика. – 2004. - №7-8. ...

Социальной интеграции, позволяющего людям в максимальной степени реализовать свой потенциал. Содержание и цели социальной рыночной экономики Социальная рыночная экономика - это такая экономика, которая сориентирована на человека и удовлетворение его потребностей, на необходимость приспособления экономической политики государства к человеку, а не, наоборот, человека - к экономической политике. ...

Достижения таких целей, сформировать массовые демократические движения. 5. Декларируемые концепции российского будущего у большинства политических сил страны сходятся на том, что России надлежит реализовать модель социально ориентированной рыночной экономики. Этот факт примечателен хотя бы потому, что впервые за семь десятилетий принимается модель, которая вытекает из объективных потребностей...

Представления о справедливости являются тем общим ценностным знаменателем, который позволяет выносить суждения об оправданности существования социально-политических структур, в пределах которых протекает жизнь каждого человека. На основе применения этой нормативной категории решается вопрос о том, стоит ли принять, окружающую социальную действительность в том виде, как она есть, стоит ли пытаться ее корректировать или же необходимо, расшатав несущие конструкции социума, полностью изменить лицо известного мира общественных и политических отношений.

В поисках истоков понятия справедливости часто обращаются к Аристотелю. Мы привыкли повторять, что Аристотель, не давая общего определения справедливости, выделяет два ее вида: уравнивающую и распределяющую.

Однако этим Аристотель не ограничивается "Государственным благом,- пишет он,- является справедливость, т.е. то, что служит общей пользе". Далее эта мысль получает такое выражение: "равномерно правильное имеет в виду выгоду для всего государства и общее благо всех граждан". Итак, для Аристотеля важнейший аспект справедливости- общее благо. Наряду с этим он подчеркивает связь справедливости с равенством, отнюдь не абсолютизируя этот принцип: "По общему представлению справедливость есть некое равенство", она имеет отношение к личности, "равные должны иметь равное". Но справедливость может быть и неравной: равенство справедливо для равных, а неравенство для неравных, "безусловно справедливым может быть только равенство по достоинству". "Равенство по достоинству" представляет собой вариант распределяющей справедливости, которая должна доминировать в сфере политики.

Это, по Аристотелю, одна из важнейших сфер осуществления справедливости. К связи справедливого и политического он обращается постоянно: "устойчивым государственным строем бывает единственно такой, при котором осуществляется равенство в соответствии с достоинством, и при котором каждый пользуется тем, что ему принадлежит", между подобными друг другу существами прекрасное и справедливое заключается в чередовании (властвования и подчинения), ибо оно и создает равенство и подобие, неравенство же между равными и различие между одинаковыми противоестественны, а ничто противоестественное не может быть прекрасным”.

Аристотель исходит из необходимости установления справедливого политического строя или государства и выделяет его существенные признаки. Он отмечает, что "главной причиной крушения политий и аристократий являются встречающиеся в самом их государственном строе отклонения от справедливости". Не отождествляя справедливость с определенной формой государства (несмотря на явное предпочтение политии), Аристотель формулирует принцип хорошего, т.е. справедливого государственного порядка: "наилучшее существование как для каждого в отдельности, так и вообще для государств есть то, при котором добродетель настолько обеспечена внешними благами, что вследствие этого оказывается возможным поступать в своей деятельности согласно требованиям добродетели". Спустя более двух тысяч лет И. Бентам в своем "Конституционном кодексе" назвал этот принцип "совпадением интересов": добродетель в государстве должна быть выгодной и гражданам, и, в особенности, должностным лицам, учреждения должны быть устроены так, чтобы, стремясь к собственному благу, правители не могли бы в то же время не служить общему благу, или, по формуле Бентама, наибольшему счастью наибольшего числа людей. "Добродетель государства, - писал Аристотель,- сказывается в том, что граждане, участвующие в государственном управлении, добродетельны", самое главное при всяком государственном строе- это "посредством законов и остального распорядка устроить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться".

К проблеме справедливости Аристотель обращался и в "Этике", написанной ранее "Политики". Он подчеркивал: "Несправедливость состоит в том, что человек уделяет себе слишком большую часть безотносительных благ и слишком малую часть безотносительных зол, поэтому-то мы и дозволяем властвовать не человеку, а закону, ибо первый властвовал бы в свою пользу и стал тираном"; "... справедливость состоит в чужом благе".

Аристотелем заложены основы понятия справедливости: чрезмерный эгоизм несправедлив, а справедлива забота о чужом и общем благе.

Подобные мысли развивались и в новое время. Руссо повторял, что целью всякого государства и законодательства должно быть наибольшее благо всех граждан. Но понимание "общего блага" у него принципиально отлично от идеолога справедливости неравенства Платона и сторонника неравной, т.е. распределяющей, справедливости Аристотеля. По Руссо, благо всех "сводится к двум важнейшим вещам: свободе и равенству".

Кант строит свои представления о справедливости и нравственности на уважении к ближнему, соблюдении его интересов. В этом суть категорического императива, краеугольного камня учения Канта о добродетели и праве. В основе его по существу, лежит христианский принцип: возлюби ближнего своего, как самого себя.

Прудон в определении принципа справедливости исходил из кантовского категорического императива. "Все самое разумное, что человеческая мудрость могла сказать о справедливости, заключается в следующем изречении: Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой. Не причиняй другим того, чего ты не хотел бы, чтобы причиняли тебе". Есть иное выражение той же мысли: справедливость- это "признание вы другом личности равной нашей". Таков принцип справедливости. А ее реальное воплощение у Прудона, как и у Руссо,- равенство. Это понятия тождественные, утверждал Прудон. Причем, равенство не формальное, а фактическое. "Что же значит совершать справедливость? Это значит давать каждому равную часть благ под условием равной суммы труда, это значит действовать сообразно интересам общества". "Что такое справедливость без равенства имущества? Весы с фальшивыми гирями".

Приведем еще одно рассуждение о справедливости, принадлежащее отнюдь не радикалу и не социалисту. Рудольф Иеринг пишет: "Против притязания на защиту, предъявляемого личным эгоизмом, общество имеет право выставить свои интересы. Интересы же общества составляют то, что выгодно не одному, а всем, на чем все могут сойтись, и этот интерес... есть не что иное, как справедливость. Она выше свободы, индивид существует не для себя исключительно, но и для мира; поэтому свобода, т.е. то, что соответствует личным интересам индивида, и должна подчиняться справедливости, т.е. тому, что требуется интересами всех". Из принципиальной установки на защиту интересов всех у Иеринга вытекает его "общественная теория собственности", перекликающаяся как с получившими распространение в христианстве и исламе представлениями о собственности как опеке, выдвинутыми еще Аристотелем, так и с идеями солидаризма от О. Конта до Л. Дюги и его последователей о том, что собственность представляет собой социальную функцию.

Итак, сквозь тысячелетия прошла мысль о совпадении справедливости и общего блага.

Из теоретиков последних десятилетий, рассматривавших эту проблему, наибольшую известность приобрел американец Джон Ролс, выпустивший в 1972 г. свою "Теорию справедливости".

Ролс - либерал. Тем более показательно его понимание справедливости как категории политической и социальной, а не формально-правовой.

"Теория справедливости, - пишет Ролс,- зависит от теории общества". "Наша тема,- определяет он задачу исследования,- социальная справедливость. Для нас первый объект справедливости- основная структура общества, или точнее, способ, которым главные социальные институты распределяют основные права, обязанности и выгоды общественного сотрудничества. Под главными институтами я понимаю политическую конституцию и принцип организации экономической и общественной жизни". Надлежащее распределение выгод и тягот общества- вот что такое социальная справедливость, важнейший аспект справедливости вообще. Не случайно Ролс обращается к "Этике" Аристотеля.

Ролс формулирует два принципа справедливости. Первый из них гласит, что все лица обладают равными основными свободами, совместимыми с аналогичной свободой других лиц. Второй принцип состоит в том, что социальное и экономическое неравенство должны быть организованы таким образом, чтобы они служили благу всех (и особенно наименее благополучных людей) и были связаны с положением и должностями, доступными всем.

Первый принцип является политическим. Ролс пишет, что основные свободы граждан (свобода избирать и быть избранным, свобода слова, мысли, совести, собраний, собственности и гарантии от произвольного ареста в соответствии с принципом господства права) могут быть условно определены как политические свободы. Он подчеркивает, что принципы справедливости определяют вполне осуществимые политические концепции и не могут быть рассмотрены в отрыве от политических институтов. Политическая структура, отвечающая принципам справедливости, по его мнению,- конституционная демократия.

Теория справедливости, рассуждает Ролс, имеет дело по меньшей мере с тремя типами вопросов:

• 1) гражданин должен оценивать справедливость законодательства и социальной политики;
• 2) гражданин должен решать, какие конституционные механизмы пригодны для примирения конфликтующих представлений о справедливости;
• 3) учитывая процедурное несовершенство политического процесса, гражданин должен уяснить, когда с решениями большинства надо считаться, а когда они могут быть отвергнуты, т.е. определить основания и границы политической обязанности. В связи с этим Ролс замечает: "конституционная теория гражданского неповиновения покоится целиком на концепции справедливости". Все эти вопросы, охватываемые первым принципом справедливости, носят ярко выраженный политический характер.

Второй принцип справедливости, по Ролсу,- социально-экономический, связан с распределением прибыли и богатства. Неравенство, которое не идет на пользу всем, объявляется несправедливостью. В соответствии со вторым принципом, поясняет Ролс, социальная и экономическая политика должна быть направлена на наиболее полное удовлетворение долговременных ожиданий наименее благополучных людей при условии справедливого равенства возможностей и равных свобод. "Главная проблема распределяющей справедливости,- пишет Ролс,- выбор социальной системы". Он констатирует, что выбор между экономикой, основанной на частной собственности, и социализмом остается открытым, ибо разные основные структуры могут отвечать принципам теории справедливости. Но социальная система должна быть такова, чтобы распределение оставалось справедливым, как бы ни обернулись дела. Это требует наличия определенных политических и правовых институтов. В системе власти должна быть особая распределяющая ветвь, которая путем налогообложения и регулирования прав собственности обеспечивала бы приблизительную справедливость распределительных долей. Справедливость, по мнению Ролса, "исключает различные формы эгоизма".

Таким образом, американскому либералу Ролсу справедливость представляется как служение благу всех, общему благу, примерно равное распределение выгод и тягот, проистекающих из взаимодействия в рамках общества, что предполагает регулирование частной собственности и исключение эгоизма при гарантии равенства прав и обязанностей. Речь идет о справедливости реальной, а не формальной, социальной и политической, а не юридической.

В 1994 г. на русский язык была переведена книга О. Хёффе "Политика, право, справедливость", вышедшая в Германии в 1987 г. Хёффе отмечает, что "важные положения в связи с политической справедливостью содержатся в кантовской философии права и государства".

Несмотря на отвлеченно-теоретический характер своего труда, Хёффе не пренебрег социальными и политическим и аспектами дела. К "опосредующим принципам" справедливости наряду с основными свободами и правами участия он относит и социальное государство.

В отечественной социологической и юридической литературе 90-х годов присутствуют разные взгляды на определение понятия социальной справедливости, а также о соотношении интересов личности и интересов общества. Так, В.Д. Ржевский и А.В. Киселева писали о "закреплении в конституции приоритета прав человека над правами любой общности". Т.В. Кашанина утверждает, что "право направлено прежде всего на защиту индивидуальных, а не общественных или коллективных интересов, которые ставились во главу угла общиной или церковью". В тоже время Л.С. Мамут отвергает приоритеты в соотношении индивидуальных и общественных прав и интересов, настаивая на их сочетании. О. Цыбулевская пишет: "Долгое время общественное сознание формировалось на идеалах равенства, гуманизма, справедливости, зачастую гипертрофированных, иллюзорных. Сегодня многие убедились, что, как это ни парадоксально, в социально-экономической сфере идеал равенства неминуемо приводит к несвободе, росту ограничений. Постепенно приходит понимание: мало социальной справедливости в том, что все более или менее одинаково бедны. Значит, надо разбогатеть всем: и людям, и государству, и обществу... Отсюда должно обеспечиваться не фактическое равенство (это утопия в условиях современного общества), а равенство всех перед законом, создание равных стартовых условий. "

М. Пискотин в своей статье выделяет следующие требования и условия социальной справедливости:

недопущение чрезмерного разрыва в уровне доходов наиболее обеспеченных и наименее обеспеченных слоев населения;

создание равных возможностей для всех граждан для реализации ими своих способностей;

равная оплата за равный труд;

равенство всех перед законом и судом;

введение тех или иных форм бесплатного, за счет государства, образования и бесплатной медицинской помощи;

забота государства о детях и нетрудоспособных;

существование достаточно сильного и активного государства, обеспечивающего соблюдение требований социальной справедливости, как в законодательстве, так и в правоприменительной практике, ведущего реальную и эффективную борьбу с преступностью и коррупцией, надежно охраняющего права, свободы и законные интересы граждан.

По данным социологических опросов ВЦИОМ более 80% граждан Российской Федерации озабочены проблемами социального неравенства. По степени обеспокоенности, эта проблема занимает второе место после проблемы преступности и собственной безопасности. При этом можно выделить три вида взглядов на социальную справедливость: уравнительные, трудовые и рыночные.

Сторонники уравнительных взглядов (25-28 процентов опрошенных) выступают за то, чтобы материальное положение всех членов общества различалось не сильно. Социологи объясняют это загадочное явление религиозной и демократической традицией, но подчеркивают, что уравнительные мотивы все-таки преобладают в малообеспеченных и малообразованных слоях.

"Трудовые" взгляды- это когда граждане считают, что у всех должны быть равные стартовые возможности (скажем, получить хорошее образование, найти приличную работу), а "получать" они должны в зависимости от труда, качества работы. Большинство- 90-93 процента опрошенных, согласны с этой точкой зрения. Правда, одновременно они согласны и с другими.

Наконец, третий взгляд- "рыночный" - это когда граждане приветствуют частную собственность и свободную инициативу, полагая, что они являются залогом социальной справедливости. Таких- процентов 30. Если доля сторонников уравниловки и приверженцев оплаты по труду была стабильной все 90-е годы, то число "рыночников" имеет тенденцию к снижению.