Диффузное аксональное повреждение головного мозга. Диффузные изменения головного мозга — симптомы и диагностика Минимальная диффузия головного мозга как лечить

48511 0

К диффузным аксональным повреждениям головного мозга относят полные и /или частичные распростра­ненные разрывы аксонов в частом сочетании с мелко­очаговыми геморрагиями, обусловленные травмой преимущественно инерционного типа. При этом наи­более характерными территориями аксональных и сосудистых нарушений являются ствол мозга, мо­золистое тело, белое вещество больших полуша­рий, а также паравентрикулярные зоны (рис. 20—1). Одновременно возможны «скользящие» парасагиттальные ушибы мозга.

Рис. 20-1. Типичная локализация аксональных повреждений (черные кружки) и очагов геморрагии (заштрихованные участ­ки). К. Bostrom, C.G. Helander (1986) с разрешения редактора.

БИОМЕХАНИКА И ПАТОГЕНЕЗ

Из всех имеющихся теорий возникновения повреж­дений головного мозга для понимания механизма формирования ДАП наиболее приемлема «ротационная теория», предложенная A. Holbourn, подтвержденная и уточненная последующими экс­периментальными исследованиями. Мозг при уда­рах головой совершает движения в сагиттальной вертикальной и горизонтальной плоскостях. При этом ротации в основном подвергаются отно­сительно подвижные полушария, в то время как фиксированные стволовые отделы остаются непод­вижными и подвергаются травматизации вследствие перекручивания.

Повреждения мозга возникают и тогда, когда отдельные части его вместе с оболочками и цереб­роспинальной жидкостью либо отдельные слои мозга смещаются в момент травмы по отношению друг к другу. Даже незначительное смещение мозга может быть достаточным для разрыва нервных во­локон, синапсов и кровеносных сосудов. Теорети­чески обоснована возможность асимметричного распределения подобных повреждений в головном мозге при ротационной травме. Поскольку полу­шария мозга отображают себя зеркально, то сле­дует ожидать, что при вращении мозга в какой-нибудь плоскости симметричные нервные волокна, идущие в одних направлениях, будут избиратель­но повреждены в одном полушарии и интактны в другом.

Основным следствием, вытекающим из ротаци­онной теории повреждения мозга при травме, явля­ется возможность первичного повреждения ствола мозга в результате его перекручивания и натяжения, что объясняет изначальную кому с грубой стволовой симптоматикой. J. Clark, определив повреждения аксонов в мозолистом теле, внутренней капсуле и прилежащих к ней отделах мозга, а также различных уровнях ствола, отметил, что рсположение их зави­сит от направления воздействия внешней нагрузки и места ее приложения к голове. Эту взаимосвязь он объясняет ротацией мозга в полости черепа.

Большое значение в изучении механогенеза ДАП имели исследования группы ученых Пенсильванс­кого Университета (27, 47, 49, 58], проведенные на приматах с помощью специального устройства, позволяющего сообщить голове различные виды ускорения в разных плоскостях (голова животного защищалась особым шлемом от прямого удара). Было установлено: во-первых, ДАП может возник­нуть и без непосредственного контакта головы с твердым тупым предметом. Достаточно лишь угло­вое ускорение порядка 0,75-1 радиан в секунду в квадрате. Это объясняет частое отсутствие перело­мов черепа и даже повреждений мягких тканей го­ловы у пострадавших с диффузной аксональной травмой. Во-вторых, угловое ускорение головы, приданное в сагиттальной плоскости, приводит преимущественно к повреждению кровеносных сосудов с образованием внутри мозговых геморра­гии, а ускорение головы в боковой или косой плос­костях приводит к избирательному повреждению аксонов с изначальной травматической комой. Сле­дует подчеркнуть, что приведенная эксперименталь­ная модель ДАП наиболее близка к биомеханике автомобильной травмы у человека. В клинических исследованиях показано преоб­ладание ДАП при автодорожных травмах, а также приводятся^случаи образования ДАП в условиях множественных ударов по голове.

Экспериментальные исследования на моделях ДАП, осуществленные в конце 90-х годов, показа­ли, что большую роль в развитии комы тотчас вслед за травмой играет повреждение аксонов в стволе мозга, тогда как связи между развитием комы и распространенными аксональными повреждениям в других отделах головного мозга не было найдено.

ПАТОМОРФОЛОГИЯ

Патологоанатомический диагноз тяжелой формы ДАП может быть верифицирован при обязатель­ном наличии трех типов повреждений мозга, ха­рактерных для этого вида ЧМТ: 1) диффузное по­вреждение аксонов; 2) очаговое повреждение мозолистого тела; 3) очаговое повреждение дорзо-латерального квандранта оральных отделов ствола мозга, переходящее на ножку мозжечка. Так как указанные очаговые повреждения видны макроско­пически, то при их наличии диагноз ДАП может быть установлен уже при макроскопическом иссле­довании мозга на аутопсии. Однако повреждения аксонов можно выявить только при специальном исследовании. И потому для распознавания ДАП средней или легкой степени, при которых нет мак­роскопически видимых повреждений в характерных участках, необходимо тщательное микроскопичес­кое изучение ткани мозга. Очаговое повреждение мозолистого тела в первые несколько дней часто выглядит как типичное кровоизлияние диаметром не более 3-5 мм в диаметре, тогда как его протя­женность может достигать нескольких сантиметров в передне-заднем направлении. Очаг этот может располагаться как в нижней, так и в верхней части мозолистого тела по средней линии или несколько латсрально, может захватывать прозрачную пере­городку и свод. В ряде случаев очаг повреждения в мозолистом теле может иметь вид надрыва ткани с геморрагическим пропитыванием краев дефекта. Через несколько дней после травмы очаг первич­ного повреждения мозолистого тела макроскопи­чески представляет собой ржавопигментированную мелкозернистую..ткань, а впоследствии обнаружи­вается пигментированный рубчик или небольшая киста.

Гистологическое изучение выявляет вначале периваскулярное, затем паренхиматозное кровоиз­лияние. Специальные исследования позволяют об­наружить множественные аксональные шары (при импрегнации серебром - через 15-18 ч, иммуно-гистохимически - через 3 ч). В дальнейшем реак­тивные изменения выражаются в макрофагальной реакции со стороны микроглии и астроцитов, про­лиферации эндотелия капилляров, появлении липид-содержащих макрофагов, что способствует постепен­ному удалению поврежденной ткани. Реактивные астроциты и микроглиоциты выявляются в тече­ние 4 ч после аксональной травмы мозга, тогла как отсутствует сегментоядерная инфильтрация ткани мозга, что резко отличается от того, что обнару­живается при ушибе мозга. Конечная стадия этого процесса в мозолистом теле представляет глиальный рубчик из волокнистых астроцитов, среди волокон которых можно обнаружить макрофаги. Повреждения в ростральных отделах ствола мозга по существу претерпевают аналогичные изменения, за исключением того, что в этой зоне не наблюда­ются макроскопические видимые надрывы ткани, а также в конечной стадии организации очага кро­воизлияния не формируются кисты.

Небольшие макроскопически видимые повреж­дения мозга нередко могут расцениваться патоло­гами как незначительные. Однако наличие на сек­ции (или на КТ-МРТ) очаговых повреждений указанных типичных локализаций и характера, патогномоничны для ДАП.

Рис. 20-2. Аксональные шары. Импрегнация серебром по Бильшовскому. Увеличение * 100.

Рис. 20-3. Дегенерирующий миелин. Импрегнация по Маркли. Увеличение х 200.

У пациентов с коротким сроком переживания, повреждения аксонов проявляются большим коли­чеством эозинофильных (при окраске гематоксилинэозином) и аргирофильных (при импрегнации се­ребром) шаров на концах нервных волокон - так называемые шары Кахаля - б белом веществе по­лушарий мозга, ствола, мозжечка (рис. 20-2). Рас­пределение этих шаров в белом веществе неодно­образно и несимметрично, однако наиболее часто они обнаруживаются в мозолистом теле на отдале­нии от очага первичного повреждения, в своде мозга, во внутренней капсуле, в мозжечке дорзальнее зубчатого ядра. В стволе мозга шары выявляют­ся в различных трактах проводящих путей, при этом обращает внимание нередкая асимметричность вов­лечения кортикоспинального тракта, медиальной петли, медиального продольного пучка и цент­рального тракта моста. Часто обнаруживается боль­шое число аксональных шаров и набухание нервных волокон в тракте, идущем в одном направлении, однако их нет в соседнем тракте с другим направ­лением проводящих путей. В описываемый период хорошо выявляется деструкция миелина, в част­ности, методом Марки (рис. 20-3).

Через несколько недель в этих участках обнару­живаются очаговые скопления микроглиоцитов в виде так называемых «звезд». На данной стадии поврежденные аксоны подвергаются фрагментации и миелиновая оболочка разрушается, вследствие чего на гистологических препаратах набухание во­локон редко выявляется. На препаратах, окрашен­ных по Шпильмейеру, миелин не обнаруживается (рис. 20-4). По мере удлинения сроков пережива­ния травмы, дегенерация миелина распространя­ется по проводящим путям как в ствол мозга, так и в полушария. Процесс деструкции в белом веществе приводит к уменьшению объема белого веще­ства полушарий мозга, истончению мозолистого тела и компенсаторно к расширению желудочков мозга.

Рис. 20-4. Очаг демиелинизации. Окраска по Шпильмейеру. Увеличение х 200.

Традиционные гистологические методы окрас­ки гематоксилин-эозином или импрегнация сереб­ром, позволяют выявлять аксональные шары толь­ко в случаях переживания травмы более J5 ч. Тогда как современные методы иммуногистохимии, в частности с антителами к бета-АРР, на заморо­женных или залитых в парафин препаратах, могут показать аксональные шары уже через 3 ч.

Несмотря на то, что повреждения аксонов об­наруживаются при травме мозга как легкой, так и средней и тяжелой степени, все большее получает доказательств предположение, что первичный трав­матический разрыв аксонов встречается при тяже­лой травме мозга. Наиболее частой причиной вто­ричной отсроченной аксотомии (в случаях травмы мозга средней и легкой степени), являются нарастающие изменения в структуре аксона в результате изменения проницаемости аксолеммы и проник­новения ионов кальция в аксон. Травма мозга лег­кой степени вызывает отсроченные нарушения в цитоскелете аксона, которые возможно предот­вратить лечебными мерами.

Исследования экспериментальной модели трав­матического ДАП внесли определенную ясность в механизм вторичного повреждения аксона с пос­ледующей аксотомией. Было показано, что травма мозга повреждает белки цитоскелета, включая нейрофиламенты, что приводит к нарушению аксонального транспорта плазмы. Повреждение аксона активирует микроглиальные клетки и астропиты вокруг нейрона, у которого поврежден аксон. Ак­тивированные клетки микроглии экспрессируют воспалительные и иммунные медиаторы. Так, туморонекротический фактор, передаваемый от микроглии является одним из компонентов, спо­собствующих формированию отсроченных повреж­дений аксонов. Когда наступает дегенерация аксона, микроглиоциты выступают как макрофаги.

Хотя микроглиоциты превращаются в фагоциты, они элиминируют дезинтегрированный миелин очень медленно, возможно потому, что не способ­ны выделять молекулы, облегчающие фагоцитоз. Таким образом специфические функциональные свойства активированных глиальных клеток опреде­ляют их воздействие на переживание нейронов, ре­генерацию аксонов и пластичность синапсов. Конт­роль за индукцией и прогрессией этих процессов может предотвратить или уменьшить последствия иейротравмы, ишемии мозга и хронических деге­неративных процессов.

НЕВРОЛОГИЧЕСКАЯ СЕМИОТИКА

Состояние сознания. Характерной особенностью кли­нической картины ДАП является длительное кома­тозное состояние с момента травмы. Данные Инсти­тута нейрохирургии в этом отношении представлены на таблицах 20-1 и 20-2.

Таблица 20-1

Распределение пострадавших с ДАП в зависимости от глубины комы

Как видно из таблицы 20-Г, коматозное состояние - типичный признак ДАП; глубокая кома - чаще встречается у детей.

Таблица 20-2

Распределение пострадавших с ДАП в зависимости от длительности комы

Как видно из таблицы 20-2, для ДАП харак­терно пребывание пострадавших в длительной коме. При этом корреляционный анализ выявляет тес­ную зависимость между глубиной и длительностью комы (R=-0,48; р<0,01 для всех, в том числе для детей R =-0,53; р<0,01 и взрослых R=-0,45;p<0,01)

К особенностям коматозного состояния при ДАП относятся генерализованные позно-тонические реакции с симметричной либо асимметричной децеребрацией или декортикацией, как спонтан­ные, так и легко провоцируемые болевыми (ноцицептивными) и другими раздражениями. Кома при ДАП часто сопровождается периодическим двига­тельным возбуждением, сменяющегося адинами­ей. Иногда степень двигательного возбуждения та­кова, что для его купирования необходим лечебный наркоз. Даже при длительной коме вследствие ДАП, застойные диски зритель­ных нервов, как правило, не обнаруживаются.

Стволовые симптомы. В остром периоде ДАП на фоне комы особой выраженности и частоты дос­тигают стволовые симптомы (см. таблицу 20-3).

Сравнительный анализ стволовых симптомов при ДАП показывает, что у детей их нарушения порой более грубы, чем у взрослых.

Таблица 20-3

Частота стволовых симптомов у пострадавших с ДАП

При отоневрологическом исследовании у пост­радавших, находившихся в коматозном состоянии, часто выявляется полное выпадение обеих фаз кало­рического нистагма (функциональный блок между корково-подкорковыми и стволовыми вестибулярны­ми образованиями).Это длительно сохраняется у больных, которые переходят после комы в транзиторное или стойкое вегетативное состояние. Реже отмечается выпадение только быстрой фазы кало­рического нистагма при сохранности его медлен­ной фазы в виде медленного отклонения глаз и остановкой их в направлении медленной фазы нис­тагма на период больше, чем на 2 мин (частичный функциональный блок между корково-подкорковыми и стволовыми вестибулярными образованиями). В этих случаях жизненно важные функции бывают сохранными. Разные варианты спонтанного нистаг­ма, выпадение или ослабление оптокинетического нистагма в одном или во всех направлениях часто сопутствуют ДАП.

Ригидность затылочных мышц и симптом Кернига - обычные находки у пострадавших с ДАП. Особенностью последнего является преимуществен­но не оболочечный, а подкорково-стволовый генез. Следует отметить, что при ДАП особенно ярко выступают вегетативные расстройства: артериаль­ная гипертензия, гипертермия, гипергидроз, ги­персаливация и др.

Двигательные нарушения. Для ДАП тяжелой степени характерен пирамидно-экстрапирамидный

тетрасиндром, в большинстве наблюдений грубовыраженный. При этом часто проявляются асим­метрии парезов. Для верхних конечностей харак­терна поза - «лапки кенгуру» (как мы ее образно называем) - руки приведены к туловищу, согну­ты в локтевых суставах, кисти свисают. В сфере су­хожильных рефлексов при ДАП преобладает моза­ичное расширение их рефлексогенных зон. Следует, однако, отметить, что за небольшие промежутки времени гиперрефлексия может сменяться гилорефлексией или даже арефлексией. Патологические стопные рефлексы, и в частности, двусторонний симптом Бабинского, часто сопровождают ДАП.

Изменения мышечного тонуса. В остром периоде ДАП обычно выявляются чрезвычайно вариабель­ные нарушения мышечного тонуса от диффузной мышечной гипотонии до горметонии. Для ДАП ха­рактерен динамизм мышечного тонуса с его сто­ронними асимметриями и диссоциациями по про­дольной оси тела, а также разнообразными сочетаниями пирамидных, экстрапирамидных и мозжечковых компонентов.

ВАРИАНТЫ КЛИНИЧЕСКОГО ТЕЧЕНИЯ

В динамике клинического течения ДАП можно выделить два варианта выхода из коматозного со­стояния. При умеренной коме (а иногда и глубокой) выход из нее характеризуется открыванием глаз спонтанно или в ответ на раздражения (боле­вые, звуковые), признаками слежения и фиксации взора и/или выполнением отдельных простых ин­струкций. Реакция пробуждения с восстановлени­ем элементов сознания после коматозных состоя­ний у этих пострадавших проявляется по типу «включения». У выживших больных по мере увели­чения периодов бодрствования расширяется сло­весный контакт, отмечается постепенный регресс стволовой и очаговой симптоматики.

Приведем наблюдение.

Больной Я., 7лет, в результате ДТП (сбит автома­шиной) получил тяжелую черепно-мозговую травму. Сразу развилось коматозное состояние. Доставлен в реанимационное отделение детской клинической больницы N2 (г. Москва) в глубокой коме через 10 мин после травмы. Выраженная анизокория спра­ва. На фоне тетрасиндрома преобладание пареза в левых конечностях. На Эхо-ЭГ смещения средин­ных структур мозга не выявлено. На краниограммах костно-травматических повреждений не обнаружено. В связи с неадекватностью спонтанного дыхания пере­веден на ИВЛ через назотрахеальную трубку. С подо­зрением на внутричерепную гематому через 6 часов после травмы произведена операция: костно-пластическая трепанация черепа в правой лобно-теменно-височной области; гематомы, очагов ушиба мозга не выявлено, удалено около 20 мл ликвора, слегка ок­рашенного *кровью. В послеоперационном периоде состояние мальчика оставлось крайне тяжелым. Про­должались ИВЛ и интенсивная терапия. В связи с не­ясностью диагноза и для дальнейшего лечения боль­ной на 3 сут переведен на реанимобиле в Институт.

При поступлении. Состояние крайне тяжелое. Глу­бокая кома (5 баллов по ШКГ). Дыхание аппаратное. Периодически отмечается двигательное возбуждение, сменяющееся адинамией. Лежит в расслабленной позе, глаза не открывает, инструкции не выполняет. На болевые раздражители сгибание в правой руке и разгибание в левой. Временами наблюдаются спон­танные движения в правой ноге в виде сгибания в коленном суставе. При пассивном открывании век определяется грубая анизокория справа (ОД=5 мм, 0S=2 мм), фотореакция справа отсутствует, слева - вялая. Корнеальные рефлексы снижены, грубое ог­раничение рефлекторного взора вверх; получен не­полный окулоцефалический рефлекс. Умеренно вы­ражены оболочечные симптомы. Двусторонний синдром Бабинского. Мышечный тонус снижен, но периоди­чески меняется - от диффузной гипотонии до выра­женной гипертонии. Гемодинамические показатели стабильные, АД= 100/75 мм рт. ст., пульс - 120 в мин., ритмичный. КЩС, электролиты крови в пределах нор­мы, осмолярность плазмы крови - 285 мосм/л.

На КТ плотность мозговой ткани в пределах нор­мы без очаговых изменений, увеличение объема мозга с умеренным сужением боковых, III желудочка и цистерн основания мозга, срединные структуры мозга не смещены.

Клинический диагноз. Тяжелая закрытая черепно-мозговая травма: диффузное аксональное поврежде­ние головного мозга; глубокая кома.

Лечение: 10% раствор глюкозы с калием и инсу­лином, раствор Рингера с сермионом, переливание свежезамороженной плазмы, аминокислоты, белко­вые препараты, салуретики (лазикс 20 мг/сут с от­меной к 6 сут), пирацетам 3 гр/сут, зондовое пита­ние (600 мл/сут). Общий объем в/в инфузии 1400 мл.

В последующие 2 сут состояние больного несколько улучшилось, исчезла горметония на болевые раздра­жители и спонтанные, временами сгибание в обеих ру­ках, более четко справа. Периодически двигатель­ное беспокойство, в структуре которого гиперкинез туловища по типу торзионной дистопии, сложный гиперкинез в руках, больше в левой (баллизм, хоре-оатетоз).

Из-за неадекватности спонтанного дыхания продол­жается ИВЛ в режиме умеренной гипервентиляции.

На 6 сут в ответ на болевые раздражения больной открывает глаза, локализует боль правой рукой, эле­менты фиксации взора. Сохраняется грубая анизоко­рия справа: реакция зрачков на свет слева живая, справа вялая. Резко ограничен рефлекторный взор вверх. Четче вызываются корнеальные рефлексы, окулоцефалический рефлекс. Мышечный тонус изме­нен по экстрапирамидному типу, выраженное в ле­вых конечностях. Преобладание сухожильных рефлек­сов слева.

В дальнейшем более четкая локализация болево­го раздражителя, фиксация взора, понимание обра­щенной речи, выполнение отдельных простых инст­рукций. Экстубирован на 16 сут после травмы. С 22 сут появилась собственная речевая продукция. От­мечена следующая динамика - собственная речевая продукция - синдром амнестической спутанности - корсаковский синдром - ясное сознание.

Выписан на 60 сут после травмы. Сохраняется выраженная правополушарная подкорковая симпто­матика с глубоким левосторонним экстрапирамидным гемипарезом и тремором в левой руке, поперхивание при приеме жидкости. Держится анизокория спра­ва, вялая фотореакция правого зрачка на свет, ог­раничение взора вниз; глазное дно без патологии.

Через 6 мес после травмы поведение мальчика формально упорядоченное, себя обслуживает час­тично, общается со сверстниками, читает, запоми­нает плохо. Значительное восстановление функций правых конечностей, сохраняется, хотя и менее вы­раженный гемисиндром экстрапирамидного характе­ра слева, значительно уменьшился тремор в левой руке: нарушены координация и статика. Бульварных нарушений нет.

Через 1,5 года констатирована умеренная инвалидизация.

Таким образом, приведенное наблюдение по­страдавшего 7 лет с ДАП иллюстрирует, как глу­бокая кома в течение 6 сут с грубыми стволовыми симптомами, нарушениями частоты и ритма ды­хания, потребовавшими проведения длительной ИВЛ (16 сут) сменяется постепенным восстанов­лением сознания по типу «включения»

Характерной особенностью клинического тече­ния диффузного аксонального повреждения мозга является переход из длительной комы в стойкое или транзиторное вегетативное состояние, о на­ступлении которого свидетельствует открывание глаз спонтанно либо в ответ на различные раздра­жения (при этом нет признаков слежения, фикса­ции взора или выполнения хотя бы элементарных инструкций). Вегетативное состояние при ДАП длится от нескольких суток до нескольких месяцев и отличается развертыванием нового класса невро­логических признаков - симптомов функциональ­ного и/или анатомического разобщения больших полушарий и ствола мозга. При отсутствии каких-либо проявлений функционирования первично грубо неповрежденной коры мозга растормажива­ются подкорковые, орально-стволовые, каудально-стволовые и спинальные механизмы. Хаотичная и мозаичная автономизация их деятельности обус­ловливает появление необычных, разнообразных и динамичных глазодвигательных, зрачковых, ораль­ных, бульбарных, пирамидных и экстрапирамид­ных феноменов.

Сегментарные стволовые рефлексы активизируются на всех уровнях. Восстанавливается живая реакция зрач­ков на свет. Хотя анизокория может сохраняться, но преобладает сужение зрачков с обеих сторон, неред­ко с изменчивым их спонтанным или - в ответ на световые раздражения - парадоксальным расши­рением. Глазодвигательные автоматизмы проявляют­ся в виде медленно плавающих движений глазных яблок в горизонтальной и вертикальной плоско­стях; дивергенция сопровождается меняющимся разностоянием глазных яблок по вертикали. Отме­чаются спазмы взора (чаще вниз), Болевые и осо­бенно позные раздражения иногда приводят к то­ническому сведению глаз и появлению крупного конвергирующего нистагма.

Вызывание роговичных рефлексов, в том числе с помощью падающей капли, часто обусловливает появление различных патологических ответов - корнеомандибулярного рефлекса, оральных авто­матизмов, генерализованных некоординированных движений конечностей и туловища. Характерен тризм. Часто выражены лицевые синкинезии - же­вание, сосание, причмокивание, скрежет зубами, зажмуривание век, мигание. Наблюдаются зеватель­ные и глотательные автоматизмы. При отсутствии фиксации взора порой проявляется мимика боли, плача, тетра парез сохраняется. При этом нередко характерна поза рук - они согнуты в локтевых су­ставах, а кисти при этом свисают, напоминая «лап­ки кенгуру».

На фоне пирамидно-экстрапирамидного синдро­ма с двусторонними изменениями мышечного тону­са и сухожильных рефлексов спонтанно или в ответ на различные раздражения, в том числе пассивную перемену положения тела, может развертываться гам­ма позно-тонических и некоординированных защит­ных реакций: приводящие тонические спазмы в ко­нечностях, повороты крпуса, повороты и наклоны головы, гароксизмальное напряжение мышц пере­дней брюшной стенки, тройное укорочение ног, крупноамплитудные движения и сложно-вычурные позы рук, двигательные стереотипии и тремор кис­тей и др. При этом следует отметить их асимметрич­ность, пародоксальность распространения, неадек­ватность предъявляемым стимулам. Например, на сильное болевое раздражение грудины какая-либо реакция конечностей отсутствует, а в ответ на обыч­ное вызывание коленного рефлекса неожиданно воз­никает сведение и флексия рук.

Формула инвертированных реакций многократ­но меняется у одного и того же больного в течение даже короткого промежутка времени. Среди беско­нечного множества патологических рефлексов, об­наруживаемых при ДАП, могут встречаться и нео­писанные в литературе варианты (например, феномен двусторонней ирритации брюшных рефлексов на фоне тетрапареза с угнетением периостальных и сухожильных рефлексов и т.п.).

В клинике стойких вегетативных состояний вслед­ствие ДАП, наряду с активизацией спинальнъгх авто­матизмов, проявляются и признаки полинейропатии спинномозгового и корешкового генеза (фибрилля­ции мускулатуры конечностей и туловища, гипот­рофии мышц кисти, распространенные нейротро-фические расстройства).

На описанном фоне при ДАП могут разверты­ваться и пароксизмальные состояния сложной структуры с яркими вегетовисцеральными слагае­мыми - тахикардией, тахипноэ, гипертермией, гиперемией и гипергидрозом лица и пр.

Определенный вклад в эти проявления, конеч­но, вносят и сопутствующие экстракраниальные инфекционно-воспалительные осложнения (пнев­мония, сепсис, полиорганная недостаточность).

Приведем наблюдение.

Больной Г., 50 лет. Доставлен в реанимационное отделение больницы им. Боткина через 15 мин после травмы (сбитавтомашиной) в коматозном состоянии. На краниограммах - костно- травматических повреж­дений не выявлено. АД-110/70 мм рт. ст., пульс 100 в 1 мин, ритм. В лобно-теменной области неболь­шая подкожная гематома, деформация и патологи­ческая подвижность в области средней трети голени слева (на рентгенограммах оскольчатый перелом обеих костей левой голени). Глубокая кома. Зрачки узкие с вялой фотореакцией на свет, временами спонтанные и легко провоцируемые горметонические судороги, диф­фузное снижение мышечного тонуса, двусторонний сим­птом Бабинского. Учитывая тяжесть состояния больного и периодическую неадекватность спонтанного дыхания, переведен на ИВЛ. При люмбальной пункции получен розоватый ликвор, давление 160 мм вод. ст. Из-за не­ясности диагноза на 2 сут перевезен в Институт.

При поступлении: кома II (4-5 баллов по ШКГ), ИВЛ (есть спонтанное дыхание, но неадекватное), лежит в расслабленной позе, глаза не открывает, инструкции не выполняет, спонтанных движений в конечностях нет, на болевые раздражения - некоор­динированные защитные движения в виде напряже­ния и тонического разгибания рук (децеребрация) и элементы сгибания в правой ноге (левая нога в гип­совой повязке по поводу закрытого перелома обеих костей левой голени). Зрачки узкие с вялой фоторе­акцией на свет, расходящееся косоглазие за счет правого глаза, разностояние глазных яблок по верти­кали (ОД выше). Неполный окулоцефалический реф­лекс; низкие корнеальные рефлексы; грубо ограничен рефлекторный взор вверх. Меняющиеся мышечный тонус - от гипертонии до диффузной мышечной ги­потонии, высокие сухожильные рефлексы, больше слева, двусторонний симптом Бабинского. АД-105/ 70 ммрт. ст., пульс 90 в мин., температура тела 37V.

На КТ - желудочковая система не смещена, уме­ренно сдавлена, мелкоочаговые кровоизлияния в подкорковые структурах справа, небольшое скопле­ние жидкости над лобными долями.

ССВП - корковые соматосенсорные вызванные по­тенциалы при стимуляции отсутствуют с обеих сторон.

АСВП - признаки, свидетельствующие о легких двусторонних пеиферических нарушениях.

ЭЭГ - выраженные общемозговые изменения в виде диффузного замедления, дезорганизации кор­ковой активности. Указания на раздражения ораль­ных отделов ствола. Отмечается сохранность межпо-лушарнох различий и зональных его особенностей.

Диагноз Тяжелая сочетанная черепно-мозговая травма. Диффузное аксональное повреждение мозга + закрытый перелом с/з обеих костей левой голени. Глубокая кома.

Проводится интенсивная терапия: ИВЛ в режиме умеренной гипервентиляции, антибиотики, салуретики (лаз икс 0,5 мг/кг в сут в течение 3 дней), 10% раствор альбумина, плазма свежеприготовленная, пирацетам 6 г/ сут, зондовое питание (1,5-2 литра в сутки), общий объем инфузии 2500-3000 мл/сут.

Динамика неврологического статуса:

6 сут - стойкая позно-тоническая реакция, близ­кая к децеребрации, с вычурным положением кистей и стоп, рефлексы орального автоматизма (спонтан­ное жевание, зевота, причмокивание, скрежет зу­бов). Зрачки средних размеров, живая фотореакция; корнеальные рефлексы сохранны; полный окулоце­фалический рефлекс; сохраняется разностояние глаз­ных яблок, расходящееся косоглазие. Гемодинамика, КЩС, электролиты в пределах нормы. Продолжается ИВЛ, синхронизированная с гипервентиляцией.

16 сут - колебания тонуса мышц и поз выражены в большей степени. Сравнительно живые зрачковые, корнеальные рефлексы, сохраняется разностояние глазных яблок. По данным нейромедиаторных реак­ций - признаки истощения, появились нейротрофические расстройства (пролежни в области ягодиц, спины). Формирование контрактур в области суста­вов.

36 сут - первое спонтанное открывание глаз, без фиксации взора, слежения. Нет выполнения инструк­ций, речевой продукции. Находится на ИВЛ (но есть спонтанное дыхание, в течение нескольких часов в сутки находится на спонтанном дыхании через трахеостому). Периодически незначительные движения в конечностях в виде сгибания, преимущественно в правой руке и ноге, мышечный тонус изменен по пирамидно-экстрапирамидному типу, временами диффузная гипотония. Стволовые сегментарные реак­ции (реакции зрачков на свет, корнеальные рефлексы, окулоцефалический рефлекс) сохранны. Выраженная оральная активность (зевота, скрежет зубов, спон­танное глотание, тризм). Прогрессирование нейротрофических расстройств (обширные пролежни в об­ласти ягодиц, спины, кахексия).

В последующем до дня смерти (110 сут) больной оставался в вегетативном состоянии, и в неврологи­ческом статусе на фоне относительно сохранных ство­ловых рефлексов на первый план выступали симпто­мы разобщения больших полушарий и ствола мозга. Большую часть суток лежал с открытыми глазами, но фиксации взора, выполнения инструкций не было. На фоне пирамидно-экстрапирамидного тетрасиндрома с двусторонними изменениями мышечного тонуса от диффузной мышечной гипотонии до гипертонии у больного спонтанно или в ответ на различные раздра­жения, в том числе и на пассивную перемену положе­ния тела, наблюдались некоординированные защит­ные движения в виде: повороты корпуса, повороты головы вправо, приведение левой руки, пароксизмальное напряжение мышц передней брюшной стен­ки, сложно-вычурные движения и позы рук, тремор кистей и др. Сохранялось разностояние глазных яб­лок; глаза совершали некоординированные движения в разных направлениях, чаще отмечались спазмы взора вниз, но следует подчеркнуть, что эти реак­ции менялись даже в течение короткого времени. Оральные автоматизмы (тризм, зевота, скрежет зу­бов, спонтанные и легко провоцируемые глотатель­ные движения, причмокивания и пр.) еще больше активизировались.

Наблюдалось фибриллярное подергивание мышц туловища, конечностей, как спонтанно, так и легко провоцируемые болевыми раздражителями, имели место выраженные вегетативные нарушения в виде преходящей гиперемии, выраженной сальности лица, гипергидроза и т.д. Прогрессировали нейротрофические расстройства (производилась некроэктомия), контактуры в области суставов. Продолжалась ИВЛ, однако по несколько часов в сутки больной мог нахо­диться на спонтанном дыхании.

Больной скончался от прогрессирующей полиор­ганной недостаточности, нейротрофических рас­стройств и легочно-сердечной недостаточности.

Особенностью приведенного наблюдения у боль­ного 50 лет с тяжелой черепно-мозговой травмой, диффузным аксональным повреждением мозга, с раз­витием с момента травмы глубокой комы с патологи­ческими постуральными реакциями и нарушениями жизненно важных функций является длительное ко­матозное состояние (36 сут) и переход в стойкое ве­гетативное с развертыванием симптомов разобщения больших полушарий и ствола мозга, прогрессирова-нием истощения нейромедиаторных реакций и при­соединения экстракраниальных осложнений, что и явилось непосредственной причиной смерти.

Если больные с ДАП выходят из вегетативного состояния, то неврологические симптомы разоб­щения преимущественно сменяются симптомами выпадения. Среди них доминирует экстрапирамид­ный синдром с выраженной скованностью, дискоординацией, брадикинезией, олигофазией, гипомимией, мелкими гиперкинезами, атактической походкой. Одновременно четко проявляются нару­шения психики, среди которых часто характерны резко выраженная аспонтанность (с безразличием к окружающему, неопрятностью в постели, отсут­ствием любых побуждений к какой-либо деятель­ности), амнестическая спутанность, слабоумие и пр. Вместе с тем наблюдаются грубые аффектив­ные расстройства в виде гневливости, агрессивно­сти, раздражительности.

Описанная картина ДАП соответствует тяжелой его степени. Очевидно, что, подобно очаговым повреждениям, диффузные повреждения мозга, имея общую биомеханику, также могут быть раз­делены на несколько степеней по своей тяжести. Сотрясение головного мозга относят к наиболее лег­кой форме диффузных поражений. Т.А. Gennarelli, опираясь на длительность комы и выраженность ство­ловой симптоматики, разделяет ДАП на три степе­ни: легкую (кома от 6 ч до 24 ч), умеренную (кома более 24 ч, но без грубых стволовых симптомов) и тяжелую (длительная кома с грубыми персистирующими стволовыми симптомами - декортикацией, децеребрацией и т.п.). Понятно, что при этом спектр исходов - в зависимости от степени выраженности диффузного повреждения мозга - смещается в сто­рону грубой инвалидизации, вегетативного статуса и летальных исходов.

ДИАГНОСТИКА

Распознавание ДАП основывается на учете биоме­ханики черепно-мозговой травмы. Если имели ме­сто автотравма, кататравма или баротравма, то это серьезный аргумент в пользу ДАП. Коматозное состояние пострадавшего, наступившее сразу после ЧМТ, с выраженными нарушениями стволовых функций, генерализованными позно-тоническими реакциями и характерной симптоматикой симмет­ричной или асимметричной децерсбрации или де­кортикации дает все основания предполагать имен­но ДАП. При определенном опыте клинический диагноз ДАП вполне возможен. Однако всегда сле­дует его подкрепить КТ или МРТ исследованием.

На КТ диффузное аксональное повреждение ха­рактеризуется увеличением объема мозга различной степени (вследствие его отека, набухания, гипере­мии) со сдавлением боковых и Ш-го желудочка, субарахноидальных конвекситальных пространств, а также цистерн основания мозга. При этом часто выявляются мелкоочаговые геморрагии в белом ве­ществе полушарий мозга, мозолистом теле, а также в подкорковых и стволовых структурах (рис. 20-5).

Вместе с тем еще в остром периоде нередко обнаруживается довольно типичный для ДАП фе­номен скопления жидкости (с плотностными ха­рактеристиками ликвора) над лобными долями, преимущественно в передних отделах с одной или обеих сторон (рис. 20-6). При легких и среднетяжелых формах ДАП на КТ выявляются лишь при­знаки незначительного увеличения объема мозга (рис. 20-7, 20-8), либо компьютерная картина близка к нормальной. Повторные КТ исследова­ния, проведенные у больных с ДАП, выявляют до­вольно характерную динамику. Спустя 2-4 нед после травмы явления отека и набухания мозга ре­грессируют, мелкоочаговые геморрагии либо не визуализируются, либо становятся гиподенсивными. Вместе с тем начинают отчетливо вырисовываться базальные цистерны и конвекситальные субарахноидальные щели на фоне более или менее выра­женной тенденции к расширению желудочковой системы (см. рис. 20-6, 20-7, 20-8). Вентрикуломегалия и другие признаки диффузного атрофи­ческого процесса часто в дальнейшем нарастают (см. рис. 20-5).

Скопление ликвора в лобных областях и в пе­редних отделах межполушарной щели на фоне диффузного атрофического процесса становится особенно очевидным. Повидимому, преобладание атрофии в передних отделах мозга способствует этому. Примечательно, что в случаях, когда кли­нически в динамике отмечается регресс грубых неврологических и психических выпадений и улучшение общего состояния больных, на КТ, как и на МРТ наблюдается уменьшение или пол­ное исчезновение скопления жидкости в лобных областях и передних отделах межполушарной щели (рис. 20-6, 20-9). Это согласуется с представле­ниями о возможности регенерации ранее повреж­денных аксонов с восстановлением их функции, что более характерно для детей и лиц молодого возраста.

Рис. 20-5. Пострадавший 25 лет с диффузным аксональным повреждением головного мозга тяжелой степени. КТ динамика. В верхнем ряду - на первые сутки после ЧМТ множественные мелкие очаговые кровоизлияния в глубинных отделах полушарий, - субэпендимарно, в мозолистом теле. Сдавление желудочковой системы. Средний ряд - на 7-е сутки - увеличение размеров и плотности очаговых кровоизлияний. Нижний ряд - через 2,5 месяца после ЧМТ. Выраженные признаки атрофического процесса: расширение желудочковой системы, базальных и конвекситальных субарахноидальных пространств, меж пол у тарной щели.

Рис. 20-6. Пострадавшая 26 лет с диффузным аксональным повреждением средней степени. КТ-динамика: А, Б - при поступ­лении: скопление ликвора над лобными долями и в передних отделах межполушарной щели. Субарахноидальное пространство в височной и теменной областях не прослеживается; В, Г - через 20 суток после ЧМТ скопление жидкости над лобными долями исчезло, субарахноидальное пространство визуализируется на всем протяжении. Значительное клиническое улучшение.

В отдаленном периоде КТ отражает динамику либо стабилизацию процессов после ДАП - деге­неративно-деструктивных (что выражается в умень­шении объема мозга, расширении желудочковой системы и субарахноидальных пространств, скоп­лении ЦСЖ над лобными долями, в передних от­делах межполушарной щели и др.) и рспаративно-регенеративных (что выражается в увеличении объема мозга, вытеснении избыточной жидкости из субарахноидальных пространств и т.д.).

Изменения, выявляемые на МР-томограммах при диффузных аксоналъных повреждениях, зави­сят от наличия или отсутствия кровоизлияний и их давности. Частой находкой являются мелкооча­говые кровоизлияния в глубинных структурах и субэпендимарно (рис 20-9). Со временем интенсив­ность изображения этих очагов снижается. При микрокровоизлияниях в местах поражения аксонов на томограммах по TI появляются признаки нали­чия дериватов окисления гемоглобина. Множествен­ные участки понижения сигнала на томограммах по Т2 и с использованием градиентного эхо при ДАП могут наблюдаться в течение многих лет пос­ле травмы. МРТ четко визуализирует повреждения при ДАП мозолистого тела и ствола мозга (рис. 20-10, 20-11, 20-12).

Рис. 20-7. Пострадавшая 15 лет с диффузным аксональным повреждением легкой степени. А - при поступлении: легкая подцавленность боковых желудочков, субарахноидальные щели не прослеживаются; Б - через 28 суток: расправление боковых же­лудочков, визуализируются субарахноидальные шели. Хорошее клиническое восстановление.

Рис. 20-8. Пострадавший 24 лет с диффузным аксональным повреждением головного мозга средней степени. КТ-динамика - А, Б, В, Г - на 5-е сутки после ЧМТ. Мелкие кровоизлияния корковой локализации в правой лобной доле, небольшое скопле­ние ликвора над левой лобной долей и в межполушарной щели. Субарахноидальное пространство и желудочковая система умеренно сдавлены.

Рис. 20-8 (продолжение). Д, Е, Ж, 3 - через 26 суток. Мелкие геморрагические очаги в стадии резорбции. Скопление ликвора над лобными долями. Желудочковая система обычной формы и размеров. Визуализируется субарахноидальное пространство. Хорошее клиническое восстановление.

Рис. 20-9. Пострадавший 21 года с диффузным аксональным повреждением головного мозга тяжелой степени. МРТ динамика. А, Б - по Т1, В, Г - по Т2. На 43 сутки после ЧМТ выявляется плоскостная субдуральная гигрома над левой лобной долей. Мелкие очаговые кровоизлияния в глубинных отделах и субэпендимарно. Вегетативный статус.

Рис. 20-10. Пострадавший 29 лет с диффузным аксональным повреждением тяжелой степени. МРТ динамика. А - по Т1, Б - по Т2. На 9 сутки после ЧМТ скопление ликвора над лобными долями, изменение сигнала от валика мозолистого тела - деструкция без признаков геморрагического пропитывания. Кома. Контрольное МРТ через 3 месяца - В - по TI, Г - по Т2. Существенное уменьшение гигром над лобными долями. Регресс посттравматического очага в мозолистом теле. Умеренное расширение боковых желудочков. Клинически-глубокая инвалидизация.

Рис. 20-11. Пострадавший 27 лет с диффузным аксональным повреждением тяжелой степени. МРТ-динамика. Третьи сутки после ЧМТ. А - по Т2 в сагиттальной проекции. Б - по Т2 в аксиальной проекции. Выражены посттравматические изменения в задней трети мозолистого тела и его валике; В, Г - по Т!: мелкоочаговые геморрагические очаги в лобной и височной долях и подушке зрительного бугра справа. Глубокая кома.

Рис. 20-11 (продолжение). Контрольные МРТ через 2 месяца после ЧМТ. Д, Е - по Т2. Ж, 3 - по Т1. Изменения в мозолистом теле уменьшились в размерах. Кровоизлияния разрешились с образованием мелких кист. Умеренно расширилась желудочковая система. Клинически-глубокая инвалидизация.

Рис. 20-12. Пострадавший 52 лет с диффузным аксональным повреждением тяжелой степени. МРТ в аксиальной проекции по Т2 на 7 сутки. Участок измененного сигнала в покрышке среднего мозга справа, деструктивные изменения в валике мозолистого тела слева, плоскостная гигрома в правой лобно-височной области.

ЛЕЧЕНИЕ

Диффузное аксональное повреждение головного мозга не относится к хирургически значимым трав­матическим субстратам, в том числе и при соче-танном механизме травмы (рис. 20-13). Поэтому пострадавшие в остром периоде ДАП, подтверж­денном КТ или МРТ исследованием, не подлежат оперативному вмешательству, в каком бы тяжелом состоянии они ни находились. Показания к хирур­гии при ДАП возникают лишь при обнаружении сопутствующих очаговых повреждений (вдавленные переломы, оболочечные и внутримозговые гемато­мы и др.), если они вызывают опасное сдавление головного мозга, либо при развитии угрожающего диффузного отека и набухания мозга.

При ДАП часто определяются субдуральные скопления ликвора над передними отделами боль­ших полушарий. Их могут ошибочно принимать за объемные гигромы и прибегать к оперативному устранению. Этого делать не следует, ибо эти скоп­ления ликвора не ведут себя агрессивно и, как правило, спонтанно резорбируются.

Находящиеся в коме пострадавшие с ДАП нуж­даются в проведении длительной ИВЛ в режиме умеренной гипервентиляции и комплексной ин­тенсивной терапии (см. гл. 7). Последняя включает: поддержание обменных процессов с использова­нием энтерального (зондового) и парентерально­го питания, коррекцию нарушений кислотно-щелочного и водно-электролитного баланса, норма­лизацию осмотического и коллоидного давления, системы гомеостаза. Для профилактики и лечения инфекционно-воспалительных осложнений необ­ходимо назначение антибактериальных препаратов с учетом чувствительности флоры. Целесообразно раннее включение психостимулотерапии для вос­становления эмоциональной и психической сферы, лечебной гимнастики для борьбы с парезами и предупреждения вторичных контрактур, логопеди­ческих занятий для коррекции речевых нарушений.

Для нормализации и улучшения общего функ­ционального состояния ЦНС, компенсации нару­шенных мозговых функций и ускорения темпа вос­становления важно длительное систематическое назначение ноотропных, сосудистых препаратов, средств, влияющих на тканевой обмен, биогенных стимуляторов, а также - по показаниям - нейромедиаторов и антихолинэстеразных лекарств. Не­обходимости в применении гормональных препа­ратов при ДАП обычно не возникает.

Тяжесть состояния пострадавших и исходы ДАП зависят не только от степени распространенности первичного повреж/^ения аксонов, но также от выраженности вторичных интракраниальных фак­торов (отек, набухание, нарушение метаболизма мозга) и присоединения экстракраниальных ослож­нений. Поэтому при ДАП требуются эффективные лечебные мероприятия, направленные на блоки­рование включения вторичных механизмов поражения мозга и экстракраниальных осложнений. При развитии в промежуточном и отдаленном периодах ДАП таких хирургически значимых последствий, как нормотензивная посттравматическая гидроцефалия, каротидно-кавернозное соустье, хронические субдуральные гематомы, различные гиперкинетические и иные синдромы осуществляется минимально инвазивное, эндоваскулярное либо стереотаксическое вмешательство.

Рис. 20-13. Пострадавшая 27 лет с сочетанным диффузным и очаговым повреждением мозга. КТ-динамика. Седьмые сутки после ЧМТ. А, Б, В - в глубинных отделах левого полушария в проекции внутренней капсулы определяется овальной формы небольшая внутримозговая гематома, плотность которой повышена в центре и снижена по периферии. Значительно сужены субарахноидальные пространства и желудочковая система. Смешения срединных структур нет. Г, Д, Е - 28 сутки. Плотность гематомы равномерно низкая, желудочковая система расправилась, не деформирована. Прослеживаются конвекситальные суба­рахноидальные щели и охватывающая цистерна. Значительное клиническое улучшение.

ПРОГНОЗ И ИСХОДЫ

Прогноз и исходы через 6 мес после ДАП прежде всего зависят от длительности и глубины комы. Треть пострадавших с диффузными аксоналъными повреждениями мозга погибает. По данным Институ­та нейрохирургии, при продолжительности комы до 7 сут у большинства выживших наблюда­ется умеренная инвалидизация или даже хорошее восстановление. При продолжительности комы свы­ше 8 суток в исходах резко возрастает удельный вес грубой инвалидизации и вегетативного состо­яния.

Корреляционный анализ показал достоверную зависимость между длительностью комы и исхода­ми (R=0,34; р<0,001), а также между глубиной комы и исходами ДАП (R--0,52; р<0,001). Чем дли­тельнее и глубже кома, тем хуже исходы ДАП. В исходах ДАП существенное значение принадлежит и возрастному фактору. Корреляционный анализ выявил зависимость между длительностью кома­тозного состояния и исходами у детей и взрослых, которая оказалась более достоверной у детей (у детей - R=0,41; р<0,01, у взрослых R=0,30; p<0,25). При этом по мере удлинения комы у детей учаща­ется грубая инвалидизация или переход в стойкое вегетативное состояние при относительно меньшей летальности. Для взрослых же характерна высокая частота летальных исходов при относительно боль­шей частоте умеренной инвалидизации.

Отдаленные исходы диффузного аксонального повреждения в сроки от 1 до 8 лет показали, что хорошего восстановления чаще достигали дети. Но вместе с тем в этой возрастной категории длитель­ней держалось вегетативное состояние.

При клинической картине диффзного аксональ­ного повреждения с учетом биомеханики ЧМТ (ав­тотравма, кататравма, баротравма), подтверждае­мого данными КТ, допустимо прогнозировать характер его течения и исходов.

Когда на КТ выявляется умеренное увеличение объема мозга без мелкоочаговых геморрагии в глу­бинных структурах, кома чаще имеет длительность 4-10 сут, вегетативный статус непродолжителен, либо отсутствует, симптомы разобщения полуша­рий и подкорковых структур неярки и нестойки. На КТ через 2-3 нед исчезают признаки увеличе­ния объема мозга, нередко затем можно констати­ровать те или иные черты развития диффузной ат­рофии мозга.

Как показали исследования, при ДАП в случаях значительного улучшения состояния больных, включая психику, неврологический статус, возмож­но четкое проявление тенденции к полному или даже частичному регрессу атрофии мозга. Увеличе­ние объема мозга происходит за счет восстановле­ния межнейрон ал ьных связей, роста аксонов, воз­растания числа функционирующих дендритов и соответственно действующих капилляров, обеспе­чивающих их энергетические и трофическте потреб­ности. Все вместе обусловливает увеличение моз­гового кровотока и массы мозга. Исходы при этом КТ-варианте ДАП характеризуются умеренной инвалидизацией и хорошим восстановлением почти у половины больных, грубой инвалидизацией 1/3 пострадавших и гибелью 1/5 больных

Когда на КТ на фоне общего увеличения объе­ма мозга имеются мелкоочаговые кровоизлияния в его глубинных отделах и особенно деструктивные изменения в стволе можно прогнозировать длитель­ную кому (свыше 10 сут), продолжительное пре­бывание больного в вегетативном статусе и развертывание ярких симптомов разобщения коры и подкорково-стволовых структур. На КТ спустя 3-4 нед на фоне отчетливой тенденции к расширению желудочковой системы и субарахноидальных про­странств, мелкоочаговые геморрагии перестают выявляться (рассасываются либо становятся изоденсивными). В дальнейшем диффузная атрофия мозга нарастает в достаточно быстром темпе, ста­новясь часто грубой в промежуточном периоде (спу­стя 3-6 мес). Исходы при этом варианте ДАП хуже и характеризуются гибелью 2/5 пострадавших, гру­бой инвалидизацией либо вегетативным состояни­ем трети больных; лишь у менее У3 пострадавших удается добиться умеренной инвалидизации или хорошего восстановления.

Следует подчеркнуть, что адекватная интенсив­ная и восстановительная терапия, особенно у де­тей и молодых, нередко за 6-12 мес. позволяет до­стигнуть уровня умеренной инвалидизации у казалось бесперспективных больных, перенесших ДАП.

А А. Потапов, Л.Б. Лихтерман, СЮ. Касумова, А. Чабулов, Э.И. Гайтур

Вариант тяжелой черепно-мозговой травмы, основным субстратом которого выступают диффузные разрывы или надрывы аксонов. Клинически с первых минут травмы наблюдается кома с симптомами стволового поражения, которая может перейти в вегетативное состояние. Диагностика осуществляется по травматическому анамнезу, особенностям клиники и томографическим данным. Лечение комы заключается в проведении ИВЛ и интенсивной терапии, после выхода из комы применяют сосудистые, ноотропные, метаболические препараты, лечебную физкультуру, психостимуляцию, логопедическую коррекцию.

МКБ-10

S06.7 Внутричерепная травма с продолжительным коматозным состоянием

Общие сведения

Диффузное аксональное повреждение мозга как отдельный вид тяжелой ЧМТ было описано в 1956 г., термин предложен в 1982 г. Диффузное аксональное повреждение (ДАП) характеризуется продолжительным коматозным состоянием, возникающим с момента ЧМТ. Его морфологическим субстратом выступают обусловленные травмой диффузно распространенные по церебральным структурам разрывы аксонов и мелкоочаговые кровоизлияния. Наиболее типичными зонами повреждения являются мозговой ствол, белое вещество полушарий, мозолистое тело и перивентрикулярные области. ДАП распространено преимущественно среди лиц молодого возраста и детей. В детском возрасте сопровождается более грубыми неврологическими нарушениями и более глубокой комой.

Отдельные авторы предлагают разделение ДАП по степени тяжести. Легкой степени соответствует длительность комы 6-24 ч, умеренной - кома дольше суток, но без грубых стволовых проявлений. Тяжелое диффузное аксональное повреждение характеризуется продолжительной комой с симптомами декортикации и децеребрации. В любом случае ДАП - это серьезное состояние с высоким риском перехода в вегетативное состояние и летального исхода. В связи с этим его эффективное лечение остается актуальной проблематикой практической травматологии и неврологии .

Причины и морфология диффузного аксонального повреждения

ДАП возникает вследствие травм, обусловленных угловым ускорением головы. При этом может не быть прямого контакта головы с твердым предметом. Поэтому у ряда пациентов с ДАП отсутствуют переломы черепа и другие визуальные повреждения. Наблюдения показали, что ускорение в сагиттальной плоскости вызывает в основном сосудистые повреждения с образованием кровоизлияний в веществе мозга, а ускорения в косой и боковой плоскостях - травмирование аксонов.

Причинами ДАП выступают преимущественно автомобильные травмы, падения с высоты (кататравмы) и баротравмы. Именно при таких травмах происходит угловое ускорение головы. При этом более подвижные полушария мозга подвергаются ротации, а более фиксированные стволовые отделы - перекручиванию. Кроме того, возможно взаимное смещение отдельных слоев или частей головного мозга. Даже небольшое смещение церебральных структур способно привести к частичному или полному разрыву аксонов, а также мелких сосудов.

Морфологически для ДАП патогномоничны 3 признака: очаг повреждения в мозолистом теле, очаг в стволе мозга и диффузные аксональные разрывы. Первые 2 признака являются макроскопическими и вначале имеют вид обычного кровоизлияния (гематомы) размером до 5 мм. Иногда они выглядят как надрыв ткани, края которого пропитаны кровью. Спустя несколько дней после ЧМТ очаги повреждения трансформируются в пигментированные в цвет ржавчины участки, а затем на их месте формируются рубцы. Очаги повреждения в мозолистом теле могут разрешаться с образованием небольших кист.

Выявление аксональных повреждений возможно только путем специальных микроскопических исследований тканей мозга (иммуно-гистохимическим методом и путем импрегнации серебром), которые дают возможность увидеть множественные аксональные шары, расположенные в местах разрывов нервных волокон. Дальнейшие изменения характеризуются макрофагальной реакцией с появлением реактивных микроглиоцитов и астроцитов. Отсутствие сегментоядерных элементов резко отличает картину ДАП от изменений, происходящих при ушибе головного мозга . Спустя 2-3 недели наблюдается фрагментация и демиелинизация поврежденных аксонов. Причем процесс демиелинизации имеет тенденцию к распространению по проводящим путям, и чем более длительно протекает кома и вегетативное состояние, тем он более распространен.

Симптомы диффузного аксонального повреждения

Отличительной особенностью ДАП, в сравнении с клиникой других ЧМТ, выступает длительная умеренная или глубокая кома, возникающая сразу после получения травмы. У взрослых соотношение случаев умеренной комы к глубокой составляет 63% к 37%, у детей - 43% к 57%. Средняя длительность комы варьирует от 3 до 13 суток.

Типичными для комы при ДАП являются позно-тонические реакции диффузного характера, провоцируемые различными раздражителями, периодическое моторное возбуждение на фоне адинамии. Характерна стволовая симптоматика: снижение или полное выпадение фотореакции и корнеальных рефлексов, анизокория , различное расположение зрачков по горизонтали, расстройство дыхательного ритма и частоты дыхания. Кроме этого, в неврологическом статусе зачастую выявляется вариабельный спонтанный нистагм , ригидность мышц затылка и симптом Кернига, вегетативные симптомы (гипергидроз, артериальная гипертензия , гиперсаливация и пр.).

Двигательные расстройства обычно представлены грубым пирамидно-экстрапирамидным тетрасиндромом. У большинства пострадавших руки со свисающими кистями приведены к туловищу и согнуты в локтях (т. н. «лапки кенгуру»). Сухожильные рефлексы вначале повышены, затем снижаются или полностью выпадают. Зачастую имеют место патологические стопные знаки. Нарушения мышечного тонуса варьируют от генерализованной гипотонии до горметонии, склонны изменяться, часто имеют асимметричный или диссоциативный характер.

Варианты исходов диффузного аксонального повреждения

У выживших пациентов дальнейшее течение ДАП может идти в 2-х направлениях: выход из комы и переход в вегетативное состояние. В первом случае начинает происходить открывание глаз, сопровождающееся слежением и фиксацией взора. Оно может быть как спонтанным, так и спровоцированным различными раздражителями (звуковыми, болевыми). Постепенно происходит восстановление сознания, становится возможным исполнение простых инструкций, расширяется словесный контакт. Этот процесс сопровождается медленным регрессом неврологических проявлений.

Длительная кома в большинстве случаев приводит к переходу в вегетативное состояние, которое может иметь стойкий или транзиторный характер и продолжаться от 1-2 дней до нескольких месяцев. О наступлении вегетативного состояния говорит открывание глаз, не сопровождающееся фиксацией взора и слежением. Появляются признаки разобщения полушарных и стволовых структур - вариабельные, необычные, изменяющиеся очаговые симптомы. При стойких вегетативных состояниях развиваются нейротрофические расстройства (в т. ч. пролежни) и вегето-висцеральные нарушения (тахикардия , гипертермия, гиперемия лица, тахипноэ и др.). Существенную роль в возникновении последних играет появляющееся как осложнение поражение соматических органов (полиорганная недостаточность) и интеркуррентные инфекции (пневмония , пиелонефрит , сепсис).

Диагностика диффузного аксонального повреждения

В пользу ДАП свидетельствует механизм полученной ЧМТ с угловым ускорением головы, наступление комы сразу после травмы и характерные особенности ее клиники. Отличительным признаком является также отсутствие застойных изменений дисков зрительных нервов при офтальмоскопии пациентов с ДАП даже в случае продолжительной комы. Однако диагностировать ДАП клинически неврологу и травматологу достаточно сложно.

Достоверно выставить диагноз «Диффузное аксональное повреждение» позволяет наличие на МРТ или КТ головного мозга патогномоничных макроскопических признаков. На КТ и МРТ головного мозга в остром периоде определяется отек головного мозга с уменьшением желудочков и субарахноидальных пространств; зачастую над лобными долями визуализируется скопление жидкости. Более трудной является диагностика легких и средних степеней ДАП, при которых макроскопические признаки обычно отсутствуют, отек мозга и геморрагии выражены незначительно, а в некоторых случаях томографическая картина существенно не отличается от нормы. В такой ситуации опираются на типичную томографическую динамику - регресс геморрагий и отека с тенденцией к расширению желудочков, последующая вентрикуломегалия и нарастание диффузной атрофии церебральных структур.

Лечение диффузного аксонального повреждения

Пациентам с ДАП в состоянии комы необходимы длительная ИВЛ , парентеральное питание и интенсивная терапия, направленная на поддержание гомеостаза и основных систем организма, купирование отека мозга, предупреждение инфекционных осложнений. В случае эпизода выраженного моторного возбуждения иногда приходится прибегать к лечебному использованию наркоза. После выхода из комы целесообразно раннее начало психостимулотерапии для скорейшего регресса психоэмоциональных расстройств, ЛФК для восстановления двигательной активности и профилактики контрактур суставов , логопедической коррекции нарушений речи . С целью улучшения функционирования ЦНС назначают ноотропные (ницерголин, пирацетам, кортексин, гамма-аминомасляная к-та) и сосудистые (винпоцетин, циннаризин) препараты. При наличии показаний в схему лечения включают антихолинэстеразные (неостигмин, галантамин) средства и нейромедиаторы (левадопу, пирибедил).

Хирургическое лечение не показано. Оно проводится только при наличии сопутствующих внутричерепных повреждений (субдуральных или внутримозговых гематом , очагов размозжения, вдавленных переломов черепа и т. п.), опасных развитием сдавления головного мозга .

Прогноз диффузного аксонального повреждения

Исход ДАП зависит от степени его тяжести. Последнее время высказано предположение о возможной регенерации аксонов у детей и пострадавших молодого возраста, в пользу чего свидетельствует происходящее со временем частичное восстановление неврологических и психических функций у перенесших ДАП. Однако, чем более длительно протекает кома и чем более грубой неврологической симптоматикой она сопровождается, тем больше вероятность выраженной инвалидизации в случае выживания пострадавшего. Диффузное аксональное повреждение с комой длительностью не более 7 суток заканчивается хорошим восстановлением или умеренной инвалидизацией. ДАП с комой дольше 8 суток, как правило, приводит к грубой инвалидизации или переходу в вегетативное состояние.

Резидуальными остаточными явлениями после перенесенного ДАП выступают парезы и параличи, мнестические нарушения, психические расстройства , нарушения речи , бульбарный синдром, экстрапирамидные расстройства. У пациентов, вышедших из вегетативного состояния, преобладает экстрапирамидная симптоматика: вторичный паркинсонизм и мелкие гиперкинезы , сопровождающаяся выраженными нарушениями психики (деменцией , аффективными расстройствами, амнестической спутанностью, аспонтанностью). Стойкое вегетативное состояние приводит к летальному исходу вследствие истощения нейромедиаторных реакций и возникновения осложнений соматического характера.

Травма черепа может повлечь за собой серьезные повреждения мозга, серого вещества. Они, в свою очередь, могут стать причиной развития тяжелых и зачастую необратимых недугов, угрожающих жизни человека. Далее рассмотрим одно из таких последствий - диффузное аксональное повреждение головного мозга, что это такое, чем опасно подобное состояние.

Общие сведения

Для начала необходимо привести коротко классификацию стадий травм черепа:

• Легкая. Такая травма сопровождается небольшим ушибом и сотрясением мозга.
• Средняя. В данном случае степень ушибов характеризуется как умеренная.
• Тяжелая. На этой стадии происходит сдавливание и диффузное аксональное повреждение мозга. Травмы при этом носят инерционный характер.

Описание

Диффузное аксональное повреждение головного мозга (ДАП) представляет собой масштабные разрушения отростков нервных клеток с мелкими преобладающими кровоизлияниями. Согласно клинической картине, патологический очаг формируется на границе серого и белого веществ. Диффузное аксональное повреждение головного мозга (ДАП) существенно понижает качество жизни и умственную деятельность потерпевшего. Состояние пациента, вне всяких сомнений, можно считать тяжелым. Это главным образом связано с тем, что существует достаточно серьезная угроза для его жизни. При ушибе происходит образование гематом, развивается отечность, появляется Нарушается отток ликвора от желудочковой зоны, часто выявляется вдавленный перелом. Эти явления наступают раньше, чем развивается диффузное аксональное повреждение мозга. Травмы, как правило, настолько серьезны, что далеко не во всех случаях удается восстановить прежнюю активность органа. Сам пострадавший достаточно редко, как показывает практика, возвращается к прежнему нормальному состоянию. После прохождения лечения и реабилитации пациенту при диффузных аксональных повреждениях головного мозга необходимо регулярно посещать врача. Осмотры необходимы для контроля состояния органа и своевременного выявления ухудшений.

Диффузное аксональное повреждение: симптомы, признаки, диагностика

Как проявляется патологическое состояние? Многие поражения головного мозга, диффузное аксональное повреждение в частности, сопровождаются продолжительной комой. Это состояние наступает непосредственно в момент ушиба черепной коробки. Кроме того, отмечается значительное изменение тонуса мышц. Диффузное аксональное повреждение сопровождается менингеальным синдромом и грубыми стволовыми проявлениями. Отмечается резкое снижение давления и коллапс. У больного прекращается деятельность всех мозговых центров. Коматозное состояние может быть весьма продолжительным, клинический прогноз в такой ситуации, как правило, не очень благоприятен. Есть вероятность того, что пациент может скончаться, так и не придя в сознание. При другом развитии событий больному удается выйти из комы, но спустя достаточно продолжительный временной период. Бессознательное состояние может длиться 2-3 недели. Кома может сопровождаться изменением функций полушарий мозга. При этом больной испытывает характерную боль.

Вегетативное состояние

Диффузное аксональное повреждение мозга характеризуется быстрой сменой клинической картины. Так, коматозное состояние может переходить в вегетативное либо транзисторное состояние. Клинически диффузное аксональное повреждение мозга проявляется по-разному. При этом одни проявления сменяют другие с достаточно большой скоростью. Вегетативное состояние характеризуется функциональным разобщением в зоне больших полушарий. Оно может сохраняться в течение нескольких месяцев. При вегетативном состоянии отмечаются признаки функционального нарушения в подкорково-стволовых структурах мозга. Расстройства в важных процессах провоцирует появление бульбарных, зрачковых и прочих подобных проявлений. При изменении мышечного тонуса возникают позднотонические и непонятные защитные реакции. К ним, в частности, относят судороги в верхних и нижних конечностях, увеличение амплитуды при движениях, наклоны головы, дрожание кистей, сложные позы туловища. Как было выше сказано, клинические проявления изменяются очень быстро. На протяжении часа, например, могут отмечаться разные патологические рефлексы. При выявлении изменений вегетативного состояния у больных появляется дискинезия, атактическая походка, возникают речевые и психические расстройства. Среди последних стоит отметить аспонтанность, амнезию,

Дальнейший ход патологического процесса

Диффузное аксональное повреждение головного мозга отличается логичным переходом от длительного коматозного в стойкое транзиторное вегетативное состояние. На это указывают новые проявления, которых раньше не было. Так, например, больной может излишне сосредотачивать взгляд, моргать или реагировать на воздействие внешних раздражителей. Если вегетативное состояние продолжается длительный период, то выявляются новые признаки заболевания. В частности, отмечается гипотрофия кистевых мышц, фибрилляция мускулатуры конечностей. В данном случае отмечается стремительный прогресс Они представлены тахикардией, гиперемией, гипертонией и прочими аномальными проявлениями. Впоследствии отмечается ухудшение состояния. Диффузное аксональное повреждение головного мозга сопровождается теперь скованностью мышц, дискоординацией, гипомимией, олигофазией, брадикинезией, дискоординацией, атаксией. Частыми являются для больного головные боли. Начинает развиваться рвотный синдром, появляются сложности с наклонами головы и разгибанием ног, отмечается ригидность затылочной мускулатуры. Многим пациентам свойственна гипертермия (от ударов коры наблюдается достаточно резкое увеличение температуры), птиализм, усиление потоотделения. Таким образом, можно сделать вывод, что диффузное аксональное повреждение головного мозга провоцирует необратимые патологические процессы в органе.

Обследование пациента

Диффузное аксональное повреждение головного мозга выявляется исключительно при помощи МРТ и КТ. Эти методы исследования позволяют проводить визуальное наблюдение за аномальным увеличением объема органа вследствие гиперемии либо отека со сдавливанием желудочков. Регистрируются и другие обострившиеся проявления. С помощью КТ специалисты имеют возможность оценить клиническую картину и составить предположительный прогноз на будущее. МРТ показывает все имеющиеся патологические изменения, спровоцированные обширными или частичными кровоизлияниями, которые сопровождают диффузное аксональное повреждение головного мозга. Степени патологического состояния определяют также на основании магнитно-резонансных томографических показаний. Результаты исследования позволяют подобрать для пациента оптимальную терапию. Постановка точного диагноза осуществляется на основании люмбальной пункции. Эта процедура крайне важна для своевременного выявления субарахноидальных кровоизлияний. Вместе с этим пункция позволяет сделать вывод о преобладании высокого внутричерепного давления. Данная процедура противопоказана больным с объемными интракраниальными процессами, вызывающими дислокацию мозга.

Результаты КТ в остром периоде

Диффузное аксональное повреждение мозга характеризуется выраженным или умеренным увеличением объема органа. Также наблюдается сужение, а в некоторых случаях полное сдавление III и боковых желудочков, цистерн основания и конвекситальных субарахноидальных пространств. Изменения в плотности ткани, как правило, обладают нормоденситивным характером, но могут отмечаться повышения либо уменьшения. В белом веществе, стволовых и подкорковых структурах зачастую обнаруживаются мелкоочаговые геморрагии. Необходимо учитывать, что КТ-картина у пациентов может оставаться в диапазоне возрастных норм. Динамика у больных, у которых выявлено диффузное аксональное повреждение мозга, характеризуется развитием атрофического процесса. В частности, отмечается вентрикуломегалия, расширение в конвекситальных и базальных субарахноидальных пространствах. На более поздних сроках после травмы (через примерно 3-4 недели) зачастую может наблюдаться скопление цереброспинальной жидкости в лобных зонах, межполушарной щели (в ее передних отделах в особенности). Оно может устраняться по ходу стабилизации психического и неврологического статуса. Это является косвенным свидетельством восстановления объема после повреждения головного мозга. Черепно-мозговая травма у детей гораздо чаще и лучше, чем у взрослых, поддается терапии.

Выводы по результатам КТ

По данным картины можно ориентировочно судить об отсутствии или наличии внутричерепной гипертензии. Если на КТ не визуализируются цистерны основания и желудочек, либо присутствуют проявления их грубого сдавления, высока вероятность ВЧГ. При этом может быть вполне обоснованной установка датчика измерения внутричерепного давления и его последующей коррекции. Если же на КТ явно просматриваются пути оттока ЦСЖ, особенно из желудочка и цистерн, ВЧД, скорее всего, в пределах норы. Маловероятно, что мероприятия, направленные на его снижение, будут полезны для пострадавшего. У пациентов отмечается значительное расстройство осмотического гомеостаза, обусловленное первичным или вторичным повреждением стволовых и гипоталамо-гипофизарных структур. У пациентов с гиперосмолярным умеренным состоянием отмечаются более благоприятные исходы, при более выраженном очень часто наступает смерть.

Патогенез

Макроскопическое исследование тканей не показывает деструктивных изменений на базальной и наружной поверхностях. Вместе с этим в белом веществе присутствуют участки глубоких повреждений. Могут также обнаруживаться локальные зоны кровоизлияний в разных отделах мозга. Проводится также гистологическое исследование. Оно позволяет обнаружить присутствие "аксональных шаров". Эти элементы представляют собой участки разрыва в нервных окончаниях. Кроме того, при гистологическом исследовании выявляются изменения цилиндров деструктивного характера с появляющимися варикозными утолщениями. Спустя месяц после травмы наблюдается исчезновение шаров и пролиферация макрофагов в зоне альтерации. Происходят дальнейшие изменения в миелиновой оболочке, продолжаются патологические процессы в нейронах периферической части нервной системы. Также развиваются поражения нервных волокон спинного и головного мозга.

Терапия: общие сведения

Пациентам, у которых выявлено диффузное аксональное повреждение головного мозга, лечение назначается комплексное, включающее в себя несколько методов. В частности, больные нуждаются в проведении продолжительной ИВЛ (вентиляции легких) в умеренном режиме гипервентиляции. Назначается комплексная терапия, включающая в себя применение вазоактивных и ноотропных препаратов, поддержание стабильности в обменных процессах с использованием зондового (энтерального) и парентерального питания. Оперативное вмешательство, как правило, не назначается, поскольку отсутствует субстрат, который подлежит удалению. Хирургические манипуляции целесообразны при обнаружении прочих прогрессирующих аномалий, оказывающих высокое давление на мозг и его компоненты. В связи с большой частотой возникновения экстракраниальных осложнений (легочных и гнойно-воспалительных, преимущественно), в терапевтический курс включены препараты антибактериального и иммунокорригирующего действия.

Схема терапевтических мероприятий

Больные с диффузным аксональным повреждением мозга госпитализируются в стационар. В учреждении проводится комплекс мероприятий терапевтического и реабилитационного характера. В схему, в частности, входит:

• ИВЛ для поддержания стабильного функционирования дыхательной системы.
• Зондовое питание.
• медикаментами.
• Поддержание нормального водно-электролитного баланса.
• В некоторых случаях применение нейромедиаторов, биогенных стимуляторов.
• Лечебная гимнастика, способствующая возобновлению нормального функционирования конечностей, предупреждению болезней суставов.
• Логопедические занятия для стабилизации речевой активности.

После операции необходим небыстрый восстановительный период при продолжительной госпитализации. Для стабилизации функций ЦНС, компенсации нарушенной активности мозга, ускорения темпа реабилитации необходимо назначение сосудистых и ноотропных средств. Также может потребоваться применение биогенных стимуляторов, препаратов, оказывающих влияние на тканевый обмен, а также, в соответствии с показаниями, нейромедиаторов (средств "Мадопар", "Л-Допа", "Наком" и прочих) и антихолинэстеразных медикаментов. При ДАП нет необходимости в назначении гормональной терапии.

Прогноз

Вероятность излечения пациента с ДАП будет зависеть от масштабности повреждения в аксонах, наличия отеков, возможности присоединения патологических процессов экстракраниальных отделов. При проведении эффективного комплекса терапевтических мероприятий в непродолжительные временные промежутки более вероятен благоприятный исход. В случае сохранения продолжительного повышается риск развития осложнений. При его удлинении увеличивается вероятность неблагоприятных исходов, соответственно, снижается и возможность восстановления. Немаловажное значение имеет и глубина комы. Чем она тяжелее, тем хуже исход. Принципиальной можно считать возможность полного либо частичного восстановления потерянных психических функций при регрессе неврологических нарушений даже в тех случаях повреждения, когда у пациента после продолжительной комы формируется вегетативное положение длительностью от нескольких недель до месяцев. Данный феномен может указывать на наличие вероятности обратимости и компенсации нейромедиаторных и структурных расстройств, которые лежат в основе персистирующих нарушений функциональной активности в головном мозге после диффузного аксонального повреждения.

Общие представления.

Системная красная волчанка, системная склеродермия, дерматомиозит-полимиозит относятся к диффузным заболеваниям соединительной ткани (ДЗСТ) – группе нозологически самостоятельных болезней, имеющая определенное сходство этиологии, патогенеза, клинических проявлений. Их лечение проводится сходными препаратами.

Общим моментом в этиологии всех ДЗСТ является латентная инфекция различными вирусами. С учетом тканевой тропности вирусов, генетической предрасположенности больного, выражающейся в носительстве вполне определенных антигенов гистосовместимости HLA, могут развиваться различные заболевания из рассматриваемой группы. Пусковые или «триггерные» механизмы включения патогенетических процессов ДЗСТ неспецифические. Чаще всего это переохлаждение, физические воздействия (вибрация), вакцинация, интеркурентная вирусная инфекция.

Возникающий под влиянием пускового фактора всплеск иммуннореактивности в организме предрасположенного больного оказывается не способным самостоятельно угаснуть. В результате антигенной мимикрии пораженных вирусом клеток формируется порочный круг самоподдерживающегося воспалительного процесса, ведущего к деградации всей системы специализированных тканевых структур в организме больного до уровня богатой коллагеном фиброзной соединительной ткани. Отсюда и старое название этой группы болезней – коллагенозы.

Для всех ДЗСТ характерно поражение эпителиальных структур – кожи, слизистых, эпителиальных желез внешней секреции. Поэтому одним из типичных клинических проявлений этой группы болезней является сухой синдром Шегрена.

Обязательно в той или иной мере вовлекаются мышцы, серозные и синовиальные оболочки, что проявляется миалгиями, артралгиями, полисерозитом.

Диффузному или системному поражению органов и тканей при ДЗСТ способствует обязательное формирование при всех болезнях этой группы вторичного иммуннокомплексного васкулита средних и мелких сосудов, включая микроскопические, участвующие в микроциркуляции. Типичным проявлением иммуннокомплексного васкулита является ангиоспастический синдром Рейно, обязательный компонент клинической картины всех заболеваний из рассматриваемой группы.

На теснейшую связь между собой всех ДЗСТ указывают клинические случаи с убедительными признаками сразу нескольких заболеваний из этой группы, например, системной красной волчанки, системной склеродермии, дерматомиозита-полимиозита. В таких случаях речь может идти о смешанном диффузном заболевании соединительной ткани – синдроме Шарпа.

Системная красная волчанка

Определение. Системная красная волчанка (СКВ) – диффузное заболевание соединительной ткани с образованием аутоантител к структурным элементам тканей, компонентам клеточных ядер, циркуляцией в крови иммунных комплексов конъюгированных с активным комплементом, способных вызывать прямое иммунное и иммуннокомплексное повреждение клеточных структур, сосудов, нарушения функции внутренних органов.

МКБ 10: М32

Этиология. Заболевание чаще встречается у лиц с HLA DR2 и DR3, в семьях с наследуемым дефицитом отдельных компонентов комплемента. Этиологическую роль может играть инфекция РНК-содержащими ретровирусами из группы «медленных». Запустить патогенетический механизм СКВ могут интенсивная солнечная инсоляция, лекарственные, токсические, неспецифические инфекционные воздействия, беременность. К заболеванию склонны женщины в возрасте 15-35 лет.

Патогенез. Генетический дефект и/или видоизменение «медленными» ретровирусами генетической базы иммунной системы обусловливает дисрегуляцию иммунного ответа на некоторые внешние воздействия. Возникает перекрестная иммунореактивность с перемещением в разряд антигенов нормальных тканевых и внутриклеточных структур.

Формируется широкий спектр аутоантител, обладающих агрессивностью к собственным тканям. В том числе аутоантитела против нативной ДНК, полипептидов коротких ядерных РНК (анти-Sm), полипептидов рибонуклеопротеидов (анти-RNP), РНК-полимеразы (анти-Ro), протеина в составе РНК (анти-La), кардиолипина (антифосфолипидные антитела), гистонов, нейронов, клеток крови – лимфоцитов, эритроцитов, тромбоцитов и др.

В крови появляются иммунные комплексы, способные объединяться с комплементом и активировать его. В первую очередь это комплексы IgM с нативной ДНК. Коньюгаты иммунных комплексов с активным комплементом фиксируются на стенке сосудов, в тканях внутренних органов. Система микрофагов состоит в основном из нейтрофилов, которые в процессе разрушения иммунных комплексов высвобождают из своей цитоплазмы большое количество протеаз, выделяют атомарный кислород. Вместе с протеазами активного комплемента эти субстанции повреждают ткани, сосуды. Одновременно через С3-компонент комплемента включаются процессы фибриногенеза с последующим синтезом коллагена.

Иммунная атака на лимфоциты аутоантителами, реагирующими с комплексом ДНК-гистон и активным комплементом завершается разрушением лимфоцитов, а их ядра фагоцитируется нейтрофилами. Нейтрофилы, содержащие в цитоплазме поглощенный ядерный материал лимфоцитов, возможно и других клеток, называются LE-клетками. Это классический маркер системной красной волчанки.

Клиническая картина. Клиническое течение СКВ может быть острым, подострым, хроническим.

При остром течении, характерном для наиболее молодых больных, внезапно повышается температура до 38 0 С и выше, возникают боли в суставах, появляются характерные для СКВ изменения кожи, серозных оболочек, васкулит. Быстро формируются сочетанные поражения внутренних органов – легких, почек, нервной системы и др. Без лечения через 1-2 года эти изменения становятся не совместимыми с жизнью.

При подостром варианте, наиболее типичном для СКВ, заболевание начинается с постепенного ухудшения общего самочувствия, снижения трудоспособности. Появляются боли в суставах. Возникают кожные изменения, другие типичные проявления СКВ. Болезнь протекает волнообразно с периодами обострения и ремиссии. Несовместимые с жизнью полиорганные нарушения возникают не ранее чем через 2-4 года.

При хроническом течении момент начала СКВ трудно установить. Заболевание долгое время остается не распознанным, так как проявляется симптомами одного из многочисленных синдромов, характерных для этого заболевания. Клиническими масками хронической СКВ могут являться локальная дискоидная волчанка, доброкачественный полиартрит неясной этиологии, полисерозит неясной этиологии, ангиоспастический синдром Рейно, тромбоцитопенический синдром Верльгофа, сухой синдром Шегрена и др. При этом варианте болезни клиническая картина, типичная для СКВ, появляется не ранее чем через 5-10 лет.

Развернутая фаза СКВ характеризуется множественными симптомами поражения различных тканевых структур, сосудов, внутренних органов. Минимальные типичные отклонения характеризуются триадой: дерматит, полисерозит, артрит.

Существует не менее 28 вариантов поражения кожи при СКВ. Ниже приведен ряд наиболее часто встречающихся патологических изменений кожи и ее придатков, слизистых оболочек.

Эритематозный дерматит лица. На щеках и спинке носа формируется стойкая эритема, напоминающая своей формой бабочку.

Дискоидное поражение. На лице, туловище, конечностях возникают приподнятые округлые очаги, похожие на монеты, с гиперемированными краями, депигментацией и атрофическими изменениями в центре.

Нодулярное (узловатое) поражение кожи.

Фотосенсибилизация – патологическая гиперчувствительность кожи к солнечной инсоляции.

Алопеция – генерализованное или очаговое облысение.

Васкулит сосудов кожи в виде крапивницы, капиллярита (мелкоточечная геморрагическая сыпь на подушечках пальцев рук, на ладонях, ногтевых ложе), изъязвлений в местах микроинфарктов кожи. На лице может возникать сосудистая «бабочка» - пульсирующее покраснение переносицы и щек с цианотичным оттенком.

Эрозии на слизистых оболочках, хейлит (стойкое утолщение губ с образованием в их толще мелких гранулем).

Волчаночный полисерозит включает в себя поражение плевры, перикарда, иногда брюшины.

Поражение суставов при СКВ ограничивается артралгиями, симметричным неэрозивным артритом без деформации, анкилозов. Для волчаночного артрита характерны симметричные поражения мелких суставов кисти, коленных суставов, выраженная утренняя скованность. Может сформироваться синдром Жакку - артропатия со стойкими деформациями суставов за счет поражения сухожилий, связок, но без эрозивного артрита. В связи с васкулитом нередко развиваются асептические некрозы головок бедренной, плечевой, других костей

Сопутствующий СКВ миозит проявляется миалгиями, мышечной слабостью.

Часто поражаются легкие и плевра. Поражение плевры обычно двустороннее. Возможны адгезивный (слипчивый), сухой, экссудативный плевриты. Адгезивный плеврит может не сопровождаться объективной симптоматикой. Сухой плеврит проявляется болями в грудной клетке, шумом трения плевры. Тупость перкуторного звука, ограничение подвижности диафрагмы свидетельствуют о накоплении в плевральных полостях жидкости, обычно в небольшом объеме.

Характерный для СКВ асептический пневмонит проявляется малопродуктивным кашлем, одышкой. Его объективная симптоматика не отличается от пневмонии. Васкулит легочных артерий может вызывать кровохарканье, легочную недостаточность, повышение давления в малом круге с перегрузкой правых отделов сердца. Возможны тромбозы ветвей легочной артерии с формированием инфарктов легких.

Клинические проявления сердечной патологии обусловлены характерным для СКВ панкардитом: перикардитом, миокардитом, эндокардитом, васкулитом коронарных артерий.

Перикардит при СКВ чаше адгезивный (слипчивый) или сухой, может проявляться шумом трения перикарда. Реже возникает экссудативный перикардит с небольшим накоплением жидкости в перикардиальной полости.

Волчаночный миокардит является основной причиной нарушений ритма, проводимости, сердечной недостаточности.

Бородавчатый эндокардит Либмана-Сакса может сопровождаться множественными тромбоэмболиями в сосуды внутренних органов с последующими инфарктами, являться причиной формирования пороков сердца. Обычно возникают недостаточность клапанов устья аорты, недостаточность митрального клапана. Стенозы клапанных отверстий формируются редко.

Волчаночный васкулит коронарных артерий вызывает ишемические повреждения сердечной мышцы вплоть до инфаркта миокарда.

Спектр возможных изменений в почках очень широкий. Очаговый нефрит может протекать бессимптомно или с минимальными изменениями мочевого осадка (микрогематурия, протеинурия, цилиндрурия). Диффузные формы люпус-нефрита могут стать причиной нефротического синдрома с отеками, гипопротеинемией, протеинурией, гиперхолестеринемией. Нередко поражение почек протекает со злокачественной артериальной гипертензией. В большинстве случаев диффузного волчаночного нефрита возникает и быстро декомпенсирует почечная недостаточность.

Волчаночный гепатит отличается доброкачественностью, проявляется умеренной гепатомегалией, умеренными нарушениями функции печени. Он никогда не приводит к печеночной недостаточности, циррозу печени.

Боли в животе, иногда весьма интенсивные, напряжение мышц передней брюшной стенки (волчаночный абдоминальный криз) обычно связаны с васкулитом брыжеечных сосудов.

У большинства больных возникают очаговые и диффузные изменения в ЦНС, обусловленные васкулитом, тромбозами мозговых сосудов, непосредственным иммунным повреждением нервных клеток. Типичны головные боли, депрессия, возможны психозы, эпилептиформные припадки, полинейропатии, нарушения двигательных функций.

При СКВ увеличиваются периферические лимфоузлы, появляется спленомегалия не связанная с нарушениями портальной гемодинамики.

Больные СКВ анемичны. Часто возникает гипохромная анемия, относящаяся к группе железоперераспределительных. При иммуннокомплексных заболеваниях, к которым относится и СКВ, макрофаги интенсивно реагируют с гемосидериновыми тельцами, являющимися депо железа, удаляя (перераспределяя) их из костного мозга. Появляется дефицит железа для кроветворения при сохранении общего содержания этого элемента в организме в пределах нормы.

Гемолитическая анемия у больных СКВ возникает при разрушении эритроцитов в процессе элиминации иммунных комплексов, фиксированных на их мембране, а также в результате гиперреактивности макрофагов увеличенной селезенки (гиперспленизм).

Для СКВ характерны клинические синдромы Рейно, Шегрена, Верльгофа, антифосфолипидный.

Синдром Рейно обусловлен иммуннокомплексным васкулитом. У больных после воздействия холодом или эмоционального стресса возникает острая спастическая ишемия определенных участков тела. Внезапно бледнеют и становятся ледяными пальцы рук кроме большого пальца, реже – пальцы стоп, подбородок, нос, уши. Через короткий промежуток времени бледность сменяется багрово-цианотичной окраской, припуханием кожи в результате постишемического пареза сосудов.

Синдром Шегрена – аутоиммунное поражение слюнных, слезных и других внешнесекреторных желез с развитием сухого стоматита, кератоконьюнктивита, панкреатита, секреторной недостаточности слизистой желудка. У больных может изменяться форма лица в связи с компенсаторной гипертрофией околоушных слюнных желез. Синдром Шегрена часто возникает вместе с синдромом Рейно.

Синдром Верльгофа (симптоматическая тромбоцитопеническая пурпура) при СКВ обусловлен аутоиммунным угнетением процессов тромбоцитообразования, большим потреблением тромбоцитов в процессе аутоиммунных реакций. Характеризуется внутрикожными петехиальными кровоизлияниями - пурпурой. У больных с хроническим вариантом клинического течения СКВ синдром Верльгофа может длительное время быть единственных проявлением этого заболевания. При волчанке нередко даже глубокое падение уровня тромбоцитов в крови не сопровождается геморрагиями. В практике автора этой книги были случаи, когда у больных в начальный период СКВ количество тромбоцитов в периферической крови не поднималось выше 8-12 на 1000 лейкоцитов при отсутствии кровоточивости, тогда как уровень ниже которого обычно начинается тромбоцитопеническая пурпура – 50 на 1000.

Антифосфолипидный синдром формируется в связи с возникновением аутоантител к фосфолипидам, кардиолипину. Антифосфолипидные антитела называют волчаночным антикоагулянтом. Они отрицательно воздействуют на некоторые этапы свертываемости крови, увеличивая показатели тромбоопластинового времени. Парадоксально, но присутствие в крови волчаночного антикоагулянта характеризуется склонностью к тромбозам а не к кровотечениям. Рассматриваемый синдром обычно проявляется тромбозами глубоких вен нижних конечностей. Сетчатое livedo - древовидный сосудистый рисунок на коже нижних конечностей, также может формироваться в результате тромбозов мелких вен голеней. У больных СКВ антифосфолипидный синдром являться одной из главных причин тромбоза мозговых, легочных сосудов, печеночных вен. Часто сочетается с синдромом Рейно.

Диагностика. Общий анализ крови: уменьшение количества эритроцитов, гемоглобина, в некоторых случаях одновременно со снижением ЦП. В некоторых случаях выявляется ретикулоцитоз – свидетельство гемолитической анемии. Лейкопения, нередко выраженная. Тромбоцитопения, часто глубокая. Увеличенная СОЭ.

Общий анализ мочи: гематурия, протеинурия, цилиндрурия.

Биохимический анализ крови: увеличение содержания фибриногена, альфа-2- и гамма-глобулинов, общего и непрямого билирубина (при гемолитической анемии). При поражении почек гипопротеинемия, гиперхолестеринемия, увеличение содержания мочевины, креатинина.

Иммунологическое исследование позволяет получить положительные результаты ряда достаточно специфичных для СКВ реакций.

LE-клетки - нейтрофилы, содержащие в цитоплазме ядро фагоцитированного лимфоцита. Диагностическое значение имеет выявление более пяти LE-клеток на тысячу лейкоцитов.

Повышенный уровень циркулирующих иммунных комплексов (ЦИК).

Антитела к Sm-антигену – полипептидам коротких ядерных РНК.

Антинуклеарный фактор – комплекс антинуклеарных аутоантител, специфичных к различным компонентом клеточного ядра.

Антитела к нативной ДНК.

Феномен розетки – выявление групп лейкоцитов, окружающих свободно лежащие клеточные ядра.

Антифосфолипидные аутоантитела.

Резко положительная реакция Вассермана (++++) одновременно с положительной реакцией на антифосфолипидные антитела.

Положительная реакция Кумбса при гемолитической анемии.

Ревматоидный фактор появляется в умеренных диагностических титрах только при выраженных суставных проявлениях СКВ.

ЭКГ – признаки гипертрофии миокарда левого желудочка при сформировавшихся пороках (недостаточность митрального и/или аортального клапанов), артериальной гипертензии почечного генеза, разнообразные нарушения ритма и проводимости, ишемические нарушения.

Рентгенография легких – выпот в плевральных полостях, очаговая инфильтрация (пневмонит), интерстициальные изменения (легочный васкулит), треугольные тени инфарктов при эмболиях ветвей легочной артерии.

Рентгенография пораженных суставов – умеренно выраженный остеопороз без узурации, анкилозирования.

Ультразвуковое исследование: выпот в плевральных полостях, иногда небольшое количество свободной жидкости в брюшной полости. Определяется умеренная гепатомегалия, спленомегалия без нарушения портальной гемодинамики. В некоторых случаях определяются признаки тромбоза печеночных вен - синдром Бад-Киари.

Эхокардиография – небольшой выпот в полости перикарда, дилятация камер сердца, уменьшение фракции выброса левого желудочка, участки гипокинезии стенки левого желудочка ишемического генеза, пороки митрального, аортальных клапанов.

Ультразвуковое исследование почек: диффузное, симметричное увеличение эхогенности паренхимы обоих органов, иногда признаки нефросклероза.

Пункционная биопсия почек – исключается или подтверждается один из морфологических вариантов люпус-нефрита.

Степень активности СКВ определяется исходя из следующих критериев.

I ст. – минимальная активность. Температура тела нормальная. Небольшое похудение. На коже дискоидные очаги. Артралгии. Адгезивный перикардит. Дистрофия миокарда. Адгезивеный плеврит. Полиневрит. Гемоглобин более 120 г/л. СОЭ 16-20 мм/час. Фибриноген менее 5 г/л. Гамма-глобулины 20-23%. LE-клетки отсутствуют или единичные. Антинуклеарный фактор менее 1:32. Титр антител к ДНК низкий. Уровень ЦИК низкий.

II ст. – умеренная активность. Лихорадка до 380С. Умеренное похудение. На коже неспецифическая эритема. Подострый полиартрит. Сухой перикардит. Умеренно выраженный миокардит. Сухой плеврит. Диффузный гломерулонефрит смешанного типа с артериальной гипертензией, гематурией, протеинурией. Энцефалоневрит. Гемоглобин 100-110 г/л. СОЭ 30-40 мм/час. Фибриноген 5-6 г/л. Гамма-глобулины 24-25%. LE-клетки 1-4 на 1000 лейкоцитов. Антинуклеарный фактор 1:64. Титр антител к ДНК средний. Уровень ЦИК средний.

III ст. – максимальная активность. Лихорадка выше 380С. Выраженное похудение. Поражение кожи в виде волчаночной эритемы, «бабочка» на лице, капиллярит. Острый или подострый полиартрит. Выпотный перикардит. Выраженный миокардит. Волчаночный эндокардит. Выпотный плеврит. Диффузный гломерулонефрит с нефротическим синдромом. Острый энцефалорадикулоневрит. Гемоглобин менее 100 г/л. СОЭ более 45 мм/час. Фибриноген более 6 г/л. Гамма-глобулины 30-35%. LE-клетки более 5 на 1000 лейкоцитов. Антинуклеарный фактор выше 1:128. Титр антител к ДНК высокий. Уровень ЦИК высокий.

Дифференциальный диагноз. Проводят в первую очередь с люпоидным гепатитом (хроническим аутоиммунным гепатитом с внепенечночными проявлениями), ревматоидным артритом.

Хронический аутоиммунный гепатит с внепеченочными проявлениями называется еще люпоидным, так как сопровождается множественными поражениями внутренних органов, артралгиями, полисерозитом, васкулитом и др., напоминая СКВ. Однако, в отличие люпоидного гепатита, при СКВ поражение печени доброкачественное. Отсутствуют массивные некрозы гепатоцитов. Волчаночный гепатит не переходит в цирроз печени. В противоположность, при люпоидном гепатите по данным пункционной биопсии имеют место выраженные и тяжелые некротические повреждения паренхимы печени, с последующим переходом в цирроз. В период формирования ремиссии люпоидного гепатита в первую очередь угасают симптомы внепеченочных поражений, но сохраняются хотя бы минимальные признаки воспалительного процесса в печени. При системной красной волчанке все происходит наоборот. Признаки поражения печени угасают в первую очередь.

На начальных этапах заболевания СКВ и ревматоидный артрит имеют практически одинаковые клинические проявления: лихорадка, утренняя скованность, артралгии, симметричный артрит мелких суставов кистей рук. Однако, при ревматоидном артрите поражения суставов более тяжелые. Типичны эрозии суставных поверхностей, пролиферативные процессы с последующим анкилозом пораженного сустава. Для СКВ эрозивный анкилозирующий артрит не характерен. Значительные трудности представляет дифференциальный диагноз СКВ и ревматоидного артрита с системными проявлениями, особенно на начальных этапах болезни. Обычным проявлением СКВ является тяжелый гломерулонефрит, ведущий к почечной недостаточности. При ревматоидном артрите гломерулонефрит возникает редко. В тех случаях, когда не представляется возможным разграничить СКВ и ревматоидный артрит, следует думать синдроме Шарпа - смешанном диффузном заболевании соединительной ткани, объединяющем в себе признаки СКВ, ревматоидного артрита, системного склероза, полимиозита и др.

План обследования.

Общий анализ крови с подсчетом тромбоцитов.

Общий анализ мочи.

Проба по Зимницкому.

Биохимический анализ крови: фибриноген, общий белок и фракции, билирубин, холестерин, мочевина, креатинин.

Иммунологический анализ: LE-клетки, ЦИК, ревматоидный фактор, антитела к Sm-антигену, антинуклеарный фактор, антитела к нативной ДНК, антифосфолипидные антитела, реакция Вассермана, прямая и непрямая пробы Кумбса.

Рентгенография легких.

Рентгенография пораженных суставов.

УЗИ плевральных, брюшной полостей, печени, селезенки, почек.

Эхокардиография.

Биопсия кожно-мышечного лоскута.

Биопсия почек.

Лечение. Тактика лечения СКВ включает в себя:

Подавление гиперреактивности иммунных механизмов, иммунного воспаления, иммуннокомплексных поражений.

Лечение отдельных клинически значимых синдромов.

С целью уменьшения гиперреактивности иммунитета, воспалительных процессов применяются глюкокортикостероиды, иммунодепересанты (цитостатики), аминохинолиновые препараты, эфферентные методы (плазмоферез, гемосорбция).

Основанием для назначения глюкокортикоидных препаратов является убедительное доказательство диагноза СКВ. На начальных этапах болезни с минимальными признаками активности обязательно используют глюкокортикостероидные препараты, но не нестероидные противовоспалительные. В зависимости от течения СКВ, активности иммунновоспалительных процессов применяют различные схемы монотерапии глюкокортикоидами, сочетанного их применения с другими средствами. Начинают лечение с «подавляющей» дозы глюкокортикоидов с постепенным переходом на поддерживающую при угасании активности иммуновоспалительного процесса. Чаще всего для лечения СКВ применяют преднизолон для перорального приема, метилпреднизолон для парентерального введения.

При хроническом течении СКВ с минимальной активностью иммунного воспаления назначают пероральный прием преднизолона в минимальных дозах – 5-7,5 мг/сутки.

При остром и подостром клиническом течении с II и III ст. активности СКВ преднизолон назначают в дозе по 1 мг/кг/сутки. Если через 1-2 дня состояние больного не улучшается, дозу увеличивают до 1,2-1,3 мг/кг/сутки. Такое лечение продолжают в течение 3-6 недель. При уменьшении активности иммунновоспалительного процесса дозу начинают снижать сначала на 5 мг в неделю. При достижении уровня в 20-50 мг/сутки темп снижения уменьшают до 2,5 мг в неделю вплоть до достижения минимальной поддерживающей дозы в 5-7,5 мг/сутки.

При высокоактивной СКВ с тяжелым васкулитом, люпус-нефритом, выраженной анемией, лейкопенией, тромбоцитопенией, волчаночным энцефалорадикулневритом с острыми психическими, двигательными расстройствами на фоне систематического лечения преднизолоном проводят пульс-терапию метилпреднизолоном. В течение трех дней подряд вводят по 1000 мг метилпреднизолона внутривенно капельно в течение 30 минут. Эту процедуру можно повторять ежемесячно в течение 3-6 месяцев. В последующие дни после пульс-терапии больной должен продолжать систематический пероральный прием преднизолона во избежание почечной недостаточности, обусловленной уменьшением клубочковой фильтрации.

Иммунодепресанты (цитостатики) назначаются при СКВ только вместе с глюкокортикостероидными препаратами или на фоне их систематического приема. Иммунодепресанты позволяют усилить противовоспалительный эффект и, одновременно, уменьшить необходимую дозу глюкокортикоидов, снижая, тем самым, побочные эффекты их длительного приема. Применяются циклофосфан, азатиоприн, реже другие цитостатики.

При высокой активности СКВ, системном васкулите с распространенным язвенно-некротическим поражением кожи, тяжелыми патологическими изменениями в легких, ЦНС, активном люпус-нефрите при невозможности дальнейшего увеличения дозы глюкокортикоидов дополнительно назначается:

циклофосфан 1-4 мг/кг/сутки перорально, или:

азатиоприн 2,5 мг/кг/сутки внутрь.

При активном люпус-нефрите:

Азатиоприн 0,1 1 раз в сутки внутрь и циклофосфан 1000 мг внутривенно 1 раз в 3 месяца.

Для повышения эффективности трехдневной пульс-терапии метилпреднизолоном во второй день дополнительно вводят внутривенно 1000 мг циклофосфана.

Аминохинолиновые препараты имеют вспомогательное значение. Они предназначены для длительного применения при невысокой активности воспалительного процесса, хроническом течении СКВ с преимущественным поражением кожи.

Плаквенил 0,2 – 1-2 таблетки в день в течение 6-12 месяцев.

Делагил 0,25 – 1-2 таблетки в день в течение 6-12 месяцев.

Для устранения из крови избытка аутоантител, иммунных комплексов, медиаторов воспалительного процесса применяются:

Плазмоферез – 3-5 процедур с однократным удалением до 1000 мл плазмы.

Гемосорбция на активированных углях и волоконных сорбентах – 3-5 процедур.

Для лечения тромбоцитопенического синдрома применяют:

препараты иммуноглобулина по 0,4 г/кг/сутки в течение 5 дней;

диназол по 10-15 мг/кг/сутки.

При появлении склонности к тромбозам назначают низкомолекулярный гепарин по 5 тыс. ЕД под кожу живота 4 раза в день, антиагреганты – курантил по 150 мг в день.

При необходимости применяют антибиотики широкого спектра действия, анаболические гормоны, мочегонные препараты, ингибиторы АПФ, периферические вазодилятаторы.

Декомпенсация почечной недостаточности требует проведения гемодиализа.

Прогноз. Неблагоприятный. Особенно в случаях с высокоактивным люпус-нефритом, церебральным васкулитом. Относительно благоприятный прозноз у больных с хроническим, малоактивным течением СКВ. В таких случаях адекватное лечение обеспечивает больным продолжительность жизни свыше 10 лет.