Попечение о заключенных – дело всей Церкви. Как получить свидание в сизо? Порядок посещения заключенных в сизо

«Основная установка отношения к окружающему характеризуется известной среди заключенных фразой: «не верь, не бойся, не проси». Что означает: надейся только на самого себя. Всякое проявление добра подчас расценивается просто как слабость. Характерна настороженность и недоверчивость. Вместе с тем находящимся в заключении свойственно обостренное мистическое чувство восприятия жизни». Читайте интервью епископа Дмитровского АЛЕКСАНДРА, председателя епархиальной комиссии по служению в местах лишения свободы

О задачах комиссии и проблемах тюремного служения владыка Александр рассказал в интервью сайту «Милосердие.Ru».

— Имели ли вы до своего назначения председателем комиссии опыт тюремного служения?
— Создание комиссии стало результатом двухгодичной работы в следственных изоляторах столицы. Два года назад Святейший Патриарх, поручил мне как своему викарию возглавить координацию той миссионерской работы, которая проводилась в тюрьмах нашего города. Дело в том, что московское духовенство, закрепленное за изоляторами, в силу своей приходской загруженности посещало тюремные храмы нерегулярно. Не было единого центра, который бы организовывал эту работу в Москве. Не везде проводилась работа на этажах около камер, далеко не каждый заключенный, написав прошение на посещение его священником, мог встретиться со священнослужителем, литургия совершалась от случая к случаю, материальной базой, необходимой для содержания нужд тюремного храма, оказывался только городской приход настоятеля домовой церкви в следственном изоляторе. В конце 2002 года на епархиальном совете города Москвы было предложено решать эту проблему на уровне московских благочиний. За каждым изолятором, а их в Москве шесть, было закреплено по два благочиния, ответственность за все направления деятельности тюремного служения была возложена на благочинных, которые должны были выделить из числа своих клириков пять человек для несения данного послушания. Таким образом, за каждым изолятором столицы было закреплено по десять священников, один из которых становился непосредственно координирующим миссионерскую работу, проводимую в изоляторе. Его непосредственной обязанностью становились текущие контакты с местной администрацией СИЗО и регулярная отчетность в проводимой работе как перед викарным епископом, руководящим тюремной миссией в столице, так и перед благочинными. Священникам была поставлена на вид необходимость более широкого привлечения мирян к участию в деле тюремного служения. Кроме того, благочинным было поручено привлекать для обеспечения материальных нужд тюремных храмов различные приходы благочиний.
То есть все было направленно на то, чтобы служение «в темнице сущим» стало общецерковной задачей. Мы поняли, что попечение о заключенных — дело всей Церкви, и что эту проблему необходимо решать «всем миром». И это касается не только Церкви, но и всего нашего общества, всех общественных институтов. Поэтому мы чувствуем необходимость чаще привлекать к обсуждению этой проблемы как церковные, так и светские средства массовой информации. Нельзя отгородиться от тех, кто находится «по ту сторону решетки», забыть о них, вычеркнуть их из жизни; нельзя переложить эту заботу на плечи двух-трех человек. Эта беда касается всех, все в ответе за них и за то, какими они вернутся в общество. Как говорил протоиерей Глеб Каледа (один из первых священников, переступивших в начале 90-х тюремный порог в столице): «наши тюрьмы, наши заключенные остаются с нами как наши кровоточащие раны и нам их лечить».
Сейчас, спустя два года мы можем говорить о том, что начало координированному и широкому общецерковному участию в деле христианского просвещения в Москве «в темницах сущим» положено. Результатом проводимой работы стало, в том числе, и создание епархиальной комиссии по вопросам социальной деятельности в местах лишения свободы. Ей будет поручено, своевременно реагировать на возникающие проблемы и внедрять те благие миссионерские начинания и инициативы, которые будут возникать или которые уже имеют место в том или ином пенитенциарном учреждении. Кроме того, комиссия займется теми вопросами, которые сложно урегулировать на уровне администрации изоляторов, для решения которых требуется непосредственно вести диалог с Управлением исполнения наказаний по городу Москве.

— Сколько сотрудников в комиссии? В ее состав входят только священники или есть и миряне?
— В состав комиссии вошли 13 клириков столицы, все они уже участвуют в тюремной работе и закреплены за тем или иным изолятором. Большинство из них являются старшими священниками, ответственными за тот или иной тюремный храм, поэтому регулярные их встречи друг с другом просто необходимы для координации их пастырского попечения заключенных и обмена опытом. Миряне непосредственно не участвуют в работе комиссии как, впрочем, и в других епархиальных комиссиях города, но все, кто в настоящее время в той или иной форме помогает священникам окормлять изоляторы или хочет в этом участвовать, могут проявить инициативу и высказать свои предложения и благие пожелания комиссии. Они будут всегда востребованы и учтены. Мы уверены, что активность мирян в помощи священнослужителям является необходимой составляющей общецерковного тюремного служения, и священники на приходах должны активней вовлекать своих прихожан в проводимую нами работу. Опыт показывает, что это находит отклик в сердцах пасомых, и мы получаем от них действенную помощь.

— Подмосковные колонии входят в сферу деятельности комиссии?
— Подмосковные приходы находятся в ведении митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, поэтому и те тюрьмы и колонии, которые расположены на территории московской области, окормляются священниками подмосковных приходов.

— Какие, на ваш взгляд, самые актуальные проблемы помощи заключенным?
— Наша помощь должна быть прежде всего духовной. Так как в Москве находятся только следственные изоляторы, то в миссионеркой работе необходимо учитывать специфику режима учреждения, которая существует в СИЗО. Здесь нельзя одновременно собрать подследственных из нескольких камер в тюремный храм. Не может быть устойчивой общины, так как контингент постоянно меняется, и тех, у кого состоялся суд, отправляют по этапу на место, где они будут отбывать свой срок. Поэтому наша задача — посеять в души этих людей первые семена, дать возможность встретиться с пастырем церковным, услышать Евангельское благовестие, узнать о Православной вере. Этому служит посещение священниками и мирянами тюремных коридоров, беседа через «кормушки» с заключенными, раздача православной литературы, крестиков и иконочек. Сейчас нашей задачей становится пополнение фондов библиотек христианской литературой. Чтобы в каждом каталоге, выдаваемом на руки заключенному, было несколько книг религиозной направленности, чтобы каждому заключенному стала доступна такая книга. В то же время наиболее эффективным видом церковной проповеди, охватывающим большее количество подследственных, является радиотрансляция православных передач. Опыт еженедельной часовой программы имеется в 5-ом изоляторе столицы. И хотя сама трансляция в своем техническом исполнении требует некоторого усовершенствования, мы надеемся, что это благое начинание будет распространено и на другие московские пенитенциарные учреждения. Этот проект потребует привлечения как материального ресурса, так и работы с руководством следственных изоляторов, и непосредственно согласование с Управлением исполнения наказаний по городу Москве.
То есть мы стараемся приспособить миссионерскую работу к тем условиям, которые нам диктует сам режим учреждений.

— Все ли московские СИЗО имеют храмы?
— В настоящее время во всех следственных изоляторах города существуют свои домовые храмы. Хотя в двух из них богослужения пока не совершаются. Это Покровский храм в Бутырской тюрьме, который сейчас находится в стадии реконструкции, и внутренние его параметры после ремонта будут максимально соответствовать историческим объемам храма в его дореволюционном прошлом, а также храм, наименованный в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радости», в новом следственном изоляторе № 4 на Вилюйской улице. В этом храме уже оборудован иконостас, закуплена утварь, и он приготовлен к освящению, которое и должно состояться в ближайшее время.

— Служите ли вы литургию в тюремных храмах? Есть ли особенности архиерейского богослужения в тюремном храме?
— Мне приходилось совершать Божественную литургию в храме иконы Божией Матери «Споручница грешных» в пересыльной Московской Краснопресненской тюрьме, освящать новопостроенный домовый храм при спецбольнице в следственном изоляторе № 1, более известном как «Матросская тишина», а также служить Божественную литургию в Покровском храме Бутырской тюрьмы в праздник Покрова Божией Матери. Этот праздник в Москве по благословению Его Святейшества стал в прошлом году . Надеюсь, что в будущем архиерейское богослужение будет совершаться во всех тюремных храмах города. Что же касается особенностей богослужения, то здесь каких-то принципиальных отличий быть не может. И в тюрьме православное архиерейское богослужение должно являть всю полноту благолепия церковной службы, и своей торжественностью и проникновенностью становиться миссионерской проповедью для всех, на нем присутствующих.

— Один священник назвал места лишения свободы духовным Клондайком. Как вы относитесь к такому определению?
— Согласно статистике, проводимой ГУИН в исправительных учреждениях, около 50-ти процентов заключенных проявляют интерес к религии, вместе с тем только около трех (а где-то — около пяти) процентов активно участвуют в религиозной жизни тюремных общин. Среди заключенных большинство таких, которые никогда не брали в руки Евангелие, в своей жизни, может быть, только несколько раз бывали в православном храме, многие некрещеные. И хотя грех часто ожесточает душу, и человек становится невосприимчив к Слову Божию и к голосу собственной совести, в то же время тяжелые условия, в которых находятся заключенные, и само ограничение свободы передвижения располагают к осмыслению своего существования, нравственному поиску и религиозному восприятию жизни.
На мой взгляд, всякий оптимизм в этом вопросе должен быть взвешенным и осторожным. Многие заключенные, начиная посещать храм, уже отбывая наказание в зонах, и даже участвуя в жизни местных тюремных общин, оказавшись на свободе, не могут справиться с теми искушениями, которые подстерегают их на воле, и вновь соскальзывают на путь преступной жизни. Несомненно одно — присутствие в местах лишения свободы Православной Церкви и священнослужителей смягчает напряженную обстановку, которая так характерна для пенитенциарных учреждений, помогает оступившимся встать на путь покаяния и исправления своей жизни.

— Особенности религиозности заключенных? Насколько трудно им быть православными среди сокамерников? Не является ли их открытое воцерковление в таких условиях исповедничеством?
— Для лагерей и тюрем характерна строгая соподчиненность, взаимная зависимость находящихся в условиях общежития по неволи. Кроме того, моральный кодекс заключенного далек от Евангельских представлений. Как известно, основная установка отношения к окружающему характеризуется известной среди заключенных фразой: «не верь, не бойся, не проси». Что означает: надейся только на самого себя. Всякое проявление добра подчас расценивается просто как слабость. Характерна настороженность и недоверчивость. Вместе с тем находящимся в заключении свойственно обостренное мистическое чувство восприятия жизни. Поэтому заключенные чаще всего уважительно и терпимо относятся к проявлениям религиозной активности своих сокамерников. И все же всем, кто хочет встать на путь последовательной христианской жизни требуется крепкая вера, большое мужество и решимость.

— Планируете ли вы привлекать к деятельности комиссии московские приходы?
— Московские приходы уже активно участвуют в тюремном служении. Как я уже сказал, в прошлом году по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия проводился «День милосердия и сострадания ко всем во узах и темницах находящимся». В этот день Святейший обратился с Первосвятительским посланием к московской пастве, призывая деятельно участвовать в попечении о всех находящихся в заключении. В этот день по призыву Патриарха во всех московских храмах был произведен сбор пожертвований, и многие приходы откликнулись и перечислили деньги на наш расчетный счет. Эти средства теперь мы используем на решение задач, которые ставит перед нами миссионерская работа в тюрьмах. Кроме того, многие московские приходы активно участвуют в катехизаторской переписке с заключенными, отправляют бандероли, и даже совершают миссионерские поездки к своим подопечным. Действенным видом церковной проповеди становится дистанционное обучение основам веры, которое становится возможным как на базе воскресной школы прихода, так и при участии Высших учебных церковных заведений: Московской духовной академии и Свято-Тихоновского гуманитарного университета, которые разработали свои программы по различным церковным дисциплинам и продолжают участвовать в этой работе.

— Одно время с проповедью в тюрьмы активно шли сектанты. Актуальна ли эта проблема сегодня?
— В настоящее время сектанты не имеют массового доступа в московские тюрьмы для проповеди среди заключенных. Несколько лет в следственных изоляторах столицы активно действовала протестантская организация «Духовная свобода». Нельзя сказать, чтобы их работа имела широкий успех, но те административные нарушения правил поведения на режимной территории, которые они допускали в своей работе, побудили около двух лет назад руководство уголовно-исполнительной системы в Москве отказать им в возможности заниматься миссионерской проповедью среди подследственных.

— Могут ли православные помочь этим людям войти в общество после освобождения? Делает ли что-то для этого комиссия?
— Я думаю, что здесь во многом могут помочь приходы и особенно монастыри. Не единичны случаи, когда человека, вышедшего из тюрьмы, никто не берет на работу, он никому не нужен, от него отказываются родственники. Но его берут трудником в монастыре. Одевают, кормят. У него есть время адаптироваться к жизни на воле, восстановить документы, подыскать работу. Что же касается специальных реабилитационных центров, то опыт такой работы имеется в Санкт-Петербургской епархии. В Москве такого центра пока нет, хотя работать в этом направлении нужно, и мы займемся этой проблемой.

— Планирует ли комиссия проводить катехизацию персонала? Как большинство работников этих учреждений относится к Церкви и к приходу священнослужителей в тюрьмы?
— В целом руководство изоляторов и персонал благожелательно относится к присутствию Церкви. Та настороженность, с которой они вначале встретили нас, рассеивается. Когда они видят неравнодушие, искренность и бескорыстность, это побуждает и их самих к честному и профессиональному выполнению своего долга. Даже простое присутствие священника смягчает отношение к заключенным. Кроме того, и руководство отмечает то положительное влияние, которое оказывает Церковь на общий климат человеческих отношений в пенитенциарных учреждениях. Что же касается катехизации, то здесь она должна начинаться с простого человеческого внимания к нуждам служащих в этой системе. К сожалению, их материальная обеспеченность, условия быта и проживания таковы, что в московских пенитенциарных учреждениях существует постоянная неукомплектованность и текучка кадров. Нет желающих за такую зарплату находиться в постоянных стрессовых ситуациях и подвергать свою жизнь опасности. Чаще всего в московских тюрьмах работают иногородние, которые надеются получить здесь жилье или как-то закрепиться в Москве. Церковь не может разрешить эти проблемы, но она может привлекать к ним общественное внимание. Кроме того, мы можем обогатить досуг служащих паломническими поездками по святым местам, проведением концертов духовной музыки и организацией рождественских елок для их детей. Все это только проекты; как они смогут быть осуществлены – покажет время.

— Что самое трудное в тюремном священническом служении?
— Этот вопрос скорее должен быть задан священнику, который регулярно посещает заключенных. Я думаю, что пастырю в тюрьме, как и приходскому священнику, больнее всего видеть равнодушие и черствость человеческую, нежелание расслышать призыв к покаянию и исправлению жизни.

— Как происходит исповедь в СИЗО?
— Заключенные в тюрьмах находятся под следствием, их участь еще не решена. Поэтому они часто недоверчиво относятся к священнику и не спешат откровенничать на исповеди. Я бы советовал и священнику, проводящему Таинство Покаяния в специфических условиях следственных изоляторов, не расспрашивать в деталях об обстоятельствах совершенных преступлений, а ограничиться общими исповедальными формулировками, употребляемыми в чинопоследованиях исповеди.

— Многие священники неохотно идут в места лишения свободы и другие социальные учреждения. Можно ли отправлять туда в приказном порядке для пастырского окормления заключенных?
— Я уверен, что подлинные семена веры и христианской жизни в души заключенных может посеять только искренний пастырь, переступивший порог тюрьмы не по принуждению, а по влечению сердца.

Интервью подготовил Леонид ВИНОГРАДОВ

Посетите сайт епархиальной комиссии по социальной деятельности в местах лишения свободы города Москвы

Почему нужно посещать заключенных в тюрьмах?

Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров) :

По слову апостола Павла, «Христос за всех умер» (2 Кор. 5: 15). Любовь Его не знает границ и разделений. Поэтому и все христиане должны иметь любовь в образ этой совершенной Божественной любви, не различая ни бедных, ни богатых, ни простых, ни знатных. Она простирается на свободных и на страждущих в плену, узах, в заключении. Все они, независимо от того, совершили ли преступление или стали жертвой произвола, нуждаются в духовной помощи и сострадании. Господь Иисус Христос, когда придет, чтобы судить всех людей, по правую руку поставит тех, кто явил в своей жизни деятельную христианскую любовь. Он скажет им: «Наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25: 34-36). Господь продолжает сострадать со всеми скорбящими. Проявляя любовь к любому несчастному и страждущему, мы проявляем любовь к Иисусу Христу.

Министерство юстиции России утвердило новые правила распорядка в колониях и тюрьмах. Одна из новостей: расширен перечень платных услуг для осужденных.

Теперь осужденный сможет заказать даже фотосессию в колонии - на память. Съемка пройдет под контролем администрации, и лишнего в кадр не попадет. Но человек сможет снять видеоролик или нащелкать фотографий о том, как он живет за решеткой. Также в списке услуг - дополнительные консультации врачей из гражданских больниц, протезирование зубов и даже химчистка и многое другое.

Однако в документе есть не только приятные для осужденных улучшения. ­Некоторые требования, наоборот, становятся строже. Впервые детально и более четко регламентированы многие вопросы. Прописано до мелочей, что может иметь при себе заключенный, как одеваться, как вести себя. А наказывать за нарушения в тюрьме умеют.

Например, новые правила до миллиметра указывают длину бороды и волос на голове. Прическа должна быть не более 20 миллиметров. Можно короче.

Длину бороды также ограничат до 9 миллиметров. Отрастить усы и бороду хотя бы на миллиметр больше будет уже нарушением. И это жесткое требование. Конкретная длина прически и бород прописана впервые. До того было общее требование, что волосы должны быть короткими. Но "короткие" - достаточно размытое понятие. В какой момент борода становится длинной? Раньше заключенный мог бесконечно спорить о том с гражданином начальником. Теперь спорить не о чем: от 10 миллиметров - уже длинная.

Видимо, неприятной новацией для осужденных будет и то, что им сократили общий вес вещей, которые разрешено иметь в колонии. Было - 50 килограммов. Но сейчас багаж придется сокращать. В новых правилах он должен весить до 36 килограммов.

В колонии осужденный вправе потратить до 9 тысяч рублей в месяц, плюс все, что заработал сам

При себе - в личных шкафчиках - заключенному разрешено иметь 5 книг (за исключением учебников, если человек где-то учится, газет и журналов), 2 пачки сигарет, 1 коробку спичек. Средства личной гигиены могут храниться в прикроватных тумбочках.

Личные продукты могут лежать в специальных ячейках на кухне в отряде, где живет осужденный. В помещениях каждого отряда, как правило, есть комнаты для приема пищи. Это не общие столовые, а места, где человек может в личное время выпить чаю с друзьями.

Какие-то вещи должны лежать на складе.

Приказ не только более детально прописывает требования к внешнему виду осужденных, но и усиливает контроль. Администрация должна регулярно - не менее двух раз в месяц - проводить общие смотры всех осужденных, во время которых проверяется внешний вид, в том числе состояние одежды, обуви и стрижки.

Расширен список запретов. Осужденным нельзя бастовать, нельзя заниматься членовредительством. За такие нарушения могут отправить и в штрафной изолятор.

Но есть и послабления. Например, женщинам, чьи дети живут в колонии, разрешат носить гражданскую одежду. По данным Федеральной службы исполнения наказаний, сейчас при женских колониях имеется 13 домов ребенка, в которых проживают 580 детей. Напомним, что дети могут находиться в домах при колониях до 3 лет. Потом ребенок либо уезжает к родственникам, либо передается в детский дом. Но это печальная история. Если есть возможность, то маму стараются к этому времени освободить. Допустим, условно-досрочно, если срок позволяет. Однако бывает и так, что маме сидеть еще долго, и с этим ничего не поделать.

По закону осужденные обязаны бесплатно трудиться на работах по благоустройству колонии. Важно, что новые правила устанавливают ограничения - не более двух часов в неделю - на такие работы.

Осужденным, которые содержатся в облегченных условиях, разрешат иметь при себе электронные книги. Также будет разрешено устанавливать в общих помещениях DVD и аудиопроигрыватели.

Значительно расширен и перечень дополнительных услуг, которые осужденные могут получить за плату в колониях. Наличных денег при себе, естественно, у заключенных нет. Администрация открывает каждому человеку лицевой счет. Закон оговаривает суммы, которые заключенный вправе потратить.

В колониях общего режима осужденный может ежемесячно расходовать на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости до девяти тысяч рублей. При этом ограничения не распространяются на средства, заработанные человеком в колонии, а также пенсии и социальные пособия. Здесь, сколько есть, столько можно потратить.

Досье "РГ"

Дополнительные услуги:

Подбор, изготовление очков, протезов, ортопедической обуви.

Консультации врачей-специалистов из гражданских больниц.

Приобретение товаров, производимых в колонии.

Парикмахерские услуги.

Фото- и видеосъемка. (производится под контролем администрации, съемка систем охраны запрещается).

Юридические консультации.

Ремонт, химическая чистка одежды. И т.д.

Заключенным, содержащимся в следственном изоляторе временного содержания разрешены краткосрочные встречи с родственниками дважды в месяц .

Разрешение на это дает следователь (или не дает, что тоже вероятно и поверьте, вовсе не всегда причина в черствости, злобе и бессердечии служителя закона), либо судья (эти почти никогда не отказывают) после того, как уголовное дело передано в суд — Федеральный закон РФ «О порядке содержания под стражей» п. 18.

Или же сам начальник следственного изолятора — после утверждения приговора.

Подследственный может получать с воли. Их можно присылать хоть ежедневно, тут ограничений нет.

Более того, руководство изолятора обязано известить близких осужденного (кого именно — он попросит сам) о том, в какое заведение его отправят для отбытия наказания.

Что такое свидание с заключенным?

Это встреча продолжительностью до трех часов, которая происходит с разрешения должностного лица в особом помещении следственного изолятора. Не следует путать СИЗО и ИВС, это разные заведения.

В изоляторе временного содержания свидания не предусмотрены вообще .

Кому могут предоставляться?

• близким людям заключенного (на свидание могут прийти максимум два человека).

Иногда встает вопрос, могут ли предоставить свидание несовершеннолетнему.

Да, могут и если отказывают именно по этой причине, не смиряйтесь — это незаконно.

Требуйте официальный отказ и жалуйтесь начальству следователя или в прокуратуру.

Кого на свидания все-таки не пустят:

• нетрезвых лиц;
• тех, кто не указан в разрешительном документе;
• людей, не имеющих удостоверений личности.

Так гласят Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений.

Виды

Они бывают длительными и краткосрочными.

Что касается следственного изолятора, то находящимся там предусмотрены только краткосрочные свидания — продолжительностью до трех часов .

День — любой, кроме санитарного. Обычно назначают двухчасовые .

Длительные положены уже после приговора — то есть тем, кто осудился и поступил в хозотряд.

Иными словами, приговор утвержден и администрация изолятора получила документы из суда.

Последнее особенно важно — пока этого не произошло, подследственный остается просто обвиняемым. Им он будет оставаться (кстати, и в другое учреждение могут перевести), пока будет идти апелляционное производство (если апелляция была подана).

А стало быть, может рассчитывать только на недолгие «свиданки» в комнате с застекленной перегородкой.

Сколько свиданий положено?

Максимум — два в месяц (п. 139, Правила внутреннего распорядка СИЗО — приказ Минюста №189 от 14.10.05).

Для этого выдается разрешительный документ с гербовой печатью, где указано, кому дозволяется прийти на встречу с подследственным и на каких условиях. Следует помнить, что свидания предоставляются в порядке очереди (а в следственных изоляторах очереди маленькими не бывают).

Как получить разрешение?

1. Написать заявление должностному лицу.
2. Если отказывает (обычно это следователь), потребовать письменный отказ .
   К слову сказать, тут многое зависит от обстоятельств дела.

   Бывает, что служитель закона просто, что называется «вредничает» и тогда на него можно воздействовать через начальство — и тут обязательно нужно подключать адвоката .

   Но совсем другое, если он объясняет это «интересами следствия». Тут бывает так, что даже адвокату этот заслон пробить не удастся и свидание с родным,находящимся в неволе, вы не получите.

3. Получить разрешение (или письменное обоснование).
4. Приехать в СИЗО.

Лучше контакты с волей организовать вдвоем — пока один добивается свидания , второй родственник берет на себя отправку передачи — на них очереди несколько меньше.

С передачей вы можете отправить помимо необходимых вещей, письмо — подследственный его получит в тот же день.

Как проходит свидание в СИЗО?

Вас проведут в отведенное для этого помещение.

Это специально оборудованная комната , как правило разделена перегородкой из пуленепробиваемого стекла и разговаривать с родственником можно через переговорное устройство .

Разговоры могут прослушиваться сотрудниками СИЗО.

Иногда бывает так, что сотрудник пенитенциарной системы может видеть подследственного и его адвоката, но не слышать, о чем они говорят.

Вас могут досмотреть. Лучше не возражайте.

Вывернуть пиджак, перетряхнуть сумку — это не то, из-за чего стоит портить отношения с тюремным начальством. Плюс все сумки и передачи обязательно досматриваются, предметы — без нарушения их целостности.

Это, правда, не относится к сигаретам — именно по этой причине их лучше покупать прямо там, в ларьке у СИЗО, тогда их не разломают. Обычные сигареты все разламывают и если ваш близкий — курильщик, это будет для него серьезным неудобством.

Свидание может быть прервано досрочно — если правоохранители обнаружат запрещенные вещи, наркотики или, скажем, как вы пытаетесь передать подследственному напильник.

Свидания с адвокатом происходят наедине, без разделительной перегородки и без присутствия третьих лиц.

Заявление

Кому его нужно писать?

• следователю (если дело в производстве);
• судье (если отправлено в суд);
• апелляционной коллегии (если в апелляционном производстве);
• начальнику СИЗО (после вступления приговора в законную силу).

Как правильно его составить?

• в «шапке» — куда, полное название органа;
• должность, фамилия и инициалы чиновника, у которого вы просите разрешения;
• просьба о свидании с заключенным;
• дата, подпись.

Как видно, ничего сложного нет — это если касается самих действий. Тяжело будет морально, но именно ваши грамотные действия лучше всего помогут вашему родственнику, который угодил за решетку.

Конечно, в таких ситуациях не обойтись без поддержки грамотного адвоката, который поможет вам, если пенитенциарная система начнет чинить препятствия.