Главная » Производство » Статья 413 упк. Уголовно-процессуальное право

Статья 413 упк. Уголовно-процессуальное право

1. Вступившие в законную силу приговор, определение и постановление суда могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

2. Основаниями возобновления производства по уголовному делу в порядке, установленном настоящей главой, являются:

1) вновь открывшиеся обстоятельства - указанные в части третьей настоящей статьи обстоятельства, которые существовали на момент вступления приговора или иного судебного решения в законную силу, но не были известны суду;

2) новые обстоятельства - указанные в части четвертой настоящей статьи обстоятельства, не известные суду на момент вынесения судебного решения, устраняющие преступность и наказуемость деяния.

3. Вновь открывшимися обстоятельствами являются:

1) установленные вступившим в законную силу приговором суда заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления;

2) установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия дознавателя, следователя или прокурора, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения либо постановления;

3) установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия судьи, совершенные им при рассмотрении данного уголовного дела.

4. Новыми обстоятельствами являются:

1) признание Конституционным Судом Российской Федерации закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации;

2) установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное с:

а) применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

3) иные новые обстоятельства.

5. Обстоятельства, указанные в части третьей настоящей статьи, могут быть установлены помимо приговора определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии или акта помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

1. Вновь открывшиеся обстоятельства - это обстоятельства, свидетельствующие о порочности оснований судебного решения, которая связана с преступными злоупотреблениями участников судопроизводства, не известными правосудию на момент вынесения судебного решения. К этим обстоятельствам относятся (ч. 3 комм. статьи):

Все указанные обстоятельства могут быть установлены не только приговором суда, но также определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела по следующим нереабилитирующим основаниям: за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии или акта помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность (ч. 5 ст. 413).

Первые две группы оснований отличаются тем, что злоупотребления участников процесса влекут за собой вредные последствия в виде постановления неправосудного судебного решения. Для наличия третьего основания не имеет значения, повлекло ли оно постановление неверного судебного решения или это решение по существу правильно - достаточно установления любых преступных злоупотреблений судьи, совершенных им в связи с рассмотрением данного уголовного дела. Независимо от своей правильности или неправильности по существу, такое решение считается незаконным и порочным.

Вновь открывшиеся обстоятельства позволяют пересмотреть его не только в пользу, но и против интересов обвиняемого. Ухудшение положения обвиняемого возможно здесь потому, что бремя неблагоприятных последствий недоказанности обвинительного тезиса снимается со стороны обвинения, ибо открывается, что она, в силу преступно сокрытых и потому практически не могущих быть известными ей (а, следовательно, и суду) обстоятельств, была поставлена в процессе в неравные и несправедливые условия. Бремя неблагоприятных последствий недоказанности истинного обвинения должно быть снято со стороны обвинения в целом даже в том случае, когда неправосудность постановленного судебного решения была результатом злоупотреблений самих дознавателя, следователя или прокурора (п. 2 ч. 3 комм. статьи), ибо они поддерживали обвинение от имени государства, и именно оно, как изначальный субъект обвинения, было ущемлено в своих правах их преступными действиями.

2. В связи с тем, что вновь открывшиеся обстоятельства не должны быть известны суду, вынесшему пересматриваемое решение, возникает вопрос, каким образом судья, который, например, единолично рассматривал уголовное дело и сам совершил при этом преступление против правосудия (пункт 3 части 3), мог не знать о собственных преступных действиях? Но если он знал о них, то по буквальному содержанию пункта 1 части 2 данной статьи вновь открывшегося обстоятельства не существует? Очевидно, вновь открывшимися должны считаться не только обстоятельства, не известные суду на момент вынесения пересматриваемого решения или вступления его в силу, но также, хотя и известные суду, но скрывавшиеся им по указанным выше мотивам.

Хотя суд, допустивший преступные злоупотребления по делу, не мог о них не знать, это, тем не менее, создает вновь открывшееся обстоятельство, ибо можно считать (презюмировать), что оно не было известно правосудию.

3. Новые обстоятельства - это обстоятельства, неизвестные суду на момент вынесения судебного решения, свидетельствующие о незаконности или необоснованности (ошибочности) приговора или иного судебного решения по существу и требующие улучшения положения обвиняемого.

В отличие от вновь открывшихся, новые обстоятельства не свидетельствуют о порочности состоявшегося судебного решения, в том смысле, что они не связаны с чьими-либо преступными злоупотреблениями. Вместе с тем, новые обстоятельства не являются "открывшимися", то есть не были до этого полностью скрыты. Они являются новыми для суда лишь потому, что тот не сумел их вовремя обнаружить, хотя практическая возможность для этого - при условии бoльшей активности сторон либо бoльшей проницательности и квалификации суда - имелась. Поэтому их можно также назвать "вновь обнаруженными" обстоятельствами.

Новые обстоятельства можно разделить на две категории:

1) Юридические, то есть такие, которые связаны с ошибками суда при применении норм права (п. 1, 2 ч. 4 комм. статьи). В отличие от судебных ошибок, являющихся кассационными и надзорными основаниями для пересмотра решений, эти ошибки выражаются в неправильном применении не только, и не столько норм УК или УПК, сколько норм конституционного и международного права, в которых судьи судов общей юрисдикции иногда могут быть и не столь сведущи. К новым юридическим обстоятельствам относятся:

Признание Конституционным Судом Российской Федерации закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации;

Установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, которое связано:

а) с применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

б) с иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2) Фактические, или иные новые обстоятельства, которые свидетельствуют о существенной неполноте исследования обстоятельств уголовного дела сторонами и судом. Следует иметь в виду, что данное основание требует собирания новых доказательств по делу, ибо по сравнению с надзорными они были глубже скрыты от внимания суда. Если же основания для пересмотра судебного решения вытекают из уже имеющихся материалов дела, допускается, как правило, надзорный порядок их рассмотрения.

УПК РФ не дает определения иных (фактических) новых обстоятельств. По общему смыслу законодательства их можно рассматривать как обстоятельства неизвестные суду при постановлении судебного решения ввиду неполноты доказывания обстоятельств уголовного дела, которые сами по себе или вместе с обстоятельствами, ранее установленными, доказывают невиновность осужденного или совершение им менее тяжкого преступления, нежели то, за которое он осужден, либо наличие обстоятельств, освобождающих осужденного от уголовной ответственности или наказания. Могут считаться новыми такие, например, обстоятельства, как: осуждение различными приговорами нескольких лиц за одно и то же преступление, притом такое, совершение которого одним из осужденных исключает возможность совершения его другим; обнаружение в живых лица, за убийство которого осужден обвиняемый; самооговор осужденного; оговор его другими подсудимыми и т.п.

Важно подчеркнуть, что все новые обстоятельства (как юридические, так и фактические) для того, чтобы служить основаниями для пересмотра судебного решения, должны указывать лишь на необходимость улучшения положения обвиняемого и не могут быть обращены ему во вред (устраняют "преступность и наказуемость деяния" - п. 2 ч. 2 комм. статьи). Это объясняется тем, что новые обстоятельства, в отличие от вновь открывшихся, в принципе могли быть практически обнаружены и учтены судом, если бы заинтересованная сторона проявила бoльшую активность, и, следовательно, она должна нести бремя доказывания за неустановление этих обстоятельств. Но в уголовном судопроизводстве бремя доказывания несет лишь сторона обвинения, поэтому новые обстоятельства, которые были бы способны ухудшить положение осужденного или оправданного (повлечь отмену оправдательного приговора, применение закона о более тяжком преступлении или усиление наказания) не могут быть приняты во внимание. Напротив, сторона защиты не несет бремени доказывания, поэтому установление новых существенных обстоятельств в ее пользу всегда дает основание для возобновления производства.

4, В УПК РФ недопустимость ухудшения положения обвиняемого выражается в требовании, чтобы новые обстоятельства устраняли "преступность и наказуемость деяния" (п. 2 ч. 2 комм. статьи). Данная терминология, на наш взгляд, не вполне адекватна истинному значению, который законодатель вкладывает в это понятие. По буквальному смыслу рассматриваемого выражения обстоятельством, устраняющим преступность и наказуемость деяния, должна была бы являться декриминализация деяния, то есть издание смягчающего уголовного закона, имеющего обратную силу (10 УК РФ), что влечет освобождение лица от наказания. Однако этот вопрос может решаться лишь в стадии исполнения приговора (п. 13 ст. 397 УПК). На наш взгляд, под устранением новыми обстоятельствами преступности и наказуемости деяния следует понимать подтверждение ими: либо отсутствия события преступления, либо непричастности лица к совершению преступления, либо отсутствия в его деянии состава преступления, либо наличия ряда обстоятельств, освобождающих осужденного от уголовной ответственности или наказания (гл. 11; ст. 84 УК РФ).

5. Постановлением от 2 февраля 1996 г. № 4-П по делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К.М. Кульнева, В.С. Лалуева, Ю.В.Лукашова и И.П.Серебренникова Конституционный Суд РФ признал не соответствующим Конституции такой признак вновь открывшихся обстоятельств, как неизвестность их суду при постановлении приговора или определения (п. 4 ч. 2 ст. 384 УПК). Суть вопроса состояла в том, что если надзорная инстанция пропустила судебную ошибку, о которой объективно можно было узнать из материалов дела, то это обстоятельство уже нельзя относить к разряду "неизвестных" суду и, следовательно, считать вновь открывшимся или новым. Поэтому если подобный факт выяснялся после рассмотрения дела в порядке надзора последней судебной инстанцией страны - Президиумом Верховного Суда РФ, то по вновь открывшимся обстоятельствам такое дело к производству Президиумом принято быть уже не могло. В итоге допущенная ошибка оставалась неисправленной, а право граждан на судебную защиту нереализованным.

Таким образом, Конституционный суд связывает свое решение главным образом с отсутствием возможности повторно использовать надзорную процедуру пересмотра судебного решения для устранения ошибки, пропущенной именно Президиумом Верховного Суда РФ: "Анализ действующего законодательства показывает, что в противовес жесткому регулированию, препятствующему высшей судебной инстанции повторно рассматривать дело в надзорном порядке, процедура, предусмотренная статьями 384 - 390 УПК РСФСР (сейчас ст. 413 - 419 УПК РФ - А.С.), могла бы обеспечить гражданам необходимую защиту их прав, ущемленных в результате судебной ошибки. Однако этому препятствует вытекающее из пункта 4 части второй статьи 384 УПК РСФСР (ныне ст. ч. 2 ст. 413 УПК РФ - А.С.) ограничение круга оснований возобновления дел, что не отвечает конституционно провозглашенным требованиям государственной защиты прав и свобод".

Это, на наш взгляд, означает, что такой признак вновь открывшихся (и новых) обстоятельств, как неизвестность их суду при постановлении решения не должен приниматься во внимание только при пересмотре по новым или вновь открывшимся обстоятельствам постановлений Президиума Верховного Суда РФ самой же этой инстанцией. Иное может привести к нежелательному размыванию границы между надзорным порядком пересмотра судебных решений и пересмотром по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.

6. В определении Конституционного Суда РФ по жалобе гражданина Хворостовского И.С. на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 413 и статьей 417 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 10 июля 2003 г. сказано: "Как следует из… положений статьи 413 УПК Российской Федерации, основанием для возобновления производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств не может служить неправосудность вынесенных по делу решений, если она явилась результатом судебной ошибки, в том числе подтвержденной выявленными уже после вступления приговора в законную силу дополнительными доказательствами (курсив мой - А.С.), подтверждающими невиновность или меньшую виновность осужденного". С данным толкованием ст. 413 УПК нельзя согласиться по следующим основаниям. Как было отмечено нами выше (см. пункт 3 комм. к настоящей статье), т. н. иные новые обстоятельства (фактические) - это не что иное, как обстоятельства уголовного дела, неизвестные суду при постановлении судебного решения ввиду неполноты доказывания, т.е. их неизвестность суду есть результат судебной ошибки. Новые обстоятельства - не вновь открывшиеся, т.е. они не были до этого полностью скрыты и являются новыми для суда лишь потому, что тот не сумел их вовремя обнаружить (например, самооговор осужденного; оговор его другими подсудимыми и т.п.). Однако, в отличие от надзорных оснований, эти неизвестные суду обстоятельства должны быть выявлены именно путем собирания новых доказательств, т.к. по сравнению с надзорными они были все же более глубоко скрыты от внимания суда (не вытекали непосредственно из имевшихся в распоряжении суда материалов дела).

Однако и в отношении юридических новых и даже большинства вновь открывшихся обстоятельств нельзя, на наш взгляд, говорить о том, что они не могут быть результатом судебной ошибки. Так, например, если суд применил норму федерального закона, не соответствующую положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК), то тем самым он нарушил и ч. 3 ст. 1 УПК РФ, которая гласит: "Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Кодексом, то применяются правила международного договора", т.е. допустил грубейшую судебную ошибку! Чем, как ни судебной ошибкой является постановление незаконного приговора, основанного на заведомо ложных показаниях свидетеля и потерпевшего (п. 1 ч. 3 ст. 413)? Ведь, если, как полагает Конституционный Суд, не было судебной ошибки и суд, вынесший приговор, не виноват, то почему тогда приговор именуется незаконным? Всякий незаконный приговор ошибочен.

Разграничение надзорных оснований, с одной стороны, и вновь открывшихся и новых обстоятельств, с другой, должно быть проведено не по критерию наличия или отсутствия вины суда в неправосудном решении (в судебной ошибке), а в зависимости от "глубины залегания" обстоятельств, не принятых судом во внимание или оставшихся ему неизвестными. Надзорные основания вытекают из наличных материалов дела и потому как бы лежат "на поверхности", а новые и вновь открывшиеся обстоятельства требуют несколько больших усилий для их выявления - дополнительных следственных действий или решений других судебных инстанций. Однако эти усилия, в принципе, могли быть предприняты и самим судом, чье решение пересматривается, прояви он большее мастерство и высокий профессионализм.

Уголовно-процессуальный кодекс, N 174-ФЗ | ст. 413 УПК РФ

Статья 413 УПК РФ. Основания возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (действующая редакция)

2) новые обстоятельства - указанные в части четвертой настоящей статьи обстоятельства, не известные суду на момент вынесения судебного решения, исключающие преступность и наказуемость деяния или подтверждающие наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления.

3. Вновь открывшимися обстоятельствами являются:

4. Новыми обстоятельствами являются:

б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

2.1) наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления;

3) иные новые обстоятельства.

5. Обстоятельства, указанные в части третьей настоящей статьи, могут быть установлены помимо приговора определением или постановлением суда, постановлением следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии или акта помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

BB-код
Текст

URL документа [скопировать ]

Комментарий к ст. 413 УПК РФ

1. Вновь открывшиеся обстоятельства - это обстоятельства, свидетельствующие о порочности оснований судебного решения, которая связана с преступными злоупотреблениями участников судопроизводства, неизвестными правосудию на момент вынесения судебного решения. К этим обстоятельствам относятся (ч. 3 ком. статьи):

Названные злоупотребления участников процесса должны существовать уже на момент вынесения судебного решения, но становятся основаниями для возобновления производства по уголовному делу только после признания их таковыми приговором суда или постановлением о прекращении дела по нереабилитирующим основаниям. Первые две группы оснований отличаются тем, что злоупотребления участников процесса влекут за собой вредные последствия в виде постановления неправосудного судебного решения. Для наличия третьего основания не имеет значения, повлекло ли оно постановление неверного судебного решения, или это решение по существу правильно, - достаточно установления любых преступных злоупотреблений судьи, совершенных им в связи с рассмотрением данного уголовного дела. Независимо от своей правильности или неправильности по существу, такое решение считается незаконным и порочным.

Вновь открывшиеся обстоятельства позволяют пересмотреть его не только в пользу, но и против интересов обвиняемого. Ухудшение положения обвиняемого возможно здесь потому, что бремя неблагоприятных последствий недоказанности обвинительного тезиса снимается со стороны обвинения, ибо открывается, что она в силу преступно сокрытых и потому практически не могущих быть известными ей (а следовательно, и суду) обстоятельств была поставлена в процессе в неравные и несправедливые условия. Бремя неблагоприятных последствий недоказанности истинного обвинения должно быть снято со стороны обвинения в целом даже в том случае, когда неправосудность постановленного судебного решения была результатом злоупотреблений самих дознавателя, следователя или прокурора (п. 2 ч. 3 ком. статьи), ибо они поддерживали обвинение от имени государства и именно оно, как изначальный субъект обвинения, было ущемлено в своих правах их преступными действиями.

2. В связи с тем что вновь открывшиеся обстоятельства не должны быть известны суду, вынесшему пересматриваемое решение, возникает вопрос: каким образом судья, который, например, единолично рассматривал уголовное дело и сам совершил при этом преступление против правосудия (пункт 3 части 3), мог не знать о собственных преступных действиях? Но если он знал о них, то по буквальному содержанию пункта 1 части 2 данной статьи вновь открывшегося обстоятельства не существует? Очевидно, вновь открывшимися должны считаться не только обстоятельства, неизвестные суду на момент вынесения пересматриваемого решения или вступления его в силу, но также хотя и известные суду, но скрывавшиеся им по указанным выше мотивам. Хотя суд, допустивший преступные злоупотребления по делу, не мог о них не знать, это тем не менее создает вновь открывшееся обстоятельство, ибо можно считать (презюмировать), что оно не было известно правосудию.

3. Новые обстоятельства, согласно буквальному содержанию п. 2 ч. 2 ком. статьи, - это обстоятельства, неизвестные суду на момент вынесения судебного решения, свидетельствующие о незаконности или необоснованности (ошибочности) приговора или иного судебного решения по существу и "устраняющие преступность и наказуемость деяния", т.е. требующие улучшения положения обвиняемого. Следует, однако, иметь в виду, что Постановлением КС РФ были признаны не соответствующими Конституции РФ положения п. 2 ч. 2 и ч. 3 ст. 413 и ст. 418 - в той их части, в какой они позволяют отказывать в возобновлении производства по уголовному делу и пересмотре принятых по нему решений при возникновении новых фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления.

4. В отличие от вновь открывшихся, новые обстоятельства не свидетельствуют о порочности состоявшегося судебного решения в том смысле, что они не связаны с чьими-либо преступными злоупотреблениями.

Новые обстоятельства можно разделить на две категории:

Судебная практика по статье 413 УПК РФ:

Решение Верховного суда: Определение N 86-УД16-4, Судебная коллегия по уголовным делам, кассация
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы содержащиеся в заключении прокурора, Судебная коллегия находит постановленный в отношении Егоренкова приговор подлежащим изменению по следующим основаниям. Согласно ч. 1 ст. 413 УПК РФ, вступившие в законную силу приговор определение, постановление суда могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено ввиду новых обстоятельств...
Решение Верховного суда: Определение N АПЛ15-140, Апелляционная коллегия, апелляция
Считает, что порядок рассмотрения обращений, установленный пунктом 23 Приказа, противоречит статьям 413 , 415, 416 УПК РФ, а приведенный судом первой инстанции в решении пункт 32 Приказа относится к обстоятельствам, указанным в пункте 3 части 4 статьи 413 УПК РФ, т.е. к иным обстоятельствам, и к вновь открывшимся обстоятельствам по уголовному делу отношения не имеет. Заявитель о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещен в установленном законом порядке...
Решение Верховного суда: Определение N 86-УД15-1, Судебная коллегия по уголовным делам, кассация
Судебная коллегия находит данное заключение о возобновлении производства по уголовному делу в отношении осужденного Мельникова ввиду новых обстоятельств подлежащим удовлетворению, а судебные решения в отношении него изменению. Согласно ч. 1 ст. 413 УПК РФ, вступившие в законную силу приговор определение, постановление суда могут быть отменены и производство по делу возобновлено ввиду новых обстоятельств...

+Еще...

Основания возобновления производства по уголовному делу

Закон делит основания возобновления производства по уголовному делу на вновь открывшиеся и новые обстоятельства, среди последних выделяются иные новые обстоятельства (ч. 2, п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК).

Вновь открывшиеся обстоятельства

Вновь открывшиеся обстоятельства - это обстоятельства, которые существовали на момент вступления приговора или иного решения суда в законную силу, по не были известны суду.

Перечень таких обстоятельств дан в ч. 3 ст. 413 УПК. Каждое из них должно быть установлено вступившим в законную силу приговором суда. Ко вновь открывшимся обстоятельствам относятся: заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления; преступные действия дознавателя, следователя или прокурора, повлекшие за собой те же последствия; преступные действия судьи, совершенные им при рассмотрении данного уголовного дела.

Кроме приговора, перечисленные обстоятельства могут быть установлены определением или постановлением суда, постановлением следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии или акта помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

Новые обстоятельства

Новые обстоятельства - это обстоятельства, возникшие после рассмотрения уголовного дела судом и не позволяющие оценивать вынесенное по уголовному делу решение как законное, обоснованное и справедливое.

Виды новых обстоятельств определены ч. 4 ст. 413 УПК. К ним относятся: признание Конституционным Судом РФ закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции РФ; установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. при рассмотрении судом РФ уголовного дела, связанное с применением федерального закона, не соответствующего положениям указанной Конвенции, или иными нарушениями положений данной Конвенции; наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления; иные новые обстоятельства.

Закон не устанавливает перечень иных новых обстоятельств. Вместе с тем анализ п. 2 ч. 2 и ч. 4 ст. 413 УПК позволяет заключить, что ими могут являться обстоятельства, не известные суду на момент вынесения судебного решения, исключающие преступность и наказуемость деяния. Однако не исключены ситуации, когда иными новыми обстоятельствами могут стать какие-либо обстоятельства, которые приведут к изменению положения оправданного или осужденного в худшую для него сторону.

Порядок производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств

Закон устанавливает различные, самостоятельные процедуры возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Производство по уголовному делу ввиду новых обстоятельств, указанных в п. 21 ч. 4 ст. 413 УПК, иных новых или вновь открывшихся обстоятельств

Производство по уголовному делу ввиду новых (иных новых) или вновь открывшихся обстоятельств проходит следующие этапы:

возбуждение прокурором производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств;
проведение расследования новых (иных новых) обстоятельств или проверки вновь открывшихся обстоятельств и принятие по их результатам решения;
разрешение судом вопроса о возобновлении производства по делу;
производство по делу после отмены приговора.

Поводы к возбуждению производства ввиду новых (иных новых) или вновь открывшихся обстоятельств изложены в ч. 2 ст. 415 УПК. Ими являются: сообщения граждан, должностных лиц, а также данные, полученные в ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения других уголовных дел.

Основанием к возбуждению производства являются достаточные данные, указывающие па наличие новых обстоятельств, обозначенных в п. 2" ч. 4 ст. 413 УПК, иных новых или вновь открывшихся обстоятельств, которые повлекли или могли повлечь за собой вынесение незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, определения, постановления.

При наличии повода и основания прокурор выносит постановление о возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Если возбуждено производство ввиду новых обстоятельств, то прокурор направляет соответствующие материалы руководителю следственного органа для производства расследования этих обстоятельств и решения вопроса об уголовном преследовании но фактам выявленных нарушений уголовного законодательства. В ходе данного расследования могут осуществляться следственные и процессуальные действия (ч. 4 ст. 415 УПК). При возбуждении производства ввиду вновь открывшихся обстоятельств прокурор проводит соответствующую проверку этих обстоятельств, истребует копию приговора (определения, постановления) и справку суда о вступлении его в законную силу (ч. 3 ст. 415 УII К). Проверка также может производиться для установления наличия или отсутствия причинной связи между новым (иным новым) или вновь открывшимся обстоятельством и принятым ранее судебным решением.

По итогам проверки или расследования прокурор, установив основания возобновления производства по делу, направляет уголовное дело со своим заключением, а также с копией приговора (определения, постановления) и материалами проверки или расследования в суд. Если основания возобновления производства по делу отсутствуют, прокурор выносит постановление о прекращении возбужденного им производства, которое доводится до сведения заинтересованных лиц. При этом им разъясняется право обжаловать данное постановление в соответствующий суд, правомочный решать вопрос о возобновлении производства по уголовному делу (ст. 416 УПК).

Правом возобновлять производство по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств наделены суды, перечисленные в ст. 417 УПК. Порядок рассмотрения судом заключения прокурора и разрешения вопроса о возобновлении производства по делу аналогичен процедуре рассмотрения дела судом надзорной инстанции, установленной ст. 407 УПК. По результатам рассмотрения заключения прокурора суд принимает одно из решений, предусмотренных ст. 418 УПК: об отмене приговора, определения или постановления суда и передаче уголовного дела для производства нового судебного разбирательства; об отмене приговора, определения или постановления суда и всех последующих судебных решений и о возвращении уголовного дела прокурору в случае выявления обстоятельств, указанных в ч. 1 и п. 1 ч. I2 ст. 237 УПК; об отмене приговора, определения млн постановления суда и о прекращении уголовного дела; об отклонении заключения прокурора. При этом внести изменения в приговор, определение или постановление суд не вправе, так как новые или вновь открывшиеся обстоятельства не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Судебное разбирательство после возобновления дела в связи с отменой приговора и иных судебных решений ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, а также обжалование вновь вынесенного приговора и новых судебных решений производится в общем порядке (ст. 419 УПК).

Производство по уголовному делу ввиду новых обстоятельств, указанных в п. 1 и 2 ч. 4 ст. 413 УПК

Закон установил особый порядок производства по новым обстоятельствам в случаях, когда основаниями для него являются постановление Конституционного Суда РФ или решение Европейского суда по правам человека. При наличии таких обстоятельств Председатель Верховного Суда РФ вносит представление в Президиум Верховного Суда РФ, который рассматривает данное представление не позднее одного месяца со дня его поступления и отменяет или изменяет приговор, определение, постановление суда по уголовному делу в соответствии с решением Конституционного Суда РФ или Европейского суда по правам человека. Копии принятого Президиумом Верховного Суда РФ постановления в течение трех суток направляются в Конституционный Суд РФ, лицу, в отношении которого принято решение, прокурору и Уполномоченному РФ при Европейском суде по правам человека.

В соответствии со ст. 2, 17, 18, 45 и 46 Конституции РФ, а также ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.)*(56), ст. 3 Протокола N 7 к Конвенции и п. 6 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах (принят 16 декабря 1966 г.)*(57) судебное решение подлежит пересмотру, если какое-либо новое или вновь обнаруженное обстоятельство неоспоримо доказывает наличие судебной ошибки.

Часть 1 ст. 413 УПК РФ устанавливает две формы возобновления производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств или вновь открывшихся обстоятельств. Решение вопроса о форме возобновления производства по уголовному делу находится в прямой зависимости от того, открыты ли новые обстоятельства, ранее неизвестные суду, либо установлено наличие вновь открывшихся обстоятельств. Указанные обстоятельства, бывшие ранее неизвестными органу расследования, прокурору и суду в течение всего хода судопроизводства по уголовному делу, не были отражены в материалах дела, так что нельзя было даже сделать вывода об их существовании. При этом они должны быть значимыми настолько, чтобы поставить под сомнение законность и обоснованность судебного решения.

Основаниями возобновления производства по уголовному делу являются:

1) вновь открывшиеся обстоятельства, т.е. обстоятельства, которые существовали на момент вступления приговора или иного судебного решения в законную силу, но не были известны суду;

2) новые обстоятельства - не известные суду на момент вынесения судебного решения, устраняющие преступность и наказуемость деяния.

Вновь открывшимися обстоятельствами являются: 1) установленные вступившим в законную силу приговором суда заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления;

2) установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия дознавателя, следователя или прокурора, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, а также вынесение незаконного или необоснованного определения либо постановления;

3) установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия судьи, совершенные им при рассмотрении уголовного дела.

Новыми обстоятельствами являются:

1) признание Конституционным Судом РФ закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции РФ;

2) установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, связанное:

б) иными нарушениями положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

3) иные новые обстоятельства.

В том случае, если основания для пересмотра судебного решения вытекают из материалов уголовного дела и не требуют предварительной их проверки путем производства следственных действий, дело подлежит пересмотру не по вновь открывшимся обстоятельствам, а в порядке надзора.

Поводом для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам может быть только заключение прокурора. Должностные лица судов не имеют права проводить расследование, а потому и не могут вносить заключения о пересмотре дела по этим основаниям.

При новом рассмотрении судом первой инстанции дела, производство по которому возобновлено по вновь открывшимся обстоятельствам, может быть назначена любая мера наказания.

Заведомая ложность или подложность доказательств является результатом их искусственного создания или намеренного искажения.

Она может быть следствием, например, лжесвидетельства, заведомо ложных выводов эксперта, подлога документов, подмены, сокрытия или умышленной порчи вещественного доказательства, заведомо неправильного перевода и т.п.

Под преступными злоупотреблениями судей и лиц, проводивших расследование, понимаются их умышленные действия, содержащие состав преступления и повлекшие за собой извращение сути дела, привлечение к уголовной ответственности или осуждение заведомо невиновного, а также освобождение преступника от ответственности (например, фальсификация доказательств, понуждение к заведомо ложным показаниям, заведомо незаконное прекращение дела, вынесение заведомо неправосудного приговора). Преступные злоупотребления судей влекут за собой отмену судебного решения независимо от того, привели ли они к постановлению необоснованного приговора, определения суда, так как такие злоупотребления всегда свидетельствуют о личной заинтересованности судьи в исходе дела, а в силу ст. 61 УПК РФ это обстоятельство исключает участие судьи в рассмотрении дела.

Факты неправильной оценки доказательств, неправильного применения закона, назначения несправедливого наказания, если они не были результатом преступного злоупотребления лиц, производивших расследование, или судей, не могут быть признаны вновь открывшимися обстоятельствами.

Днем открытия новых обстоятельств следует считать:

В случае, если новые обстоятельства установлены приговором, - день вступления этого приговора в законную силу;

В случае, когда новые обстоятельства должны быть установлены материалами расследования вновь открывшихся обстоятельств, - день составления заключения по вновь открывшимся обстоятельствам;

Во всех остальных случаях - день, когда органам следствия стало известно о новых обстоятельствах.

Еще по теме 25.9. Пересмотр уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам:

25.9. Пересмотр уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам
Что является основанием пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам?

Ст. 413 УПК РФ содержит основания для возобновления по уголовному делу по новым и вновь открывшимся обстоятельствам. Сразу отметим, что исторический свой вклад в реформировании и надзора, и новых/вновь открывшихся обстоятельств внес Президиум Курганского областного суда и гражданин Маркин.

Ч.4 ст.413 п.2 – новым обстоятельством является констатированное ЕСПЧ нарушение, связанное с применением ФЗ, несоответствующее положениям Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод . Надо сразу отметить, что ни в каком ином законе нет положения о том, что закон оценивается на предмет соответствия конвенции. То, что оценивается на соответствие КРФ, это понятно. А вот что такое констатация ЕСПЧ несоответствия нашего закона конвенции не совсем понятно. Применительно к конкретному осужденному и обвиняемому понятно, что будет – его приговор будет пересмотрен. Не понятно положение суда в этой связи, что он будет делать дальше в его деле и в иных делах, будет ли он дальше применять такой закон. Иными словами, является ли решение ЕСПЧ о признании несоответствующим нашего ФЗ положениям конвенции еще одной формой дисквалификации ФЗ наряду с КС? Или все-таки такой формы дисквалификации нет? А когда ЕСПЧ говорит, что качество закона не соответствует конвенции, что это: это дисквалификация такого закона или же нет?

Что это вообще такое несоответствие закона конвенции?

Проблематика пересмотра судебных актов в связи с выходом решений ЕСПЧ весьма неоднозначна. Далеко не все эти акты надо пересматривать. Наиболее радикальная позиция в том, что когда ЕСПЧ устанавливает нарушение конвенции и присуждает компенсацию, то этой компенсации достаточно. Но это радикальная позиция, поскольку ЕСПЧ требует доведения восстановления нарушенных прав до конца. Но далеко не всегда этого нужно делать. Например, по делу Кудешкиной против РФ. Она выиграла дело, но никто ее в должности судьи не восстановил.

Таким образом, перед нами стоит вопрос о том, является ли пересмотр судебного акта автоматическим в связи с выходом постановления ЕСПЧ или нет?

Конечно, если гражданка Гладышева дошла до ЕСПЧ по поводу виндикации и ЕСПЧ и он сказал, что механизм работы виндикации у нас не очень. Квартиру у нее отобрали. Конечно, после выхода решения ЕСПЧ ее решения должны быть пересмотрены, поскольку компенсация не восстановит нарушенных прав, так как у нее отобрали квартиру. Правда, тут возникает вопрос о том, а как же правовая определенность, как быть с ней.

А что в рамках уголовных дел? Например:

- Постановление Президиума ВС (так как в связи с выходом решения ЕСПЧ пересматривает исключительно Президиум ВС и исключительно по представлению председателя ВС)от 02.03.2011 №424-П10 по делу гражданина Лингвиненко. Его долго держали под стражей. ЕСПЧ согласился с тем, что его неразумно долго держали под стражей, не оценили все совокупность обстоятельств, не учли тяжесть преступления и т.п. Что делает ВС РФ. Он отменяет все постановления об избрании меры пресечения заключения под стражу. Лингвиненко от этого ни жарко, ни холодно. Повторно компенсацию не платили, так как заплатили по решению ЕСПЧ.

- Постановление Президиума ВС РФ от 21.07.2010 года №82-П10 по делу Алехина. ЕСПЧ сказал, что все сроки нарушены. ВС отменяет все постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу + отменили и кассационное определение, так как ЕСПЧ сказал, что долго его принимали.

- Постановление Президиума ВС РФ от 06.07.2011 №120-П11 . Осужден к 22 годам лишения свободы. До начала судебного разбирательства государственный телевизионный канал дважды транслировал выступления прокурора, в котором последний утвердительно говорил о том, что это Мохов совершил убийство, сопряженное с разбойным нападением. Это заявление не только описывало ситуацию, но и представляло собой установленный факт. Такое заявление носило установленный характер и привело к предвзятой оценке компетентного органа. ЕСПЧ усмотрел здесь нарушение, так как вина его виновность была установлена еще до приговора суда (здесь проблема втягивания суд через прессу и т.п.). Мохов выиграл в ЕСПЧ, так как до вступления приговора в силу никто не может называть его виновным, так как это все подрывает презумпцию невиновности.

Что делает Президиум ВС РФ? Раз ЕСПЧ сказал, что нарушено право на беспристрастный суд, то нужно отменять. Отменили. Но судя по всему приговор-то правильный, пишет Президиум. Далее ВС указывает, что вряд ли судьи кассационной инстанции знали про это выступление по местному телевидению, следовательно, воздействия на судей не имеется. Таким образом, нет оснований для отмены приговора.

Резолютивная часть этого решения выглядит так: представление председателя ВС РФ, Лебедева, удовлетворить, возобновить производство по уголовному делу в виду новых обстоятельств, приговор оставить без изменения.

Это одна часть проблемы, связанная с 413 ст. УПК РФ. Она наглядно иллюстрирует, что пересмотр не автоматический, не механический, пересмотр тогда, когда он является частью правовосстановительного механизма . Если пересмотр не может сработать на правовосстановительный механизм, то его и не должно быть.

Теперь рассмотрим п.2.1 ч.4 ст.413 УПК РФ (реакция на Постановление КС РФ), в котором указано, что наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления .

Эта история закончилась тем, что летом 2013 года КС РФ вернул возможность направления дела на доследование. С чего все начиналось? Ст.ст.405 и 413 УПК РФ были дважды признаны неконституционными КС РФ в той мере, в которой они не допускали пересматривать вступивший в законную силу приговор, если это ухудшало положение виновного лица. КС РФ задался вопросом, а может ли масштаб ответственности зависеть от факторов процессуального характера (от факторов, которых нет в УК РФ) . Это предложение описывает соотношение материального и процессуального. Может ли процессуальная форма блокировать реализацию материального содержания?

Вот что такое ценность формы. Даже когда входе рассмотрения уголовного дела становится ясно, что это не тяжкий вред, а убийство, например, то мы не можем сразу переквалифицировать. Мы делаем вид, что не знаем, а потом, после внесения приговора и вступления в законную силу подаем заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам. Так как по ходу процесса мы не можем, так как блокируется формой.

Но блокирует ст.237 УПК РФ – возвращение уголовного дела прокурору.

Мы то отменим по вновь открывшимся, но на какую стадию нам возвращать, получается на судебную, но нам надо пересоставить обвинительный акт, то есть вернуть дело прокурору, но ст. 237 блокирует, вот он запрет на доследование. Получается, что круг замкнулся.

Рассмотрим Постановление КС РФ от 11.05.2005 года №5 (раздаточный материал №4, стр.1). Речь идет о ст.405 УПК РФ в первой редакции, которая запрещала при пересмотре в порядке надзора поворот к худшему. Все понятно, всякая судебная ошибка должна исправляться. Во всяком случае та, которая искажает суть правосудия, разрушает баланс конституционно значимых ценностей, и если в конце концов оправдали того, кто совершил преступление, то не может существовать процессуальных препятствий для исправления ошибки. Иное бы противоречило природе и сути правосудия. И ссылаясь на европейскую конвенция, КС говорит, что если ошибка носит фундаментальный, существенных характер, то можно отменить и оправдательный приговор. Идея в общем понятна.

Обратим внимание на п.5, в котором КС указывает, что из КРФ вытекает необходимость законодательного установления точных и четких оснований, условий и порядка пересмотра вступивших в силу судебных решений , для того, чтобы правовая определенность была в порядке и чтобы законность была в порядке. Поэтому законодателю необходимо изменить ст.405 путем внесения в нее критериев пересмотра в сторону ухудшения положения обвиняемого, чтобы в эту сторону можно было пересматривать судебные акты.

Обратимся в связи с этим к ст.401.6 УПК РФ и ст.412.9 УПК РФ. В ч.2 ст. 412.9 указано, что поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора не допускается, за исключением случаев, предусмотренных статьей 401.6 . Таким образом, в надзоре сделана отсылка в кассацию (то есть основания для такого пересмотра и в кассации, и в надзоре одинаковые). А в ст. 401.6 читаем, чтопересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия . Иными словами, здесь в соответствии с приведенным выше Постановлением КС предусмотрены временные ограничители – 1 года. А вот относительно критериев, вопрос, так как в статье в качестве критериев такого пересмотрауказаны нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия . Возвращаясь к Постановлению КС №5-П встает вопрос, являются ли такие критерии точными и четкими. Выполнено ли предписание КС РФ? Критерии остаются оценочными, дискреционно-усмотрительными.

А обычная ошибка в квалификации деяния искажает саму суть правосудия ? То есть то, что называется неправильным применением материального закона, искажает суть правосудия? А речь о том, что такое суд и что такое законность. Перед нами ошибка в квалификации деяния, осудили мягче, чем должны, а потерпевший еще подает жалобу. Но государство же должно защищать достоинство потерпевшего от уголовного преступления + есть Международный пакт о защите жертв преступлений, соответствующие акты ООН. Потерпевший указывал на ошибку в ходе предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства, но его не слушал следователь, а суд сказал, судит только в рамках обвинительного акта, только в рамках обвинительной формулы. Что тогда делать? Ведь права потерпевшего нарушаются.

Обратимся теперь к Обзору судебной практики ВС РФ за первый квартал 2011 года (раздаточный материал №4, стр.5-6). Это аналогичная ситуация, которая рассматривалась КС РФ в 2007 году, и после рассмотрения которой было принятоПостановление КС РФ от 16.05.2007 года №6-П (раздаточный материал №4, стр. 1-3). Самое главное здесь это фраза, что«решение по уголовному делу определяется не деянием и личностью обвиняемого, а фактором по существу, не связанным с основаниями уголовной ответственности, что не согласуется с принципом равенства перед законом и судом» ! Это квинтэссенция в самой этой постановке вопроса осоотношении процессуальной формы и материального закона .Может ли процессуальная форма блокировать полностью или частично реализацию материального закона? Это здесь получило свое окончательное воплощение.

На первый взгляд, форма служебная, форма подчиненная, она обслуживает материальное содержание. И в этом смысле форма должна обеспечивать, чтобы все виновные были привлечены к ответственности за то, что совершили.

Вместе с тем, для нас ясно и другое, что все эти принципы суд скорый правый, независимый, беспристрастный и т.п. воплощены в форме, поэтому запрет пересматривать в сторону ухудшения, это конечно принцип, которого нет в материальном законе. И то, из чего исходят 237 в сочетании 252 – это фундамент процесса, это к материальному закону отношения не имеет. Но в этих статьях в этом смысле воплощено в концентрированном виде весь гуманистический пафос уголовного процесса, все это достоинство личности, презумпция невиновности, состязательность, суд не является органом борьбы с преступностью и т.п. Правда на другой стороне чаше равенство перед законом и судом. Поэтому все эти гуманистические идеи в процессуальной форме. Получается принцип равенства всех перед законом и судом говорит о том, что судить надо за то, что совершил, а все эти гуманистические идеи, включая принцип справедливости. Говорят, ну и ладно, подумаешь осудили мягче, это право государства.

Этих идей нет в материальном законе, в материальном законе – каждый должен отвечать за то, что совершил, а справедливость, гуманистические идеи. Все это закладывается в процессуальной форме. Отсюда и конфликт процессуальной формы и материальным содержанием, которое она обслуживает.

Второе замечание в данном постановлении это то, что указано в п.5, а именно, «не открывает возможность для принятия такого решения и правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой часть первая статьи 237 УПК Российской Федерации не исключает правомочие суда по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвратить дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не обусловлено необходимостью восполнения неполноты проведенного дознания или предварительного следствия, поскольку данная правовая позиция, изложенная в Постановлении от 8 декабря 2003 года N 18-П, непосредственно не распространяется на случаи, связанные с необходимостью исследования новых или вновь открывшихся обстоятельств, которые ранее не были и не могли быть известны органам предварительного расследования ». Это так называемая эволюция правовой позиции.

В Постановлении от 08.12.2003 года №18-П речь шла о ч.4 ст.237, в которой говорилось, что когда суд возвращает дело прокурору, не допускается совершение следственных или иных процессуальных действий. Вот этот запрет и было отражение идеи запрета возвращения дела на доследования (восполнение неполноты следственных действий). Но норма все-таки позволяла возвращать дело в связи с нарушением требований УПК, которые не могут быть восполнены при судебном разбирательстве, то, конечно, процессуальные действия так или иначе нужно было совершать, а ч.4 ст.237 говорила, что никакие действия совершать нельзя. То есть образовался замкнутый круг, а следовательно, КС признал ее в этой части неконституционной, как запрещающей совершать процессуальные действия, но при этом КС подчеркивал, что все процессуальные действия можно совершать, за исключение восполнения неполноты следственных действий (об этом сказано и в данном постановлении).

И вот эта правовая позиция, заложенная в Постановлении №18-П, не открывает возможности для принятия нужного решения, так как если мы пересмотрели по новым обстоятельствам, то мы отменили приговор, вернули на стадию судебного разбирательства, а суд связан формой обвинения по 252. Следовательно, чтобы судить, необходимо пересоставить форму обвинения, а для этого надо было вернуть следователю. А ст.237 не позволяла. И вот здесь КС констатирует, что его предыдущая правовая позиция не решала проблемы.

И вот в п.6 данного Постановления КС указывает, что если же это невозможно в силу недопустимости выхода суда за рамки обвинения, сформулированного в обвинительном заключении (обвинительном акте), то должны быть задействованы процессуальные механизмы, которые позволяли бы осуществлять расследование новых обстоятельств и их учет в соответствующем документе, направляемом в суд органами уголовного преследования . Необходимо обратить внимание на фразу «недопустимости выхода суда за рамки обвинения », здесь это не подвергается сомнению. КС соглашается с тем, что ст.252 УПК не трогаем, суд не может выходить за рамки обвинения. Но если нельзя за них выйти, то должны быть задействованы другие процессуальные механизмы, которые так или иначе позволят это учесть и осудить за то, что совершил.

Вернемся в ст.413 УПК РФ, которая дополнена п.2.1 в ч.4, согласно которому новым обстоятельством является наступление в период рассмотрения уголовного дела судом или после вынесения судебного решения новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления.

И обратим внимание на 237 ст., которая также подверглась изменению и была дополнена ч.1.2, которая говорит о случаях, когда судья по ходатайству стороны возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом. И названы два случая – 1) после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, или 2) ранее вынесенные по уголовному делу приговор, определение или постановление суда отменены в порядке, предусмотренном главой 49 УПК (возобновление производства по уголовному делу в виду новых или вновь открывшихся обстоятельств), а послужившие основанием для их отмены новые или вновь открывшиеся обстоятельства являются в свою очередь основанием для предъявления обвиняемому обвинения в совершении более тяжкого преступления.

И в 5-П, и в 6-П везде красной линией идет речь о правах потерпевшего . Поскольку если государство и может отказаться преследовать, если получилось, что осудили по более мягкой статье. С позиции публичной власти еще как-то можно объяснить – публичная власть гуманная, справедливая и т.п. Но не прощает потерпевший. Где защита достоинства личности потерпевшего? Достоинство личности обвиняемого защищаем, а потерпевшего?

Но, а что делать суду, когда он видит, что надо переквалифицировать? Как ему вынести законный приговор, оставаясь при этом в пределах формулы обвинения?

Эта проблема дошла до пика в 2013 году, и в 02.07.2013 года КС принимает Постановление №16-П (раздаточный материал №4, стр.3-5), посвященного проверке конституционности только ст.237 УПК РФ. Осталась разобраться, что делать, если в рамках судебного разбирательства становится понятно, что необходима переквалификация на более тяжкое деяние. Так, вп.3 (абз.2) КС указывает, чтобезусловное следование инициативе стороны обвинения или защиты означает недопустимое ограничение самостоятельности суда . Вместе с темне может рассматриваться как принятие на себя судом не свойственной ему функции обвинения вынесение решения, направленного на исправление допущенных органами . Что это? Это фраза, достойная советского учебника по уголовному процессу. Сейчас от ст.237 УПК ничего не останется. А дальше мы выясним, что суд все-таки является органом борьбы с преступностью. Ведь главный вопрос – это вопрос является ли суд органом борьбы с преступность или он является только независимым арбитром, рассуживает точки зрения представленные ему? А мы уже отмечал, что сама по себе состязательность более чем процессуальный элемент беспристрастности (это процессуальное оформление беспристрастности). И беспристрастность в том, что судья рассуживает равнозначные, равновеликие точки зрения стороны обвинения и стороны защиты. Но вот исправление ошибки, допущенной одной из сторон процесса, не может рассматриваться как выполнение функций обвинения, поскольку, как пишет КС РФ,иное вынуждало бы его принять решение заведомо противоречащее закону ,что в принципе недопустимо . Вопрос в том,противоречие какому закону? Такое решениепротиворечит материальному закону, но в тоже время не противоречит процессуальному . Так вот на одной чаше – правильное применение нормы материального права, а на другой чаше весов - совокупность всех принципов, идей, идеальных представлений, которые воплощены в процессуальной форме. И начинает побеждать принцип законности – либо соответствует закону, либо нет, третьего не дано. Но в том-то и дело, что соответствие одному закону может означать несоответствие другому, и наоборот. Вот эта подчиненность материального содержания принципам, заложенным в процессуальной форме, она и рождает этот конфликт. У нас вообще принцип свободной оценке доказательств. Судебный акт – это акт применения материального закона, следовательно, в зависимости от того, что установили, такую норму материального закона и должен применить суд. Но форма не пускает этого сделать, в ней свои принципы. Но это недопустимо.

Относительно п.3.1 данного постановления, то в нем КС прослеживает историю своих подходов к решению поставленного вопроса. Что мы видим.Направление дело прокурору не может свидетельствовать о прямой или косвенной заинтересованности судьи в исходе дела . Но так вопрос никогда никто не ставил. Все начинается с 1999 года.Возвращать для восполнения неполноты предварительного следствия недопустимо, а возвращать можно, только если нет потребности в восполнении материалов предварительного следствия . И все предшествующие правовые позиции исходили из того, что совершать можно любые процессуальные действия после возвращения дела, но только нельзя восполнять неполноту следствия.

Обратите внимание на то, что КС говорит о том, что инициирование судом процедуры устранения препятствий для правильного рассмотрения уголовного дела не противоречит принципам правосудия и не свидетельствует о том, что суд тем самым осуществляет уголовное преследование обвиняемого или участвует в нем, т.е. берет на себя функцию обвинения ! Все справедливо применительно к старым позициям, так как они не связывались с восполнением неполноты предварительного расследования. Возврат дела прокурору не находился в конфликте с недопустимостью осуществления судом функции обвинения. Речь шла о возврате дела прокурору, в том числе для защиты прав обвиняемого, так как были нарушены несоблюдением требований УПК.

А что происходит при неправильной квалификации ? Этому посвященп.3.2 указанного Постановления КС. Если суд видит, что органы следствия неправильно применили норму Общей или Особенной части УК РФ (то есть норму материального закона), а суд не может устранить, так как связан обвинительной формулой, а стороны не ходатайствуют, то неустранение бы данного обстоятельства приводило бы к вынесению незаконного и необоснованного приговора. Это то, что называется правильное применение норм материального права. Кроме того, неправильное применение норм материального права является (ст.389.15 УПК) основанием отмены или изменения приговора в апелляционном порядке.

П.4 Постановления. КС указывает, что оказывается квалификация деяния, данная органом предварительного следствия, может рассматриваться лишь в качествепредварительной . Если это предварительная квалификация, как она вообще может задавать параметры дальнейшего разбирательства. По сути, здесь написано, что как можно поставить суд в зависимость от формулы обвинения. Ведь, по сути, квалификация следователя носит предварительный характер, плюс, он вообще из исполнительной власти, а суд контролирует исполнительную власть. Как можно было дойти до того, чтобы связать суд формулой обвинения. Как можно было связать суд квалификацией, которая данная органом заведомо подконтрольным суду. Вот, что говорит КС. Он указывает, чтоесли суд придет, что имеет место нарушение требований УПК, в том числе, несоответствие квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении. Но несоответствие квалификации – это нарушение материального закона или процессуального? Это, по мнению, КС нарушение процессуального закона (?). С одной стороны, почему бы и нет – у нас предъявляется требование к судебному акту, чтобы он был законный и обоснованный, а требования законности и обоснованности – это требования процессуального закона. Следовательно, если дана неправильная квалификация в приговоре суда, то это нарушение какого закона, процессуального, так как требование законности – это требование процессуального закона. Получается, что всякая неправильная квалификация – это нарушений требований процессуального закона. Но почему надо было так писать. Ведь с этим довольно тяжело согласиться, так как мы всегда делили нарушения на нарушения материального закона и на нарушения процессуального закона. Нарушение в ходе процессуальной деятельности – это нарушение процессуального закона, но нарушение в квалификации – это нарушение материального закона. Мы так привыкли. А здесь легким движением руки нарушение материального закона превратилось в нарушение процессуального закона.

Почему же так сделали? Потому что, возвращать дело прокурору можно только при нарушении процессуального закона, а так как дальше надо объяснить, почему дело надо возвращать и на основании чего, да и чтобы линия рассуждения соответствовала линии рассуждения с 2005 года, ст.237 говорит о том, что вернуть можно только для исправления нарушений процессуального закона. И поэтому так и получилось, что неправильная квалификация стала нарушением процессуального закона. Из этого получается, что процесс поглощает материальное право и растворяет его в себе. Есть только то материальное содержание, которое осталось в приговоре.

П.4.2 – обратите внимание на абз.2 данного пункта, который начинается словами «тем более требуется». Получается, что раз из-за новых и вновь открывшихся обстоятельствах, то тем более требуется задействование процессуальных механизмов, когда все понятно уже в ходе судебного разбирательства. Далее указывается, что в обвинительном заключении дается неправильная уголовно-правовая оценка,очевидная для суда . Таких выражений необходимо избегать. Ведь что такое очевидность? Кроме того, для кого эта очевидность? Лучше было бы указать, что дается неправильная оценка, что установлено судом.

Далее указывается – «либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для предъявления обвинения в совершении более тяжкого преступления, что препятствует всестороннему и объективному разрешению уголовного дела и может отразиться на правильности окончательной квалификации судом совершенного обвиняемым деяния, а потому поставить под сомнение законность и обоснованность вынесенного по делу судебного решения .

Предусматривая процедуры исправления как процессуальных нарушений, допущенных судом, так и нарушений, касающихся неправильного применения им уголовного закона, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не содержит, однако, положений, позволяющих разрешить вопрос о таких нарушениях, допущенных органами предварительного расследования, если фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления либо если в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления. Тем самым, по существу, сужается функция судебного контроля за действиями органов уголовного преследования, что препятствует реализации принципов равенства, справедливости, верховенства права, а также принципа законности , как они установлены Конституцией Российской Федерации, уголовным и уголовно-процессуальным законами, и не отвечает требованиям справедливого правосудия, самостоятельности и независимости судебной власти ». Ну, во-первых, верховенство права к законности не имеет никакого значения. Наше родное, проверенное и испытанное – это принцип законность.Верховенство права не включает в себя законность ! Верховенство права может и требует того, что написано в ст.ст.237, 252. А законность требует прямо противоположного.

В итоге КС говорит о том, что ст.237 во взаимосвязи со ст.252 УПК не позволяют устранить нарушение закона, допущенного органами уголовного преследования. А это создает препятствие для вынесения судом правосудного, то есть законного, обоснованного и справедливого, решения . Обратите внимание на то, что речь здесь идет о гарантиях охраны достоинство личности и судебной защиты прав и свобод человека и гражданина. О чьих правах и свободах идет речь? Дело все том, что если идет речь об охране достоинства личности обвиняемого, то 237 как раз это достоинство и защищает, не говоря о том, что гуманистический пафос в этом и воплощается. А вот если речь идет о достоинстве личности, то ситуация будет выглядеть совершенно иначе. Поэтому п.4.3 посвящен правам потерпевшего, защите его прав.

П.4.3 – здесь то, конечно, речь идет о чести и достоинстве личности потерпевшего. И написано, что фактически все это сводит на нет, так как если он будет жаловаться предварительно, то суд будет рассматривать по ст.125, а в существо обвинения суд входить не имеет право, поэтому следователь будет делать так, как считает нужным. А в рамках судебного разбирательства суд скажет потерпевшему, что он связан с формулой обвинения. Где же достоинство тогда достоинство личности потерпевшего? И в данном пункте КС как раз и пишет о том, что такой порядок влечет нарушение и ограничение права потерпевшего на защиту от преступных действий, возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами, не позволяет принимать своевременные меры к выявлению и устранению нарушений этих прав, что в конечном счете приводит к нарушению принципов состязательности и равноправия сторон, умалению чести и достоинства личности не только лицом, совершившим противоправные действия, но самим государством, фактически сводит на нет право потерпевшего довести до суда свою позицию о доказанности обвинения, его объеме, применении уголовного закона и назначении наказания.

И вывод, который делает КС РФ (п.5 ) заключается в том, что положения ст.237 УПК РФ во взаимосвязи со ст.252 УПК не соответствует КРФ, посколькуисключают в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления 1 либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им 2 установлены 3 фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления .

Что мы видим, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона. Все правильно. Получается, что суд может квалифицировать только в сторону смягчения, а в сторону ухудшения не может. Но что тогда остается от справедливого правосудия? Такого не может быть.

1 – речь идет об ошибках органов следствия, то есть фактические обстоятельства, как они изложены в обвинительном заключении, неправильно квалифицированы. Это ошибка выявленная судом.

2 – кем им? Конечно, самим судом. А как судом может быть установлены обстоятельства? Они могут быть установлены, поскольку есть принцип свободной оценки доказательств, свидетели могут сказать в суде другое и т.д.

3 - Обратим внимание на слово «установлены». Как соотнести установленные и имеются признаки свидетельствующие ? Речь идет о том, что суд уже установил или имеются признаки, свидетельствующие о том, что имеются другие обстоятельства. Но в Постановлении четко написано, что установлены. Но если они установлены, то зачем возвращать дело прокурору? Ведь они установлены в судебном заседании с участием обвиняемого, потерпевшего, с учетом материалов дела, на условиях равноправного состязательного процесса и т.п. Так почему он возвращает дело? Должен ли следователь снова устанавливать эти обстоятельства или он может их не установить и вернуть дело в суд с прежней формулой обвинения, или он не может их не установить, так как они уже установлены? В какой момент обстоятельства считаются установленными? Так может ли быть, что в новом разбирательстве это основание не нашло своего подтверждения? Если рассмотреть на примере вновь открывшихся или новых обстоятельств, то если мы на основании этих обстоятельств отменяем решение. Следовательно, эти обстоятельства мы установили. То есть здесь ставился вопрос о том, может ли такое быть, что когда мы запускаем новый круг судебного разбирательства, одно обстоятельство уже установлено, то, которое послужило основанием для отмены, или может так случиться, что это обстоятельство не найдет своего подтверждения. А почему оно может не найти подтверждения? Так как свобода оценки доказательств.

Таким образом, мы ставили проблему внутренней преюдиции, преюдиции внутри процесса. То есть не преюдиция для другого дела, а внутри самого этого дела, то есть то, что послужило основанием для отмены решения, оно уже установлено.

Так и здесь. Может следователь не согласиться. Или здесь возникает внутренняя преюдиция, и следователю ничего не остается, как выдвинуть новую формулу обвинения. Эта новая формула обвинения может войти с его свободой оценкой доказательств, так как он тоже компетентный субъект правоприменения. Так вот он окажется здесь в роли статиста, так как обстоятельства уже установлены или он сохраняет статус свободного субъекта правоприменения, и может не установить обстоятельства?

Здесь, надо сделать одно важное замечание. Это, конечно, не советская модель доследования. Советская модель – дело разваливается в суде, его возвращали на доследование и там либо исправлялся, либо его там и прекращали. Поэтому оправдательных приговоров было очень и очень мало. Но возврат на доследование – это оставление под подозрением. Вот здесь, конечно, этого нет, так как сказано, что все уже установлено. Здесь нельзя вернуть, чтобы установить. Уже все установлено судом. Поэтому слово «установлено» является ключевым. Другое дело как это будет работать и сможет ли это работать.

Когда потерпевший говорит, что я же заявлял об обстоятельствах, я же указывал на них, а следователь их проигнорировал, то тогда этом признаки, свидетельствующие. Есть явная неполнота следствия. Вернем дело прокурору или мы возвращаем только, когда суд установил?

Но раз мы все установили, то зачем возвращать следователю ? Тут ценность формы, так как должно пройти все этапы, так как в них гарантии достоинства личности. Поэтому и нужно вернуть, чтобы не нарушить гарантии, чтобы соблюсти форму. Или правильно было бы сказать, чтобы суд сам переквалифицировал и постанавливал в соответствии с правильной квалификацией. Он возвращает ради этих гарантией. Форма – это сосредоточение этих идеальных предоставлений, и все это достоинство личности (в широком смысле) в форме, в материальном законе его нет (кроме справедливого наказания).

Это, конечно, не советская модель доследования. Здесь есть установленность судом. Но как это будет работать, будет ли внутренняя преюдиция или нет? А когда следователь вернет дело в суд будет тот же состав суда или уже будет другой? Или беспристрастность потребует нового состава суда, чтобы суд не был связан с предыдущими констатациями, которые содержатся в определении, принятому по ст.237?

Вернемся на минутку к Постановлению КС РФ №16-П от 02.07.2013 года (раздаточный материал №4, стр. 3-6). С одной стороны, сказано, что оценка, которую дают органы следствия сама носит предварительный характер и подлежит контролю со стороны суда, и не может связывать суд, так как окончательная квалификация зависит от суда, именно он дает окончательную квалификацию. Но при такой постановке вопроса один шаг до того, чтобы суд полностью сам квалифицировал деяние, не заглядывая в квалификацию органов предварительного следствия. И здесь мы должны сказать, что значение квалификации органом предварительного следствия как раз в состязательности, потому что она, с одной стороны, носит предварительный характер, а с другой стороны, задает параметр состязания. И отказаться от этих параметров состязательности невозможно, по крайней мере, сочли невозможным на данном этапе. Отсюда и такое колебание, с одной стороны, предварительное, а с другой, отбросить все же нельзя, так как она принципиально важная в механизме состязательного единоборства. Поэтому и пришли к тому, что суд не сам переквалифицирует, а возвращает дело на дополнительное расследование, чтобы получить эту квалификацию как объект состязательного единоборства.